Сказка о серебряном блюдечке и наливном яблочке (Бальмонт)/1912 (ДО)



[154-155]

СКАЗКА

О СЕРЕБРЯНОМЪ БЛЮДЕЧКѢ
И

НАЛИВНОМЪ ЯБЛОЧКѢ.


Жилъ мужикъ съ женою, три дочери при нихъ,
Двѣ изъ нихъ затѣйницы, наряднѣй нѣту ихъ,
Третью же, не очень тароватую,
Дурочкою звали, простоватою.
Дурочка, туда иди, дурочка, сюда,
Дурочка не вымолвитъ слова никогда,
Полетъ въ огородѣ, коровушекъ доитъ,
Сѣрыхъ утокъ кормитъ, воды не замутитъ.
Вотъ мужикъ поѣхалъ сѣно продавать.
10 „Что купить вамъ, дочки?“ онъ спросилъ, и мать.
Старшая сказала: „Купи мнѣ кумачу“.
Средняя сказала: „Китайки[1] я хочу“.
Дурочка молчала, дурочка глядитъ.
„А тебѣ чего же?“ отецъ ей говорить.
Дурочка смѣется: „Мнѣ купи, родной,
Блюдечко серебряно, яблокъ наливной“.
Сестры насмѣхаются: „Кто далъ тебѣ совѣтъ?“
„А старушка старая“, дурочка въ отвѣтъ.
„Стану я по блюдечку яблочкомъ катать,
20 Стану приговаривать, стану припѣвать“.
Близко ли, далеко ли, мужикъ въ отлучкѣ былъ,
Торговалъ на ярманкѣ, гостинцевъ онъ купилъ.
Сарафаны красные у старшихъ двухъ сестеръ,
Блюдечко да яблочко у младшей,—экой вздоръ.
Блюдечко серебряно дурочка взяла,
Въ уголокъ запряталась, смотритъ, весела.

[156-157]

„Наливное яблочко, ты катись, катись,
Все катись ты по-солонь[2], вверхъ катись и внизъ.
Ты гори, показывай, какъ горитъ заря,
30 Города показывай, лѣсъ, поля, моря.
Ты катись, показывай горъ высоту,
Ты катись, показывай Небесъ красоту“.
Эти приговорныя сказала ей слова
Старая старушка,—чуть была жива,
Дурочка дала ей калачъ, чтобы поѣсть,
А старушка:—слово, въ словѣ словъ не счесть.
Катится яблочко по блюдечку кругомъ,
Катится яблочко, и ночь идетъ за днемъ,
Видны на блюдечкѣ поля и города,
40 Зори златистыя, серебряна звѣзда,
Вонъ корабли, закачались на моряхъ,
Царскіе полки на бранныхъ на поляхъ,
Солнышко за солнышкомъ катится,
Темный лѣсъ, какъ темный звѣрь, мохнатится,
Звѣзды хороводами, звѣздится въ Небѣ гладь,
Диво-то, красиво-то, перомъ не написать.
Сестры заглядѣлись, зависть ихъ беретъ:
„Какъ бы это выманить?—Подожди, придетъ”,
„Душенька-сестрица, въ лѣсъ по ягоды пойдемъ,
50 Душенька-сестрица, земляники наберемъ“.
Дурочка блюдечко отцу отдала,
Встала, оглянулась, въ лѣсъ она пошла.
Съ сестрами бродитъ. Лѣшій сторожитъ.
„Что это, заступъ[3] острый тутъ лежитъ?“
Вдругъ злыя сестры взяли заступъ тотъ.
Вырыли могилу. Чей пришелъ чередъ?
Дурочку убили. Березка шелеститъ.
Дурочка въ могилкѣ подъ березкою спитъ.
Бѣлая березка. Лѣшій сторожилъ.
60 Онъ на травку дунулъ, что-то въ цвѣтъ вложилъ.
Выросла тростинка, тростинку шевельнулъ,
И пошелъ по лѣсу. Шелестъ, шорохъ, гулъ.
„Дурочка-то гдѣ же?“ говоритъ отецъ.
„— Дурочка сбѣжала. Изъ конца въ конецъ
Лѣсъ прошли мы, снова обошли его.
Видно, волки съѣли. Въ лѣсѣ никого“.
Кто-то былъ тамъ въ лѣсѣ. Сестры, сестры, жди.
Кто-то есть тамъ въ лѣсѣ. Что тамъ впереди?
„Все же дочь, хоть дурочка“. Заскучалъ отецъ.
70 Яблочко и блюдечко онъ замкнулъ въ ларецъ.
Сестры надрываются. Только сказка—скокъ.
Вдругъ перемѣняется, сдѣлала прыжокъ.

Водитъ стадо пастушокъ,

Онъ играетъ во рожокъ,
Размышляетъ про судьбу,
На зарѣ трубитъ въ трубу.
Онъ овечку потерялъ,
Нѣтъ ея, есть цвѣтикъ алъ.
Онъ заходитъ во лѣсокъ,
80 Подъ березкой—бугорокъ.
И цвѣты на бугоркѣ,
Словно въ аломъ огонькѣ.
И лазурь за тотъ же счетъ,
И тростинка тамъ ростетъ.
Вотъ тростинку срѣзалъ онъ,
Всюду зовъ пошелъ и звонъ.
Диво-дудочка поетъ,
Разговариваетъ:
Звонъ-тростиночка поетъ,
90 Выговариваетъ:—
„Ты тростиночка, играй,
Диво-дудочка, играй,
Ты игрою
Разливною
Сердцу-милыхъ потѣшай,
Мою матушку,

[158-159]
Свѣта-батюшку,

И сестрицъ родныхъ моихъ,
Не сужу я строго ихъ,
100 Что за яблочко,
Что за блюдечко,
Что за яблокъ съ свѣту сбыли,
Что за блюдце загубили,
Ахъ ты дудочка,
Диво-дудочка,
Ты играй, ты играй,

Ты всѣхъ милыхъ потѣшай“.

Люди тутъ сбѣжались. „Ты про что, пастухъ?“
А пастухъ ли это размышляетъ вслухъ.
110 Онъ тростинку срѣзалъ, кто-то въ ней поетъ.
Для кого-то въ пѣснѣ, можетъ быть, разсчетъ.
„Гдѣ была тростинка?“ Тутъ, невдалекѣ.
„А давай, посмотримъ, что тамъ въ бугоркѣ“.
Бугорокъ разрыли. Такъ. Лежитъ она.
Кѣмъ была убита? Кѣмъ схоронена?
А тростинка шепчетъ, а цвѣтокъ горитъ,
Березка шуршитъ, разговариваетъ.
Дудочка запѣла, поетъ-говоритъ,
Поетъ-говоритъ-выговариваетъ:—

120 „Свѣтъ мой батюшка,

Свѣтикъ-матушка,
Сестры въ лѣсъ меня зазвали,
Земляничкой заманили,
И за блюдечко—связали,
И за яблочко—убили,
Погубили, схоронили,
Въ темной спрятали могилѣ,
Но колодецъ угловой
Со водою есть живой,
130 Есть колодецъ, дивный, онъ
На скрещеньи всѣхъ сторонъ,
Вы живой воды найдите,
Здѣсь меня вы разбудите,
Хоть убита, я лишь сплю,
А сестрицъ не погубите,

Я сестрицъ родныхъ люблю“.

Скоро ли, долго ли, колодецъ тотъ нашли,
Царь былъ тамъ, Солнышко, и всѣ къ Царю пришли.
Дурочку, умночку, вызволили, вотъ.
140 Вышелъ Царь-Солнышко, въ дворецъ ее зоветъ.
„Гдѣ жь твое блюдечко и съ яблочкомъ твоимъ?
Дай усладиться намъ сокровищемъ такимъ“.
Ларчикъ беретъ она тутъ изъ рукъ отца,
Яблочко съ блюдечкомъ, явитесь изъ ларца.
„Что ты хочешь видѣть?“—„Все хочу, во всемъ.“
Блюдце—какъ лунное, и яблочко на немъ.
Яблочко—солнечно, и красно какъ заря,
Вотъ они, вотъ они, лѣса, поля, моря.
Яблочко катится по блюдечку, впередъ,
150 День зачинается, и алый цвѣтъ цвѣтетъ.
Воинства съ пищалями, строй боевой,
Вѣютъ знаменами, гудятъ стрѣльбой, пальбой.
Дымъ словно облакомъ тучу съ тучей свилъ,
Молнію выбросилъ, и все отъ глазъ сокрылъ.
Яблочко катится, и Море тамъ вдали,
Словно какъ лебеди столпились корабли.
Флаги и выстрѣлы, и словно сумракъ крылъ,
Дымъ взвился птицею, и все отъ глазъ сокрылъ.
Яблочко катится, и звѣздный хороводъ,
160 Солнышко красное за солнышкомъ плыветъ,
Солнышко съ Мѣсяцемъ, и красныхъ двѣ Зари.
„Яблочко съ блюдечкомъ отдашь ли мнѣ?“—„Бери.
Все тебѣ, все тебѣ, солнечный нашъ Царь,
Только сестеръ моихъ прости ты, Государь.
Яблочко съ блюдечкомъ—тебя плѣнивъ—для нихъ,
Сколь же заманчиво!“—На томъ и кончимъ стихъ.




Примечания

  1. Китайка — шёлковая, затем хлопчатобумажная лёгкая вещь. (прим. редактора Викитеки)
  2. Посолонь — движение, совершаемое по часовой стрелке. (прим. редактора Викитеки)
  3. Заступ — синоним для копательной лопаты. (прим. редактора Викитеки)