Свидетели тоски и стона моего (Сумароков)/1787 (ДО)



[152]
II.

Свидѣтели тоски и стона моево,
О рощи темныя, ужъ горькихъ словъ не ждите,
И радостную рѣчь изъ устъ моихъ внемлите!
Не знаю ни чево,
Чево бъ желати мнѣ осталось.
Чемъ прежде серце возмущалось,
И утѣснялся плѣнный умъ,
То нынѣ обратилось въ щастье,
И больше нѣтъ уже печальныхъ думъ.
10 Когда пройдетъ ненастье,
Освобождается небесный сводъ отъ тучъ,
И солнце подаетъ свой видѣть красный лучъ!
Тогда природа ободрится.
Такъ серце послѣ дней, въ которыя крушится,
15 Ликуетъ горести забывъ.
Филиса гордой быть престала,

[153]

Филиса мнѣ люблю, сказала.
Я вѣренъ буду ей, доколѣ буду живъ.
Отходитъ въ день разъ пять отъ стада,
20 Гдѣ бъ я ни былъ,
Она весь день тамъ быти рада.
Печется лишъ о томъ, чтобъ я ее любилъ.
Вспѣвайте птички пѣсни складно,
Журчите рѣчки въ берегахъ,
25 Дышите вѣтры здѣсь прохладно,
Цвѣты цвѣтите на лугахъ.
Не докучайте Нимфамъ вы Сатиры,
Цалуйтесь съ розами Зефиры,
Престань, о ехо, ты прекраснаго искать,
30 Престань о немъ стенать!
Ликуй, ликуй со мною;
Филиса мнѣ дала вѣнокъ,
Смотри въ вѣнкѣ моемъ прекрасный сей цвѣтокъ,
Который въ смертныхъ бывъ, былъ плѣненъ самъ собою.
35 Тебѣ вѣнокъ сей милъ;
Ты видишъ въ немъ тово, кто грудь твою пронзилъ:
А мнѣ онъ милъ за то, что та ево сплетала,
И та мнѣ даровала,
Которая мою свободу отняла,
40 Но въ воздаяніе мнѣ серце отдала:
Пастушки я позабываю
Часы, какъ я грустилъ стеня,
Опять въ свирѣль свою взыграю,
Опять въ своихъ кругахъ увидите меня.
45 Какъ солнечны лучи полдневны,
Поспустятся за древеса,
И прохладятся жарки небеса,
Воспойте пѣсни здѣсь, но пѣсни не плачевны;

[154]

Уже моя свирѣль забыла томный гласъ.
50 Вспѣвайте радости и смѣхи,
И всякія въ любви утѣхи,
Которы восхищаютъ васъ.
Уже не льзя гласить пастушки мнѣ инова,
А радости играть свирѣль моя готова.