Зачѣмъ душа моя въ темницѣ?
Зачѣмъ никто въ ней не прочтетъ,
Какъ на развернутой страницѣ,
Что́ въ ней томится и живетъ?
Пусть духъ сокрытъ отъ взоровъ свѣта,
Но кто-нибудь, но кто-нибудь
Для состраданья и совѣта
Въ ту бездну долженъ заглянуть!
Предъ нимъ не буду я преступенъ,
И онъ проститъ дѣла мои:
Не страшенъ тотъ, кому доступенъ
Глубокій ходъ во тьму души.
Когда плыветъ ночная дума,
Когда мечтамъ ввѣряюсь весь
Во тьмѣ томительной безъ шума —
Я все бы чувствовалъ: «онъ здѣсь!»
Онъ зналъ бы трудъ недовершонный
И память прошлаго вскрывалъ,
И царство мысли потаенной
Очами бога озиралъ.
И онъ бы спасъ мой міръ чудесный,[1]
Когда въ послѣдній часъ земной
Мой духъ померкнетъ, безъизвѣстный,[2]
Подъ сводомъ кости черепной…
