Повести и рассказы К. Леонтьева „Из жизни христиан в Турции“ печатались, начиная с 1868 года, в журнале „Русский Вестник“. Затем в 1876 г. они вышли отдельным изданием в трех томах. В настоящем издании (тт. 2, 3 и 4-й) они перепечатываются с теми небольшими исправлениями, какие были сделаны рукою самого К. Леонтьева в принадлежавшем ему экземпляре. К ним присоединены еще рассказы и повести, которые были написаны после 1876 года, а именно: „Ядес“ (во 2-м т.), „Сфакиот“ и „Египетский голубь“ (в 3-м т.), „Камень Сизифа“ и „Я купец“ (в 4-м т.).
Примечания под текстом везде авторские.
К настоящему тому приложен портрет К. Леонтьева, с фотографии, снятой им в 1863 году, перед самым отъездом на службу в Турцию.
Повести, собранные в эти две книжки[1], все из новогреческой жизни; — юго-славяне являются в них разве мимоходом. Это с одной стороны совершенная случайность; хотя нельзя вместе с тем не заметить, что греческая жизнь больше юго-славянской бросается в глаза: она разнообразнее, полнее, цветистее, так сказать.
Несмотря на эту разницу в степени выразительности, если только предположить что мне удалось изобразить более или менее верно картины греческой жизни нашего времени, то в общих чертах — эти рассказы могут дать приблизительное понятие и о быте славян в Турции.
Политические интересы могут быть в антагонизме у греков и болгар, у болгар и сербов в иных отношениях; государственно-национальные стремления и чувства могут привести все эти нации к самым разнородным политическим результатам; но общая физиономия быта, картины домашней жизни почти одни и те же у всех христиан Европейской Турции (за исключением молдовалахов); привычки, личные вкусы, идеалы религиозные, эстетические, нравственные и т. д. имеют в себе нечто однородное, которое подходит под одно название жизнь христиан в Турции. Тому, кто не только видел, но и дал себе труд понять и греков и юго-славян, тому стоит лишь картину их жизни противопоставить быту чисто-мусульманскому, напр., французскому или даже русскому быту, чтобы согласиться со мной. Если только русский человек в силах отделить мысленно идею политическую от бытового зрелища, представляющегося ему по приезде его в Турцию, то он должен согласиться с тем, что отношения между греками и юго-славянами напоминают с этой двойной точки зрения отношения поляков к великороссам, англичан к северо-американцам; — то есть: согласия политического мало, — сходства бытового довольно много; особенно при противопоставлении этих наций другим нациям, более отдаленным от них по историческому воспитанию или по племенному гению. Прусский дворянин прежнего времени мог быть во многом политически очень согласен с русским дворянином; и оба они — и пруссак и русский — были политически же ни в чём почти не согласны с дворянином польским; но по физиономии бытовой, по чертам лично-психическим поляк с русским ближе и сходнее, чем с прусским немцем. В романах Купера, Бичер-Стоу и даже в каких-нибудь очерках Брет-Гарта видно то же самое отношение к жизни, тот же самый англо-саксонский гений, который виден у Вальтер-Скотта и Диккенса, с небольшими местными оттенками. А политический антагонизм Англии и Соединенных Штатов так известен, что о нём не идет много и говорить.
Это одно, а второе — вот что.
Надобно для ясности понимания христианского Востока проводить мысленно резкую черту между эпической, простонародной половиной всего греко-славянского мира и между той его половиной, которую вернее всего назвать буржуазной (ибо выражение интеллигенция, противопоставленное выражению эпическая часть нации, было бы в этом случае для народа уже слишком обидно). Вообще можно сказать без долгих объяснений, что простой народ на Востоке лучше нашего; он трезвее, опрятнее, наивнее, нравственнее в семейной жизни, живописнее нашего.
Общество же высшее, руководящее, обученное, надевшее вместо великолепных восточных одежд плохо-скроенный, дешевый европейский сюртук прогресса — хуже нашего русского общества; оно ниже, грубее, однообразнее, скучнее.
Вот что я хотел сказать этим предисловием.
- ↑ По изданию 1876 года. В 3-й книжке помещено было окончание романа „Одиссей Полихрониадес“. Ред.