[61]
СТАРЫЕ И НОВЫЕ ДУХИ.

Нѣтъ, эти духи, что стучатъ
Или ворочаютъ столами,
Не тѣ, которые грозятъ
Разстаться съ нашими мечтами,
И безъ которыхъ будетъ міръ,
Быть можетъ, холоденъ и сиръ…

Они не тѣ, что̀ изъ преданья
Перенесли свой ранній слѣдъ
На вдохновенныя созданья
И давнихъ, и недавнихъ лѣтъ.

Не тѣ, что̀ въ глубинѣ паденья,
Съ клеймомъ проклятья и сомнѣнья
На гордо-царственномъ челѣ,

[62]

Не ждали отъ небесъ прощенья
И — небу мстили на землѣ…

Не тѣ, что̀ нѣкогда въ титановъ
Преобразясь, изъ-подъ тумановъ
И тучъ неслись въ открытый бой
Съ Олимпомъ, — съ тою высотой,
Что̀ не прощала Прометею.

Не тѣ, что̀ древле Моисею,
Рабу Египетской земли,
Оковы сбросить помогли,
Когда Еврейскому народу
Онъ сквозь мистическій туманъ
Казалъ далекую свободу
Среди обѣтованныхъ странъ…

Не тѣ, что на хребтѣ Синая,
Какъ бы въ одеждахъ изъ огня,
Стояли, солнцами сіяя
И тѣнью Бога заслоня…
Чьи трубны гласы заглушали
Громъ, отъ котораго дрожали, —
Дымились щели сѣрыхъ скалъ,

[63]

Когда перстъ огненный писалъ:
«Азъ есмь» на каменной скрижали.

Не тѣ, которыхъ голоса
Съ небесъ слетали, какъ роса
Ночная, чье ночное пѣнье,
Чей свѣтозарный, стройный клиръ
Провозвѣстилъ, что ветхій міръ
Палъ, наканунѣ обновленья;
Чьи благодатныя слова,
Когда-то спѣтыя въ пустынѣ,
Мы, равнодушные, понынѣ
Поемъ во славу Рождества…

Не тѣ, что̀, въ образѣ бѣсовъ,
На склонѣ варварскихъ вѣковъ,
Сердца людей сжимая страхомъ,
Внушали папѣ и монахамъ,
Что даже дряхлый Галилей
Достоинъ пытки и цѣпей…
............
Міръ снова жаждетъ обновленья,
Въ наукѣ ищетъ откровенья…
Найдетъ ли онъ его иль нѣтъ,
Еще загадоченъ отвѣтъ, —

[64]

Но никакихъ задачъ науки
Всѣхъ этихъ душъ безличный рой,
Ни ихъ сомнительные стуки,
Ни ихъ мелькающія руки,
Своей таинственной игрой
Не разрѣшатъ…
Пѣвецъ Манфреда
Такими ли воображалъ
Духовъ, когда ихъ вопрошалъ
Въ часы осмысленнаго бреда
О тайнахъ міра и всего,—
Всего, что мучило его…

Какъ былъ остеръ неугомонно,
Какъ былъ язвительно уменъ
Тотъ духъ, что такъ нецеремонно
Вторгался въ нравственный законъ
И колебалъ его основы!
Какъ для рутины были новы
Его слова!.. Не даромъ онъ
Слылъ Мефистофелемъ на свѣтѣ,
Не даромъ Фаусту служилъ,—
Печать онъ времени носилъ
И обезсмертилъ имя Гёте.

[65]


Нѣтъ, эти духи, что̀ стучатъ
Или ворочаютъ столами
Не тѣ, которые грозятъ
Разстаться съ нашими мечтами!
Они — невѣжды иль шуты,
Родныя дѣти пустоты,
Тоски, невѣрья, увяданья,—
Они — фантазія безъ крылъ,—
Они — не въ силахъ дать намъ знанье,
И дать намъ вѣру нѣтъ въ нихъ силъ…