Царица бурь (Балобанова)/ДО
| ← Бабушкинъ Домъ | Царица Бурь | Движущіяся Развалины → |
| Источникъ: Балобанова Е. В. Легенды о старинныхъ замкахъ Бретани. — СПб.: С.-Петербургская Губернская Типографія, 1896. — С. 23. |
Въ морѣ между Дуарненецомъ и Портомъ-Бланкомъ лежатъ знаменитые «Семь Острововъ» съ ихъ старинными, нагроможденными другъ на друга каменными глыбами, между которыми кое-гдѣ ютятся тощія и корявыя сосны. Въ народѣ зовутъ эти острова «Мостомъ Св. Гильды». Вправо отъ нихъ виднѣются утесы, носящіе то же имя.
Недалеко отъ утесовъ Св. Гильды, по преданію, находился островъ, на которомъ стоялъ большой городъ, по имени Исъ. Много разсказовъ о немъ и до настоящаго времени ходитъ еще среди жителей Дуарненеца, Порта-Бланка, Панвенана и другихъ приморскихъ мѣстечекъ. Намъ самимъ пришлось встрѣчать рыбака, который увѣрялъ, что его отецъ въ часы отлива часто переѣзжалъ узенькій проливъ, отдѣлявшій острова Св. Гильды отъ Иса, и помнилъ еще ту бурную ночь, когда островъ этотъ исчезъ въ морской глубинѣ.
Въ книгѣ Ле-Браза[1] приведенъ слѣдующій разсказъ одного моряка изъ Дуарненеца, относящійся къ 1887 г.:
«Рыбаки Дуарненеца ловили разъ ночью рыбу въ этомъ заливѣ[2]. Кончивъ свое дѣло, они хотѣли ужъ поднять якорь, но не тутъ-то было: не было никакой возможности сдвинуть его съ мѣста. „Гдѣ-нибудь зацѣпился онъ!“ — подумали рыбаки; и вотъ одинъ изъ нихъ, похрабрѣе, спустился по якорной цѣпи въ море и отцѣпилъ якорь.
Когда онъ садился въ лодку, онъ сказалъ своимъ товарищамъ:
— Отгадайте, за что зацѣпился якорь?
— Ну, за что? За подводный камень!
— Нѣтъ, за оконный переплетъ!
Рыбаки подумали, что онъ сошелъ съ ума.
— Да, — продолжалъ онъ, — а окно это было церковное; церковь стоитъ тамъ и освѣщена она такъ ярко, что кругомъ нея на далекомъ разстояніи свѣтло, какъ днемъ, и можно разсмотрѣть все морское дно. Я посмотрѣлъ въ окно, въ церкви была толпа народу: множество мужчинъ и женщинъ въ богатыхъ одеждахъ; священникъ стоялъ у алтаря. Я слышалъ, какъ онъ вызывалъ клирошанина, чтобы тотъ шелъ помогать ему въ службѣ.
— Это невозможно! — вскричали рыбаки.
— Клянусь вамъ!
Рѣшено было пойти разсказать объ этомъ Кюре, и они пошли всѣ вмѣстѣ.
И сказалъ Кюре тому, который нырялъ:
— Ты видѣлъ соборъ Иса; если бы ты отвѣтилъ священнику, и предложилъ себя на помощь ему вмѣсто клирошанина, городъ Исъ появился бы снова на поверхности моря, всѣ его жители воскресли бы, и Франція перемѣнила бы свою столицу!»
Многіе прибрежные жители убѣждены, что въ лѣтнія тихія ночи, когда море ясно и прозрачно, они видятъ иногда колокольню собора и высокія стѣны города; многіе слышатъ звонъ колоколовъ на днѣ моря.
Старики разсказываютъ[3], что въ морѣ на высокой скалѣ, недалеко отъ того острова, гдѣ стоялъ городъ Исъ, находился хрустальный дворецъ гордой и злой Царицы Бурь. Стѣны дворца ея были изъ стекла, а окна и двери изъ серебра. Ярко блестѣлъ замокъ ея при солнцѣ, отливая тысячью цвѣтовъ, ярко блестѣлъ онъ и ночью, когда всевозможныя лампы освѣщали его пустынныя залы; тянулись эти залы вдоль всего дворца, а посрединѣ самаго большаго и самаго пустыннаго зала находился огромный очагъ; но даже его высокое пламя казалось холоднымъ, — такъ было все мертво и мрачно въ этомъ замкѣ, не смотря на весь блескъ его прозрачныхъ стѣнъ. Вокругъ замка зрѣли гранаты и персики, виноградныя лозы ползли по его крышѣ; миндаль цвѣлъ круглый годъ, и ароматъ его разносился далеко по окрестностямъ, а широколистный гигантъ, бананъ, словно отдыхалъ, прислонившись къ колоннамъ террасы и заглядывая въ пустынныя залы.
Все было такъ прекрасно здѣсь, а между тѣмъ люди, хоть когда-нибудь случайно заглянувшіе сюда, бѣжали со страхомъ подальше отъ этого мѣста.
Очень скучала въ своемъ дворцѣ Царица Бурь. Была она дочь воздуха и моря; повелѣвала стихіями; всѣ вѣтры слушались ее, — но была она осуждена на вѣчное одиночество, а потому завидовала людямъ и ненавидѣла ихъ всей душой.
Летала она по прибрежнымъ утесамъ и перебѣгала со скалы на скалу, подкарауливая запоздавшія лодки и насылая вихри и ураганы на суда, подходившія близко къ утесамъ Св. Гильды: заманивала она неопытныхъ моряковъ яркими огнями своего дворца, и направляли они свои корабли на этотъ свѣтъ и разбивались они объ утесы и скалы. Много губила она людей, много невинныхъ душъ находило себѣ могилу на днѣ моря, благодаря ея злобѣ, но и этого казалось ей еще мало: вылетала она изъ своего хрустальнаго дворца, вызывая ураганъ; глаза ея горѣли, какъ угли, красное платье развѣвалось по вѣтру, и властный голосъ ея покрывалъ голосъ бури: «раздавлю, уничтожу. Здѣсь мое царство!» — кричала она, и со страхомъ прятались всѣ, кто гдѣ могъ, услыша ея голосъ, и отвѣчали ей только предсмертные стоны и вопли несчастныхъ, застигнутыхъ бурей въ ея владѣніяхъ.
Жители Иса знали владычицу хрустальнаго дворца и рѣдко направляли свои суда къ утесамъ Св. Гильды, всегда тщательно обходя ихъ подальше, а потому почти никогда не попадались ей на глаза. Но и между жителями Иса былъ-таки одинъ смѣльчакъ, — еще юноша, морякъ Кадо: любилъ онъ кататься по морю на своей маленькой лодочкѣ, часто приставалъ у утесовъ Св. Гильды, вскарабкивался на нихъ и подолгу лежалъ на самой высокой вершинѣ, любуясь моремъ. И вотъ, разъ на зарѣ, въ страшную бурю, увидала его владычица хрустальнаго дворца, увидала, какъ отважно боролся онъ съ волнами, и только покрикивалъ могучимъ голосомъ, когда лодка его взлетала на ихъ высокіе гребни: «выше, выше!» словно вызывая на бой самою Царицу Бурь.
Велѣла она вѣтру стихнуть и долго смотрѣла вслѣдъ храброму юношѣ, и сердце ея разгоралось, разгоралось, пока не вспыхнуло яркимъ пламенемъ, — она полюбила!
Дни и ночи подкарауливала она его изъ окна своего дворца, забыла о буряхъ, и никогда еще море не бывало такимъ тихимъ, какъ въ это время. Но Кадо не выѣзжалъ на своей утлой ладьѣ, мать его была больна, и не было у него свободнаго времени.
Разъ вечеромъ проскользнула сама Царица Бурь въ городъ, и тамъ въ маленькомъ садикѣ, подъ густымъ каштаномъ увидала она Кадо: онъ сидѣлъ, обнявшись съ очень хорошенькой дѣвушкой, и говорилъ ей о своей любви.
Страстью и ненавистью разгорѣлись глубокіе бездонные глаза Царицы Бурь, но Кадо и не подозрѣвалъ этого, ничего не зналъ онъ о ней кромѣ того, что много народу губила она. Самъ же онъ любилъ Катикъ, хорошенькую дочь сосѣдки: вмѣстѣ росли они въ дѣтствѣ, вмѣстѣ играли на берегу моря и слушали по вечерамъ вой бури, посылаемой злой владычицей хрустальнаго дворца, да разсказы старой Фантъ обо всѣхъ ея злодѣяніяхъ. Незамѣтно подросли дѣти и стали женихомъ и невѣстой. Съ самаго ихъ дѣтства всѣ напередъ уже знали, что это такъ и случится.
Мать Кадо выздоровѣла, и все было уже готово къ свадьбѣ. Поѣхалъ женихъ приглашать своихъ друзой и знакомыхъ съ того берега, но вмѣсто того, чтобы ѣхать обычнымъ путемъ, какимъ ѣздили всѣ жители Иса, смѣлый Кадо направился къ утесамъ Св. Гильды — переходъ былъ тутъ вдвое короче, и хотѣлось ему вернуться поскорѣе къ своей Катикъ.
Погода была тихая, но сѣрая, — сырая и туманная; облака нависли надъ самымъ моремъ и все больше и больше заволакивали утесы и даль; изъ глубины моря доносились какіе-то звенящіе звуки. «Это голоса бури!» — подумалъ Кадо, когда былъ на полъ-пути. Не успѣлъ онъ это подумать, какъ завылъ вѣтеръ, загудѣло море, и разразилась страшная буря. Трудно стало Кадо справляться съ волнами. Но вотъ, изъ-за одного утеса появилась молодая дѣвушка въ маленькой лодочкѣ. Они пошли рядомъ; въ глазахъ дѣвушки была какая-то особая притягательная сила: были они необыкновенно прозрачные, глубокіе и какіе-то бездонные, — точно пропасть.
— Зачѣмъ правишь ты въ обходъ? — сказала она Кадо, — возьмемъ лѣвѣе, — тутъ короче!
— Хороши бы мы были, если бы тебя послушаться, — отвѣчалъ Кадо, — тутъ такіе подводные камни, что и въ тихую погоду нельзя пройти; видно, не знаешь ты совсѣмъ этого мѣста, и слава Богу, что встрѣтила меня: переходи въ мою лодку, твою же мы привяжемъ сзади. Бери весла, а я сяду на руль; мнѣ съ дѣтства знакомъ здѣсь каждый камешекъ, и я проведу тебя благополучно, — тутъ недалеко ужъ и до Порта-Бланка. Да откуда же взялась ты?
— Я выѣхала изъ гавани покататься, было такъ тихо!
Прыгнула дѣвушка въ лодку Кадо, но какъ-то неловко, и въ одно мгновеніе оба они полетѣли въ бездну…
Очнулся Кадо у очага въ хрустальномъ дворцѣ Царицы Бурь. Она сама стояла передъ нимъ на колѣняхъ и обнимала его своими холодными руками и глядѣла на него своими бездонными глазами.
— Ты теперь мой, Кадо, мой навсегда!
— Нѣтъ, не твой я, коварная Царица Бурь! Я женихъ Катикъ, ей клялся я въ вѣрности, и ей останусь я вѣренъ и въ жизни, и въ смерти!
— Но ты не выйдешь уже изъ моего хрустальнаго дворца, всегда будешь ты здѣсь, со мною, — ты мой навсегда!
— Нѣтъ, я только твой плѣнникъ до смерти! Смерть освободитъ меня, и тамъ, за предѣлами земного я соединюсь на вѣки съ Катикъ, — «блаженъ, вознесшійся отъ любви земной къ любви небесной!»
Но Царица Бурь все-же была счастлива: Кадо былъ съ нею, и она заперлась въ своемъ дворцѣ, не отходя отъ него ни на шагъ и надѣясь побѣдить его своей любовью. Но дни проходили за днями, и Кадо молча ходилъ по огромнымъ заламъ дворца, содрогаясь при одномъ видѣ Царицы Бурь. Наконецъ ужъ и она потеряла послѣднюю надежду, и изнывала въ тоскѣ.
Не вернулся Кадо домой, и Катикъ цѣлые дни и ночи стояла на морскомъ берегу и все смотрѣла въ даль; не вѣрила она, когда люди говорили, что Кадо погибъ.
Но вотъ, разъ вечеромъ, послѣ заката солнца, сидѣла Катикъ по обыкновенію на берегу и смотрѣла на разорванныя облака, которыя висѣли надъ островомъ и моремъ какими-то фантастическими образами: то широкой фигурой «Дикаго Охотника», то орломъ, парящимъ надъ водами, то вдругъ хрустальнымъ дворцомъ самой Царицы Бурь. Смотрѣла на нихъ Катикъ, смотрѣла долго, — и стало казаться ей, что они спускаются къ ней, какъ будто плывутъ по морю, а между тѣмъ все-таки плыли по воздуху. Луна освѣщала облачный хрустальный дворецъ, и вдругъ увидала Катикъ своего Кадо тамъ, у окна, во дворцѣ злобной Царицы Бурь, и поняла она, гдѣ ея милый, и, ни минуты не медля, рѣшилась Катикъ спасти его. Знала она, что стоитъ ей добраться до утесовъ Св. Гильды и тамъ, на самой высокой изъ вершинъ, водрузить крестъ, и Св. Гильда поможетъ ей добраться сухимъ путемъ до дворца: надъ сушей не имѣла власти Царица Бурь. Взяла Катикъ одинъ изъ крестовъ, которыхъ много встрѣчается на морскомъ берегу въ Бретани, и вскочила въ лодку. Безъ труда добралась она до утесовъ Св. Гильды; вскарабкалась на самый высокій изъ нихъ и оттуда увидала она, какъ Царица Бурь вылетѣла изъ своего дворца.
Водрузила Катикъ крестъ на вершинѣ утеса, и вдругъ раздался страшный трескъ и грохотъ, то Св. Гильда покатила каменную глыбу чрезъ узкій проливъ прямо къ хрустальному дворцу Царицы Бурь. Такъ образовались тѣ Семь Острововъ, что лежатъ на западъ отъ Порта-Бланка у самыхъ утесовъ Св. Гильды.
Легче серны понеслась Катикъ по вновь образовавшейся каменной дорогѣ и, не замочивъ ноги, достигла хрустальнаго дворца, гдѣ въ пустынныхъ залахъ томился ея милый. Увидалъ ее Кадо и не повѣрилъ своимъ глазам, — думалъ онъ, что явилось ему видѣніе. Обняла Катикъ своего жениха и, взявъ его за руку, вывела изъ дворца Царицы Бурь. Не пропѣлъ еще бѣлый пѣтухъ, какъ они были уже дома.
Еще суровѣе, еще холоднѣе стало въ пустынныхъ залахъ хрустальнаго дворца. Гранаты и персики померзли, виноградъ совсѣмъ пожелтѣлъ, а буря вырвала съ корнемъ широколиственный бананъ. Стало холодно и мертво даже вокругъ жилища Царицы Бурь.
Не знавали еще жители Порта-Бланка и Иса такихъ страшныхъ бурь, какія свирѣпствовали въ эти дни, не слыхивали они такого воя вѣтра и моря! Никогда еще не погибало столько людей, не разбивалось столько судовъ объ утесы Св. Гильды!
Страшное было то время для моряковъ и прибрежныхъ жителей.
Но въ городѣ Исѣ все было благополучно; въ слѣдующее же воскресенье весело звонили тамъ колокола: собирались отпраздновать свадьбу Кадо и Катикъ. Весь городъ былъ украшенъ цвѣтами, готовилась иллюминація и факельное шествіе.
Буря свирѣпствовала съ утра, но жители Иса не удивлялись: должна же была владычица хрустальнаго дворца мстить новобрачнымъ!
Вечеромъ собрались въ главный соборъ всѣ приглашенные на свадьбу; всѣ были нарядны и веселы, всѣ забыли о бурѣ.
Священникъ подошелъ къ алтарю, ведя за собой счастливую пару; красива была Катикъ, да и Кадо не уступалъ ей.
Но вотъ блеснула ослѣпительная молнія, раздался страшный ударъ грома, островъ какъ-будто вздрогнулъ, приподнялся на мгновеніе, и исчезъ въ морской глубинѣ…
Въ воздухѣ настала вдругъ тишина, — послѣдній звукъ колокола замеръ, а вмѣстѣ съ нимъ исчезъ и послѣдній слѣдъ города Иса и всѣхъ его жителей, нашедшихъ себѣ могилу на днѣ моря.
И сама Царица Бурь, стоя на крышѣ своего хрустальнаго дворца, медленно погрузилась въ морѣ вмѣстѣ со своей скалой.
Но сердце Царицы Бурь все-таки не нашло себѣ покоя: не могла она побѣдить Кадо и Катикъ даже въ смерти! Рядомъ стоятъ они передъ алтаремъ въ Божьемъ храмѣ на днѣ моря, вмѣстѣ они вознеслись и къ престолу Всевышняго. А колоколъ продолжаетъ звонить и въ морской глубинѣ, повторяя на всѣ лады: «блаженъ, вознесшійся отъ любви земной къ любви небесной!»
И снова выплываетъ на поверхность владычица хрустальнаго дворца; снова вызываетъ она бурю, снова сверкаетъ молнія, гремитъ громъ, гудитъ море; снова наполняются ужасомъ и страхомъ сердца людей, и все живое спѣшитъ укрыться подальше…
Но не находитъ Царица Бурь утѣшенія и въ ураганѣ и погружается опять на дно моря, гдѣ медленно съ тоской въ груди ходитъ она одна-одинешенка по пустыннымъ заламъ своего хрустальнаго дворца и слушаетъ все тотъ же торжественный звонъ соборнаго колокола города Иса. Звуки его раздаются все громче и громче, поднимаются все выше и выше, разносятся все дальше и дальше, и Царица Бурь осуждена вѣчно слушать ихъ — время не имѣетъ власти въ морской глубинѣ!..
Примѣчанія править
- ↑ фр. La légende de la Mort en Basse-Bretagne. Paris, 1893, p. 253. — Легенда Смерти въ Нижней Бретани. Парижъ, 1893, с. 253.
- ↑ Между утесами Св. Гильды и Семью Островами.
- ↑ Множество самыхъ разнообразныхъ преданій ходитъ, разсказывается и записывается о городѣ Исѣ и его жителяхъ. Мы передаемъ то, что записано нами лично.