Учёные женщины (Мольер; Минаев)/ПСС Мольера 1913 (ДО)

 См. также одноимённые страницы.

Ученыя женщины : Комедія въ пяти дѣйствіяхъ
авторъ Мольеръ, пер. Д. Д. Минаевъ

Оригинал: фр. Les Femmes savantes, опубл.: 1672. — Источникъ: Полное собрание сочинений Мольера : в 4 т. / Ред. П. И. Вейнберга и П. В. Быкова; С критико-биографическим очерком Е. В. Аничкова, предисл. в пер. Ю. А. Веселовского, примеч. П. И. Вейнберга и П. В. Быкова и с прил. портр. Мольера — 2-е изд. — СПб.: Т-во А. Ф. Маркс, 1913. — Т. 4. (каталог РГБ) az.lib.ru

УЧЕНЫЯ ЖЕНЩИНЫ

(Les femmes savantes). Комедія въ пяти дѣйствіяхъ. Переводъ Д. Д. Минаева.

Послѣ того, какъ Мольеръ одержалъ двѣ блестящія побѣды въ «Жеманницахъ» и въ «Версальскомъ экспромтѣ» надъ дурнымъ вкусомъ, принужденными чувствами и салоннымъ остроуміемъ, онъ вернулся въ третій разъ къ этому вопросу, хотя и расширилъ свой сюжетъ. «Жеманницы» и «Экспромтъ» были только искусными сатирами; «Ученыя женщины» являются одновременно и сатирою и трактатомъ о нравственности.

Какъ комическій поэтъ, онъ продолжалъ въ этой пьесѣ нападки на претензію говоритъ хорошимъ языкомъ, на самонадѣянность ума, на приторную сентиментальность. Какъ моралистъ, онъ хотѣлъ показать женщинамъ, какова ихъ настоящая роль въ домашней жизни; онъ не желалъ, какъ это неправильно толковали, осудить ихъ на невѣжество, но только — отстранить ихъ отъ педантизма, а въ особенности — доказать имъ, что наука никогда не является средствомъ къ счастью. Становясь на эту новую точку зрѣнія, набрасывая, послѣ простыхъ эскизовъ, полную картину, Мольеръ слѣдовалъ только самому развитію нравовъ своей эпохи. Изъ «жеманницъ», какими онѣ были сначала, многія женщины мало-по-малу сдѣлались энциклопедистками — оставаясь романтически настроенными. Онѣ наслаждались Ла-Кальпренедомъ и m-lle де-Скюдери, изучая въ то же время Платона и Декарта; онѣ составляли теперь не только умные кружки, но и настоящія академіи наукъ, и тщеславная погоня за знаніемъ, часто безплоднымъ, мѣшала имъ исполнять простыя и важныя обязанности супруги и матери. Въ этомъ новомъ фазисѣ «жеманства» заключалась не только смѣшная сторона, но настоящая общественная опасность, — и вотъ на эту опасность, въ особенности, нападалъ Мольеръ въ «Ученыхъ женщинахъ».

Эта комедія, которую Вольтеръ и большинство комментаторовъ справедливо ставятъ на ряду съ «Тартюфомъ» и «Мизантропомъ», была исполнена на сценѣ Пале-Руаяля 11-го марта 1672 г.

«Сначала, — говорить Вольтеръ; — она была встрѣчена холодно; но мнѣніе знатоковъ вскорѣ доставило Мольеру голоса всего города, а одно слово короля заставило дворъ перейти на его сторону. Интрига, гораздо болѣе веселая, чѣмъ въ „Мизантропѣ“, долго поддерживала пьесу. Наконецъ, чѣмъ больше ее смотрѣли, тѣмъ больше увлекались Мольеромъ, который могъ ввести столько комизма въ сюжетъ, казалось, наполненный скорѣе педантизмомъ, чѣмъ весельемъ».

Нѣкоторые писатели сочли необходимымъ отъ имени «прекраснаго пола» выступить противъ Мольера. Они упрекали его въ томъ, что онъ стремился, въ этой комедіи, превратить культуру женскаго ума въ «управленіе кухнею», сдѣлавъ изъ Кризаля педанта-хозяина и превознося невѣжество, остановить стремленіе къ образованію. Этотъ тезисъ поддерживался, въ числѣ другихъ, и Томй, который въ приторномъ «Панегирикѣ женщинамъ» говорилъ, что Мольеръ «поставилъ безуміе на мѣсто разума и достигъ скорѣе театральнаго эффекта, чѣмъ истины». Но огромное большинство критиковъ, начиная съ іезунта отца Ранена до фельетониста Жоффруа, только способствовало успѣху нашего поэта; и можно даже сказать, что то, что произошло въ теченіе двухъ вѣковъ во французскомъ обществѣ, вполнѣ оправдываетъ мораль, выраженную въ «Ученыхъ женщинахъ»'и состоявшую въ томъ, что женщины, стремящіяся насиловать свой талантъ и призваніе, не обращая вниманія на долю своего пола, часто становятся безсильными и смѣшными. Цѣлая цѣпь, идущая отъ Арманды и Белизы, постепенно протянулась подъ различными именами вплоть до нашего времени, чтобы сообщить пьесѣ великаго комика всегда неизмѣнную правдивость. Въ восемнадцатомъ вѣкѣ Белиза, ставшая возлюбленной какого-нибудь атеиста или аббата, замѣняетъ Декарта барономъ Гольбахомъ, а невинно-гуманную сентиментальность m-lle Скюдери — позитивизмомъ Бертена. Вскорѣ Белиза отрекается отъ философіи ради политики; затѣмъ она становится журналисткою. Потомъ мы встрѣчаемъ ее романисткою, драматургомъ, поэтессою; но, такъ какъ ея сочиненій никто не покупаетъ, она считаетъ себя непонятой и работаетъ изъ досады, желая «освободить свой полъ», измѣнить общество — не покупающее ея книгъ!

Начавъ съ «Жеманницъ», мы доходимъ такимъ образомъ до женщины-реформаторши, минуя ученыхъ женщинъ, женщинъ-философовъ, женщинъ съ романическими вкусами, женщинъ «независимыхъ», «синихъ чулковъ», соціалистокъ и непонятыхъ, непризнанныхъ женщинъ. Мода многое измѣнила, но подъ новыми платьями мы все же узнаёмъ Арманду и Белизу, — и Мольеръ попрежнему правъ. Разница лишь въ томъ, что чопорность отличала «Жеманницъ»; совсѣмъ обратнымъ свойствомъ отличаются нерѣдко ихъ преемницы…

Первая мысль объ этой пьесѣ, но словамъ Віардо, заимствована изъ комедіи Кальдерона «No hay hurlas con el amor» («Съ любовью не шутятъ»), а это произведеніе имѣетъ нѣсколько сходныхъ точекъ съ пьесой Фернандо де-Сарате «La presninida y la hermosa» («Гордячка и красавица»).

ДѢЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА:

Кризаль, добрый буржуа.

Филаминта, жена Кризаля.

Арманда, Генріетта, дочери Кризаля и Филаминты.

Аристъ, брать Кризаля.

Белиза, сестра его.

Клитандръ, возлюбленный Генріетты.

Триссотенъ, салонный поэтъ.

Вадіусъ, ученый.

Мартина, кухонная прислуга.

Лепинъ, слуга Кризаля.

Жюльенъ, слуга Вадіуса.

Нотаріусъ.

Дѣйствіе въ Парижѣ, въ домѣ Кризаля.

ДѢЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I. Арманда, Генріетта.

Арманда. Какъ? Замужъ ты, сестра, идешь безъ колебанья,

Разсудку здравому и скромности на зло?

И не на шутку въ голову пришло

Тебѣ такое пошлое желанье?

Генріетта. Да, не шутя.

Арманда. Рѣшилась смѣло ты!

Я слышать не могу тебя безъ тошноты.

Генріетта. Но что жъ въ замужствѣ видишь ты дурного?

Арманда. Фи, гадость!

Генріетта. Какъ?..

Арманда. Ахъ, фи! Пойми ты это слово:

Замужство!.. Нѣтъ, его произнося,

Отъ отвращенія я содрогаюсь вся…

Какія намъ оно картины открываетъ!

Какія грязныя въ насъ мысли порождаетъ!

И можешь ты отъ страха не дрожать,

Послѣдствія замужства понимая?

Генріетта. Послѣдствія?.. Въ себѣ жену, хозяйку, мать

Я вижу въ будущемъ, — а будущность такая

Въ себѣ не заключаетъ ничего

Ужаснаго для сердца моего.

Арманда. И съ долею такой готова ты мириться?

Генріетта. Чего жъ еще желать въ мои года:

Съ любимымъ человѣкомъ навсегда

И жизнію своей и сердцемъ вмѣстѣ слиться,

Устроить для себя счастливый уголокъ

Любви и нѣжности, вдали отъ всѣхъ тревогъ…

Ужели гнѣздышко такое не уютно,

Не хорошо?

Арманда. Какъ ты неразвита!

И что за жалкая тобою роль взята:

Въ хозяйскихъ дрязгахъ жить ежеминутно,

Изъ мужа дѣлать идола себѣ,

Съ мартышками-дѣтьми и день и ночь возиться…

Нѣтъ, предоставь мѣщанъ ихъ низменной судьбѣ,

А ты, ты къ высшему обязана стремиться

И радостей осмысленныхъ искать:

Не чувствами живи одними ты, но чутко

Прислушивайся къ голосу разсудка,

Примѣръ передъ глазами — наша мать.

Своей ученостью она извѣстна въ свѣтѣ,

А матери должны достойны быть и дѣти;

Страсть къ знанію скрывается въ крови

Семейства нашего, а потому въ любви

Къ наукѣ — ты ищи духовныхъ наслажденій;

Чѣмъ замужъ выходить, безъ дальнихъ разсужденій,

Ты философію въ мужья, сестра, возьми.

Она насъ возвышаетъ надъ людьми,

Власть разума надъ нами расширяя

И всѣ животные инстинкты убивая,

Которые безъ всякаго труда

До степени скотовъ низводятъ насъ всегда.

Ученые друзья, широкій міръ науки —

Вотъ что спасаетъ насъ отъ праздности и скуки,

А все, что женщинъ тѣшитъ съ давнихъ поръ,

По-моему — ничтожный, странный вздоръ.

Генріетта. Знать, таково небесъ благихъ предначертанье,

Что есть у каждаго свое призванье.

Ты жаждешь, напримѣръ, достигнуть высоты

Глубокой мудрости, отъ суеты далеко, —

А я не залетаю такъ высоко

И отъ земли не бѣгаю, какъ ты.

Не станемъ же противиться природѣ:

Пусть каждая изъ насъ отдастся своему

Влеченію. Ты дѣйствуй на свободѣ,!

Просторъ дай философскому уму,

А я начну вкушать безъ всякаго смущенья

Замужства своего земныя наслажденья.

Что жъ, въ крайностяхъ своихъ все жъ будемъ подражать

Мы нашей матери, хоть разными путями;

Ты — область духа станешь постигать,

А я — дѣйствительность и жизнь съ ея страстями;

Ты будешь, жить плодами свѣтлаго ума,

А я — плодами благъ вещественныхъ весьма.

Арманда. Мы выбирать должны, разсудкомъ предрѣшая,

Примѣры лишь хорошіе одни:

Вѣдь людямъ подражать, какъ кашляютъ они

И харкаютъ, сестра, — заслуга небольшая ¹).

Генріетта. Когда бы наша мать такой имѣла взглядъ,

Ты, вѣроятно бы, на свѣтъ не появлялась;

И въ юности своей она наврядъ

Одною философіей плѣнялась.

Не дѣлай же сердитаго лица,

На слабость женщины смотри ты съ снисхожденьемъ

(Ты этой слабости обязана рожденьемъ),

И пусть я міру дамъ малютку-мудреца.

Арманда. Я вижу, хочешь ты, во что бы то ни стало,

Быть замужемъ; не стану спорить я.

Но знать твой выборъ мнѣ бы не мѣшало;

Не прочишь же себѣ Клитандра ты въ мужья?

Генріетта. А почему же нѣтъ? Онъ мнѣ не пара, что ли?

Не знала я о томъ до сей поры.

Арманда. По-моему, безчестнѣе нѣтъ роли,

Какъ отбивать побѣду у сестры:

При томъ скажу, — кто этого не знаетъ,

Что обо мнѣ Клитандръ давно уже вздыхаетъ.

Генріетта. Да, только не пошли вздыханья эти въ прокъ…

Отъ нашихъ слабостей твой разумъ такъ далекъ,

Что на дѣвичество себя ты осудила

И философіи всю душу посвятила;

Поэтому не все ль тебѣ равно —

Кому любить Клитандра суждено?

Арманда. Разсудокъ, въ насъ обуздывая страсти,

Такъ далеко не простираетъ власти —

И если мужа я въ Клитандрѣ не ищу,

То все жъ поклонника терять въ немъ не хочу.

Генріетта. Талантами твоими восхищаться

Ему я право полное дала;

И ту любовь я только приняла,

Которую отвергла ты…

Арманда. Признаться,

Дивлюсь тебѣ. Ты вѣришь, какъ дитя,

Любовнику отвергнутому… Или

Онъ такъ плѣненъ тобой, что не шутя

Меня забылъ?

Генріетта. Да. Искренни такъ были

Его слова любви: я вѣрила ему.,

Арманда. И вѣрила вѣдь только потому,

Что ты, мой другъ, ужасно легковѣрна.

А если говоритъ Клитандръ, что онъ безмѣрно,

Безъ памяти въ одну тебя влюбленъ,

То самъ себя обманываетъ онъ.

Генріетта. Не знаю, можетъ-быть; но всѣ сомнѣнья

Рѣшить легко. Чтобъ кончить этотъ споръ,

Пусть скажетъ самъ Клитандръ: которой изъ сестеръ,

Кому изъ насъ отдастъ онъ предпочтенье?

ЯВЛЕНІЕ II. Клитандръ, Арманда, Генріетта.

Генріетта. Меня сестра въ сомнѣніе ввела.

Пожалуйста, скажите откровенно:

Которая изъ насъ настолько вамъ мила,

Что вы ее любить готовы неизмѣнно?

Арманда. Нѣтъ, нѣтъ, мой другъ! Еще не такъ я зла,

Чтобъ требовать подобнаго признанья:

Такая откровенность тяжела,

И въ правѣ вы, Клитандръ, не нарушать молчанья.

Клитандръ. О, нѣтъ, сударыня, — я никогда не лгу

И вамъ признаться искренно могу,

Безъ всякаго стѣсненья, громогласно, —

(указывая на Генріетту)

Что вотъ магнитъ, къ которому меня

Притягиваетъ страсть сильнѣе день отъ дня,

И если вы смущаетесь — напрасно!

Вѣдь это дѣло только вашихъ рукъ.

Я васъ любилъ и изнывалъ отъ мукъ,

Надеждами безплодными терзался;

Я васъ любилъ, вамъ рабски покорялся,

Но той любовью вы пренебрегли

И даже скрыть презрѣнья не могли.

Измученный жестокостью такою,

Сомнѣньями, безумною тоскою,

Другой любви и сердца понѣжнѣй

Я сталъ искать —

(указывая на Генріетту).

и отыскалъ ихъ въ ней,

Въ ней, полной состраданья и участья,

И наконецъ узналъ, что значитъ въ жизни счастье;

Имъ, какъ святыней, я безмѣрно дорожу;

А потому теперь открыто я скажу,

Что вы напрасно стали бы пытаться

Завоевать любовь мою опять.

Арманда. Съ чего же взяли вы, что вами заниматься

Мнѣ въ голову пришло? Я не могу понять

Подобной наглости. Вы, сударь мой, въ умѣ ли?

Генріетта. Потише. Гдѣ жъ твоя любимая мораль?

Такъ вотъ, сестра, теперь ты докажи на дѣлѣ,

Что мы животный гнѣвъ и грубую печаль

Обуздывать должны.

Арманда. Не ты бы говорила,

Когда сама про нравственность забыла:

Даешь согласіе итти съ нимъ подъ вѣнецъ,

Забывъ, что у тебя и мать есть и отецъ.

Не думая о томъ, что надо позволенья

Прежде всего спросить у нихъ на этотъ бракъ,

И сдѣлать иначе не можешь ты никакъ,

А сдѣлаешь, — свершишь, конечно, преступленье.

Генріетта. Благодарю тебя за добрый твой совѣтъ.

Съ тобою совершенно я согласна,

А чтобъ сама ты убѣдилась ясно,

Что у меня подобной мысли нѣтъ,

Васъ при сестрѣ, Клитандръ, прошу я неотступно:

Безотлагательно руки моей просить,

Чтобъ васъ могла законно я любить

И не была въ глазахъ людей преступна.

Клитандръ. Рѣшенья этого я только ждалъ отъ васъ

И съ радостью примусь за дѣло хоть сейчасъ.

Арманда. Не торжествуй, сестра: ты думаешь, быть-можетъ,

Что это все меня волнуетъ и тревожитъ?

Генріетта. Я? Вовсе нѣтъ, сестра! Извѣстно мнѣ давно,

Что, подъ запретомъ правилъ неизмѣнныхъ,

Ты выше слабостей людей обыкновенныхъ,

Что сердце у тебя уму подчинено.

Нѣтъ, не печалиться, я думаю, ты станешь,

Но руку помощи скорѣе мнѣ протянешь —

И ускоришь день свадьбы нашей. Да?

Арманда. Острить съ ничтожнымъ, крошечнымъ умишкомъ?

Вѣдь согласись, что это уже слишкомъ;

И чѣмъ же ты, позволь спросить, горда?

Вѣдь сердцемъ кинутымъ тебѣ — смѣшно гордиться!

Генріетта. Пусть кинуто оно, — не вижу въ этомъ зла,

И если бъ ты поднять его могла,

То, вѣрно бъ, потрудилась наклониться.

Арманда. Когда мнѣ говорятъ подобный вздоръ,

То я не унижаюсь до отвѣта.

Генріетта. Честь и хвала тебѣ! Да полно, ты ли это?

Куда жъ дѣвался прежній твой задоръ?

(Арманда уходить). ЯВЛЕНІЕ III. Клитандръ, Генріетта.

Генріетта. Сестру признанье ваше поразило.

Клитандръ. Да, откровенность эту заслужила

Она за свой высокомѣрный нравъ.

Но, Генріетта, съ васъ согласье взявъ,

Я къ вашему отцу направлюсь…

Генріетта. Погодите!

Вы мать мою сначала убѣдите.

Отца мы опасаться не должны,

Его сопротивленье не опасно;

Отецъ всю жизнь, покорно и безгласно,

Привыкъ плясать подъ дудочку жены.

Она — глава семьи, и въ ней одной вся сила,

Все дѣлается такъ, какъ пожелаетъ мать.

Вотъ почему я васъ усердно бы просила

Стараться ей и теткѣ угождать,

А маленькая лесть и угожденья

Пріобрѣтутъ вамъ ихъ расположенье.

Клитандръ. Я слишкомъ прямъ, чтобъ льстить кому-нибудь,

И если душу мнѣ предъ вами распахнуть,

Ученыхъ барынь всѣхъ я уважаю мало.

Не спорю, хорошо, чтобъ женщина все знала,

Но возмутительно, когда онѣ спѣшатъ

Поверхностными званьями кичиться.

По-моему, милѣй та женщина въ сто кратъ,

Которая по скромности дичится

Ученость выставлять предъ всѣми на показъ.

Я уважаю въ женщинахъ познанья…

Безъ хвастовства, безъ заученныхъ фразъ

И безъ цитатъ изъ моднаго изданья.

Конечно, ваша мать воспитана, умна,

Но вздоръ, съ которымъ носится она,

Я восхвалять не въ силахъ, ставши эхомъ

Того, къ чему я отношусь со смѣхомъ

И даже съ бѣшенствомъ. Я не могу понять

Ея благоговѣнья къ Триссотену!

Вѣдь въ геніи она готова записать

Педанта этого. Какую можетъ цѣну

Имѣть въ ея глазахъ освистанный глупецъ,

Котораго труды — замѣтить вамъ не худо —

На рынкахъ продаются нынче съ пуда ²).

Генріетта. Согласна съ вами я: онъ — скуки образецъ,

Но такъ какъ онъ на мать мою вліяетъ,

То вамъ сойтись съ нимъ все же не мѣшаетъ.

Влюбленный человѣкъ всѣмъ долженъ угождать:

И здѣсь поспѣть, и тамъ не опоздать,

И даже наконецъ обязанъ для потачки

Быть въ домѣ въ милости у комнатной собачки.

Клитандръ. Вы, правы, но, повѣрьте, гадокъ мнѣ

Настолько Триссотенъ, что даже и во снѣ

Я не могу дойти до униженья —

Расхваливать его произведенья.

Едва я ихъ, скучая, прочиталъ,

До встрѣчи съ нимъ его уже я зналъ:

Въ его твореніяхъ, гдѣ капли нѣтъ таланта,

Я ясно увидалъ хвастливаго педанта,

Тщеславнаго, довольнаго собой,

Который къ славѣ доброй не стремится

И такъ двусмысленной извѣстностью гордится,

Что съ полководца славнаго судьбой

Не помѣняется.

Генріетта. Дивлюсь я, какъ могли вы

Заочно быть такъ прозорливы.

Клитандръ. Я даже по стихамъ, которыми весь свѣтъ

Готовъ онъ угощать чуть-чуть не ежечасно,

Нарисовалъ себѣ его портретъ;

Его черты мнѣ представлялись ясно

Со всей фигурою отъ головы до пятъ,

И, встрѣтясь съ нимъ въ Пале ³), я бился объ закладъ,

Что это Триссотенъ — быть не могло иначе! —

И — выигралъ пари.

Генріетта. Вы шутите?

Клитандръ. Клянусь!

Теперь же пожелайте мнѣ удачи.

А! Ваша тетушка идетъ сюда. Рѣшусь

Я наконецъ ей ввѣрить тайну нашу,

Чтобъ повліять потомъ чрезъ тетку на мамашу.

ЯВЛЕНІЕ IV. Белиза, Клитандръ.

Клитандръ. Позвольте случаемъ воспользоваться мнѣ

И съ вами здѣсь наединѣ

Поговорить чистосердечно.

Белиза. Ахъ, бойтесь откровенности!.. Конечно,

Въ кругъ обожателей своихъ я васъ ввела,

Но чувствъ высказывать вамъ нрава не дала.

Пусть говоритъ вашъ взоръ, не то за оскорбленье

Сочту иной я способъ выраженья.

Вздыхайте, мучайтесь, любите вы меня,

Но чтобъ о томъ не услыхала я.

Готова снисходить, глаза закрывъ стыдливо,

Я къ чувствамъ, выраженнымъ тихо, молчаливо,

Но если въ нихъ вмѣшается языкъ,

Я съ глазъ васъ прогоню, повѣрьте, въ ютъ же мигъ.

Клитандръ. Пусть не пугаетъ васъ предположенье это;

Предметъ моихъ восторговъ — Генріетта,

И вы, надѣюсь я, такъ будете добры —

Замолвите за насъ словечко у сестры.

Белиза. Вотъ поворотъ ума, что я не ожидала…

За путь окольный вашъ вѣдь похвалить васъ мало…

Ей-Богу, ничего умнѣй до сей поры

Я ни въ одномъ романѣ не читала.

Клитандръ. Увертку видите вы тамъ на этотъ разъ,

Гдѣ истина одна словами руководитъ.

Повѣрьте: Генріетта не выходитъ

Изъ головы моей; связали крѣпко насъ

Любви невидимыя путы,

Я только жду блаженной той минуты,

Когда мнѣ Генріетту отдадутъ.

Вы мнѣ поможете? Возьмете этотъ трудъ?..

Белиза. Въ смыслъ вашихъ словъ я, кажется, проникла,

Идея хороша, преловкій оборотъ!

Но такъ какъ сердце издавна привыкла

Я сдерживать, то вамъ одно скажу на это,

Что противъ брака наша Генріетта

И замужъ ни за что, навѣрно, не пойдетъ.

Клитандръ. Сударыня! Зачѣмъ подобная преграда?

О томъ, чего здѣсь нѣтъ — и думать вамъ не надо!

Белиза. О, Боже! Перестаньте отпираться!

Куда вы мѣтите — я вижу по глазамъ.

Пока и тѣмъ должны вы утѣшаться,

Что можете уловку продолжать,

Что въ формѣ, допускаемой приличьемъ,

Рѣшаются любовь отъ васъ принять,

Но только съ тѣмъ, замѣтьте вы, различьемъ,

Чтобъ ваша страсть вполнѣ была честна

И самыхъ чистыхъ помысловъ полна.

Клитандръ. Но…

Белиза. До свиданія. На этотъ разъ довольно.

Я увлеклась и безъ того невольно.

Клитандръ. Но ваше заблужденье…

Белиза. Кончимъ споръ.

Краснѣю даже я за этотъ разговоръ.

Клитандръ. Когда я васъ люблю, пускай меня повѣсятъ.

Белиза. Нѣтъ, нѣтъ, не слушаю… (Уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ V.

Клитандръ (одинъ). Кого она не взбѣситъ?

Я дуръ такихъ не видывалъ. Чортъ съ ней!..

Фантазіи и бредни — что ни слово…

Пойду искать помощника другого,

Который былъ бы нѣсколько умнѣй.

ДѢЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I.

Аристъ (провожая уходящаго Клитандра).

Васъ скоро о рѣшительномъ отвѣтѣ

Я извѣщу и всѣмъ, чѣмъ только я могу

Вамъ услужить, то, вѣрьте, помогу.

Народъ нетерпѣливѣйшій на свѣтѣ

Влюбленные…

ЯВЛЕНІЕ II. Кризаль, Аристъ.

Аристъ. А! Съ добрымъ утромъ, братъ!

Кризаль. Здорово, другъ, здорово!

Аристъ. Скажи-ка, братъ, теперь ты наугадъ —

Зачѣмъ я здѣсь?

Кризаль. Ты? Честное, братъ, слово,

Не знаю. Повѣсти ты лучше самъ о томъ.

Аристъ. Давно, скажи, съ Клитандромъ ты знакомъ?

Криза ль. Давненько; онъ у насъ бываетъ часто въ домѣ.

Аристъ. Что жъ можешь ты сказать о немъ?

Кризаль. Да, кромѣ

Хорошаго, что я могу сказать!

Людей такихъ — съ огнемъ днемъ нужно поискать.

Аристъ. Такое мнѣнье радъ услышать я отъ брата.

О немъ поговорить прекрасный случай мнѣ.

Кризаль. Его отца я въ Римѣ зналъ когда-то.

Аристъ. Отлично.

Кризаль. И скажу — былъ дворянинъ вполнѣ!

Аристъ. Слыхалъ.

Кризаль. Обоимъ намъ лѣтъ двадцать восемь было;

Какъ я, онъ былъ отчаянный кутила.

Аристъ. Не сомнѣваюсь въ томъ.

Кризаль. Зналъ цѣлый Римъ,

Какъ волочились мы за женщинами съ нимъ,

И въ свѣтѣ шли обычные разсказы

Про наши шалости и всякія проказы.

Аристъ. Прекрасно, но теперь мы къ дѣлу перейдемъ,

Я долженъ объяснить, зачѣмъ сюда явился…

ЯВЛЕНІЕ III. Кризаль, Аристъ, Белиза (тихо входя и подслушивая).

Аристъ. Меня къ тебѣ Клитандръ прислалъ своимъ посломъ:

Онъ въ Генріетту, видишь ли, влюбился.

Кризаль. Какъ? Въ дочь мою?

Аристъ. Да, по уши влюбленъ

И отъ любви приходитъ въ изступленье.

Белиза (Аристу). Остановись. Все это ложь. Введенъ

Клитандромъ ты въ большое заблужденье.

Аристъ. Какъ, какъ, сестра?

Белиза. Клитандръ солгалъ и о другомъ,

Совсѣмъ другомъ вздыхаетъ онъ предметѣ.

Аристъ. Ты шутишь, что его влечетъ не къ Генріеттѣ?

Белиза. Нисколько не шучу, убѣждена я въ томъ.

Аристъ. Помилуй, онъ клялся мнѣ всѣмъ на свѣтѣ…

Белиза. Ну да…

Аристъ. И, полонъ весь любовнаго огня,

Уговорить родныхъ онъ умолялъ меня.

Белиза. Я вижу, ты блуждаешь, какъ во мракѣ.

Аристъ. И я настаивать хочу на этомъ бракѣ.

Белиза. Часъ отъ часу не легче! Мой дружокъ,

Тебя Клитандръ провелъ хитро и ядовито:

Все это сватовство, повѣрь, одинъ предлогъ,

И къ женщинѣ другой имъ только страсть, прикрыта.

Я знаю эту тайну, хоть молчу,

Но все-таки тебѣ глаза открыть хочу.

Аристъ. Но, если знаешь ты такъ много,

Кого же любить онъ, скажи намъ, ради Бога?

Белиза. Желаешь знать?

Аристъ. Кого?

Белиза. Меня.

Аристъ. Тебя?

Белиза. Меня.

Аристъ. Гм! Гм! Сестра…

Белиза. Что значитъ это восклицанье?

Свои достоинства хоть нѣсколько цѣня,

Могу такое жъ сдѣлать я признанье, —

Когда Доранѣ, Дамисъ, Клеонтъ и Лисидасъ

Въ своей любви клялись мнѣ столько разъ!

Аристъ. Они? Тебѣ?

Белиза. Всѣмъ сердцемъ и душою.

Аристъ. И признавались въ томъ?

Белиза. Ну да… Съ большою,

Конечно, осторожностью. Они

Такъ предо мною всѣ благоговѣютъ,

Что только взглядами высказываться смѣютъ,

Но языкомъ… Фи!.. Боже сохрани!..

Аристъ. Но стали рѣдки здѣсь Дамиса посѣщенья.

Белиза. Я вижу въ этомъ дань любви и уваженья.

Аристъ. Дорантъ остротами колоть тебя привыкъ.

Белиза. Ревнивцы всѣ имѣютъ злой языкъ.

Аристъ. Клеонтъ и Лисидасъ давно женились оба.

Белиза. Съ отчаянья. Понятна мнѣ ихъ злоба.

Аристъ. Нѣтъ, это вонъ изъ рукъ! Одумайся, сестра!..

Кризаль (Белизѣ). Отъ всѣхъ такихъ химеръ отстать тебѣ пора!

Белиза. Химеры, говоришь? Химеры — вотъ такъ ново!

Химеры! нравится мнѣ очень это слово!

Самой мнѣ невдомекъ, что я заражена

Химерами…

ЯВЛЕНІЕ IV. Кризаль, Аристъ.

Кризаль. Что сталось съ ней? Она

Совсѣмъ съ ума сошла.

Аристъ. И я того же мнѣнья.

Но возвращусь къ Клитандру я опять;

Онъ любить Генріетту и рѣшенья

Ждетъ твоего. Что можешь ты сказать?

Кризаль. Меня и спрашивать объ этомъ не годится:

За честь особую сочту съ нимъ породниться.

Аристъ. Но онъ не такъ богатъ.

Кризаль. Пускай! Я это зналъ.

Его достоинства — вотъ лучшій капиталъ.

Къ тому жъ съ его отцомъ душа мы въ душу жили.

Аристъ. Съ женой однако ты поговори сперва.

Кризаль. Все будетъ такъ, какъ мы съ тобой рѣшили.

Не вѣришь развѣ мнѣ?

Аристъ. Но пусть твои слова

Супруга подтвердитъ. Все лучше, братецъ, будетъ.

Кризаль. Трунишь ты надо мной? Нѣтъ, милый другъ, повѣрь,

Какъ самъ я захочу, такъ и жена разсудитъ.

Аристъ. Но…

Кризаль. Дѣйствовать мнѣ предоставь теперь:

Я съ ней сейчасъ поговорю объ этомъ.

Аристъ. А мнѣ къ племянницѣ толкнуться нужно въ дверь;

Потолковавши съ ней, вернусь съ ея отвѣтомъ. (Уходить).

Кризаль. Я слово далъ и — баста! Лишь къ женѣ

На пару словъ сходить придется мнѣ.

ЯВЛЕНІЕ V. Кризаль, Мартина.

Мартина. Вотъ счастье-то! Попала чуть не въ драку!

Недаромъ говоритъ пословица одна:

Кто вздумаетъ топить свою собаку,

Тотъ всѣмъ кричитъ, что бѣшена она.

Вотъ вамъ и служба наша!..

Кризаль. Что случилось?

Мартина, что съ тобой?

Мартина. Со мною что?

Кризаль. Ну да.

Мартина. Да то, что барыня сегодня взбѣленилась

И прогнала меня.

Кризаль. Какъ это?

Мартина. Навсегда.

Кризаль. Въ толкъ не возьму никакъ.

Мартина. Еще прибить грозится,

Коль я не уберусь.

Кризаль. А я не отпущу.

Нѣтъ, барыня твоя ужъ слишкомъ горячится;

Доволенъ я тобой и, знай, не допущу,

Чтобъ мнѣ…

ЯВЛЕНІЕ VI. ФИЛАМИНТА, БЕЛИЗА, КРИЗАЛЬ, МАРТИНА.

Филаминта (увидя Мартину). Какъ? Это ты, негодная? Ты смѣла

Остаться здѣсь? Прочь съ глазъ моихъ сейчасъ!

Кризаль. Послушай-ка…

Филаминта. Что я сказала разъ,

То рѣшено…

Кризаль. Да, но…

Филаминта. Я ей велѣла

Оставить насъ.

Кризаль. Но въ чемъ ея вина?

Филаминта. Что жъ, подъ твоей защитою она?

Кризаль. Нисколько.

Филаминта. За нее ты вздумалъ заступаться?

Кризаль. Да нѣтъ же, Боже мой! Хотѣлъ я только знать,

Что сдѣлала она.

Филаминта. Нетрудно догадаться,

Что я за пустяки ее не стала бъ гнать.

Кризаль. Не спорю, но всегда съ прислугой, полагаю…

Филаминта. Я этой дряни въ домѣ не стерплю.

Кризаль. Конечно, такъ; тебѣ вѣдь я не возражаю,

Филаминта. Противорѣчій я, ты знаешь, не люблю.

Кризаль. Согласенъ.

Филаминта. Ну, а ты, — хорошій мужъ ты тоже! —

Взять сторону жены обязанъ.

Кризаль (оборачиваясь, Мартинѣ). И возьму!

Безстыдница, на что жъ это похоже!

Нѣтъ извиненія поступку твоему.

Мартина. Да что жъ я сдѣлала?

Кризаль (тихо). Не знаю ничего я…

Филаминта. Она еще глядитъ на это, какъ на вздоръ.

Кризаль. Да объясни ты мнѣ, прошу я, — что такое:

Трюмо она разбила? Нашъ фарфоръ?

Филаминта. Да развѣ гнать ее за это я бы стала?

За пустяки я не сержусь нимало.

Кризаль (Мартинѣ). Ну, что я тутъ пойму?

(Филамингѣ)

Такъ, значитъ, не шутя

Она набѣдокурила?

Филаминта. Еще бы!

Не взбалмошная я какая, не дитя.

Кризаль. Она изъ жадности, быть-можетъ, иль со злобы

Вещь цѣнную осмѣлилась стянуть?

Филаминта. И это бъ ничего.

Кризаль (Мартинѣ). Несчастная! Злодѣйка!

(Филаминтѣ)

Въ обманѣ ты ее поймала какъ-нибудь?

Филаминта. Гораздо хуже.

Кризаль. Хуже?

Филаминта. Хуже.

Кризаль (Мартинѣ). Смѣй-ка,

Змѣя, заговорить!

Скажи, хоть въ двухъ

Словахъ…

Филаминта. Она меня нахальствомъ возмутила

И послѣ тридцати уроковъ оскорбила

Такой ошибкой грубою мой слухъ,

Такимъ невѣжествомъ…

Кризаль. А, вотъ, въ чемъ преступленье!

Филаминта. Какъ! Несмотря на всѣ мои внушенья,

Рѣшаться колебать основу всѣхъ наукъ —

Грамматику, которой каждый звукъ

Законы королямъ предписываетъ даже.

Кризаль. Но я воображалъ проступокъ потруднѣй.

Филаминта. Проступка нѣтъ противнѣе и гаже

Кризаль. Конечно…

Филаминта. Отыщи ты оправданье ей.

Попробуй.

Кризаль. Не рѣшусь.

Белиза. Да, правда. Развѣ можно

Согласованье словъ коверкать такъ безбожно,

Когда, сто разъ законы языка

Практически, толково и наглядно,

Мы объясняли ей?

Мартина. Толкуете вы складно,

Да только говоръ вашъ мнѣ не дался пока.

Филаминта. Не дерзость ли? Какъ это вамъ пріятно?

Изысканный языкъ нашъ «говоромъ» клеймить.

Мартина. По-моему, кто говоритъ понятно,

Тотъ, значитъ и вольготно говоритъ.

Филаминта. «Вольготно!» — вотъ еще образчикъ слога.

Вамъ нравится?

Белиза (Мартинѣ). Ты не боишься Бога!

Ужъ мы ли не щадили всѣхъ заботъ,

Чтобъ говорить могла ты научиться,

А у тебя, едва раскроешь ротъ,

Въ неправильныхъ словахъ со счету можно сбиться.

Мартина. Создатель мой! Чему же тутъ дивиться!

Не смыслю я. — хоть годъ учите, во всѣ дни, —

Въ ученостяхъ я вашихъ ничего, ни-ни!

Филаминта. Ахъ, слушать не могу!

Белиза. Не выношу я чуши!

Филаминта. Какъ тутъ имѣть чувствительныя уши?

Белиза (Мартинѣ). Ты тупостью своей, мнѣ кажется, горда,

Такъ помни же: «ученость» говорится

Въ числѣ единственномъ всегда.

Ты на грамматику обязана молиться.

Мартина. Не знаю я угодницы такой *).

• ) Здѣсь въ подлинникѣ игра словъ: grammaire и grand’mère. Какъ въ этомъ, такъ и въ другихъ подобнымъ случаяхъ переводчику приходилось если не выпускать, то измѣнять такіе каламбуры, насколько они возможны въ русской рѣчи. Перев.

Филаминта. Она рѣшительно смущаетъ мой покой!

Белиза (Мартинѣ). Ты ложно поняла грамматики значенье,

Хоть слова этого у насъ давно

Тебѣ объяснено происхожденье.

Мартина. Пусть происходить, барышня, оно

Отъ рода знатнаго, иль отъ простого рода,.

А мнѣ, ей-Богу, это все равно.

Белиза. Мужичка! Не тебя ль учили мы два года?

Грамматика — припомни — учитъ насъ

Спряженьямъ всѣмъ, а также и склоненьямъ

Глаголовъ и именъ съ мѣстоименьемъ.

Мартина. Сударыня, убейте хоть сейчасъ,

Но эти господа мнѣ вовсе незнакомы..

Филаминта. Какая мука съ ней!

Белиза. Рѣчь о словахъ идетъ:

Согласованью словъ тебя уже давно мы

Учили, глупая!

Мартина. А много мнѣ заботъ —

Живутъ они согласно, иль дерутся.

Филаминта (Белизѣ). Ахъ, кончимъ, наконецъ, мы этотъ разговоръ. (Кризалю)

И ты ее не выгналъ до сихъ поръ?

Кризаль. Какъ хочешь. (Тихо)' Мнѣ никакъ не увернуться!

(Мартинѣ)

Ступай и барыню напрасно не тревожь.

Филаминта. Какъ, ты стѣсняешься съ негодной этой? Что жъ,

Любезенъ, нѣженъ будь съ нахалкой этой вредной.

Кризаль. Ничуть я… (Рѣзко) Прочь пошла! (Ласково) Иди, ребенокъ бѣдный!

ЯВЛЕНІЕ VII. Филаминта, Кризаль, Белиза.

Кризаль. Довольна ты? Она ушла. Но безтолковъ

Поступокъ твой… его не ставь себѣ въ заслугу:

Нельзя жъ изъ-за подобныхъ пустяковъ,

Поднявши пыль до облаковъ,

Спокойно прогонять хорошую прислугу.

Филаминта. Могла ли я сносить, — иль въ это ты не вникъ? —

Когда она терзала слухъ мой вѣчно,

Коверкала слова безчеловѣчно

И, варварски уродуя языкъ,

Лишь упражнялась въ грубыхъ поговоркахъ,

Употребляемыхъ на рынкахъ и задворкахъ.

Белиза. Да, правилъ не блюдя великаго Вожла,

Она вязала рѣчь всегда съ трудомъ великимъ

И довести порой до бѣшенства могла

То какофоніей, то плеоназмомъ дикимъ.

Кризаль. О правилахъ Вожла ей толковать не слѣдъ,

Когда она не портить нашъ обѣдъ.

Нѣтъ, лучше, никого не безпокоя,

Спрягаетъ пусть она неправильно глаголъ,

Да помнитъ хорошо, что значитъ пересолъ,

Или пересушить то соусъ, то жаркое.

Не болтовней, я супомъ только сытъ,

А нашъ Вожла вѣдь супу не сваритъ:

Малербъ, Бальзакъ чего-чего ни знали,

А въ кухнѣ бы себя глупцами показали.

Филаминта. Что за циническій, за безобразный тонъ!

Тотъ человѣкомъ можетъ ли назваться,

Кто духомъ неспособенъ возвышаться,

Въ матеріальныя заботы погруженъ?

Прилично ли заботиться о тѣлѣ,

О жалкой скорлупѣ? Иль нѣтъ серьезнѣй цѣли?

Кризаль. Я тѣла своего — покорнѣйшій слуга,

И эта скорлупа мнѣ очень дорога.

Белиза. Но тѣло безъ души немыслимо, помилуй!

И если къ умственнымъ призывамъ ты не глухъ —

Надъ тѣломъ перевѣсъ всегда имѣетъ духъ,

А потому всю жизнь свою, мой милый,

Духовной пищей мы должны себя питать.

Кризаль. Ну, это кушанье совсѣмъ не аппетитно;

Но если для тебя оно такъ сытно,

Тебѣ, конечно, нечего скучать

И поднимать булгу…

Филаминта. Ахъ! Въ гробъ я лечь готова…

Откуда выкопалъ подобное ты слово?

Белиза. Ужъ чисто-допотопное.

Кризаль. Пора!

Все выскажу теперь, — и съ плечъ спадетъ гора…

Вы злость разбудите и въ. человѣкѣ кроткомъ;

Къ вамъ всѣ относятся давно, какъ къ сумасбродкамъ..

Филаминта. Что хочешь ты сказать?

Кризаль. Рѣчь не къ тебѣ!.. Сестра

Мнѣ собственно съ тобой потолковать пора.

Ошибки въ языкѣ тебя волнуютъ шибко, —

Межъ тѣмъ вся жизнь твоя сплошная есть ошибка.

Вѣдь въ книгахъ проку нѣтъ, — ты лучше ихъ сожги

И только одного Плутарха сбереги:

Мои воротнички на немъ отлично гладить;.

Съ наукой же оставь однимъ ученымъ ладить.

Затѣмъ распорядись, почтеннѣйшая, чтобъ

Убрали съ чердака твой длинный телескопъ,

Котораго пугаются зѣваки;

И, чѣмъ луну разсматривать во мракѣ,

Ты оглянись кругомъ и — вѣрно, цѣлый домъ,

Къ прискорбію, у насъ идетъ вверхъ дномъ…

Нѣтъ, каждой женщинѣ внушить бы нужно строго:

Учись, да не заучивайся много,

Воспитывать ребятъ старанья прилагай,

Копейку каждую въ хозяйствѣ сберегай,

Забывъ о томъ, что значитъ лѣнь и скука, —

Вотъ философія и женская наука. —

Недурно бы примѣръ намъ съ нашихъ предковъ взяты

Въ женѣ себѣ они искали не всезнайку,

А ловкую, усердную хозяйку,

Чтобъ грамотѣ хотя она могла бы знать.

Жизнь нашихъ бабушекъ безъ книгъ спокойно шла,

Ихъ воспитаніемъ одно хозяйство было,

А библіотекой — наперстокъ да игла,

Чтобъ дочерямъ приданое мать шила

Да штопала чулки, избравъ благую часть.

А нынче?.. Женщины съ усердіемъ упрямымъ

Пустились сочинять, чтобъ въ авторы попасть;

Къ ученой болтовнѣ у нихъ явилась страсть,

Особенно… вотъ въ этомъ домѣ самомъ.

Здѣсь знаютъ то, чего и знать нельзя:

Чуть-чуть не тайны всѣ въ небесной нашей сферѣ,

Всю подноготную на Марсѣ и Венерѣ,

И, голову свою — по званьямъ всѣмъ скользя —

Чортъ знаетъ чѣмъ набивъ, и думать не желаютъ —

Какой тамъ для меня обѣдъ приготовляютъ.

Прислуга же — звони хоть десять лѣтъ —

Сидитъ за книжкой, барынѣ въ угоду,

И разсуждать у насъ вошло въ такую моду,

Что для разсудка мѣста больше нѣтъ.

Я ѣсть хочу, а поваръ мой читаетъ;

Хочу я пить — слуга стихи кропаетъ.

И я въ концѣ концовъ, имѣя слугъ,

Не вижу никогда отъ нихъ услугъ…

Одна мнѣ бѣдная служанка оставалась,

Проказой вашею она не заражалась,

Но и ее прогнали за порогъ

За то, что не дался изысканный ей слогъ.

Не нравится, сестра, такой мнѣ безпорядокъ, —

Замѣть, что я во всемъ виню тебя одну, —

Латынщиковъ твоихъ я день и ночь кляну,;

А этотъ Триссотонъ ужъ больно мнѣ не сладокъ:

Своими виршами онъ отуманилъ васъ;

Онъ безъ галиматьи двухъ словъ никакъ не свяжетъ.

А если что-нибудь, какъ выпаливъ, и скажетъ,

Такъ видно полоумнаго сейчасъ."

Филаминта. И мысль пошла, и пошло изложенье.

Белиза. Въ одномъ лицѣ найдется ль гдѣ-нибудь…

Мѣщанской узкости такой соединенье?

Ужель я одного съ тобой происхожденья?

Ты — братъ мой? Нѣтъ, о томъ и думать позабудь.

Конфузишь ты меня, — и я уйду…

ЯВЛЕНІЕ VIII. Филаминта, Кризаль.

Филаминта. Желаешь

Еще пустить стрѣлу?

Кризаль. Я? Нѣтъ. Коль позволяешь,

Сведу я на другое разговоръ.

Дочь наша старшая на бракъ глядитъ сурово,

И я о ней не пророню ни слова:

Умъ философскій въ ней былъ виденъ съ давнихъ-поръ,

И ты ее отлично воспитала;

Но Генріетта съ ней имѣетъ сходства мало,

И выбрать мужа ей, мнѣ кажется, пора.

Филаминта. Я думала объ этомъ не вчера,

И вотъ мой планъ, до сихъ поръ тайной бывшій.

Тотъ самый Триссотенъ, тебѣ не угодившій,

Котораго ты ставишь намъ въ упрекъ,

Мной выбранъ ей въ мужья. Конечно, могъ

О немъ ты думать, что тебѣ угодно,

Но я его узнала превосходно,

А потому со мной ты лучше и-не спорь

И съ дочерью пока меня не ссорь:

Въ ея согласьѣ я почти не сомнѣваюсь

И съ ней сама поговорить сбираюсь;

Тебя жъ прошу молчать…

ЯВЛЕНІЕ IX. Кризаль, Аристъ.

Аристъ. Ну, что? Ушла жена?

Ты съ ней, братъ, говорилъ? Что думаетъ она?

Кризаль. Она-то?

Аристъ. Отвѣчай! Что жъ, выиграно дѣло?

Согласна?

Кризаль. Не совсѣмъ.

Аристъ. И слышать не хотѣла?

Кризаль. Не то!

Аристъ. Колеблется? Была одна изъ сценъ?

Кризаль. Не то!

Аристъ. Такъ что же?

Кризаль. Зять другой есть, на примѣтѣ.

Аристъ. Другой?

Кризаль. Вотъ именно.

Аристъ. Такъ кто же?

Кризаль. Триссотенъ.

Аристъ. Какъ? Триссотенъ?

Кризаль. Который всѣмъ на свѣтѣ

Латинскими стихами надоѣлъ.

Аристъ. Не согласился ты?

Кризаль. О, нѣтъ, избави Боже!

Аристъ. И далъ отпоръ?

Кризаль. Положимъ, не успѣлъ,,

Но своего согласья не далъ все же.

Аристъ. И это хорошо. Шагъ все-таки впередъ,

Но о Клитандрѣ ты сказалъ ей въ свой чередъ?

Кризаль. Нѣтъ, выслушавъ жену свою, признаться,

За лучшее я счелъ о немъ не заикаться.

Аристъ. Ну, осторожностью ты можешь удивить,

Но тамъ, гдѣ нужно волю проявить,

Нѣтъ у тебя ни силы ни умѣнья.

Не стыдно ли настолько слабымъ быть,

Чтобъ не сказать женѣ, что нужно, безъ стѣсненья?

Кризаль. О, Боже мой, все это вѣрно, братъ,

Но шума всякаго боюсь я очень; страстно

Люблю я тишину, въ раздорахъ вижу адъ;

Жена же въ гнѣвѣ просто мнѣ ужасна.

Хоть книжной мудростью и славится она,

Но злость отъ этого не меньше въ ней сильна;

Ея мораль строга, — но къ чорту всѣ морали,

Коль ей не угодишь… Тутъ сладишь съ ней едва ли…

И бурныхъ сценъ ея страшусь я какъ огня,

Отъ словъ ея однихъ бросаетъ въ дрожь меня,

И отъ домашняго дракона, кромѣ шутокъ,

Скрываюсь иногда по нѣскольку я сутокъ.

Она чертовски зла… Но я, все затая,

Въ глаза ей говорю — «мой другъ», «душа моя»…

Аристъ. Поди! Смѣшно! Ты трусъ и смотришь робкой птицей —

И держитъ предъ тобой жена себя царицей

И, видя, что успѣлъ ты въ раболѣпство впасть,

На слабости твоей основываетъ власть.

Ты на носъ самъ водить себя далъ право;

Ты виноватъ но всемъ, а не жена неправа,

И оттого тебѣ борьба не по плечу.

Нѣтъ, съ духомъ соберись; хоть только разъ единый

Власть женщины стряхни и сдѣлайся мужчиной,

Сказавъ настойчиво и смѣло: «я хочу!..»

Неужто дочерью своей, какъ трусъ послѣдній,

Пожертвовать готовъ ты изъ-за женскихъ бредней,

И состояніе глупцу отдать готовъ

Ты за полдюжину его латинскихъ словъ,

Глупцу, котораго съ энтузіазмомъ дикимъ

Привыкла называть твоя жена

Мыслителемъ, философомъ великимъ?

Нѣтъ, роль твоя жалка и такъ она странна,

Что всѣ тебя поднимутъ На смѣхъ скоро.

Кризаль. Да, да, ты правъ; достоинъ я укора…

Мнѣ нужно наконецъ власть мужа показать.

Аристъ. Отлично сказано!

Кризаль. Безчестно сознавать

Себя рабомъ жены.

Аристъ. Ты правъ.

Кризаль. Она ехидно

Играть умѣла добротой моей.

Аристъ. Сомнѣнья въ этомъ нѣтъ.

Кризаль. Шутила такъ обидно

Надъ кротостью моей.

Аристъ. Конечно!

Кризаль. И, ей-ей,

Я власть свою, ее сегодня жъ обнаружа,

Всѣмъ докажу — и выберу для дочки мужа.

Аристъ. Вотъ-молодецъ! Ты будь такимъ всегда.

Кризаль. Клитандра адресъ знаешь ты? Такъ мигомъ

Ступай за нимъ и приведи сюда.

Аристъ. Бѣгу, лечу!

Кризаль. Довольно жить подъ игомъ:

До этихъ поръ — ни мужъ я ни отецъ…

Пора же стать мужчиной наконецъ!..

ДѢЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

ЯВЛЕНІЕ I. Филаминта, Арманда, Белиза, Триссотенъ, Лепинъ.

Филаминта. Ахъ, выберемъ вполнѣ удобный уголокъ,

Чтобъ выслушать стихи отъ слова и до слова.

Арманда. Горю ихъ выслушать..

Белиза. Я умереть готова

Отъ ожиданія.

Филаминта (Триссотену). Все ваше — мысль и слогъ —

Очаровательны.

Арманда. Восторгъ и наслажденье!

Белиза. Для слуха моего нѣтъ Выше упоенья.

Филаминта. Такъ не томите же, пожалуйста, вы насъ.

Арманда. Не медлите!

Белиза. Молю! На этотъ разъ

Не мучайте…

Филаминта. Свое произведенье

Пролейте, какъ бальзамъ, на наше нетерпѣнье.

Триссотенъ (Филаминтѣ). Мое новорожденное дитя

Должно, сударыня, въ васъ пробудить участье:

Родиться въ свѣтъ оно имѣло счастье

Въ гостиной вашей и…

Филаминта. И, право, не шутя,

Оно мнѣ дорого: его отца я знаю.

Триссотенъ. А ваша похвала, я полагаю,

Ему замѣнитъ мать.

Белиза. О, что за умъ!

ЯВЛЕНІЕ II. Генріетта, Филаминта, Белиза, Арманда, Триссотенъ, Лепинъ.

Филаминта (Генріеттѣ, которая хочетъ удалиться). Куда!

Постой же уходить.

Генріетта. Явилась я не въ пору

И не хочу мѣшать такому разговору

Пріятному.

Филаминта. Останься. Никогда

Чудесъ подобныхъ ты, навѣрно, не слыхала.

Генріетта. Въ поэзіи я смыслю очень мало.

Филаминта. Пустое! Объясню я въ пять минутъ,

Чего ты не поймешь.

Триссотенъ (Генріеттѣ). Ученый всякій трудъ

Вы оставляете, я вижу, безъ вниманья.

Вамъ свойственъ лишь одинъ талантъ очарованья.

Генріетта. И въ томъ вы и въ другомъ ошиблись.

Белиза. Господа,

Къ новорожденному, пожалуйста, вернемся.

Филаминта (Лепину). Мы сѣсть хотимъ, дай кресла намъ сюда.

(Лепинъ падаетъ).

Взгляните на глупца, съ которымъ всѣ мы бьемся!

До этихъ поръ ужель ты не имѣлъ

Понятія о равновѣсьѣ тѣлъ?

Белиза. Чѣмъ объяснишь ты намъ свое паденье?

Ты центру тяжести дозволилъ уклоненье,

А потому и на полъ полетѣлъ.

Лепинъ. Когда упалъ, я понялъ это.

Филаминта (уходящему Лепину). Олухъ!

Мнѣ стыдно, за подобнаго осла.

Триссотенъ. Какъ счастливъ вашъ слуга, что онъ не изъ стекла.

Арманда. Что за находчивость!

Белиза. Въ остротахъ и уколахъ

Неистощимъ!

(Садятся).

Филаминта. Итакъ, вы намъ должны

Задать роскошный пиръ: мы ожидаемъ чуда.

Триссотенъ. Мнѣ кажется, вы слишкомъ голодны,

Чтобъ изъ восьми стиховъ единственное блюдо

Могло насытить васъ, а потому не худо

Я сдѣлаю, расширивъ свой обѣдъ,

И съ эпиграммою соединю сонетъ:

Его я написалъ въ альбомъ одной принцессѣ,

Которая стихи не знала какъ хвалить;

Надѣюсь, что и вы найдете, можетъ-быть,

Аттическую соль въ моей альбомной пьесѣ.

Арманда. Сомнѣнья въ этомъ нѣтъ!

Филаминта. Мы чтенья жадно ждемъ.

Белиза (перерывая Триссотена каждый разъ, какъ онъ собирается читать).

Волненіе. свое скрываю я съ трудомъ.

Поэзія меня всегда съ ума сводила,

Особенно, когда въ стихахъ я находила

Изящество… Но можно угадать…

Филаминта. Онъ не начнетъ сонета,

Покуда всѣ его мы будемъ прерывать.

Триссотенъ. Соне…

Белиза. Племянница, тсс… слушайте поэта!

Арманда. Ахъ, дайте жъ наконецъ ему читать.

Триссотенъ.

Сонетъ принцессѣ Ураніи на ея лихорадку ⁴)

Вы вашу мудрость усыпили,

Иначе бъ, ночью или днемъ,

Вы благосклонно но впустили

Врага заклятаго въ свой домъ.

Белиза. Вначалѣ изумительное что-то!

Арманда. Нельзя придумать лучше оборота.

Филаминта. По граціи стиха — вы лучшій нашъ поэтъ!

Арманда. Вы мудрость усыпили… Безподобно!

Белиза. Врага заклятаго, — какъ тонко и какъ злобно

Дается тутъ изысканный совѣтъ.

Филаминта. Въ словахъ же: благосклонно не впустгіли —

Какой сарказмъ и благородство въ стилѣ!

Белиза. Но будемъ слушать далѣе сонетъ.

Триссотенъ. Вы вашу мудрость усыпили,

Иначе бъ, ночью или днемъ,

Вы благосклонно не впустили

Врага заклятаго въ свой домъ.

Арманда. Вы мудрость усыпили,

Белиза. Врага заклятаго!

Триссотенъ. Толкайте жъ гостью вашу, или

Немного будетъ толку въ томъ,

Что завершите вѣчнымъ сномъ

Вы жизнь прекрасную въ могилѣ.

Белиза. Чудесно! Дайте мнѣ, пожалуйста, вздохнуть.

Арманда. Позвольте не спѣша намъ насладиться.

Филаминта. Я чувствую, какъ замираетъ грудь

Отъ этихъ строфъ и голова кружится.

Арманда. Толкайте жъ гостью вашу, или

Немного будетъ толку въ томъ…

Какъ ловко и съ какимъ умомъ

Метафору вы здѣсь употребили!

Филаминта. Толкайте жъ гостью вашу, или…

Ахъ, это — геніально-смѣлый стихъ!

Арманда. Великія слова! Я безъ ума отъ нихъ!.

Белиза. Не говори! Восторгъ и восхищенье!..

Арманда. Сама такъ написать желала бы я страхъ!.

Белиза. Стихъ этотъ стоитъ цѣлаго творенья!

Филаминта. Но красоту такого выраженья:

Поймутъ ли всѣ?

Арманда и Белиза. Ахъ! Ахъ!

Филаминта.

Толкайте жъ гостью вашу, или

Немного толку будетъ въ томъ…

Другіе что бъ ни говорили,

Но въ этихъ двухъ строкахъ прочла я цѣлый томъ.

Белиза. Глубокъ ихъ смыслъ, вполнѣ согласна въ томъ.

Филаминта. Когда очаровательное или

Пришло вамъ въ голову, могли ли

Вы сами оцѣнить тогда, что тьма

Таланта въ немъ, и силы, и ума?

Триссотенъ. Гм!..

Арманда. А межъ тѣмъ какая скрыта злоба

Въ двухъ строчкахъ! Выразиться можно ли острѣй?

Филаминта. Блистательны четверостишья оба;

Но перейдемъ къ трехстишіямъ скорѣй.

Арманда. Ахъ, если бы еще вы повторили!

Триссотенъ. Чтобъ вышелъ толкъ--толкайте, или…

Арманда, Белиза и Филаминта. Ахъ, это или, или, или!

Триссотенъ.

Немного будетъ толку въ томъ.

Что завершите вѣчнымъ сномъ

Вы жизнь прекрасную въ могилѣ!..

Арманда, Белиза и Филаминта. Ахъ! Жизнь прекрасную въ могилѣ!..

Триссотенъ.

Какъ? Васъ она терзаетъ, жжетъ,

Кровь воспаляетъ, — безъ заботъ

О вашихъ прелестяхъ и санѣ?

Идите жъ въ ванну съ ней и тамъ

Безъ словъ, прибравъ ее къ рукамъ,

Нахалку утопите въ ваннѣ.

Филаминта. Что можетъ выше быть?

Белиза. Сравненье съ чѣмъ найдешь?

Арманда. Отъ наслажденія какъ будто умираешь.

Филаминта. Испытываешь сладостную дрожь,

А почему--сама не знаешь.

Арманда. Идите жъ въ ванну съ ней и тамъ.

Белиза. Безъ словъ, прибравъ ее къ рукамъ…

Филаминта. Нахалку утопите въ ваннѣ!..

Арманда. У васъ въ стихахъ, что слово, то алмазъ.

Белиза. Гуляешь въ нихъ, какъ въ рощѣ ароматной.

Филаминта. По драгоцѣнностямъ ступая каждый разъ.

Триссотенъ. Итакъ, сонетъ…

Филаминта. Сюрпризъ для насъ пріятный.

Въ такихъ созданіяхъ соперниковъ вамъ нѣтъ.

Белиза (Генріеттѣ).

Племянница, одна не хвалишь ты сонетъ.

Ты странный видъ имѣешь, Генріетта.

Генріетта. Ахъ, тетушка, у всякаго свой видъ,

И каждому нельзя имѣть талантъ поэта.

Триссотенъ. Васъ чтеніе мое, скажите, не гнѣвить?

Генріетта. Нисколько. Я не слушаю.

Филаминта (Триссотену). Но сами

Хотѣли перейти вы къ эпиграммѣ.

Триссотенъ. На карету малиноваго цвѣта, подаренную одной дамѣ ея друзьями.

Филаминта. Въ заглавіяхъ всегда онъ чѣмъ-нибудь блеснетъ.

Агманда. Ихъ новизна сулитъ намъ множество остротъ…

Триссотенъ.

Любовь недешева, --скажу вамъ по секрету…

Филаминта, Арманда и Белиза. Ахъ!

Триссотенъ.

Чтобъ каждый день Лаисѣ кучера

Спѣшили заложить блестящую карету,

Имѣніе свое я заложилъ вчера.

Филаминта. Неподражаема двухъ этихъ слою, игра!

Триссотенъ.

Наслѣдства своего не сберегая,

Могу я промотаться донага.

Ахъ, для меня Ланса дорогая —

Во всякомъ смыслѣ очень дорога *).

• ) Въ оригиналѣ эпиграмма вертится на непереводимой игрѣ словъ amarante и à ma rente. Перев.

Арманда. О, это сверхъ всѣхъ нашихъ ожиданіи!

Филаминта. Онъ создалъ новый родъ плѣнительныхъ посланій!

Белиза.

Могу я промотаться донага.

Ахъ, для меня Лаиса дорогая

Во всякомъ смыслѣ очень дорога!

Филаминта. Не знаю, противъ васъ была ль когда-нибудь

Я возстановлена, но къ вашимъ сочиненьямъ

Всегда я относилась съ восхищеньемъ.

Триссотенъ. Восторгъ и въ насъ могли бы вы вдохнуть,

Рѣшившись прочитать намъ для финала

Произведенья вашего пера.

Филаминта. Мнѣ незнакома риѳмъ блестящая игра,

Стиховъ я не пишу, но сильно бы желала

На-дняхъ, по-дружески, прочесть вамъ восемь главъ

О женской академіи — планъ цѣлый —

Въ защиту женщинъ всѣхъ и нашихъ женскихъ правъ.

Еще Платонъ въ полетѣ мысли смѣлой

На этотъ планъ вниманье обратилъ

Въ трактатѣ о Республикѣ. Сама же

Я думаю, по мѣрѣ средствъ и силъ,

Развить проектъ. Невыносима даже

Несправедливость та, съ которой не хотятъ

На здравый смыслъ намъ выдать аттестатъ,

Стараются убить въ насъ высшія стремленья

И запираютъ дверь для насъ во храмѣ просвѣщенья.

Арманда. Предполагать, что мы лишь свѣдущи въ одномъ,

Въ нарядахъ, и что намъ лишь разсуждать возможно

О юбкахъ парчевыхъ, о платьѣ кружевномъ —

Не значитъ ли насъ оскорблять безбожно?

Белиза. Такому мнѣнію должны мы дать отпоръ

И снять съ себя безславный приговоръ.

Триссотенъ. Я, какъ поклонникъ дамъ, донынѣ имъ остался.

И если блескомъ глазъ ихъ часто любовался,

То блескомъ ихъ ума былъ восхищенъ всегда.

Филаминта. И этимъ каждая изъ насъ была горда;

Но многимъ умникамъ, которые съ презрѣньемъ

Глядятъ на насъ, мы доказать хотимъ,

Что намъ въ наукѣ все доступно такъ, какъ имъ;

Что женщины одарены умѣньемъ

Ученыя собранья составлять

И въ нихъ порядокъ строгій соблюдать:

Соединять достоинство съ свободой,

Науки высшія съ изящнымъ языкомъ;

Посредствомъ опытовъ знакомиться съ природой

И людямъ партій всякихъ — о какомъ

Вопросѣ рѣчь зайдетъ — дать право, безъ стѣсненья,

Высказывать тѣ иль другія мнѣнья.

Триссотенъ. На вашихъ преніяхъ, безъ всякаго сомнѣнья,

Стоялъ бы я за перипатетизмъ ⁵).

Филаминта. Какъ отвлеченное, люблю я платонизмъ.

Арманда. Мнѣ Эпикуръ милѣй, въ его ученьи — сила.

Белиза. Мнѣ пустота чужда, ея мнѣ страшенъ видъ;

Я топкія всегда матеріи любила.

Триссотинъ. Съ Декартомъ я схожусь во взглядѣ на магнитъ.

Арманда. Я вихри у него люблю.

Филаминта. Предпочитаю

Его міры низверженные.

Арманда. Я

О вашей академіи мечтаю,

Гдѣ, что-нибудь открывъ, изобрѣтя,

Прославиться могу я не шутя.

Триссотенъ. Узнавши васъ, мнѣ это ясно стало:

Во всей природѣ тайнъ для насъ осталось мало.

Филаминта. А о себѣ скажу, и въ этомъ вѣрьте мнѣ:

Я жителей открыла на лунѣ.

Белиза. Я ихъ не видѣла — въ томъ увѣрять напрасно,

Но колокольни тамъ я разглядѣла ясно.

Арманда. И глубоко мы будемъ изучать

Грамматику, искусство сочинять

Стихи, политику, исторіи скрижали,

Законы физики, ученье о морали…

Филаминта. Въ морали есть прелестныя черты,

Въ ней видѣли источникъ красоты

Великіе умы!.. Но предпочтенье

Я стоикамъ открыто отдаю:

Великій ихъ мудрецъ достоинъ удивленья.

Арманда. Еще одинъ проектъ отъ насъ не утаю:

Готовимъ въ языкѣ большія мы реформы,

Не вынося въ немъ многихъ словъ дурныхъ,

Произнесемъ имъ смертный приговоръ мы!

И на ученыхъ засѣданіяхъ своихъ

Подвергнемъ ихъ всѣмъ строгостямъ гоненья,

И прозу и стихи избавимъ навсегда

Отъ ихъ нелѣпаго употребленья.

Филаминта. Но выше и похвальнѣй нѣтъ труда,

Чтобъ нашу академію прославить,

Какъ предпріятіе, — оно въ моихъ рукахъ, —

Которое и далѣе, въ вѣкахъ

Намъ можетъ имя громкое составить:

Избавимъ мы языкъ отъ грязныхъ всѣхъ слоговъ,

Марающихъ языкъ посредствомъ экивоковъ,

Двусмысленностей сальныхъ и намековъ.

Мы ихъ считать привыкли за враговъ

Всѣхъ женщинъ цѣломудренныхъ и скромныхъ.

Триссотенъ. Проекты мудрые; и слава вамъ и честь.

Белиза. Мы думаемъ на-дняхъ вамъ свой уставъ прочесть.

Триссотенъ. Я убѣжденъ въ его достоинствахъ огромныхъ.

Арманда. Мы будемъ судьями единственными всѣхъ

Въ стихахъ и прозѣ новыхъ сочиненій,

Такъ что отъ смысла нашихъ только мнѣній

Зависѣть будетъ ихъ успѣхъ иль неуспѣхъ;

Но, строгія къ другимъ, мы, вѣрныя программѣ,

За лучшихъ авторовъ себя признаемъ сами.

ЯВЛЕНІЕ III. Филаминта, Белиза, Арманда, Генріетта, Триссотенъ, Лепинъ.

Лепинъ (Триссотену).

Какой то господинъ желаетъ видѣть васъ;

Весь въ черномъ, говоритъ онъ ласково…

(Всѣ встаютъ).

Триссотенъ. Конечно,

Это ученый и мой другъ, что много разъ

Представиться желалъ вамъ.

Филаминта. О, сердечно

Мы рады этому; вашъ другъ — намъ тоже другъ..

(Триссотенъ уходить). ЯВЛЕНІЕ IV. Филаминта, Арманда, Белиза, Генріетта.

Филаминта. Принять его должны почетно мы въ свой кругъ.

(Генріеттѣ, которая хочетъ уйти)

Постой же! Я тебѣ сказала очень ясно —

Ты будешь мнѣ нужна…

Генріетта. Но для какихъ же дѣлъ?

Филаминта. Немножко потерпи, — узнаешь все прекрасно.

ЯВЛЕНІЕ V. Триссотенъ, Вадіусъ, Филаминта, Белиза, Арманда, Генріетта.

Триссотенъ. Вотъ человѣкъ, который пламенѣлъ

Желаніемъ свести знакомство съ вами,

И смѣю думать я, что удалось сыскать

Мнѣ собесѣдника, достойнаго блистать

Межъ вашими высокими умами.

Филаминта. Вашъ выборъ цѣнимъ мы.

Триссотенъ. Да, этотъ человѣкъ

Всѣхъ классиковъ постигъ, цитируетъ ихъ тоже

И говоритъ по-гречески, какъ грекъ.

Филаминта (Белизѣ). По-гречески, сестра, по-гречески! О, Боже!

Белиза (Армаидѣ). По-гречески, племянница!

Арманда. Вотъ благодать!

Филаминта. О, сударь, греки мнѣ такъ любы, что обнять

Изъ-за любви къ нимъ я васъ дружески желаю.

(Вадіусъ обнимаетъ также Белизу и Арманду).

Генріетта (Вадіусу, который хочетъ обнять и ее).

Простите, сударь, я по-гречески не знаю.

(Всѣ садятся).

Филаминта. Въ восторгѣ я отъ греческихъ творцовъ.

Вадіусъ. Боюсь, сударыня, что я въ концѣ концовъ

Наскучу вамъ тѣмъ жаромъ неподдѣльнымъ,

Который на поклонъ привелъ меня сюда.

Быть-можетъ, помѣшалъ я разговорамъ дѣльнымъ?

Филаминта. Вы, зная греческій языкъ! О, никогда!..

Триссотенъ (указывая на Вадіуса).

Къ тому же онъ въ стихахъ и прозѣ — просто чудо!

Поэта лучшаго не знаю я покуда.

Вадіусъ. У многихъ авторовъ главнѣйшій ихъ порокъ —

Переступивъ черезъ чужой порогъ,

На улицѣ, въ домахъ, въ дворцѣ ли, безъ стѣсненъ/

Читать снотворныя свои произведенья.

По-моему, злосчастнѣй нѣтъ пѣвца,

Поймавшаго врасплохъ довѣрчивыя уши

И въ потѣ своего усталаго лица

Терзающаго ихъ наборомъ всякой чуши. —

Я глупостью такой не зараженъ

И греку одному въ томъ слѣдую, обычну

Поставившему всѣмъ философамъ въ законъ —

Своихъ твореній не читать нигдѣ публично;

Но вамъ стишки одни хотѣлъ бы я прочесть,

Чтобъ дать оцѣнку имъ вы сдѣлали мнѣ честь.

Триссотенъ. Въ стихахъ соперниковъ найдете вы едва ли.

Вадіусъ. А ваши — граціи съ Венерой диктовали.

Триссотенъ. У васъ такъ легокъ стихъ и много дивныхъ словъ.

Вадіусъ. Но выборъ ихъ у васъ всегда и свѣжъ и новъ.

Триссотенъ. Въ эклогахъ вы сильнѣй, вамъ признаюсь по чести,

Вергилія и Ѳеокрита вмѣстѣ.

Вадіусъ. А благородный тонъ блестящихъ вашихъ одъ?

Тутъ и Горацій самъ въ сравненіе нейдетъ.

Триссотенъ. Я что милѣе вашихъ шансонетокъ?

Вадіусъ. Сонеты ваши! Сколько въ нихъ души!

Триссотенъ. А въ маленькихъ рондо какъ всякій стихъ вашъ мѣтокъ!

Вадіусъ. Какъ ваши мадригалы хороши!

Триссотенъ. А вы въ балладѣ выше подражанья.

Вадіусъ. Вы въ вашихъ буриме достойны обожанья.

Триссотенъ. Когда бы Франція могла вамъ цѣну знать…

Вадіусъ. И если бъ геніевъ умѣлъ нашъ вѣкъ вѣнчать…

Триссотенъ. Въ каретѣ золотой возили бъ васъ публично.

Вадіусъ. Вамъ монументъ воздвигли бы отличный.

Ахъ, кстати… о балладѣ. Мнѣ пора

Знать ваше мнѣніе. Какіе недостатки…

Триссотенъ (перебивая его). Читали вы сонетъ о лихорадкѣ

Ураніи?

Вадіусъ. Да, въ обществѣ одномъ вчера

Читали мнѣ его.

Триссотенъ. И автора, навѣрно,

Вы знаете?

Вадіусъ. Нѣтъ, нѣтъ… Но знаю, что прескверно,

Бездарнымъ авторомъ написанъ тотъ сонетъ.

Триссотенъ. Имъ восхищается однако высшій свѣтъ.

Вадіусъ. И все же онъ вполнѣ достоинъ сожалѣнья,

Въ чемъ убѣдитесь вы и сами по прочтеньи.

Триссотенъ. Едва ли это такъ… Я знаю, что рукой

Онъ писанъ опытной, умѣлой, мастерской.

Вадіусъ. Избави Богъ меня отъ мастерства такого!

Триссотенъ. На мнѣніи своемъ настаиваю снова:

Сонетъ написанъ мной; я самъ его творецъ.

Вадіусъ. Вы?

Триссотенъ. Я.

Вадіусъ. Да какъ же такъ случилось наконецъ?

Триссотенъ. Не угодилъ я вамъ, мнѣ очень непріятно.

Вадіусъ. Я былъ вчера разсѣянъ, вѣроятно,

Иль чтецъ былъ плохъ и могъ стихи онъ уронить…

Но о балладѣ я хотѣлъ поговорить.

Триссотенъ. Баллады, на мой вкусъ, опошлились ужасно,

Не въ модѣ вѣдь онѣ, — и пишутъ ихъ напрасно.

Вадіусъ. Но все же есть любители балладъ…

Триссотенъ. А я на нихъ другой имѣю взглядъ.

Вадіусъ. Отъ этого онѣ не сдѣлаются хуже.

Триссотенъ. Педанты только одобряютъ ихъ.

Вадіусъ. Такъ вамъ не одобрять ихъ почему же?

Триссотенъ. Нельзя ли качествъ собственныхъ своихъ

Мнѣ глупо не навязывать…

(Всѣ встаютъ).

Вадіусъ. Однако

Вы сами нагло дѣйствуете такъ…

Триссотенъ. Молчи, пачкунъ, безсмысленный писака!

Вадіусъ. Прочь, виршеплетъ, кривляка изъ кривлякъ!

Триссотенъ. Литературный воръ!

Вадіусъ. Педантишка!

Филаминта. О, Боже!

Постойте, господа! На что жъ это похоже?

Триссотенъ (Вадіусу).

Ступай и возврати, безстыдный шарлатанъ,

Все то, что ты накралъ у грековъ и римлянъ.

Вадіусъ. Ступай, покайся предъ Нарваесомъ, если можно,

Что ты Горація коверкалъ такъ безбожно.

Триссотенъ. Припомни книгу собственную ты,

Гдѣ не разрѣзаны никѣмъ еще листы.

Вадіусъ. Припомни о своемъ книгопродавцѣ прежде,

Который отъ тебя въ больницу даже слегъ.

Триссотенъ. Извѣстности моей не подточить невѣждѣ!

Вадіусъ. Такъ автора «Сатиръ» припомни мой дружокъ!

Триссотенъ. Ты тоже не забудь.

Вадіусъ. Меня онъ уважаетъ,

Я въ этомъ убѣжденъ, хотя и задѣваетъ

Онъ, мимоходомъ, кончикомъ пера

Меня съ извѣстными любимцами двора,

А ты, какъ образецъ и цвѣтъ писакъ бездарныхъ,

Сталъ жертвой вѣчною остротъ его коварныхъ.

Триссотенъ. Но развѣ этимъ я не вознесенъ?

Тебя, какъ жалкаго, съ толпой мѣшаетъ онъ,

Однимъ ударомъ на смерть поражая, —

Меня же, какъ борца съ талантомъ уважая,

Съ которымъ нужно силы напрягать,

Разить онъ для того, чтобъ снова поражать.

Доказывая этимъ очень ясно.

Что побѣдить меня старается напрасно.

Вадіусъ. Кто я — мое перо дастъ это знать тебѣ.

Триссотенъ. Еще почувствуешь, ты руку Триссотена!

Вадіусъ. Я прозу и стихи, латынь пущу въ борьбѣ.

Триссотенъ. Мы встрѣтимся другъ съ другомъ у Барбена!

ЯВЛЕНІЕ VI. Триссотенъ, Филаминта, Арманда, Белиза, Генріетта.

Триссотенъ. За увлеченіе простите вы меня.

Вашъ взглядъ на мой сонетъ, сударыня, цѣня,

Нападокъ я не могъ оставить безъ отвѣта.

Филаминта. Хотѣлось бы мнѣ успокоить васъ…

Рѣчь будетъ о другомъ. Послушай, Генріетта!

Я съ болью сердца думала не разъ,

Что умъ развитъ твой слишкомъ мало,

И этому помочь я средство пріискала.

Генріетта. Напрасный трудъ вы взяли на себя,

Я на ученыя бесѣды неспособна

И, надъ собой усилій не любя,

Не мудрствуя, могу прожить удобно;

Я честолюбья вашего чужда.

Тупицей лучше я останусь навсегда,

Чѣмъ голову ломать напрасно буду,

Придумывая острое словцо.

Филаминта. И это говоришь ты матери въ лицо?

Такъ, значитъ, я за дочь краснѣть должна повсюду?

Послушайся меня и разсуди сама,

Что внѣшней красоты минутно обаянье:

Цвѣтокъ сорвутъ, и — нѣтъ благоуханья.

Вся сила женщины лишь въ красотѣ ума,

Которую не заглушаютъ годы,

Несчастья и житейскія невзгоды.

Давно искала средства я, чтобъ ты

Вкусила сладость этой красоты,

Чтобъ съ жаждою неутолимой знанья

Ты отдалась бы умственнымъ трудамъ;

Для этого тебѣ я человѣка дамъ

Высокаго ума и дарованья.

(Указывая на Триссотена)

Вотъ этотъ человѣкъ, котораго въ мужья

Должна ты выбрать.

Генріетта. Кто, мамаша? Я?

Филаминта. Да, ты. Не корчи дурочку напрасно.

Белиза (Триссотену).

Я поняла вашъ взглядъ и возвратить согласна

Любовь, которая принадлежала мнѣ.

На этотъ бракъ даю вамъ разрѣшенье

И счастья вамъ желаю я вполнѣ.

Триссотенъ (Генріеттѣ).

Восторгъ мой не находитъ выраженья,

И я не знаю, какъ благодарить мнѣ васъ

За честь и счастіе…

Генріетта. Нельзя ли не сейчасъ!

Поспѣшно слишкомъ вы благодарите.

Филаминта. Что за отвѣтъ? Гдѣ набралась ты прыти?

Такъ знай же, если… Ты понять меня должна,

(Триссотену)

Пойдемте! Поумнѣть успѣетъ и она.

ЯВЛЕНІЕ VII. Генріетта, Арманда.

Арманда. Какъ о тебѣ заботится мамаша!

Блестящій выборъ, лучше, мужа не найдешь…

Генріетта. Такъ выйди за него, коль выборъ такъ хорошъ!

Арманда. Но это воля матери, — не наша.

Генріетта. Какъ младшая сестра, могу я уступить

Тебѣ его охотно.

Арманда. Можетъ-быть,

Что отъ него бы я не отказалась,,

Когда бы тоже замужъ порывалась.

Генріетта. А если бы педантами во снѣ

Я бредила, какъ ты, то, можетъ-быть, и мнѣ

Такая партія блистательной казалась.

Арманда. Во всякомъ случаѣ, хоть разный вкусъ у насъ,

Родителямъ должны мы все жъ повиноваться:

Желанье матери — для дочери приказъ,

И тщетно будешь ты ему сопротивляться…

ЯВЛЕНІЕ VIII. Кризаль, Аристъ, Клитандръ, Генріетта; Арманда.

Кризаль (подводя Клитандра къ Генріеттѣ).

Ну, дочка, согласиться ты должна:

Хочу, чтобы руку вы другъ другу крѣпко сжали.

Вотъ будущій твой мужъ, а вотъ ему жена.

Такъ пожелалъ отецъ твой. Поняла ли?

Арманда (Генріеттѣ). Сговорчивѣй, сестра, глядишь ты въ этотъ разъ.

Генріетта. Родителямъ, сестра, должны мы покоряться:

Желаніе отца — для дочери приказъ.

Арманда. Повиновеніе должно согласоваться

И съ волей матери.

Кризаль. Что ты толкуешь тамъ?

Арманда. А то, что съ матерью, хочу сказать я вамъ,

Вы тутъ совсѣмъ расходитесь во мнѣньи.

И есть другой женихъ…

Кризаль. Болтушка, замолчи!

Съ ней философствовать ступай до пресыщенья,

А какъ мнѣ поступать, ты дерзко не учи,

Да мать предупреди, шепни ей на ушко ты

Что трескотню ея мнѣ слушать нѣтъ охоты.

Ступай же!

ЯВЛЕНІЕ IX. Кризаль, Аристъ, Генріетта, Клитандръ.

Аристъ. Молодецъ! Творишь ты чудеса!

Клитандръ. О, радость, о, восторгъ! Какъ благи, небеса!

Кризаль (Клитандру). Идите-же сперва вы въ комнату къ невѣстѣ,

Какъ голубки, съ ней поворкуйте-вмѣстѣ.

(Аристу)

Смотря на нихъ, самъ молодѣю я;

Ихъ счастіе меня какъ будто, обновляетъ,

И въ памяти невольно оживаетъ.

Вся золотая молодость моя.

ДѢЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I. Филаминта, Арманда.

Арманда. Да, въ заблужденій своемъ она упорна

И, только по наружности покорна,

Ждетъ — не дождется брачнаго вѣнца.

Сестра — кто этого теперь не замѣчаетъ? —

Не столько слѣдуетъ желанію отца,

Какъ матери, итти наперекоръ желаетъ.

Филаминта. О, я ей докажу, кого изъ насъ изъ-двухъ

Ей слушаться — Отца иль моего-желанья…

И пусть увидитъ, что сильнѣе, плоть иль духъ,.

И форма выше или содержанье?

Арманда. Приличья никакого нѣтъ у нихъ,

И этотъ господинъ, непрошенный женихъ,

Насильно къ вамъ. въ зятья попасть ужасно хочетъ.

Филаминта. Но этому не быть, — пускай и не хлопочетъ.

Онъ нравится мнѣ всѣмъ, и, вѣрить я прошу, —

Его любовь къ тебѣ я поощряла прямо…

Но онъ разгаданъ мной… Онъ зналъ, что я пишу,

И ни строки прочесть не попросилъ упрямо.

ЯВЛЕНІЕ II…. Клитандръ (тихо входить и слушаетъ, не показываясь); Арманда, Филаминта.

Арманда. Будь я на вашемъ мѣстѣ — Генріетта

Забыла бы про этотъ глупый бракъ.

Вы понимаете, что говорю я…такъ…

Безъ всякой зависти-или досады личной.

Нѣтъ, разумъ мой, къ анализу. привычный,

Находитъ въ философія оплотъ

И выше всякихъ будничныхъ-заботъ..

Не за себя — за васъ оскорблена я;

Вашъ долгъ не уступать, намѣренья ихъ зная,

Тѣмъ больше, что Клитандръ доказывалъ сто разъ,

Что онъ не уважаетъ вовсе васъ.

Филаминта. Глупецъ!

Арманда. Когда о вашей славѣ всюду

Трубитъ молва, — онъ холоденъ, какъ ледъ.

Филаминта. Скотина!

Арманда. А стихи всѣ ваши онъ зоветъ

Наборомъ словъ.

Филаминта. Нахалъ! Ему не позабуду

Я дерзости такой.

Арманда. Я съ нимъ вступала въ споръ,

И если бъ знали вы, какой ужасный вздоръ…

Клитандръ (Армандѣ). Позвольте! Будьте же хотя немного,

Сударыня, правдивы и честны.

Какое зло, скажите, ради Бога,

Я сдѣлалъ вамъ? Вы такъ возбуждены…

Какой виной моей я вызвалъ озлобленье?

За что вы такъ чернить стараетесь меня

Въ глазахъ людей, которыхъ снисхожденье

Я заслужить хочу, теперь его цѣня?..

За что же гнѣвъ такой, скажите откровенно?

Арманда. Тутъ гнѣва вовсе нѣтъ, но вѣрьте, сударь, мнѣ,

Что онъ могъ быть, его достойны вы вполнѣ:

Въ насъ чувство первое бываетъ такъ священно

И въ счастье глубока такъ вѣра несомнѣнно,

Что, обманувшись разъ, въ разбитомъ сердцѣ вновь

Нескоро загорается любовь.

Невѣрность сердца Хуже преступленья:

Клятвопреступнику одинъ отвѣть — презрѣнье.

Клитандръ. Но я не измѣнялъ, а сами вы меня

Своимъ бездушіемъ надменно оттолкнули,

Мнѣ душу холодомъ суровымъ ледяня, —

Такъ вашъ упрекъ выслушивать могу ли?

Я привязался къ вамъ, какъ самый близкій другъ,

Два года для меня вы были всѣхъ дороже,

Я не жалѣлъ заботъ, вниманья и услугъ,

На жертву всякую готовъ былъ я, — и что же?

Ни нѣжности моей ни страсти раздѣлять

Не пожелали вы… Чего же было ждать?

И я съ другой тѣмъ чувствомъ подѣлился.

Кто жъ виноватъ, скажите мнѣ, изъ насъ?

И я ли самъ покинуть васъ рѣшился,

Иль вы меня прогнали гордо съ глазъ?

Арманда. Вы, кажется, понять не захотѣли,

Что не гнала я васъ, а добивалась цѣли

Единственной — въ васъ нравственность поднять

И чувству вашему дать высшее значенье.

Моей привязанности чистой внять

Вы не могли и, въ жаждѣ упоенья,

Восторговъ чувственныхъ искали, но огня

Такого не нашли вы у меня.

Нѣтъ, для высокихъ душъ съ ихъ чистотой духовной

Любовь подобная — является грѣховной;

И въ нихъ горитъ огонь, но въ немъ — небесный свѣтъ,

Неодолимый сумракомъ полночнымъ…

Мы любимъ для того, чтобы любить, и вѣдь

Иныхъ желаній въ сердцѣ непорочномъ:

На счетъ ума привыкнувъ жить давно,

Забыли мы совсѣмъ, что тѣло намъ дано.

Клитандръ. Къ несчастью, убѣдился я на дѣлѣ.

Что созданъ я изъ тѣла и души,

Души, увы, нуждающейся въ тѣлѣ…

Быть-можетъ, ваши мнѣнья хороши,

Но въ мудрости такой мнѣ Небо отказало,

И нѣтъ, не въ силахъ я дутою жить одной.

Конечно, правы вы: прекраснаго немало

Въ привязанности чистой, неземной;'

Но мнѣ она чужда: когда овладѣваетъ

Мной сильная любовь и пламенная страсть,

Тогда меня всего всесильно покоряетъ

Ея границъ не знающая власть.

На свѣтѣ, кажется, всѣ люди въ этомъ родѣ,

И браки до сихъ поръ въ большомъ ходу и модѣ.

Ужели оскорбить я только тѣмъ васъ могъ,

Что вашимъ мужемъ мнѣ хотѣлось быть сердечно,

Не только другомъ… и тѣмъ подалъ вамъ предлогъ

За это на меня сердиться безконечно?

Арманда. О, если такъ, когда на то пошло,

И чувственность въ любви для васъ такъ неизбѣжна,

Что, всѣмъ моимъ теоріямъ на зло,

Вы можете привязаны быть нѣжно;

Не иначе, какъ цѣпью брачныхъ узъ,

То, дѣлать нечего, въ супружескій союзъ

Вступить согласна я на ваше предложенье,

Конечно, если мать свое дастъ одобренье.

Клитандръ. Нѣтъ, время ужъ прошло… Не возвратится вновь

Привязанность моя, отвергнутая вами.

Теперь и жизнь мою, и дружбу, и любовь

Я отдаю другой…

Филаминта. Я вашими словами

Возмущена. При выборѣ жены

У матери просить согласья вы бъ должны.

Но вышли тутъ вы изъ приличій круга, —

И Генріеттѣ я ужъ выбрала супруга.

Клитандръ. Кого жъ избрали вы себѣ въ зятья такъ скоро?

Избавьте вы меня, молю васъ отъ, позора

Имѣть соперниковъ такихъ, какъ Триссотенъ.

Клянусь, противника нельзя придумать хуже!..

Конечно, въ жизни, полной перемѣнъ,

Нашъ вѣкъ упадочный, безвкуснѣйшій къ тому же,

Вѣнчаетъ лаврами бездарнѣйшихъ творцовъ,

Но Триссотена всѣ отлично разгадали,

И пошлыя его творенія едва ли,

Отыщутъ Гдѣ-нибудь восторженныхъ чтецовъ.

А вы… меня всегда вы изумляли,

Превознося чуть-чуть не до небесъ

Сомнительный талантъ и видя верхъ чудесъ

Въ его напыщенномъ и пошломъ риѳмоплетствѣ.

Филаминта. Вы мнѣніе одно составили о немъ,

Другое — мы, а при такомъ несходствѣ

Другъ друга никогда мы не поймемъ.

ЯВЛЕНІЕ III. Триссотенъ, Филаминта, Арманда, Клитандръ.

Триссотенъ. Я съ важной новостью. Представьте, до разсвѣта

Сегодня близко, такъ, прошла отъ насъ комета ⁷),

Что изъ вселенной вонъ могли, бы мы уйти..

Когда бъ она съ землей столкнулась на пути,

То шаръ земной — вѣдь въ ней чудовищная сила —

Она бы, какъ стаканъ, весь въ дребезги разбила.

Филаминта. Не лучше ль отложить намъ этотъ разговоръ:

Для гостя нашего одинъ въ немъ только вздоръ.

Вѣдь онъ въ невѣжество влюбленъ до обожанья.

И ненавидитъ онъ во всемъ и умъ и знанья.

Клитандръ.-Вы исказили истину, меня

Невѣжества защитникомъ изображая.

Науку по достоинству цѣня

И знанье всякое глубоко уважая…..

Я только возстаю противъ такихъ идей,

Что вносятъ порчу въ общество людей.

Невѣжды иногда почтеннѣе мудреныхъ;

Всезнаекъ нынѣшнихъ и записныхъ ученыхъ.

Триссотенъ. Мнѣ кажется, наука никогда

Не можетъ, быть источникомъ вреда.

Клитандръ. А я такъ думаю, въ томъ убѣдясь невольно,

Великихъ дураковъ творитъ она довольно…

Триссотенъ. Но это парадоксъ!

Клитандръ. Нисколько, и мой взглядъ

Примѣры ясные, отлично подтвердятъ…

Триссотенъ. Смотря какой примѣръ вы приведете.

Клитандръ. Не стану я его искать на сторонѣ

Триссотенъ. А здѣсь не вижу я…

Клитандръ. Ищите и найдете,

Онъ близко и глаза., несносно рѣжетъ мнѣ.

Триссотенъ. Все жъ отъ невѣжества скорѣе, чѣмъ отъ знаній,

Плодятся дураки.

Клитандръ. Есть больше основаній

Предполагать, что глупъ еще не такъ

Невѣжда, какъ ученѣйшій дуракъ.

Триссотенъ. Признаться — далеко отъ истины ушли мы:

Невѣжда и глупецъ — вѣдь это синонимы…..

Клитандръ. Ужъ если доводить сравненье до конца:

Тѣснѣй всего съ педантомъ связь глупца.

Триссотенъ. Невѣжда пропадетъ, познаній не у своя.

Клитандръ. Отъ книжной мудрости, педантъ тупѣетъ вдвое.

Триссотенъ. Внѣ знанья — нѣтъ заслугъ, въ немъ — мудрости вѣнецъ.

Клитандръ. Отъ знанія пошлѣй, становится наглецъ.

Триссотенъ. Въ невѣжествѣ для. васъ такая прелесть скрыта,

Что; защищать его готовы вы сердито.

Клиталдръ. На это я пускаюсь..лишь съ тѣхъ поръ,

Какъ привелось вступить, мнѣ въ разговоръ

Съ какими-то учеными.

Триссотенъ. Короче

Ихъ слѣдуетъ узнать.

Клитандръ. Но слушать ихъ — нѣтъ мочи.

Филаминта (Клитаидру). Мнѣ, сударь, кажется…

Клитандръ. Позвольте кончить мнѣ.

Надѣюсь, что силенъ противникъ мой-вполнѣ.

И помощи не ждетъ. Къ тому же я стараюсь

Не нападать, а только защищаюсь.

Арманда. Но раздражительность и ѣдкость вашихъ словъ…

Клитандръ.-Еще помощница? Я замолчать готовъ.

Филаминта. Я допускаю, споръ, но безъ нападокъ личныхъ

И выпадовъ, несносныхъ, неприличныхъ.

Клитандръ. Ахъ, Богъ мой! Безобидно я смѣюсь,

И шутку онъ. пойметъ, какъ истинный французъ.

Къ тому жъ отъ смѣха — будь смѣхъ -колкій и злорадный —

Онъ защищенъ извѣстностью громадной.

Триссотенъ. Я вовсе не дивлюсь, что собесѣдникъ мой

Горой стоитъ за мракъ. Вполнѣ довольный тьмой,

Старается двору потворствовать онъ лестно;

Дворъ разума не чтить, какъ это всѣмъ извѣстно,

И за невѣждъ стоять имѣетъ интересъ:

Они въ глазахъ двора имѣютъ полный вѣсъ.

Клитандръ. На этотъ бѣдный дворъ вы сердитесь ужасно,

И, вѣрно, онъ скорбитъ, смотря, какъ ежечасно

Такіе остряки, какъ вы, его громятъ;

Талантовъ вашихъ всѣхъ признать въ немъ не хотятъ,

А потому, въ рѣчахъ своихъ горячихъ,

Дворъ обвиняете вы въ вашихъ неудачахъ

И за безвкусіе корите этотъ дворъ.

Позвольте жъ мнѣ сказать, чтобъ заключить нашъ споръ,

Что вы съ собратьями разумнѣе бы были,

Когда бы о дворѣ помягче говорили.

Поистинѣ, не всѣмъ такъ скверно при дворѣ,

Какъ это вамъ разсказывать угодно:

И въ немъ заботятся о знаньи, о добрѣ,

И въ немъ есть умъ, способный благородно

Заслуги награждать, и, нѣтъ сомнѣнья въ томъ,

Безъ педантизма вкусъ живетъ хорошій въ немъ.

Триссотенъ. Намъ факты говорятъ про этотъ вкусъ иное.

Клитандръ. А что такое въ немъ вы видите дурное?

Триссотенъ. Что вижу я? А вотъ, мы всѣ убѣждены,

Что Бальдусъ, напримѣръ, и Разіусъ должны,

Какъ гордость Франціи, повсюду прославляться,

А при дворѣ — въ томъ совѣстно признаться —

Лишаютъ ихъ вниманья и наградъ.

Клитандръ. Понятна ваша скорбь. Изъ скромности въ герои

Себя вы записать забыли съ ними въ рядъ.

Каковъ ихъ подвигъ, трудъ ихъ въ государства строѣ?

Иль, можетъ-быть, довольно громкихъ фразъ?

Чѣмъ, — говорю, конечно, не о васъ, —

Чѣмъ замѣчательны всѣ ихъ произведенья,

Что сдѣлали они, чтобъ обвинять нашъ дворъ

За грубое къ «героямъ» тѣмъ пренебреженье?

Какъ! Геніи они? Съ какихъ же это поръ?

Какъ! Франція нуждается въ ихъ знаньи,

И долженъ дворъ цѣнить ихъ умъ и дарованье?

Пигмеи жалкіе! Кто могъ увѣрить ихъ,

Что мы читать должны подобныхъ пустозвоновъ,

Что ихъ перо и каждый новый стихъ

Распоряжается судьбой коронъ и троновъ,

Что осыпать ихъ долженъ градъ

Великихъ милостей, подарковъ и наградъ,

Что цѣлый міръ, сложивъ благоговѣйно руки,

Глядитъ на нихъ, и что въ родной странѣ

Должны ихъ признавать за свѣточей науки?

Я спрашиваю васъ, за что? Отвѣтьте мнѣ.

За то ли, что они съ усердіемъ упрямымъ

Латынью пичкались лѣтъ тридцать, можетъ-быть,

И торопились головы набить

И ветхимъ и ненужнымъ хламомъ?

Въ наукѣ повторяя намъ зады,

Всѣ эти книжники, отъ знаній сбившись съ толку,

Жизнь цѣлую болтая безъ умолку,

Негодны ни къ чему, разсудка лишены

И, наглостью одной одарены,

Надоѣдаютъ всѣмъ до отвращенья

И лишь безславятъ дѣло просвѣщенья.

Филаминта. Въ слишкомъ горячи; волненье въ васъ растетъ…

Еще бы! Коль противникъ передъ вамъ тотъ,

Чье имя такъ извѣстно и такъ славно…

ЯВЛЕНІЕ IV. Триссотенъ, Филаминта, Клитандръ, Арманда, Жюльенъ.

Жюльенъ. Ученый тотъ, визитъ вамъ сдѣлавшій недавно,

Которому имѣю честь служить,

Велѣлъ, сударыня, записку вамъ вручить

И поклониться вамъ при этомъ низко.

Филаминта. Хотя бы важности большой была записка,

Но вы не можете не знать, мой другъ,

Что въ домъ чужой нельзя врываться безъ доклада:

Вамъ прежде обратиться было надо

Къ которому-нибудь изъ здѣшнихъ слугъ

Такъ поступаютъ всѣ обыкновенно,

О чемъ и васъ не забывать прошу.,

Жюльенъ. Я въ памятную книжку непремѣнно,.

Сударыня, все это запишу.:

Филаминта (читаетъ). «Милостивая государыня! Триссотенъ хвалится, что онъ женится на вашей дочери. Я васъ предупреждаю, что его философія вертится около вашего богатства, и вы хорошо сдѣлаете, если не заключите этого брака, пока я не кончу поэму, которую противъ него сочиняю. Въ ожиданіи этого произведенія, гдѣ я намѣреваюсь изобразить его самыми яркими красками, посылаю вамъ Горація, Вергилія, Теренція и Катулла съ отмѣтками на поляхъ всѣхъ мѣстъ, выкраденныхъ Триссотеномъ».

Обѣщанный мной бракъ враговъ того тревожитъ,

Кто счастье это заслужилъ. Итакъ,

Отъ гнѣва нашъ завистникъ задохнуться можетъ:

Я положу конецъ и этотъ самый бракъ —

Сегодня жъ сдѣлаю рѣшительный я шагъ,

Пусть знаетъ клеветникъ, писавшій эти строчки —

Устрою я безъ всякой проволочки. (Жюльену)

Ступайте жъ къ господину своему

И передайте, милый мой, ему,

Какъ выраженье полнаго вниманья

Къ словамъ его достойнаго посланьи:

(Указывая на Триссотена)

Какъ будущій мой зять, съ сегодняшняго дня,

Онъ будетъ принять въ домѣ у меня.

ЯВЛЕНІЕ V. Филаминта, Арманда, Клитандръ….

Филаминта (Клитандру). Семейства нашего я другомъ васъ считаю,

А потому надѣюсь видѣть васъ

При подписи контракта: приглашаю

Быть непремѣнно въ этотъ часъ.

А ты похлопочи, Арманда, съ приглашеньемъ

Нотаріуса къ намъ и извѣсти сестру

О томъ, что рѣшено сегодня поутру.

Арманда. Къ чему же мнѣ? Когда къ ней съ этимъ извѣщеньемъ

Самъ господинъ Клитандръ навѣрно поспѣшитъ

И такъ ее настроитъ, убѣдитъ,

Что, внявъ его горячимъ, пышнымъ фразамъ,

Она отвѣтитъ вамъ рѣшительнымъ отказомъ.

Филаминта. Еще увидимъ мы — чья власть надъ ней сильнѣй,

И трудно ли управиться мнѣ съ ней.

Явленіе VI. Арманда, Клитандръ.

Арманда. Въ великомъ горѣ я и словъ уже не трачу,

Въ, исканьи вашемъ видя неудачу.

Клитандръ. Приму всѣ мѣры я, истрачу силъ запасъ,

Чтобъ горе болѣе, не волновало васъ.

Арманда. Боюсь за вашъ успѣхъ, въ него я вѣрю мало.

Клитандръ. Но въ страхѣ вашемъ вы ошиблись, можетъ быть.

Арманда. Я,.право, ошибиться бы желала.

Клитандръ. Надѣюсь, вы мнѣ тутъ не станете вредить

И даже помогать начнете въ этомъ, дѣлѣ,

Взявъ сторону сестры и своего отца.

Арманда. Отъ всей моей души!

Клитандръ. И, я добившись цѣли,

Признателенъ вамъ буду безъ конца.

ЯВЛЕНІЕ VII. Кризаль, Аристъ, Генріетта, Клитандръ.

Клитандръ. Вамъ поддержать меня теперь необходимо:

Супруга ваша такъ была неумолима,

Что Триссотена мнѣ открыто предпочла.

Кризаль. Какъ эта чепуха ей въ голову взбрела?

Что можетъ нравиться ей въ Триссотенѣ этомъ?

Аристъ. Благодаря, латинскимъ лишь куплетамъ,

Какъ достовѣрно я теперь узналъ,

Онъ надъ соперникомъ побѣду одержалъ.

Клитандръ. И въ ней уже рѣшеніе, созрѣло —

Сегодня же покончить это дѣло.

Кризаль. Сегодня?

Клитандръ. Вечеромъ.

Кризаль. Такъ, вечеромъ я самъ,

Наперекоръ женѣ, согласіе вамъ дамъ.

Клитандръ. Для составленья брачнаго контракта

Нотаріуса ждетъ къ себѣ она.

Кризаль. За нимъ и я пошлю. Поступимъ мы вотъ такъ-то!

Клитандръ (указывая на Генріетту).

И ваша дочь, черезъ сестру должна

Узнать — кому обѣщана она.,

Кризаль. А я заставлю дочь — вотъ честное вамъ слово! —

За васъ итти, не за кого другого.

О, я имъ покажу, что въ домѣ я одинъ —

Единственный хозяинъ, властелинъ!..

(Генріеттѣ)

Ты подожди насъ здѣсь и брось свое смущенье…

(Аристу)

Пойдемъ, — мой братъ, и вы, мой зять, ко мнѣ._

Генріетта (Аристу). Ахъ, поддержите это настроенье

Въ моемъ отцѣ.

Аристъ. Довѣрься мнѣ вполнѣ….

ЯВЛЕНІЕ VIII. Генріетта, Клитандръ.

Клитандръ. Какую бъ помощь мнѣ въ любви ни обѣщали,

Но я на васъ надѣюсь больше всѣхъ.

Генріетта. Вы знаете — и въ счастьѣ и въ печали

Я ваша всей душой.

Клитандръ. О, если такъ, — помѣхъ

Я не страшусь и долженъ называться

Счастливѣйшимъ изъ смертныхъ!..

Генріетта. Да, но все жъ

Хотятъ насъ разлучить. Сегодня сговоръ.

Клитандръ. Ложь!

Пока вы за меня, мнѣ нечего бояться.

Генріетта. Для исполненія моихъ завѣтныхъ грезъ

Я все употреблю, но если бъ привелось

Разстаться намъ, то есть убѣжище, — покой

Тамъ обрѣтя, ничьей ужъ мнѣ не быть женой.

Клитандръ. О, Боже сохрани мнѣ получить такое

Свидѣтельство любви, не знающей покоя.

ДѢЙСТВІЕ ПЯТОЕ.

ЯВЛЕНІЕ I. Генріетта, Триссотенъ.

Генріетта. Давно хотѣлось съ вами, сударь, мнѣ,

Засватанной, поговорить наединѣ;

Я буду откровенна, не слукавлю

И правду всю васъ выслушать заставлю.

Мнѣ очень хорошо извѣстно, что за мной

Вы думаете взять приданое большое,

Вамъ нечего скрывать… но знаю хорошо я,

Что счастье не въ богатствѣ, хоть иной

Иначе думаетъ. Вы, какъ философъ въ жизни,

Чтобъ не подвергнуться всеобщей укоризнѣ,

Должны доказывать не на однихъ словахъ,

Что золото для васъ — ничтожество и прахъ.

Триссотенъ. Клянусь, я чуждъ корыстныхъ побужденій!

Меня къ вамъ привлекаетъ не расчетъ;

Нѣтъ, ваши прелести, умъ, грація движеній,

Глубокій взглядъ, улыбка ваша — вотъ

Сокровища, предметъ моихъ желаній,

Моей любви и пламенныхъ мечтаній!..

Генріетта. За это отъ души я васъ благодарю,

Но — съ сожалѣньемъ это говорю —

Взаимности вы отъ меня не ждите.

Могу васъ уважать, когда хотите,

Но полюбить… Когда другой ужъ мной любимъ…

А вѣдь нельзя жъ питать любовь къ двоимъ.

Я вижу, что Клитандръ васъ несравненно хуже,

Что я слѣпа, такого выбравъ мужа,

Что за таланты многіе свои

Вполнѣ вы стоите восторженной любви;

Я это сознаю, но лишена искусства

Насильно возбудить въ себѣ такое чувство.

Триссотенъ. Но съ вашею рукой, обѣщанной мнѣ, я

Надѣюсь получить и ваше сердце тоже

И, не щадя заботь, которыхъ нѣтъ дороже,

Успѣю, можетъ-быть, дождаться дня,

Когда меня полюбите вы страстно.

Генріетта. Нѣтъ, чувству первому останусь я вѣрна

До гроба, и питать надежду вамъ — напрасно;

Въ чемъ и признаться искренно должна,

Въ правдивости своей не видя оскорбленья.

Любовь чуждается сухого разсужденья

И не достоинствъ ищетъ въ людяхъ милыхъ… нѣтъ:

Любовь — капризъ. Дадимъ ли мы отвѣтъ,

Чѣмъ дорогъ сталъ намъ человѣкъ любимый?

Законъ любви — законъ неуловимый…

Ахъ, если бы надъ ней могъ властвовать нашъ умъ,

Предвидя неудачи и удачи,

За васъ бы я пошла безъ всякихъ долгихъ думъ, —

Но, видно, сердце думаетъ иначе.

Оставьте жъ вы меня съ моею слѣпотой,

Не пользуйтесь жестокой властью той,

Съ которою хотятъ меня заставить

Итти за васъ. Подумайте: нужна вѣдь

Особенная низость — черезъ мать

Себѣ жену насильно добывать!

Нѣтъ, честный человѣкъ, ей-вовсе не навяжетъ

Отверженной любви и тяжкихъ брачныхъ узъ,

И никогда не вступитъ съ ней въ союзъ,

Когда она ему согласье дать откажетъ.

Не прибѣгайте же къ родительскимъ правамъ

И не насилуйте, прошу, моихъ желаній.

Не лучше ль дѣвушку другую выбрать вамъ,

Достойную всѣхъ вашихъ дарованій?

Триссотенъ. Гдѣ средство васъ къ себѣ привлечь хоть чѣмъ-нибудь?

Приказывайте мнѣ, повелѣвайте мною…

Васъ не любить нельзя; вы сдѣлались одною

Моей мечтой!…

Генріетта. Ахъ, сударь, дайте отдохнуть!

Не въ первый разъ, съ присущимъ вамъ талантомъ,

Въ посланіяхъ къ Ирисъ, Филисъ, иль къ Амарантамъ,

Вы говорите съ жаромъ этимъ…

Триссотенъ. Нѣтъ!

Я ими восхищался, какъ поэтъ:

То говорилъ мой умъ, — не сердце. Сердце это

Любовью бьется къ вамъ одной лишь, Генріетта!

Генріетта. О, пощадите же, иль я уйду сейчасъ.

Триссотенъ. Вы, оскорбляетесь? Но я-на этотъ разъ

Себѣ прощу такое-оскорбленье.

Любовь, которую я такъ-скрывалъ отъ васъ,

Ничто не сокрушитъ: ни гнѣвъ вашъ ни презрѣнье.

Могу ли я отъ счастья убѣгать,

Когда и ваша столь заботливая мать

Въ немъ приняла горячее-участье?

Всѣ средства хороши для достиженья счастья.

Генріетта. Но думали ли вы хотя единый, мигъ,

Къ чему ведетъ насиліе такое?

Вѣдь вы рискуете, скажу вамъ напрямикъ,

Лишиться сна, душевнаго покоя,

Устраивая бракъ столь страстно, и къ тому жъ —

Злопамятной жены, страшиться долженъ мужъ.

Триссотенъ. О, это все меня нисколько не разстроитъ.

Мудрецъ, къ всему привыкъ, по пустякамъ не-ноетъ.

Отъ легкихъ слабостей освободясь навѣкъ

И подчиняя ихъ разсудку безусловно,

Вполнѣ благоразумный человѣкъ

Смотрѣть на многое обязанъ-хладнокровно.

Генріетта. Отъ философіи рѣшительной такой, —

Рождающей въ душѣ и стойкость я покой,

Въ восторгѣ просто я и, видя въ васъ такъ много.

Душевной твердости, молить готова Бога,

Чтобъ вашу жизнь связалъ Онъ съ лучшею женой.

Которую ни въ чемъ нельзя ровнять со мной..

А мнѣ чужда подобная отвага,

Мои достоинства не столько велики,

И, я, клянусь, для вашего же блага

Вамъ не отдамъ вовѣкъ своей руки….

Триссотенъ (уходя). Посмотримъ, подождемъ… Однако не пора ли?

Нотаріусъ насъ ждетъ уже, навѣрно, въ залѣ.

ЯВЛЕНІЕ II. Генріетта, Кризаль, Клитандръ, Мартина.

Кризаль (Генріеттѣ). А, дочь моя, я радъ, тебя увидѣвъ здѣсь.

Однимъ желаніемъ я нынѣ полонъ весь, —

Что покоришься ты вполнѣ отцовской волѣ.

Знай: матушку твою я проучить хочу,

Поблажки дѣлать ей теперь не стану болѣ

И въ доказательство, что вовсе не шучу,

Вернулъ Мартину я и въ домѣ водворяю.

Генріетта. Рѣшимость вашу я, отецъ мой, одобряю,.

Не измѣнила бъ только вамъ она.

Крѣпитесь же, настойчивымъ кажитесь

Въ своихъ желаніяхъ; главой семьи явитесь:

Въ ней мать командовать надъ вами не должна.

Кризаль. Что жъ, я колпакъ, то-твоему?

Генріетта. Нимало,

Помилуйте!

Кризаль. Фатишка? Вѣтрогонъ?.

Генріетта. Но развѣ что-нибудь такое я сказала?

Кризаль. Иль думаютъ, что я -характера лишёнъ?

Что тряпка я?

Генріетта. Нѣтъ, нѣтъ, о, мой отецъ.

Кризаль. Ужели

Не смогъ бы, не сумѣлъ я, въ самомъ дѣлѣ,

Въ такіе, какъ мои, солидные года

Быть въ домѣ господиномъ полновластнымъ?

Генріетта. Конечно.

Кризаль. Иль смотрю я слабнякомъ несчастнымъ,

Котораго безъ, всякаго труда:

Супруга водитъ за носъ?

Генріетта. Никогда

Такимъ вы не были.

Кризаль. Башмакъ я, — да? Прекрасно,

Сударыня! Смѣшны вы, дочь моя!

Генріетта. Невольно, можетъ-быть, васъ оскорбила я.

Кризаль. Вы слушаться должны меня всѣ!

Генріетта. Это ясно.

Кризаль. И, слышите вы, предо, мною ни гу-гу!

Въ семействѣ я одинъ -повелѣвать могу.

Генріетта. Вы правы, батюшка!

Кризаль. Мой голосъ первый въ домѣ.

Генріетта. Согласна съ вами я.

Кризаль. Я мужъ, а не колпакъ,

И замужъ дочь отдать никто не смѣетъ, кромѣ

Ея отца.

Генріетта. Конечно, это такъ.

Кризаль. Надъ вами власть я получилъ отъ Бога.

Генріетта. Кто жъ въ этомъ сомнѣвался хоть немного?

Кризаль. И постараюсь я на дѣлѣ доказать,

Что въ выборѣ супруга — знай заранѣ —

Должна меня, ты слушать, а не мать.

Генріетта. Ахъ, это лучшее изъ всѣхъ моихъ желаній!

Васъ буду слушаться во всемъ я съ этихъ поръ.

Кризаль. Посмотримъ же, какъ мнѣ наперекоръ

Пойдетъ жена.

Клитандръ. Вотъ и она, а съ нею

Нотаріусъ.

Кризаль. И кстати очень. Ну,

Всѣ стойте за меня.

Мартина. Я и одна сумѣю

И нужное словцо, гдѣ слѣдуетъ, вверну.

ЯВЛЕНІЕ III. Филаминта, Белиза, Арманда, Триссотенъ, нотаріусъ, Кризаль, Клитандръ, Генріетта, Мартина.

Филаминта (нотаріусу). Въ контрактѣ вашемъ слогъ такъ дикъ. Хотя немного

Нельзя ль заняться вамъ надъ выправкою слога?

Нотаріусъ. Нашъ превосходенъ слогъ. Глупцомъ бы я прослылъ,

Когда бы въ немъ хоть слово измѣнилъ.

Белиза. Какъ? Въ центрѣ Франціи возможна дичь такая?

По крайней мѣрѣ, въ цѣль научную вникая,

Не можете ли вы счетъ франковъ измѣнить

На мины и таланты въ капиталѣ,

А самое число изобразить

Календами и идами нельзя ли?

Нотаріусъ. Мои товарищи меня бы освистали,

Когда бъ рѣшился я исполнить вашъ капризъ.

Филаминта. Объ этомъ варварствѣ мы споромъ увлеклись.

Вы къ дѣлу, сударь, лучше приступите;

Займите столъ. — Садитесь и пишите.

(Замѣтивъ Мартину)

Негодница опять явилась здѣсь! Когда?

И кто осмѣлился ввести ее сюда?

Кризаль. Обь, этомъ толковать теперь намъ не у мѣста,

У насъ есть дѣло нѣсколько важнѣй.

Нотаріусъ. Я приступлю къ контракту. Гдѣ жъ невѣста?

Филаминта. Дочь младшая моя.

Нотаріусъ. Такъ.

Кризаль (указывая на Генріетту). Имя ей —

Пишите — Генріетта.

Нотаріусъ. Превосходно.

А кто женихъ?

Филаминта (указывая на Триссотена). Вотъ мнѣ кого угодно

Назначить ей въ мужья.

Кризаль (указывая на Клитандра).

А мужъ, котораго ей назначаю я —

Вотъ этотъ самый господинъ!

Нотаріусъ. Два мужа!..

Не много ли?

Филаминта. Пишите. Почему же

Остановились вы? Вотъ Триссотенъ — мой зять.

Кризаль. А я, пишите же, хочу Клитандра взять.

Нотаріусъ. Нельзя ли вамъ прійти къ такому соглашенью,

Чтобъ выбрать жениха — всего, лишь одного?

Филаминта. Послѣдуйте лишь моему рѣшенью.

Кризаль. Меня вы слушайтесь и больше никого.

Нотаріусъ. Скажите же, кого мнѣ слушать, въ самомъ дѣлѣ?

Филаминта (Кризалю). Вы что же? Мнѣ противорѣчить захотѣли?

Нельзя ли помолчать, совѣтъ дамъ добрый вамъ.;

Кризаль. Я только не хочу, — вотъ вся моя забота, —

Чтобъ брали дочь мою изъ одного расчета:

Приданое ея прибрать къ своимъ рукамъ.

Филаминта. Смѣшите вы меня! Къ подобнымъ пустякамъ

Такой мудрецъ, какъ онъ, вѣдь чувствуетъ презрѣнье.

Кризаль. Клитандра выбралъ я — и твердъ въ своемъ рѣшеньи.

Филаминта (указывая на Триссотена).

А я на бракъ ему согласіе дала,…

Вотъ выборъ мой, — и болѣе ни слова.

Кризаль. Напрасно, милая моя, ты этотъ тонъ взяла!

Мартина. Я сторону-мужчинъ принять готова,

Не дѣло женщины мужчиной помыкать.

Кризаль. Мысль вѣрная.

Мартина. Къ тому жъ, и то сказать,

Предъ пѣтухомъ молчать должны всѣ куры.

Кризаль. Ну, разумѣется!

Мартина. Найдутся балагуры —

И мужа осмѣютъ и доведутъ до слезъ,

Коль онъ женѣ далъ власть во все совать свой носъ.

Кризаль. Такъ, правильно.

Мартина. И, вѣрьте мнѣ, сама я

Не вышла бъ ни за что за мужа-вахлака.

Мужъ въ домѣ — голова и правая рука,

А если бъ, мужа бранью донимая,

Дурить я начала, вполнѣ онъ былъ бы правъ,

Пощечинъ нѣсколько мнѣ надававъ.

Кризаль. Какъ мило сказано! И, главное, умѣстно.

Мартина. Разумникъ баринъ нашъ. Отцу, конечно, лестно

Найти для дочери получше муженька.

Кризаль. Да, ты права!

Мартина. Охота велика

Такому, какъ Клитандръ, красавцу молодому

Отказывать. Тутъ хоть бѣги изъ дому…

И брать ученаго… Вотъ не видали бѣдъ!

Не пара барышнѣ ученый; этотъ… Нѣтъ.

Она не маракуетъ по-латыни,

За Триссотена ей по этой-то причинѣ

Не слѣдъ итти.

Кризаль. Такое жъ мнѣнье и мое.

Филаминта. И нужно выносить подобное вранье!

Мартина. Всѣ эти умники лишь ловки въ краснобайствѣ,

И для себя не выбрала бы я

Ни. одного изъ этихъ баръ въ мужья.

Ученость — дѣло лишнее въ хозяйствѣ;…

Гдѣ книги завелись, тамъ въ домѣ все вверхъ дномъ,

И, если мнѣ признаться можно въ томъ,

Желала бъ для себя такого я супруга,

Чтобъ книгу только онъ любилъ одну —

А именно свою законную жену;…

Чтобъ даже азбуку разучивалъ онъ туго,

Ну, словомъ, — барыня пусть недовольна мной,

Мужъ долженъ быть ученъ лишь для меня одной.

Филаминта (Кризалю):

Конецъ иль нѣтъ? Я слишкомъ терпѣливо

Молчала. Все сказалъ вашъ милый адвокатъ?

Кризаль. По-моему, она сказала справедливо….

Филаминта. Довольно. Диспутъ конченъ. Поспѣшатъ

Пусть волю, матери исполнить абсолютно.

Не повторять же мнѣ ежеминутно.

(Показывая на Триссотена)

Вотъ дочери моей, мной избранный женихъ,

Не возражайте мнѣ. Соединяю ихъ

Обоихъ навсегда я съ этого мгновенья.

Когда же съ васъ Клитандръ взялъ слово, наконецъ

Пусть съ старшею сестрой идетъ онъ подъ вѣнецъ.

Кризаль. Вотъ-вамъ въ концѣ концовъ и наше соглашенье.

(Клитанлру и Генріеттѣ)

Довольны вы?

Генріетта. Отецъ!..

Клитандръ. Могу ль

Белиза. Что до меня,

Я знаю, кто зажечь -въ немъ можетъ пылъ любовный,

Но… мы на сторонѣ любви духовной:

И столь же чистой, какъ свѣтило дня.

ЯВЛЕНІЕ IV. Аристъ, Кризаль, Филаминта, .Белиза,; Генріетта, Арманда, Триссотенъ, нотаріусъ, Клитандръ, Мартина.

Аристъ. Друзья мои, скорблю… мнѣ очень непріятно

Являться вѣстникомъ печали въ сладкій часъ.

Вотъ два письма. Прочтите; вѣроятно,

Посланья поразятъ громовой вѣстью васъ.

(Филаминтѣ)

Во-первыхъ, къ вамъ одно письмо отъ прокурора.

(Кризалю)

Другое же къ тебѣ съ ліонской почты, братъ.

Филаминта. Какія же несчастья намъ грозятъ?

Аристъ. Прочтите и узнаете все скоро.

Филаминта (читаетъ). «Милостивая-государыня! просилъ вашего брата передать вамъ это письмо, изъ котораго вы узнаете то, что я не осмѣливаюсь передать-вамъ лично. Большая небрежность, съ каковою вы относились къ вашимъ дѣламъ, была причиной того, что клеркъ вашего докладчика не извѣстилъ: меня во-время, и вы — положительно проиграли процессъ, который должны были выиграть».

Кризаль (Филаминтѣ). Проигранъ вашъ процессъ!

Филаминта. Чего жъ смутились вы?

Такое-малодушье непристойно,

И я, не опуская головы,

Ударъ судьбы перенесу спокойно.

«Недостатокъ рачительности обойдется вамъ въ 40 тыс. экю. По приговору суда вы присуждены уплатить эту сумму вмѣстѣ съ судебными издержками».

По при-го-во-ру! Я при-су-жде-на!

Такъ оскорблять однихъ преступниковъ лишь можно.

Аристъ. Конечно, выразился онъ неосторожно:

Стилистика его васъ возмущать должна.

Онъ написать обязанъ былъ безспорно:

Судъ проситъ васъ, сударыня, покорно

Всѣ деньги уплатить въ узаконенный. срокъ.

Филаминта. Другое же письмо?

Кризаль. Въ немъ нѣсколько лишь строкъ:

«М. Г. Дружба, связывающая меня съ вашимъ братомъ, даетъ мнѣ нѣкоторое право интересоваться и вашими дѣлами. Мнѣ извѣстно, что Аргантъ и Дамонъ, въ рукахъ которыхъ находится вашъ капиталъ, объявлены въ настоящее время банкротами».

Я разоренъ, о, небо, совершенно!

Филаминта (Кризалю). Постыдно волноваться черезчуръ!

Что за отчаянье? Для избранныхъ натуръ

Все это просто, такъ обыкновенно:

Богатство потерявъ, онѣ въ самихъ себѣ

Его найдутъ. Поэтому судьбѣ,

Не унывая, нужно покориться.

(Указывая на Триссотена)

Онъ самъ богатъ и съ нами подѣлится.

Триссотенъ. О, нѣтъ, сударыня. Позвольте мнѣ назадъ

Вернуть вамъ честно ваше обѣщанье.

Я вижу — цѣлый свѣтъ единодушно радъ

Разстроить наше бракосочетанье,

А жить съ людьми въ ладу — одно мое желанье.

Филаминта. Но вы иначе думали, пока

О нашемъ разореньи не узнали.

Триссотенъ. Я наконецъ усталъ. Хоть очень велика

Та честь, которую вы мнѣ предоставляли,

Но я скорѣй отъ счастья откажусь,

Чѣмъ противъ общаго желанія женюсь.;

Филаминта. Въ моихъ глазахъ упали вы позорно.

И я въ васъ вѣрила такъ долго, такъ упорно!..

Триссотенъ. Смотрите на меня, какъ вамъ угодно: нѣтъ

До этого мнѣ никакого дѣла.

Презрительный отказъ я получилъ въ отвѣтъ

Моей любви, и я — мнѣ совѣсть повелѣла —

Переносить безчестья не могу,

Хотя меня всегда считайте смѣло

За вашего покорнаго слугу.

ЯВЛЕНІЕ V. Аристъ, Кризаль, Филаминта, Белиза, Арманда, Генріетта, Клитандръ, нотаріусъ, Мартина.

Филаминта. Продажная душа! Теперь все ясно стало!

Онъ на философа походитъ очень мало.

Клитандръ. Хоть не философъ я, но предлагаю вамъ

Всего себя и все, что я имѣю,

Готовый съ вами, если только смѣю,

И счастіе дѣлить и бѣды пополамъ.

Филаминта. Какой восторгъ великодушье ваше!

Вы любите, я вижу, дочь мою:

Берите жъ Генріетту.

Генріетта. Нѣтъ, мамаша.

Я нынѣ голосъ противъ подаю

И съ вашей волею должна не соглашаться.

Клитандръ. Какъ? Васъ ли слышу я? Могу ль не изумляться?

Когда препятствія отъ, насъ устранены,

Вы…

Генріетта. Знаю я, что вы, Клитандръ, бѣдны.

Мечтая быть женою вашей, прежде,

Давъ волю самой сладостной надеждѣ,

Я часто думала о томъ, что этотъ бракъ

Разстройство вашихъ дѣлъ поправитъ. Но не такъ

Случилось: обѣднѣли мы, и я ли,

Любя васъ искренно и свято, допущу,

Чтобъ вы невзгоды наши раздѣляли?

Клитандръ. Но съ вами и въ бѣдахъ я счастье отыщу,

А жизнь безъ васъ — томительная мука.

Генріетта. Въ васъ говоритъ любовь, любовь же близорука.

Нѣтъ, лучше жизни мы не будемъ отравлять.

Ничто не портитъ такъ любви и наслажденья,

Какъ нужды и житейскія лишенья,

Которыя родятъ потомъ — какъ знать? —

Упреки, жалобы и сердца охлажденье.:

Аристъ. И у тебя причины нѣтъ иной

Клитандру отказать?

Генріетта. Нѣтъ, но его женой

Не буду я, ему добра желая.

Онъ слишкомъ дорогъ мнѣ, чтобъ за него пошла я.

Аристъ. Такъ будьте счастливы вы оба съ этихъ поръ.

Банкротство, нищета — все это сущій вздоръ,

Комедія невинная и ловко

Придуманная мной военная уловка,

Затѣмъ, чтобъ доказать и убѣдить сестру,

Что намъ философъ тотъ совсѣмъ не ко двору.

Кризаль. Восхвалимъ небеса!

Филаминта. Я безконечно рада.

Мнѣ представляется невольно та досада

Презрѣннаго скупца, когда парижскій свѣтъ

Заговоритъ о пышной свадьбѣ всюду:

Для жадности глупца урока лучше нѣтъ.

Кризаль (Клитандру).

Я зналъ впередъ, что вашимъ тестемъ буду.

Арманда (Филаминтѣ).

Такъ вы меня имъ въ жертву принесли?

Филаминта. Да, къ этому, ты видишь, всѣ пришли.

А ты… ты покорись такому приговору

И въ философіи найди себѣ опору.

Белиза. А все-таки Клитандръ въ одну меня влюбленъ

И женится съ отчаянія онъ.

Кризаль (нотаріусу).

Пишите же контрактъ съ моею волей сходно,

Какъ я вамъ приказалъ, какъ было мнѣ угодно.

Примѣчанія.

¹) Во времена Мольера выраженіе, заключающееся въ этихъ двухъ строчкахъ, было въ большомъ году и стало почти пословицей.

²) Подъ именемъ Триссотена здѣсь выведенъ не кто иной, какъ аббатъ Котенъ, тогдашній посредственный, но тщеславный стихотворецъ, высмѣянный сатирикомъ Буало. Актеръ, изображавшій Триссотена, который на первыхъ представленіяхъ назывался Трикотеномъ, всѣми силами старался, по гриму, голосу и жестамъ, походить на злосчастнаго стихотворца. Наконецъ, чтобъ довершить потѣху, стихотворенія, произнесенныя на сценѣ, при хохотѣ публики, были самого Котена.

³) Въ эту эпоху галлереи суда (Palais de justice) подставляли собою такое же оживленное зрѣлище, какое нынѣ представляетъ Пале-Руаяль. Это было мѣсто свиданій и условленныхъ встрѣчъ и притомъ самое модное. Извѣстный Корнель написалъ даже піесу въ пяти актахъ подъ заглавіемъ: «Галлерея Пале».

⁴) Сонетъ этотъ взятъ у Котена и находятся въ его (Собраніи изящныхъ сочиненій въ прозѣ и стихахъ. Парижъ, 1663 годъ. Отсюда же взята и эпиграмма на карету.

⁵) Перипатетизмъ — философская система одного изъ великихъ мыслителей древняго міра, Аристотеля, считающагося родоначальникомъ научнаго реализма, смотрѣвшаго на знаніе, какъ на результатъ точнаго изученія и изслѣдованія дѣйствительности. Аристотель много работалъ по всѣхъ отраслямъ науки для составленія своего философскаго ученія, получавшаго свое названіе — перипатетизма — оттого, что основатель: этой философской системы имѣлъ обыкновеніе преподавать ее во время прогулокъ по лицею.

⁶) Намекъ на «Сатиры» Буало. преслѣдовавшаго, современныхъ бездарныхъ писателей.

₇) Здѣсь намекъ на то, что Котенъ составилъ и выпустилъ въ свѣтъ изслѣдованіе, длинное и весьма смѣшное, о кометѣ, появившейся въ декабрѣ 1664 и январѣ 1665 года.