Пребывающiй здѣсь по службѣ Г. Генералъ-Лейтенантъ Канкринъ, извѣстный любовію своею къ наукамъ и просвѣщеніемъ своімъ, не ослабѣваетъ и нынѣ, при многотрудныхъ занятіяхъ своихъ, въ отысканіи въ здѣшнемъ краю историческихъ памятниковъ и всякаго рода древностей. Онъ поощренъ къ сему и примеромъ извѣстнаго Любителя древностей отечественныхъ, Графа Николая Петровича Румянцева Извѣстно уже изъ Сѣверной Почты, сколь много сей предметъ занимаеть и того и другаго. Нынѣ въ окрестностяхъ нашихъ попеченіемъ Г. Генералъ-Лейтенанта Канкрина отыскано вновь слѣдующее:
I. Отъ города Дисны, внизъ по теченію рѣки Двины, разстояніемъ въ трехъ верстахъ, противъ деревень, по правую сторону Паковниковъ, а по лѣвую Березовой найденъ камень, окружность коего до шести, а вышина болѣе одной сажени; на поверхности же изображенъ крестъ съ надписью: Господи помози рабу своему Борису. Къ сожалѣнiю, верхней половины креста нѣтъ, по причинѣ, какъ сказывают, что кто-то разрывалъ сей камень порохомъ ; но къ щастію надпись осталась вся невредима.
II. Другой есть камень, далѣе перваго разстояніемъ на три версты, лежащій по правую сторону противъ деревни Болотки а по лѣвую двора помещика Русецкаго но только еще покрытъ водою на поларшина. По видимому величина его болѣе того и поверхность плоская, также съ изображеніемъ креста и съ надписью; чтожъ она означаетъ вода препятствуетъ разсмотрѣть: но съ ожиданіемъ мѣлководія обѣщаютъ дальнѣйшее свѣденіе.
III. Отъ сего камня въ недальнемъ разстояніи лежитъ третій камень.
IV. Равномерно на другомъ мѣстѣ въ рѣкѣ Дисенкѣ между двухъ островковъ, въ такомъ же разстояніи отъ города Дисны, есть и четвертый. Но оба они безъ надписи, съ одними только небольшими крестами и покрыты водою. Находятся ли гдѣ еще подобные камни, не извѣстно; но у рыболововъ дѣлаются провѣдыванія. Нельзя еще решительно полагать, тотъ ли именно первый камень, о которомъ упоминается въ Исторіи Польскаго Писателя Стриковскаго; ибо, можетъ быть, описанная имъ надпись: Вспоможи Господи раба своего Бориса сына Гинвеловича, не подтвердится ли при спаденіи воды на второмъ камнѣ. Впрочемъ теперь найденная надпись, кажется, довольно объясняетъ, что и камень Рогволода ни въ какомъ случаѣ не есть надгробіе; и все они служили однимъ знакомъ или владѣнія, или памяти, или для изтребленія языческаго суевѣрія, которое могло обратишься иногда и на сіи камни въ водѣ, при проходѣ судовъ и рыболовствѣ. Но дабы до сихъ Двинскихъ памятниковъ не могла коснуться рука разрушенія, то здѣшніе Любители древностей приняли надлежащія мѣры къ отвращенію случиться могущихъ предпріятій, кои носятъ на себѣ печать невѣжества, и для того обратились они къ кому нужно было съ прозьбами по сему предмету и со внушеніями, что и въ нашихъ краяхъ должно уважать науки и все, что учености касается, и не допускать вкрадываться у насъ никакимъ обычаямъ среднихъ варварскихъ вѣковъ.
