У этой страницы нет проверенных версий, вероятно, её качество не оценивалось на соответствие стандартам.
Странник — День XLII
автор Александр Фомич Вельтман
Дата создания: 1831, опубл.: впервые — в журнале «Московский телеграф», 1832. Источник: Вельтман А. Ф. Странник / Издание подготовил Ю. М. Акутин — М.: «Наука», 1978. — (Литературные памятники)., скан

День XLII. Пустырь Булгарии. Карамурат-киой или Дана-киой? Покойная квартира

CCXCIX

Pour ne rien laisser en arriere, je vous dirai, monsieur, que...[1]
Lettre sur le tetes parlanles. Rivarol[2]

Я еду далее, по пустырю Силистрийского Санджака, на Гирсов. После шести часов езды лошади устали, желудок опустел, должно было искать приюта от дождя. Вот в стороне от дороги видно какое-то киой. Посмотрим на карте. Карамурат-киой, Дана-киой... Бог знает! Дана-киой или Карамурат-киой?.. Судя по расстоянию от Гирсова, должно быть Дана-киой... но Дана-киой влево от дороги, идущей из Кистенджи!.. Впрочем, и Карамурат-киой... да... не более трех верст по карте... но столько ли в натуре?.. На карту надейся, а сам не плошай! — говорит военная пословица.

Так рассуждал я, а между тем бричка двигалась вперед. Киой осталось версты две уже позади. — Стой! назад! не все ли равно, Карамурат-киой или Дана-киои? и там, и там пусто. Нужны только вода, очаг да камыш. Ступай! И вот въезжаем в деревню. Чисто, и домового нет!.. в одной трубе дымок... может быть, турки?.. нет!.. видна бричка... подъезжаю.

"Ба! В.......!" — А! Н....! что ты здесь делаешь! — "А вот взойди, посмотри".

Одна булгарская землянка уцелела от совершенного разрушения; над пою еще была крыша, внутри ее был еще очаг. Перед очагом, в котором трещал уже камыш, лежал огромный чемодан; на чемодане стояла оловянная чаша; из чаши клубился пар, как из Везувия.

Я не буду ни опровергать, ни подтверждать догадку читателя, что в чаше заключался суп, сваренный на подобие супов французских на воде, немецких на шоколаде или на пиве, английских на вине, китайских с кирпичным чаем, восточных на всякой всячине; не буду спорить о вероятности предположения, что то были щи русские или борщ польский, с свеклой; малороссийский на капустном или огуречном соке; молдаванский с виноградным листом; не скажу, справедливо или нет заключение, что в чаше была уха, столь же жирная и вкусная, как уха Демьянова[3].

И странно было бы спорить о том, чего я сам не успел исследовать, хлебнув сгоряча чего-то необыкновенно горячего. Язык мой загорелся, из глаз посыпались слезы, аппетит исчез.

ССС

Ожога лишила меня часа на три памяти и внимания, и потому в нескольких словах переношу я себя и И.... из Дана-киой или Карамурат-киой по грязной дороге в Гирсов.

Читатель может себе представить влево от дороги темно-голубую ленту Дуная, лежащую на одичалой природе; вправо покатость гор; позади себя путь, который мы уже совершили; перед собою гласис[4] кр. Гирсова, мост чрез ров и каменные ворота в средине куртины[5]; над собою вечернее небо со всеми признаками осенней, дурной погоды.

Таким образом, проходя церемониальным маршем вместе со всею Вселенною пред Временем, мы пронеслись чрез мост и ворота и катились по гирсовской улице под гору, к комендантскому дому. Коменданта дома нет; плац-адъютанта дома нет.

Вечер держался уже на ниточке.

Какой-то солдатик взялся отводить нам приличную квартиру.

Долго водил он нас между рассеянными по крепости деревянными, полуразрушенными домами, занятыми под гошпитали и магазины; наконец, как бы случайно, нашел пустой дом.

"Господин служивый, здесь ни окошек, ни дверей! очаг и труба слопаны!"

Идем далее.

"Вот еще дом, годный под квартиру, В. в-е![6]"

Я отворяю двери, вхожу... темно... Наступив на что-то мягкое, я невольно остановился... гляжу под ноги... "Любезный друг, здесь есть уже постояльцы!.. если не живые, так мертвые!.. смотри, сколько их разметалось по полу!"

"Виноват, В. в-е! — отвечал простодушный солдатик, — здесь, верно, гошпитальный амбар для склада покойников."

Опять пошли ходить и ездить.

Еще квартиру показал нам вожатый наш. Тепла, хороша; но в ней только что упокоился один офицер, бывший в горячке.

— Невыгодна квартира! показывай другую.

"Больше нет, В. в-е!" — отвечал наш квартиргер[7].

Положение наше было не очень приятно: ночью, под дождем, посреди грязных улиц Гирсова. Однако же оно скоро улучшилось. Узнав, что плац-адъютант уехал на несколько времени из крепости, мы расположились в его квартире, теплой, снабженной всеми потребностями, необходимыми для военного спокойствия.

Примечания

  1. Чтобы ничего не оставлять позади, я вам скажу, господин, что...
  2. Письмо говорящим головам. Ривароль (франц.)
  3. Имеется в виду басня И. А. Крылова «Демьянова уха».
  4. Гласис — пологая земляная насыпь, которая создавалась перед наружным рвомкрепости, чтобы улучшить обстрел, усилить защиту и замаскировать укрепления.
  5. Куртина — участок крепостной ограды, соединяющий обращенные друг к другучасти двух соседних бастионов.
  6. Ваше высокоблагородие!
  7. квартирьер.


Это произведение перешло в общественное достояние в России согласно ст. 1281 ГК РФ, и в странах, где срок охраны авторского права действует на протяжении жизни автора плюс 70 лет или менее.

Если произведение является переводом, или иным производным произведением, или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для всех авторов оригинала и перевода.