Смерть Петра Свачича, последнего короля хорватского (Шеноа; Уманов-Каплуновский)/Баян 1888 (ДО)
| ← Августъ Шеноа | Смерть Петра Свачича, послѣдняго короля хорватскаго | Возрожденной Болгаріи → |
| Оригинал: хорв. Smrt Petra Svačića, опубл.: 1881. — См. Баян. Сборник произведений современных славянских поэтов и народной поэзии. Перевод опубл.: 1888. Источникъ: az.lib.ru |
Смерть Петра Свачича, послѣдняго короля хорватскаго[1]
Куда идетъ онъ, скрытый тьмою,
Воитель въ шлемѣ золотомъ,
На палку опершись рукою?
Глаза горятъ… мертвецъ лицомъ…
И все спѣшитъ онъ, да спѣшитъ,
Какъ будто адъ за нимъ стоитъ.
Поднялся молодецъ высоко,
Порой приляжетъ, чуть дыша,
И снова въ путь; не дремлетъ око
И замираетъ въ немъ душа.
Кровавый слѣдъ онъ оставляетъ;
Зіяетъ рана на груди.
Въ безсильныхъ мукахъ онъ страдаетъ
Не видя свѣта впереди
Онъ держитъ древко небольшое;
Лохмотья знамени на немъ,
Съ хорватскимъ выцвѣтшимъ гербомъ.
О, знамя, это — ты, родное!
Идетъ и стонетъ… силы нѣтъ!
Фонтаномъ кровь изъ раны льется,
Слабѣетъ духъ и, какъ скелетъ,
Онъ падаетъ; и смерть ужъ вьется
Надъ головой у бѣглеца.
Окоченѣлъ; но все-жъ глазами
Съ горы онъ видитъ подъ ногами
Свой край родимый безъ конца,
И горъ зеленыхъ вереницы,
И серебро курчавыхъ рѣкъ,
И натискъ волнъ морской царицы,
Лазурь небесъ, холмы для нѣгъ,
Шолкъ нивъ и поле золотое…
Забилось сердце ретивое
И вырвался изъ сердца стонъ!
«Увы. все здѣсь теперь — могила;
Народъ въ оковы заключенъ;
Потухла пламенная сила…
Погибло все!» Закрывъ рукой
Лицо, бѣглецъ лежитъ нѣмой
И кудри по лицу спустились;
Но все жъ глаза его свѣтились
И местью искрились порой.
Олень, съ обрыва внизъ бѣгущій,
Спросилъ у павшаго, кто онъ;
Лѣсъ, тихій шелестъ издающій,
Пришельцу тоже удивленъ;
И съ вѣтки соколъ сизокрылый
Свой острый взглядъ остановилъ:
«Откуда ты пришелъ, мой милый?»
Бѣглецъ лишь вздохъ тутъ испустилъ.
Припалъ къ скалѣ онъ головою;
Блуждаетъ взоръ по сторонамъ,
И щеки смочены слезою,
И знамя припеклось къ губамъ:
И, точно солнце въ часъ заката,
Ужъ прочь бѣжитъ надежда жить.
Онъ молвитъ: «Палъ я безъ возврата!
Очей мнѣ некому закрыть;
Не будетъ надо мною тризны, —
Послѣднимъ королемъ отчизны»…
Сказалъ, и свѣтъ въ горахъ разлитъ,
И златокудрая дѣвица
Предъ бѣднякомъ въ слезахъ стоитъ
Ясна — что божія денница,
И шепчетъ: — «Стоны по горамъ…
Чу… буря плачетъ… Горе вамъ!
Узнай меня: я — ваша вила…
Кто ты?.. гдѣ мощь твоя и сила?»
— «Кто я? я — тѣнь. Кѣмъ былъ? Петромъ;
Отъ дуновенья злого рока
Слетѣлъ вѣнецъ и въ грудь глубоко
Вошелъ клинокъ, и я лицомъ
Къ лицу со смертью… Смерть, иди!
Надежда въ счастье пропади!»
— «Что-жъ держитъ? смѣло!» молвитъ вила.
— «Что держитъ? — сломанная сила.
Я былъ хорватскій государь,
И море власть мою носило,
И грязь, что завелася встарь
Между народомъ, мнѣ подвластнымъ,
Хотѣлъ я до-чиста известь
И счастье дать, поднявши честь.
Кипѣлъ народъ въ порывѣ страстномъ..
И вотъ забрызганъ кровью тронъ;
Въ сердцахъ и бѣшенство, и злоба;
Вездѣ раздоръ и смерти стонъ;
И честь безмолвствуетъ у гроба,
И не хотятъ отчизны знать;
Порокъ гнѣздится близъ короны,
Чтобъ подлостью ее отнять…
Безумство въ волѣ… бичъ — законы…
Безумцы въ крикѣ держатъ власть
И братской крови слѣдъ — ихъ страсть.
Hâ скипетръ, — кто боляринъ родомъ…
И вотъ я выбранъ былъ народомъ…
Я принялъ жезлъ и поднялъ мечъ
И, будто молніей, рукою
Сталъ плевела людскія сѣчь:
Пускай цвѣтутъ передо мною —
Свобода, трудъ и славы рѣчь!
Какъ кормчій опытный и смѣлый,
Когда морская гладь кипитъ,
Рукою дѣйствуетъ умѣлой,
И судно къ гавани летитъ, —
Таковъ и я съ своей кормою…
И стихла буря предо мной;
Но… ужасъ!.. злобою людскою
Разрушенъ домъ несчастный мой
И зависть подлаго холопа
Свободу, тронъ у насъ взяла
И пурпуръ съ царскихъ плечъ сняла
И саванъ сдѣлала для гроба;
Сломали жезлъ; попрали тронъ;
Корону въ деньги расплавляли…
И вотъ я знамя вынесъ… Вонъ!
И прочь предатели бѣжали.
Но чу… ты ужасъ видишь новый,
Тяжелый, небывалый грѣхъ.
Къ намъ вызвавъ врагъ, чужой, суровый…
Боляринъ радъ и ждетъ утѣхъ,
И хочетъ въ прахъ известь свободу
И цѣпи наложить народу…
И врагъ пришелъ И вотъ толпой
Хорваты, будто бы на бой,
Идутъ къ предателю… друзьями,
А не на бой!.. Измѣна!.. Я
Вотъ здѣсь, подъ этими горами.
Лишь съ горстью вѣрныхъ, месть тая,
Поднявши знамя, далъ сраженье.
Лилася кровь богатырей…
Враги насъ душатъ… Гдѣ спасенье?
Надежды нѣтъ и нѣтъ друзей…
И что-жъ случилося?.. дивися!
Хорватскій ножъ въ меня проникъ…
Чу… пѣсни.. крики… Веселися,
Боляринъ, цѣли ты достигъ!
Съ врагомъ теперь за панибрата,
Онъ торжествуетъ черный день,
День рабства бѣднаго хорвата.
Честь продана… свобода — тѣнь.
Чу… трубный звукъ и кликъ веселья…
Въ горахъ какой-то стонъ глухой.
На трупахъ — пиръ для новоселья:
Хозяинъ здѣсь пришлецъ чужой.
Ликуетъ бѣсъ отъ изступленья
И воронъ каркаетъ привѣтъ.
Какъ умереть мнѣ безъ волненья,
Когда моей отчизны нѣтъ!
Зарыта бѣдная въ могилу…
Кто былъ хорватомъ, — сталъ рабомъ;
Палъ я лишь вольнымъ бѣглецомъ».
И страстно витязь черезъ силу
Прижался къ ледяной скалѣ
Предсмертный вздохъ отдать землѣ;
И вила грустно опустилась,
Запечатлѣла поцѣлуй
И тихо молвила: — «Свершилось!
Внимай и сердца не волнуй…
Читай судьбу… Вотъ кровь рѣкою
Течетъ… Вотъ край твой раззоренъ…
Его тѣснятъ со всѣхъ сторонъ…
Вотъ сталъ могилой онъ нѣмою…
Все въ рану общую слилось…
Твой гробъ забытъ… На этомъ полѣ
Рѣшится міровой вопросъ…
Вотъ время по капризной волѣ
Измѣнитъ все… Хорваты — тѣнь…
Но скоро вспыхнетъ свѣтлый день,
Заря заблещетъ надъ горами
И люди новые пойдутъ
И надъ погибшими отцами,
Которыхъ рабствомъ такъ гнетутъ,
Взломаютъ гробовые входы
Съ словами: „Чуйте гласъ свободы!
Еще, хорваты, мы живемъ
И всѣмъ о волѣ знать даемъ!“
Какъ поле позднею весною,
Свобода дивно процвѣтетъ,
Отчизнѣ радугой блеснеть;
Умри-жъ съ спокойною душою!»
Сверкнули радостно глаза;
Страдалецъ тихо приподнялся,
Чтобъ зачерпнуть воды. Слеза
Скатилась въ шлемъ златой. Смѣшался
Напитокъ съ кровью и слезой.
Онъ поднялъ кубокъ-шлемъ рукой
И вотъ, какъ громъ въ началѣ мая,
Далеко рѣчь его неслась:
«Гой ты, вечёрница родная,
Сейчасъ ты на небѣ зажглась,
Услышь теперь мой тостъ прощальный!
Изъ шлема пью за свой народъ.
Пусть Богъ позоръ его печальный
Свободой радостной сотретъ!
О, нарождайся, день прекрасный,
Когда не будетъ ранъ въ сердцахъ,
Чтобъ позабылся часъ ужасный,
Когда онъ палъ и всталъ въ цѣпяхъ!..
Пусть вѣрность будетъ неизмѣнной,
Пусть честь за родину стоитъ,
И въ славѣ вѣчной и нетлѣнной
Хорватъ окрѣпнетъ какъ гранитъ!
А ты, звѣзда моя родная,
Когда заря начнетъ всходить,
Лицомъ алмазнымъ вновь играя,
Ты будешь вѣстницей служить!
Тебѣ-жъ спасибо, другъ мой, вила:
Ты ужасъ смерти побѣдила!…»
Поцѣловалъ ее и палъ;
Святое знамя прижимаетъ,
Моргнулъ и… бездыханнымъ сталъ,
А вила плачетъ и вздыхаетъ.
И вотъ сбылося предсказанье,
И вѣримъ мы въ свое призванье.
- ↑ У хорватовъ въ поэзіи преобладаетъ патріотическая тенденція. Каждый выдающійся поэтъ считаетъ своимъ долгомъ воспѣть какого-нибудь древняго героя. Между произведеніями этого рода баллада: «Смерть П. Свачича» пользуется наибольшей популярностью.