[55]
VIII.
ЦВѢТЪ НОЧНОЙ.
Въ мозгъ мой, въ зрѣніе, и въ слухъ
Влился нѣжный женскій духъ.
И въ душѣ расцвѣтъ цвѣтка,
Имя—дѣвичья тоска.
5 Этотъ ласковый цвѣтокъ
Между травокъ одинокъ.
Какъ вечерній слышенъ звонъ,
Голубой и бѣлый онъ.
А какъ Ночь на высотѣ
10 Звѣзды мчитъ къ одной чертѣ,
Онъ, мѣняясь каждый часъ,
Смотритъ глубью жадныхъ глазъ.
То засвѣтится какъ трутъ[1],
То блеснетъ какъ изумрудъ,
15 То ласкательно-лучистъ
Задрожитъ какъ аметистъ.
Въ маломъ домикѣ пожаръ,
Въ храмѣ свѣчи—Божій даръ.
Опрокинувшись въ водѣ,
20 Кличетъ въ глубь звѣзда къ звѣздѣ.
Въ спадахъ водъ хрустальный звонъ,
Цѣлый лѣсъ завороженъ.
Въ безглагольности озеръ
Звѣздно-зыбкій разговоръ.
[56]
25 А какъ Ночь на высотѣ
Отойдетъ къ своей чертѣ,
На прогалинѣ лѣсной
Расцвѣтаетъ цвѣтъ иной.
Онъ какъ рдяность нѣжныхъ ранъ,
30 Застыдился, онъ румянъ,
Онъ горитъ, не хочетъ ждать,
Хочетъ вовсе краснымъ стать.
К. Д. Бальмонтъ. Полное собраніе стиховъ. Томъ десятый. — М.: Изд. Скорпіонъ, 1909