Свѣтлая богиня вдохновенныхъ пѣсенъ!
Что ты пріумолкла? Или міръ намъ тѣсенъ?
Или на толкучкѣ суетной вселенной
Лишняя ты гостья съ лирою священной?
5 Или голосъ вѣщій, смѣло и безъ страха
Къ небесамъ зовущій изо тьмы и праха,
Къ свѣту и свободѣ изъ оковъ неволи,
Непонятенъ рабству въ сумрачной юдоли,
Гдѣ оно покорно бичъ лобзать готово,
10 А на зовъ спасенья глухо и сурово, —
И швырнетъ въ пророка тяжкія каменья,
Чтобъ не звалъ изъ бездны лжи и отупѣнья?..
Такъ уйдемъ же съ рынка въ тихую пустыню:
Вдохновенья, чувства — Божію святыню
15 Въ темный лѣсъ дремучій унесемъ съ собою!
Ты-ль, богиня, станешь жалкою рабою
Пошлости всесильной, тупости надменной,
Гдѣ торгашъ ликуетъ жалкій и презрѣнный,
Гдѣ царятъ надъ мыслью мелочныя смуты,
20 Вѣчность позабыта въ суетѣ минуты
И гроши дороже въ царствѣ лжи и злобы
Золота идеи безъ клейма и пробы?…
Такъ уйдемъ въ пустыню! Сладко лѣсъ дремучій
Шепчется надъ нами съ мимолетной тучей.
25 Прадѣдовъ забытыхъ твой напѣвъ, быть можетъ,
Въ ихъ могилахъ древнихъ въ тишинѣ встревожитъ.
Можетъ быть, услышатъ твой напѣвъ потомки
Въ будущей эпохѣ… Пусть нахально-громки
Рыночные звуки, полные глумленья, —
30 Тамъ мы безъ проклятья, полны всепрощенья,
По струнамъ ударимъ, и тоску и муки,
И любовь и радость перельемъ мы въ звуки.
Не умретъ въ пустынѣ пѣснопѣнье это:
Трескотня пустая суетнаго свѣта
35 Пусть гремитъ… Въ осколки упадутъ кумиры,
Но безсмертны будутъ звуки вѣщей лиры…
