Kozlovsky pervye pochty t1 1913/Глава 2/I/ДО

Первые почты и первые почтмейстеры в Московском государстве
авторъ Козловский И. П.

Источникъ: Козловский И. П.. Первые почты и первые почтмейстеры в Московском государстве. — Варшава: Типография Варшавского учебного округа, 1913. — Т. 1. — С. 75—84.

I.

Марселисы, Гаврила и Петръ. — Начало заводской дѣятельности Петра Марселиса. — Порученія правительства Марселису; участіе его въ дѣлѣ королевича Вальдемара. — Отношенія Марселиса къ русскимъ и иностраннымъ промышленникамъ; Марселисъ, какъ представитель партіи.

Изъ рукъ семьи фанъ-Сведена почта постепенно ускользала. Почтовыми сношеніями, заново организованными, овладѣваетъ другая иноземческая семья, Марселисы.

Предокъ Марселисовъ, датчанинъ Гаврила Марселисъ, сдѣлался извѣстенъ русскому правительству своими хлопотами по освобожденію митрополита Филарета Романова изъ плѣна въ Польшѣ. Поэтому сынъ его, Петръ, родившійся и воспитанный въ Москвѣ^[1] пользовался особымъ расположеніемъ Московскаго правительства.

Оффиціально Петръ Марселисъ считался прикащикомъ или комиссаромъ Датскаго короля. Это не мѣшало ему отдаваться всецѣло торгово-промышленнымъ предпріятіямъ. Онъ принималъ участіе въ желѣзодѣлательномъ предпріятіи Андрея Денис. Виніуса (объ этомъ рѣчь впереди), какъ его компаньонъ. Правительство вмѣняло въ обязанность заводчикамъ не скрывать своего ремесла отъ русскихъ. Лишнее, сверхъ потребностей казны, количество желѣза и всякихъ издѣлій предприниматели имѣли право продавать и вывозить заграницу. Товарищество обратилось къ правительству съ просьбою, приписать къ его заводамъ крестьянъ; правительство разрѣшило приписать къ тульскимъ заводамъ дворцовую Соломенскую волость съ 347 крестьянами.

Есть свѣдѣнія, что Марселисъ велъ еще и иныя крупныя торговыя дѣла въ Москвѣ^[2], несъ какую-то службу по военной части и исполнялъ многія мелкія порученія московскаго правительства. При его посредствѣ состоялось приглашеніе въ Москву доктора Бѣлау^[3]. Олеарій сообщаетъ, что Марселисъ доставилъ въ Россію первыя махровыя и прованскія розы изъ голштинскихъ придворныхъ садовъ (въ Москвѣ эти розы привились)^[4]. Въ это время Марселиса величали „выдающимся купцомъ“, „гамбургскимъ гостемъ“. Онъ былъ женатъ на Дарьѣ Бернзли, англичанкѣ. Одна сестра его жены, Анна, была замужемъ за французомъ, барономъ де-Ремономъ, другая — за богатымъ голландскимъ купцомъ Фенцелемъ; братъ этихъ сестеръ, Вильгельмъ, служилъ правою рукою въ предпріятіяхъ Марселиса. Свояченица Петра Марселиса, Анна де-Ремонъ, была поставлена въ тяжелое положеніе тѣмъ, что ея мужъ, баронъ де-Ремонъ, принялъ православіе. Ее заставили также креститься, причемъ не обошлась безъ драмы. По смерти мужа она хотѣла вернуться въ кальвинизмъ, за что поплатилась заточеніемъ въ монастырь. Позже ее освободили, но подъ условіемъ — не ходить въ протестантскую церковь. Обо всемъ этомъ разсказываетъ Олеарій, навѣщавшій ее вмѣстѣ съ Петромъ Марселисомъ и Фенцелемъ^[5].

У Марселисовъ былъ домъ въ Покровской сотнѣ, на Поганомъ прудѣ^[6]. Домъ этотъ онъ пріобрѣлъ отъ гостя Надѣи Свѣшникова; Москвитяне были недовольны, когда онъ занялъ этотъ домъ; впослѣдствіи они очень хлопотали о томъ, чтобы изъ этой части города выселить всѣхъ иноземцевъ.

Датскій король благоволилъ къ Марселису^[7] и вотъ Московское правительство рѣшилось воспользоваться услугами послѣдняго въ довольно щекотливомъ дѣлѣ.

9 іюня 1640 года Петра Марселиса призвали въ Посольскій приказъ и спрашивали о семьѣ Датскаго короля. Онъ сообщилъ, что у Христіана IV трое сыновей, изъ которыхъ не женатъ и не помолвленъ только одинъ 22-хлѣтній королевичъ Вальдемаръ. Снаряжены были два посольства для собиранія свѣдѣній насчетъ возможности сватовства этого королевича къ русской царевнѣ Иринѣ Михайловнѣ. Но царь Михаилъ не былъ доволенъ образомъ дѣйствій этихъ пословъ и въ декабрѣ 1642 г. рѣшилъ послать въ Данію того же Петра Марселиса. Старинная „Повѣсть“, не сочувствующая этой затѣѣ царя, говоритъ такъ: „нѣкій же злодѣй, льстивый врагъ, такій же поганинъ нѣмчинъ, здѣшній житель Петрушка Марселесъ, имѣя на себѣ воинскій чинъ, царю служа, видя царя и царицу печальныхъ о таковой вещи, и изъяся царю и царицѣ, яко да идетъ тамо въ Датскую ту землю, къ королю Христіанусу и къ сыну его, королевичу Вальдемару, яко да увѣщаетъ ихъ, и подъиметъ того нечестиваго, яко быти ему въ Русскую землю къ нимъ, государемъ. Царь же и царица повелѣста ему ити и творити глаголемая и даста ему честь велію зѣло и потребнаго довольно. Онъ же, окаянный, поиде къ королю и къ сыну его, къ королевичу Вальдемару, и пребысть тамо, елико ему время, увѣщевая краля и его кралева сына, еже ити ему къ государю царю“^[8]. Впрочемъ, изъ офиціальныхъ документовъ видно, что Марселисъ не самъ навязался въ послы^[9].

Принимая на себя трудную миссію, Марселисъ напередъ заявилъ, что о перекрещиваніи Вальдемара не можетъ быть и рѣчи. Предпочли отмолчаться на это заявленіе. Командировка состоялась. Марселисъ запросилъ себѣ соболей на 2600 р. для раздачи въ Даніи, привилегіи на желѣзный промыселъ на 20 лѣтъ и покровительства женѣ, остававшейся въ Москвѣ. Его просьбу удовлетворили, прибавивъ даже ему еще 500 р. деньгами въ награду.

Въ мартѣ 1643 года Марселисъ прибылъ въ Данію и повелъ дѣло успѣшно. Король пошелъ навстрѣчу сдѣланному ему предложенію, но въ статьяхъ, данныхъ имъ Марселису, первая статья именно касалась свободы вѣроисповѣданія. „Увѣщанъ бысть“, продолжаетъ Повѣсть, „король и сынъ его… на томъ словеси, обаче же недостовѣрно же увѣщанъ бысть, но токмо ити… женитися, а не креститися по нашему русскому обычаю. Пріиде же той нѣмчинъ зъ Датскія земли… къ царю… и къ царицѣ и сказа имъ таковое реченіе, что королевъ сынъ будетъ къ нимъ. Царь же и царица радостни быша и паки пожаловаста того нѣмчина великимъ своимъ царскимъ жалованьемъ, многимъ сребромъ и одѣяніемъ драгимъ, и пищею, и питіемъ“^[10].

Вернулся Марселисъ во второй половинѣ мая; принятъ былъ съ почетомъ, какъ посланникъ; бояре провожали его отъ дворца до собственнаго его дома. Онъ ходатайствовалъ о выдачѣ ему еще 1000 руб. за убытки, понесенные въ эту поѣздку. Вмѣстѣ съ тѣмъ Марселисъ хлопоталъ объ отводѣ участка земли для лютеранской церкви. Брачное дѣло сослужило большую службу Марселису во всѣхъ его личныхъ дѣлахъ.

8 іюня была снова аудіенція Марселису и онъ снова былъ отправленъ въ Данію. Царская грамота на этотъ разъ удовлетворила Христіана IV. Онъ возвелъ Марселиса въ потомственные дворяне („его княжскіе милости думы и большой казначей“ какъ величалъ себя послѣ этого Марселисъ)^[11] и отправилъ Вальдемара съ большой свитой въ Москву. Пока посольство ѣхало, Марселисъ слалъ съ дороги въ Москву письмо за письмомъ, прося о наградахъ, о возмѣщеніи своихъ расходовъ, о прощеніи долговъ его брата; жена его представила копенгагенскій вексель мужа на 2500 рублей съ переводомъ долга на государеву казну, — все было выплачено. Наконецъ посольство выслало передъ собою въ Москву упомянутаго выше шурина Марселиса, Вильгельма Бернзли, съ пріятными вѣстями; а отъ Вильны даже самъ Марселисъ, отдѣлившись отъ свиты королевича, поѣхалъ въ Москву ^[12]. Пріѣхавъ въ Москву, онъ хвастливо и широковѣщательно изложилъ всѣ обстоятельства своей поѣздки. Онъ разсказывалъ, что встрѣтилъ заграницей недовѣріе къ искренности предложеній Московскаго царя и градъ нареканій на Московскую страну и народъ; приводилъ и свои опроверженія, сказанныя имъ: „если бы у царя земля и люди были дикіе, то онъ, Марселисъ, такъ долго не жилъ бы тамъ и впередъ не искалъ, чтобы тамъ жить; хорошо, если бы и въ Датской землѣ былъ такой же порядокъ, какъ въ Москвѣ; никто не докажетъ, чтобы царь не исполнялъ своихъ обѣщаній: слово свое онъ держитъ крѣпко“. Передавалъ также Марселисъ слова королевича, чтобы онъ Петръ, „былъ у него безотступно, для чего отецъ учинилъ его думнымъ, такъ какъ онъ русскіе обычаи и чины всѣ знаетъ и царское величество ему вѣритъ и онъ же можетъ учинить на обѣ стороны всякое добро“.

Но никакого „добра“ изъ этого дѣла не вышло. Когда Вальдемаръ пріѣхалъ въ Москву, ему стали надоѣдать просьбами объ обращеніи въ православіе. Не желая мѣнять вѣры и выведенный изъ терпѣнія этими приставаніями, Вальдемаръ просилъ отпустить его домой и даже пытался бѣжать. Боясь срама по поводу разстройства задуманнаго брака, московское правительство удерживало королевича чуть не два года (съ декабря 1643 до августа 1645 г.). Неоднократно устраивались пренія о вѣрѣ. Петръ Марселисъ, будучи ревностнымъ протестантомъ, всегда стоялъ за интересы своихъ единовѣрцевъ и велъ борьбу съ тѣми иностранцами, которые обнаруживали склонность къ обрусѣнію; поэтому и въ дѣлѣ королевича онъ все время былъ на его сторонѣ, хотя велъ себя очень дипломатично^[13].

Когда царь Михаилъ скончался, то новый царь черезъ мѣсяцъ съ честью отпустилъ Вальдемара домой. Слѣдовало бы ожидать, что королевичъ будетъ чрезвычайно недоволенъ Марселисомъ, заманившимъ его въ Москву; на дѣлѣ оказалось иное: въ письмѣ изъ Вязьмы (съ дороги домой) королевичъ просилъ царя пожаловать Петра Марселиса. Вальдемаръ, очевидно, убѣдился, что попытку обмануть его сдѣлалъ не Марселисъ, а Московское правительство; а это послѣднее не имѣло рѣшительно никакого права быть недовольнымъ Марселисомъ. Такимъ образомъ хитрый Датчанинъ умѣлъ на чужомъ дѣлѣ хорошо нагрѣть себѣ руки^[14].

Пошла обычной колеей жизнь Петра Марселиса, въ почетѣ и богатствѣ. Различныя предпріятія по части торговли и промышленности давали ему большой доходъ. Иногда онъ принималъ дипломатическія порученія по части торговли отъ иностранныхъ государей, напр. герцогъ шлезвигъ-голштинскій Фридрихъ поручалъ ему уговориться съ московскимъ правительствомъ относительно персидской торговли^[15]. Отъ Марселиса московское правительство не разъ узнавало заграничныя новости^[16].

Въ 1646 году московскіе торговые люди, жалуясь царю на иностранцевъ вообще, что они отбиваютъ у русскихъ всѣ промыслы, упоминали въ челобитной имена Петра Марселиса и Еремѣя Фельца (не Фенцель-ли? см. выше), взявшихъ на откупъ ворванье сало и понизившихъ на него цѣну до такой степени, что Холмогорцы и Поморы, вынужденные продавать сало только имъ однимъ, совершенно разорились, а они наживаютъ до 400% прибыли.

Интересно также продолжительное столкновеніе Марселиса съ А. Д. Виніусомъ. Выше было сказано о товариществѣ, которое они образовали (съ ними былъ еще голландскій купецъ Тилеманъ Акема). Марселисъ, 7 лѣтъ спустя, въ 1644 г., получилъ право строить съ однимъ Акемою новые заводы по рѣкамъ Вагѣ, Костромѣ, Шекснѣ и др. мѣстамъ безъ оброка на 20 лѣтъ. Виніусъ понялъ, что товарищи его хотятъ оттѣснить. Онъ рѣшилъ не брезгать никакими средствами для борьбы и обвинилъ своихъ компаньоновъ во 1-хъ) въ томъ, что они не учатъ русскихъ своему искусству, во 2-хъ) что безчестятъ его за то, что онъ хочетъ принять православіе. Обвиненія были очень тяжелыя. Свидѣтели, выставленные Виніусомъ, не поддержали его; но первое обвиненіе подтвердилось послѣ опроса заводскихъ рабочихъ. Правительство рѣшило взять Городищенскіе заводы въ казну. Марселиса и Акему спасло заступничество Даніи и Голландіи и, надо думать, щедрыя подачки кому слѣдуетъ. Монополія желѣзнаго промысла была имъ предоставлена съ 1 сент. 1648 г. на 20 лѣтъ. Но ссора Марселиса съ Виніусомъ тянулась еще и въ 1651 г. Внимательное разсмотрѣніе ихъ дѣла приводитъ къ тому выводу, что партія Марселиса была оплотомъ для тѣхъ протестантовъ, которые хотѣли жить обособленно отъ русскихъ, и стремились всячески эксплуатировать пріютившую ихъ страну^[17].

Въ 1657 году Марселисъ и Акема получили для заводовъ на р. Угодкѣ 100 пустошей и Вышегородскую волость^[18]. Есть свѣдѣнія, что заводы были подѣлены Марселисомъ и Акемою: Марселисъ владѣлъ заводами Городищенскими (основ. Виніусомъ) и Каширскими, а Акема — Протовскимъ и Угодским^[19]; но въ 70-хъ годахъ Протовскiй заводъ принадлежалъ Марселису. Правительство брало у нихъ мастеровъ для работы на казенныхъ заводахъ.

Въ разрядныхъ столбцахъ Бѣлгородскаго стола (№ 413 и 434) Моск. Архива М. Ю. находимъ — Дѣло 1670 г. о наймѣ струговъ для перевозки взятыхъ на заводѣ на р. Поротвѣ у Петра Марселиса 170 якорей струговыхъ, вѣсомъ по 5 пуд., въ Ряжскъ (а оттуда въ Козловъ на подводахъ); тамъ же, № 438, читаемъ, что по челобитью Чугуевскихъ „виноградныхъ и арбузныхъ садовниковъ“ на мотыки, заступы, топоры и пр. велѣно взять желѣза въ Тулѣ у Петра Марселиса (при этомъ узнаемъ, что за пудъ прутового желѣза Марселисъ получалъ отъ казны 16 алт. 4 деньги).

Въ 1664 году Петръ Марселисъ, уже старикомъ, былъ снова посланъ за-границу посломъ къ императору, королю Датскому и курфирсту Бранденбургскому. 28 апрѣля во Псковъ воеводѣ А. Л. Ордину-Нащокину была послана грамота: „вѣдомо учинилось, что Петра Марселиса взяли Курлянскаго князя подъ городомъ Нитавою Польскіе люди и онъ бы (воевода), провѣдавъ о томъ, отписалъ тотчасъ съ тѣмъ же, кто къ нему посланъ“^[20]. Слухъ, оказался, очевидно, ложнымъ. Въ 1665 году Марселисъ возвратился благополучно и привезъ отвѣтныя грамоты^[21].

_____________

1. Кильбургеръ, 160
2. А. Олеарій, Описаніе путешествія въ Московію, перев. Ловягина, Спб., 1906. Стр. 165.
3. Цвѣтаевъ, 75.
4. Олеарій, 162.
5. Олеарій, 307—308.
6. Моск. Гл. Арх. М. И. Д., Дѣла Англійскія, 1638 г. Цвѣтаевъ, 69. Тамъ же жили его прикащики, Петръ Мартыновъ и Антонъ Томпсонъ, золотыхъ дѣлъ мастеръ. Въ Городищѣ прикащикомъ Марселиса былъ Христофоръ Бюсъ. Ibidem, 292, 293 и 395. Въ Псковскомъ уѣздѣ прикащикомъ у Марселиса былъ Альбрехтъ фанъ-Доблокъ (Шлосбергъ, 110—111). Въ дѣлахъ Тайнаго приказа упоминается еще Иванъ Отврей (Рус. Ист. Библ. XXI, 981).
7. Цвѣтаевъ, 356.
8. Памятники преній о вѣрѣ, возникшихъ по дѣлу королевича Вальдемара, собр. А. Голубцовымъ, М., 1892. Стр. 4.
9. Цвѣтаевъ, 480.
10. Памятники преній о вѣрѣ, 4.
11. Срв. также заграничное сообщеніе у Шлосберга, 106.
12. 21 дек. 1643 г. по памяти изъ Посольскаго приказа „прислать дворянина добра, быти ему на встрѣчѣ и въ приставѣхъ у Петра Марселиса“ думный дьякъ Ив. Гавреневъ и Гр. Ларіоновъ нарядили для этой цѣли 15 дворянъ (Моск. Арх. Мин, Юст., Моск. стола Разрядные столбцы, № 183, л. 95—96.
13. Подробный разсказъ обо всемъ этомъ см. у г. Цвѣтаева. Мы выбрали изъ него только то, что непосредственно относится къ личности Марселиса.
14. Когда Марселисъ былъ заграницею, у жены его возникла тяжба съ дядею, Иваномъ Дюкеромъ, завладѣвшимъ домомъ и имуществомъ ея бабушки (по матери). Отъ Дюкера потребовали полную опись имущества его матери. Это не помѣшало ему начать распродавать имущество матери и требовать деньги съ ея должниковъ. Дарья Марселисъ начала съ нимъ тяжбу и просила все бабушкино имущество взять, до пріѣзда ея мужа, въ Посольскій приказъ. Повѣренный Марселиса, поручикъ Брынкъ, помогалъ ей въ этомъ дѣлѣ. Царь велѣлъ отдать пока Дюкера на поруки. Дюкеръ и его жена устраивали скандалы Дарьѣ Марселисъ, въ самомъ Посольскомъ приказѣ обзывали ее позорными именами. Пришлось ей подавать дополнительную жалобу. „Мужъ мой, писала она, при отъѣздѣ за море, билъ челомъ тебѣ, государю, чтобы ты меня съ дѣтишками не покинулъ и отъ всякаго насильства и обиды беречь велѣлъ, и твое государское милосердное жаловальное слово о томъ мужу моему было. Вели, государь, за службу мужа моего, оборону мнѣ дать отъ той позорной лаи, чтобъ имъ впредь неповадно было мужа моего и меня такъ безчестить и мнѣ бъ отъ нихъ въ позорѣ въ конецъ не погибнуть“. За Дюкера никто не хотѣлъ поручиться; его арестовали. Марселисъ, вернувшись изъ поѣздки, уладилъ дѣло (Д. В. Цвѣтаевъ; подробности въ его книгѣ).
15. Цвѣтаевъ, Вѣроисповѣдное положеніе протест. купцовъ въ Россіи въ XVI—XVII вв. М., 1885. Стр. 36.
16. Какъ напр. извѣстіе о морскомъ сраженіи и побѣдѣ Датчанъ въ 1644 г. (выписано изъ письма, полученнаго Петромъ Марселисомъ отъ его прикащика изъ Данцига, Шлосбергъ, 107). Другія вѣсти, доставлявшіяся Марселисомъ, были изъ Даніи и др. мѣстъ (ibid., 109). Шлосбергъ отмѣчаетъ ихъ тенденціозность (ibid., 117).
17. Цвѣтаевъ, 693. У него же подробно изложено дѣло Виніуса съ Марселисомъ и Акемою.
18. Цвѣтаевъ, 271.
19. Цвѣтаевъ, 71З Каширскіе (нын. Тул. губ.), Протовскій и Угодскій (Калуж. губ.) возникли въ 50-хъ годахъ XVII в. и были сначала въ вѣдомствѣ Приказа Большой казны и Приказа Тайныхъ дѣлъ, а позже — въ Приказѣ Большого дворца.
20. Рус. Ист. Библ., т. XXI (Дѣла Тайн. приказа, т. I), 1056.
21. Пам. Дипл. Сн., т. IV, стр. 537, 549 и слѣд.