 | Проект «ЭЛ» |
АМУРЪ, одна изъ трехъ главныхъ рѣкъ восточной части Азійскаго материка и Китайской Имперіи, и самая сѣверная: двѣ другія, текущія южнѣе, суть Хуанъ-хо, или Желтая рѣка, и Дзянъ. Послѣ Оби, Лены, Хуанъ-хо, Дзяна и Енисея, это самая длинная рѣка въ Азіи: теченіе ея простирается на тридцать три градуса долготы, или на 2,000 верстъ въ прямой линіи, а считая всѣ изгибы, которые дѣлаетъ она въ странѣ малоизвѣстной, вѣроятно и на 3,000 верстъ. Верхняя часть ея находится въ предѣлахъ Россіи; остальная извивается въ Дауріи, самой сѣверной области Китая, причисленной къ Маньджурскому краю, и имѣетъ устье свое въ небольшомъ заливѣ Охотскаго Моря, который и получилъ свое названіе отъ ея имени.
Въ нѣкоторомъ разстояніи отъ Кяхты и Урги, по направленію къ юговостоку отъ первой и сѣверовостоку отъ второй, въ поперечномъ хребтѣ Гэнтей-Хань, соединяющемъ два параллельные хребта, Яблонный и Хингань-Ола, около 127° долготы, находится истокъ рѣки Онона, который можно почитать и настоящимъ истокомъ Амура. Рѣка Ононъ, знаменитая въ Исторіи рожденіемъ при ней Чингисхана, течетъ сперва верстъ 240 къ востоку, а потомъ около 380 верстъ на сѣверовостокъ, до соединенія своего съ Ингодою, выходящею съ восточной отлогости Чокондо, высочайшей горы Яблоннаго хребта. Послѣ этого соединенія она носить у Русскихъ названіе Шилки, а у Маньджуровъ Сахаліенъ-Ула, и подъ этими именами стремится далѣе на сѣверовостокъ еще верстъ 300.
Ононъ вытекаетъ изъ склона поперечнаго Гэнтенскаго хребта, косвенно обращеннаго къ Сибири. Изъ противоположной отлогости тѣхъ же горъ, обращенной къ Монголіи и Ургѣ, и очень не далеко отъ источника Онона, выходить рѣка Керулынь, и такъ же какъ Ононъ направляется къ сѣверовостоку, отдѣляясь отъ него Хинганьскимъ хребтомъ, идущимъ параллельно къ Яблонному. Пробѣжавъ извилисто около пяти градусовъ долготы между параллелями 47“ и 49", Керулынь бросается въ озеро Хулунъ-норъ, или Далайноръ, есть, «Великое Озеро,» и которое, по словамъ Китайской Географіи, имѣетъ 600 ли (около 320 верстъ) въ окружности. Изъ итого озера, Керулынь выходитъ уже подъ именемъ рѣки Аргунъ, и, составляя границу между Россіею и Китаемъ, продолжаетъ течь около 600 верстъ въ сѣвсро-сѣверовосточномъ и потомъ въ сѣверномъ направленіи до соединенія своего съ Шилкою подъ 53° 23' широты.
Но соединеніи Шилки съ Аргуномъ, рѣка принимаетъ у Русскихъ имя Амура, но у туземныхъ жителей, Тунгузовь, она продолжаетъ называться Шилкою, Шилькаръ или Силькаръ, — и ото ея настоящее названіе, — а у Маньджуровъ Сахаліенъ-улою. Слово Амуръ, или ямуръ, значитъ только — большая рѣка, fleuve; Русскіе заимствовали его изъ нарѣчія Тунгузскаго поколѣнія, Гиляковъ. Китайское названіе Амура — Хай-лунъ-дзянъ, то есть, «рѣка Чернаго Дракона,» дано ему но причинѣ частыхъ его излучинъ.
Амуръ недолго течетъ въ сѣверовосточномъ направленіи, сообщенномъ ему Шилкою, или Опономъ, который мчитъ его въ своемъ корытѣ, — потому что Амуръ собственно все тотъ же Ононъ, только усиленный Пигодою и Аргуномъ. Длинная гряда Хинганьскихъ Горъ, ломаясь на сѣверъ и на югъ, принуждаетъ его къ такимъ же изворотамъ; но онъ скоро прорываетъ въ ней себѣ корыто, и выходитъ на равнину, лежащую на восточной сторонѣ этого хребта. Путь его въ горахъ простирается на 150 верстъ, и образуетъ рядъ быстрыхъ теченій, которыя однако жъ не препятствуютъ судоходству.
Пробираясь черезъ горы, Амуръ отъ сѣвера поворачиваетъ къ востоку, потомъ къ юго-востоку, и наконецъ къ югу. Это направленіе сохраняетъ онъ и на равнинѣ, гдѣ отъ 54° широты спускается такимъ образомъ до 47° 30'. Здѣсь онъ встрѣчается съ Сунгари-улою, значительною рѣкою, которая бѣжитъ къ нему съ юга, отъ сѣвернаго предѣла Кореи, съ огромнаго хребта Чанъ-бо-юань, или «Бѣлыхъ Горъ,» возвышающагося подъ 42° широты. Еще до сліянія водъ своихъ, обѣ рѣки поворачиваютъ къ востоку, и, слившись, долго не оставляютъ этого направленія. Китайцы почитаютъ главною рѣкою въ этомъ союзѣ не Амуръ, а Сунгари-улу, которая, до соединенія съ нимъ, принимаетъ въ себя подъ 40° широты большую рѣку Паунъ, пли Нонъ, вытекающую изъ Хинганьскаго хребта, подъ 52° широты, въ сторонѣ совершенно противоположной истоку Сунгари-улы.
Бъ значительномъ разстояніи отъ точки соединенія съ Сунгари-улою, Амуръ опять поворачиваетъ къ сѣверу, и, держась направленія NNO, достигаетъ своего устья подъ 53° широты, почти насупротивъ сѣверной оконечности длиннаго острова Таранкай, который прежде назывался Маньджурскимъ именемъ Амура, — Сахаліенъ. Островъ Тарайкай, или Сахаліенъ, образуетъ съ берегомъ материка длинный проливъ, и губа, въ которую впадаетъ Амуръ, лежитъ собственно въ проливѣ, а не въ морѣ. Въ этой части своего теченія Амуръ принимаетъ въ себя еще одну большую рѣку, Усури-олу, которая идетъ параллельно къ Тихому Океану, отдѣляясь отъ него грядою горъ.
Третья часть всего теченія Амура принадлежитъ Россіи, и здѣсь берега его вообще плодородны. Но, прошедши горы, онъ орошаетъ уже страну, носящую во многихъ мѣстахъ признаки песчаной пустыни Ша-му.
Основываясь на Атласѣ рѣкъ Иркутской Губерніи (№ 70), хранящемся въ Гидрографическомъ Депо Главнаго Морскаго Штаба Его Императорскаго Величества, 1743 года, можно утвердительно сказать, что по берегамъ Амура разсѣяно множество селеніи, и что между ними расположены только два города, Айгунъ и Сахалинъ; но, если вѣрить новѣйшимъ показаніямъ нѣкоторыхъ бѣглыхъ изъ Русской границы, долго жившихъ на Амуръ, то эти два города уже не существуютъ, и теперь по берегамъ рѣки кочуютъ одни Тунгузскія племена, изъ коихъ первое, начиная отъ предѣловъ Россіи, есть Манчиры, за нимъ Дауры, Дучеры, Натки и Гиляки, живущіе около Охотскаго Моря, въ совершенной независимости и отъ Китая, и отъ Россіи.
Амуръ изобилуетъ разнаго рода красною и бѣлою рыбою, особенно карпами и бѣлугою, имѣющею вѣсу отъ 10 до 50 пудовъ. Бѣлуга замороженная доставляется въ большомъ количествѣ къ Пекинскому Двору, въ видѣ подати отъ прибрежныхъ жителей. Достойно вниманія и то, что изъ всѣхъ Сибирскихъ рѣкъ, только въ Амурѣ ловятся раки и попадаются жемчужныя раковины. По берегамъ его, состоящимъ изъ горъ, плодоносныхъ долинъ, мѣстъ удобныхъ для хлѣбопашества и тучныхъ пажитей, растутъ дубы, Сибирскіе кедры, листвяшщы, орѣшники, груши и яблони.
Судоходство но Амуру, не смотря на быстрое его теченіе, весьма удобно, ибо нигдѣ не встрѣчается пороговъ и мелей. Для надзора за прибрежными жителями, ходятъ по немъ Китайскія вооруженныя суда, похожія на Волжскія. Ширина Амура не вездѣ одинакова; есть мѣста, гдѣ онъ имѣетъ 200 саженъ, а въ иныхъ даже до 500.
Рѣка начинаетъ обыкновенно покрываться льдомъ въ Ноябрѣ, и почти всегда въ этотъ мѣсяцъ замерзаетъ до устья. Въ срединѣ Апрѣля она вскрывается, и если это случается ранѣе, нежели вскрытіе Шилки и Аргуна, то прибрежные жители весьма радуются; ибо воды этихъ рѣкъ стекаютъ свободно, не причиняя ни малѣйшаго наводненія, между тѣмъ какъ въ противномъ случаѣ наводненіе причиняетъ много вреда.
Вообще рѣка эта мало извѣстна. Первое описаніе ея сдѣлалъ, по приказанію Якутскаго Воеводы, Петра Петровича Головина, Письменный Голова Василій Поярковъ въ 1643 году, т. е., семь лѣтъ спустя послѣ того, какъ Томскій казакъ Москвитинъ узналъ о существованіи Амура отъ Тунгузовъ, кочующихъ при устьѣ рѣки Уды, и первый принесъ вѣсть объ немъ въ Якутскъ, откуда былъ посланъ для обложенія этого народа ясакомъ. Второе описаніе составлено казачьимъ Десятникомъ Никитиною Прокопьевымъ, нарочно посланнымъ для этого въ Іюлѣ мѣсяцѣ 1652 года. Оба описанія и чертежи скрываются, вѣроятно, въ бумагахъ Сибирскаго Приказа. Прочія свѣдѣнія объ Амурѣ, въ географическомъ отношеніи, заимствованы изъ Китайскихъ географовъ и картъ.
Исторія открытія рѣки Амура, нѣкогда вполнѣ принадлежавшей Русскимъ, которые построили на ней городъ Албазинь, представляетъ рядъ блестящихъ подвиговъ нашихъ соотечественниковъ.
Страна, орошаемая Амуромъ, еще до сихъ поръ слыветъ въ Сибири за обѣтованную землю; еще донынѣ жители береговъ Пигоды и Онона воздыхаютъ о ней, какъ о землѣ, гдѣ, по ихъ преданіямъ, находится много богатствъ.
Это мнѣніе возродилось сначала отъ разсказовъ Томскаго казака Ивана Москвитнна, который былъ отряженъ въ 1639 году казачьимъ Атаманомъ Дмитріемъ Копыловымъ, съ 12 Красноярскими казаками, чтобы обложить ясакомъ разныя Тунгузскія племена. Москвитинъ съ неимовѣрнымъ успѣхомъ выполнилъ это порученіе: онъ поплылъ внизъ по Алдану, откуда прибывъ къ рѣкѣ Маѣ, плылъ по ней вверхъ до рѣки Юдомы, и достигъ до источниковъ рѣки Ульи. Тутъ построилъ онъ лодку и прибылъ къ берегу Охотскаго Моря, гдѣ въ шалашѣ провелъ всю зиму.
Въ слѣдующее лѣто, раздѣливъ казаковъ своихъ на двѣ партіи, Москвитинъ отправилъ одну къ сѣверу, которая дошла до рѣки Тауи, гдѣ въ послѣдствіи былъ, и теперь есть, извѣстный Таусскій острогъ; а съ другою — слѣдуя самъ къ югу, прибылъ къ устью рѣки Уды, обложилъ тамошнихъ Тунгузовъ ясакомъ, и воротился въ Якутскъ съ первыми извѣстіями о знаменитой рѣкѣ Амурѣ.
Около того времени прибылъ въ Якутскъ Енисейскій Атаманъ Максимъ Перфильевъ, который, проведя зиму между Тунгузами, жившими при рѣкѣ Ципирѣ, не только подтвердилъ сказанія Москвнтина, но еще болѣе превознесъ славу богатствъ, находящихся при рѣкѣ Амурѣ. Перфильевъ доставилъ еще свѣдѣніе, что обширная рѣка эта впадаетъ въ большое море, которое онъ называлъ Ламомъ.
Первый Якутскій Воевода, Стольникъ Петръ Петровичъ Головинъ, достроивъ предположенныя зданія новаго города Якутска, захотѣлъ удостовѣриться въ справедливости показаній Москвитина и Перфильева. Въ 1643, передъ отъѣздомъ своимъ въ Тобольскъ, отправилъ, онъ на Амуръ находившагося при немъ Письменнаго Голову Василія Пояркова со 132 человѣками, изъ коихъ большая часть были охотники, прельщенные разсказами о богатствахъ Амура.
Поярковъ, при рѣкахъ Бряндѣ и Урѣ, встрѣтился съ Тунгузами двухъ родовъ: первые имѣли стада оленей, а послѣдніе табуны разнаго скота. При устьѣ рѣки Умлекана засталъ онъ Дауровъ, занимавшихся земледѣліемъ и скотоводствомъ. Сначала всѣ жившіе здѣсь народы принимали Пояркова весьма благосклонно, и знатнѣйшіе князьки Даурскіе приходили къ нему съ дарами.
Въ наказѣ, данномъ Письменному Головѣ, предписывалось приложить всевозможное стараніе, чтобы отыскать серебряную руду, о которой Витимскіе Тунгузы сказывали, что она находится и плавится въ владѣніяхъ Князя Лавкая; но всѣ распросы Пояркова были тщетны. Жители увѣряли, что они ни какихъ металловъ не знаютъ, и что земля ихъ почитается богатою единственно потому, что изобилуетъ разнаго рода земными произведеніями.
Одинъ изъ жителей, по имени Бебра, принесшій Пояркову добровольно ясакъ, извѣстилъ его, что при устьѣ рѣки Велимбы, есть острогъ Молдикичалъ, въ которомъ находится множество съѣстныхъ припасовъ. Новость эта была такъ пріятна Пояркову, что онъ немедленно направилъ туда путь свой; но, надѣясь достигнуть очень скоро мѣста, взялъ съ собою такой малый запасъ провизіи, что ея не достало и до половины пути. Обстоятельство это заставило Письменнаго Голову отправить 50 человѣкъ впередъ къ острогу.
Людей его приняли тамъ сначала весьма благосклонно; но скоро они наглыми поступками своими довели Дауровъ до того, что туземцы, напавъ на нихъ вооруженною рукою, положили на мѣстѣ десятерыхъ, и многихъ переранили. Остальные возвратились къ Пояркову, израненные и утомленные голодомъ. Тогда самъ Поярковъ двинулся далѣе, и дошелъ до рѣки Усури. На всемъ пространствѣ видѣлъ онъ обширныя поля, усѣянныя просомъ, ячменемъ, овсомъ, горохомъ, грѣчихой, коноплями, макомъ,бобами, чеснокомъ и огурцами. Онъ говоритъ также, что видѣлъ много орѣховъ, яблоковъ и грушъ. Отсюда отправилъ Поярковъ 25 человѣкъ къ устью Амура, но предпріятіе это было весьма неудачно: изъ посланныхъ возвратились только двое, а остальные были побиты Даурами.
Получивъ это непріятное извѣстіе, Поярковъ отправился самъ къ устыо рѣки Амура. На пути встрѣтился онъ еще съ двумя племенами, которыхъ называетъ Натки и Гиляки. Владѣніе послѣднихъ простиралось до самаго моря. Островъ Сахалинъ (Сахаліенъ), примыкающій къ устью рѣки Амура, былъ также заселенъ ими; главный нхъ промысе лъ состоялъ въ рыбной ловлѣ. Здѣсь представился Пояркову первый случай удовлетворить страсти своей къ завоеваніямъ. Въ теченіе зимы покорилъ онъ Гиляковъ, и взялъ у нихъ аманатовъ и ясаку 12 сороковь соболей съ шестью собольими шубами.
Съ наступленіемъ весны рѣшился Поярковъ отправиться въ обратный путь; но для этого избралъ онъ удобнѣйшую и кратчайшую дорогу. Томскіе казаки извѣстили его о рѣкѣ Ульѣ, которая впадаетъ въ море не далеко отъ Охотска. Поярковъ рѣшился слѣдовать берегами моря до самаго ея устья.
Хотя рѣка Улья была уже извѣстна Россіянамъ, ибо казакъ Москнитинъ плавалъ по ней въ 1630 году, но вѣроятно Поярковъ встрѣтилъ на пути новыя препятствія, ибо долженъ былъ провести тамъ зиму, и возвратился уже въ Якутскъ въ Іюнѣ 1646 года.
Василій Поярковъ донесъ правительству, что, по мнѣнію его, весьма легко и полезно покорить страны, лежащія около Амура, и что для этого предпріятія потребно только 300 казаковъ.
Въ 1647 году промышленники, ловившіе соболей по рѣкѣ Олекмѣ, открыли удобнѣйшій и кратчайшій путь къ Амуру, чрезъ рѣки Тугирь и Урку. Якутское начальство, извѣстясь объ этомъ, отправило вскорѣ нѣсколько казаковъ на рѣку Тугирь, приказавъ построить тамъ острогъ, обложивъ ясакомъ Тунгусовъ, жившихъ въ тѣхъ мѣстахъ, и обозрѣть этотъ новый путь.
Между искателями счастія, которые въ началѣ XVII вѣка устремились изъ Россіи въ богатыя страны Сибири, находился Сольвычегодскій уроженецъ ЕроФей Хабаровъ, особенно отличившійся подвигами своими на Амурѣ, и заслуживающій имя покорителя Дауріи. Совершивъ весьма блистательный походъ на Амурѣ, онъ возвратился въ Якутскъ въ 1650 году, и въ 1651 снова отправился туда. Надобно полагать, что около того времени Хабаровъ и заложилъ городъ Албазинъ, ибо въ отпискѣ его видно, что 1651 года Іюня 2 отправился онъ изъ Албазина на судахъ внизъ по Амуру. Онъ первый познакомилъ Россію съ богатствами этой страны, но въ то же зремя возбудилъ Китайцевъ, которые двинулись защищать права свои на Даурію, и былъ отозванъ въ Москву, 1653 года. (См. Хабаровъ.)
Около этого времени слава о богатствахъ долины Амура такъ распространилась, что народъ пришелъ въ необыкновенное волненіе. Многіе, видѣвъ пословъ Хабарова, ѣхавшихъ въ Москву, любовались ихъ золотыми вещами, соболями и парчевыми одеждами; и услышавъ отъ нихъ о тѣхъ безцѣнныхъ сокровищахъ, множествѣ скота, плодородіи, которое всюду является при Амурѣ, кинулись туда толпами. Весь Илимскій уѣздъ, большая часть деревень при Ленѣ, и даже многіе жители Якутска, устремились въ обѣтованную страну. Ни домъ, ни жены, ни дѣти, не могли ихъ отвратить отъ намѣренія бѣжать въ благословенную Даурію.
Это заставило правительство принять строгія мѣры, которыя однако жъ оказались недѣйствительными: побѣги продолжались ровно два года (до 1655). Наконецъ, по Царскому указу, поставлена была стража на устьѣ рѣки Олекмы, и подъ смертною казнію запрещено было уходить на Амуръ безъ письменнаго вида.
Завоеваніе Хабарова поддерживали нѣкоторое время со славою, но съ перемѣннымъ счастіемъ, дворянинъ Дмитрій Ивановичъ Зиновьевъ и преемникъ его, казакъ Онуфрій Степановъ (см. Комарскій Острогъ, выдержавшій подъ начальствомъ послѣдняго знаменитую осаду противъ значительной Китайской арміи). Подробности этихъ подвиговъ надобно читать въ Сибирской Исторіи Фишера и у Миллера. Спустя нѣсколько лѣтъ, явился въ тѣхъ мѣстахъ новый завоеватель, Никифоръ Черниговскій (см. Албазинъ). Наконецъ Нерчинскій договоръ, которымъ уступлено Китаю обладаніе Нижнимъ Амуромъ, закрылъ это поприще славы смѣлымъ искателямъ опасностей и добычи.