Праздный человек
правитьXVII. Три философа.
(Греческая новость.)
править
Жил в Греции человек, который вечно плакал — его называли Гераклитом. Он был высок ростом, строен; имел величественное лицо; носил великолепную одежду; покрыт был царскою мантиею; всегда имел в руках скипетр, а на голове корону.
С высокой кафедры, украшенной великолепно, проповедовал он афинянам правила добродетели героической и устремлял их взоры на несчастья государей — и народ, слушая поучения мудреца, утешал себя тем, что и монархи бывают иногда подвержены печалям.
Гераклит, пользуясь расположением афинян, наполнял сердца их любовью к добродетели, отвращением к пороку; и для того нередко представлял им добродетель торжествующей, счастливой, и в то же время научал их предпочитать несчастья утесненной невинности счастью торжествующего злодея.
Народ, слушая поучения Гераклита, проливал слезы — и, проливая их, наслаждался. Он мыслил, и мыслил справедливо, что сия минутная горесть была благодетельна для сердца.
Гераклит имел гений обширный, воображение живое, слог благородный, правильный и простой — он был красноречив в прекрасных стихах, наставлял, утешал, трогал — мудрено ли, что народ толпами стекался к его высокой кафедре, хотя надлежало стоять на ходулях, чтобы его услышать!
В это самое время появился в Афинах другой философ, во всех отношениях противный первому. Он вечно смеялся. Его называли Демокритом.
Натура произвела его с огромным горбом на спине, и за то он очень часто, умирая со смеху, бранил натуру; но вы не подумайте, чтобы он сердился на нее за то, что она его наградила горбом — ничуть! Демокриту было досадно, что натура дала ему только один горб. И в самом деле, господин Демокрит, чтобы несколько поправить ошибку натуры, вздумал приставить себе спереди другой горб — для того, говорил он, чтобы перед мог позавидовать заду.
Но это маленькое пристрастие к симметрии было не всегда в одинаковой силе. Например, господин Демокрит носил на правой ноге черную сандалию, а на левой красную. Прическа его менялась каждый Божий день: иногда являлся он распудренный в прах, как молодой ветрогон; иногда в истасканном парике из козьей бороды; нынче ходил в богатом хитоне, завтра надевал гарпагонскую мантию в заплатах и латках; словом сказать, одежда его менялась чаще погоды.
Иногда представлял он в себе Алцибиада, ненавистника мужей и друга замужних женщин; иногда приставленный к затылку его рог показывал, что он расположился причислить себя к секте супругов.
Демокрит имел маленькие, живые, огненные глаза, большой рот и прекрасные белые зубы, которые всегда были наружу, потому что господин философ никогда не переставал смеяться.
Но для чего же он беспрестанно смеялся? Для чего! Демокрит любил осмеивать нравы любезных своих сограждан, и заставлять их повеселиться на собственный счет свой, не оскорбляя нимало их самолюбия. Выражения его не имели ни возвышенности, ни чистоты, ни приятности Гераклита; но они были забавны и остроумны. Народ, поплакав над участью царей, отправлялся к Демокриту смеяться над собственными своими глупостями.
Таковы были удовольствия афинян, когда явился третий философ, именем Диоген, который выбрал место для лекций между кафедрами Гераклита и Демокрита, и начал учить мудрости всех тех, кому угодно было ей учиться.
Диоген не имел в наружности своей ничего необыкновенного; не имел ни величественного лица Гераклита, ни уродливого горба Демокрита — новость привлекла множество слушателей к его кафедре. Он не хотел, чтобы слушатели его всегда плакали, или всегда смеялись; смотря по обстоятельствам, они или смеялись или плакали, или, не делая ни того ни другого, а очень хладнокровно слушали наставления Диогена,
Господин Диоген не думал занимать их бедствиями царей, ни странностями граждан афинских; он представлял человеческую жизнь точно в том виде, какой она имеет, смешанною с печальным и веселым. Он избирал предметы понятные для всех и каждого. Они не были представляемы им в перспективе, как например те, которые показывал Гераклит; и чтоб слышать его, не нужно было становиться на ходули — по этой причине Диоген надеялся понравиться более, нежели его соперник. Но по несчастью, в толпе слушателей нашелся один шутник, который сказал: друзья мои! господин Диоген прав! он описывает нам то, что всякий день происходит в наших семействах! Но мы лучше сделаем, если разойдемся по домам: здесь начинает становиться очень холодно.
В самом деле, господин Диоген не имел ни Гераклитова жару, ни остроты Демокритовой.
Увидев, что народ начинал расходиться, он воскликнул: Государи мои! куда вы идете? Разве я не имею дара вам нравиться? Разве я не философ? Разве не говорю языком чистым и приятным? Разве я не имею права назваться изобретателем нового рода? Разве не умею изображать сходно натуру? — Послушайте, господин Диоген — отвечал ему тот же насмешник, который возмутил его лекцию и увел от него всех слушателей — я расскажу вам то, что со мною случилось прошлого году. Вам известно, что я ваятель: у меня в рабочей было и серебро и золото. Что же мне вздумалось однажды сделать? Смешать оба металла, и потом из этой смеси вылить Венеру. Как задумано, так и сделано — Венера готова! Я выполировал ее, как стекло, и выставил на продажу.
Она не золотая, сказал мне один; она не серебряная сказал мне другой; она не гладко выполирована, сказал мне третий. Ваша правда, милостивые государи, отвечал я — но в том то и состоит ее совершенство. Я подражал грубой натуре, которая во внутренности земли перемешала и серебро и золото. — Приятель! возразил один из этих господ, напрасно ты не вспомнил, что нам всегда нравится не грубая, но усовершенствованная натура. Подумайте, господин Диоген, не может ли и вам послужить это уроком? Он засмеялся, поклонился Диогену в пояс и ушел — а с ним и вся толпа народа: одни пошли поплакать с Гераклитом, другие посмеяться с горбуном.
Жуковский. Исследования и материалы. Выпуск 1
ИЗДАТЕЛЬСТВО ТОМСКОГО УНИВЕРСИТЕТА, 201010. Три философа. (Греческая новость). — ВЕ. 1809. № 8. С. 298—303. [Подпись: «Маллет»)
= Malet. Les trois philosophes, nouvelle grecque // L’Année littéraire. 1786. T. 3. P. 63-69.
= То же // L’Esprit des journaux. 1786. T. 7. P. 246—250.
Автором новеллы «Три философа» является женевский адвокат Жан-Луи Малле (Jean Louis Mallet, 1757—1832). Существует еще и стихотворная переработка сюжета «Трех философов», выполненная тем же автором[1]. Издание, по которому Жуковский выполнил свой перевод, нуждается в дальнейших разысканиях (вероятнее всего, перевод был выполнен по «Nouvelle bibliothèque des romans»).
- ↑ Mallet J. L. Les Trois Genres. Nouvelle grecque // Marcomeris ou le beau troubadour: nouvelle de chevalerie; suivi de contes en vers. Par J. L. Mallet. Genève, 1796. P. 221—226.