Описание сражения при Плевне 8 июля[1]. После взятия Никополя, Е. И. В. подтвердил г.-л. барону Криденеру уже прежде отданное приказание идти на Плевну при первой возможности (см. стр. 227). Г.-л. барон Криденер 6 июля предписал: г.-л. Шильдер-Шульднеру с 1-ю бригадою 5-й пех. дивизии, 4 батареями 5-й арт. бригады и Донским казачьим № 9 полком двинуться через д. Бресляницу к Плевне и занять её, притянув к себе на поддержку: 1) 19-й пех. Костромской полк, который с 5-ю батареею 31-й арт. бригады и двумя сотнями 2-го Кубанского казач. полка уже стоял на большой дороге из Плевны в Белу: два батал. с 2 сотн. и 8 оруд. — на высоте д. Порадим, а один батал. — у Болгарени вместе с обозом и летучим № 13 парком; 2) Кавказскую казачью бригаду (10 сот., за вычетом 2, находящихся при 19-м полку и 6 конных орудий), которая стояла также у Болгарени.
Г.-л. Шильдер выступил в тот же день, 6 июля, послав вместе с тем приказание: 1) Костромскому полку притянуть к себе третий батальон и идти к д. Сгалевице, куда прибыть 7 июля к 2 часам дня; 2) Кавказской бригаде перейти к д. Тученице.
6-го июля г.-л. Шильдер успел дойти только до д. Чиековицы, где и расположился на ночлег. 7 июля двинулся через д. Бресляницу далее, к 2 часам дня подошёл к Плевне, нашёл её занятым и открыл канонаду, которую прекратил с наступлением темноты. Донской № 9 полк, шедший отдельно от 1-й бригады 5-й пех. дивизии, остановился, было, на бивак у д. Рибен (Рыбно) и начал варить пищу, но, услышав в 3 часа дня канонаду, опрокинул котлы, двинулся на рысях к Плевне, подошёл к городу на 3½ версты и, увидав небольшой пехотный неприятельский отряд, спе́шил одну полусотню и завязал перестрелку, которая также с наступлением темноты прекратилась. Выдвинув две сотни в сторожевую цепь, полк остался ночевать на занятой им в виду города позиции.
Между тем Костромской пех. полк с 2 сотнями и 8 орудиями в этот день перешёл, согласно полученного им приказания, к Сгалевице и выслал обе Кубанские сотни на рекогносцировку Плевны. Сотни эти открыли у д. Гривицы турецкий укреплённый лагерь, из которого вышли им навстречу около 3 сотен конницы и батальон пехоты с двумя орудиями. Кубанцы стали отходить; неприятельская конница двинулась вслед и преследовала их почти до самого бивака Костромского полка, с которого по неприятелю был открыт артиллерийский огонь. Тогда неприятельская конница, в свою очередь, начала уходить, а Кубанцы преследовали её до тех пор, пока она не отступила за свой батальон с двумя орудиями.
Таким образом, к вечеру 7 июля войска наши стали на ночлег в виду неприятельской позиции у Плевны:
Донской № 9 полк (6 сот.) — на крайнем правом фланге с северной стороны.
1-я бригада 5-й пехотной дивизии с 4 батареями (6 бат., 32 ор.) — левее, также с севера и, отчасти, с с.-в. стороны.
Костромской пех. полк с батареею и с Кубанцами (3 бат., 2 сотни, 8 орудий) — с ю.-в. стороны, против дер. Гривицы, у д. Сгалевице.
Г.-л. Шильдер назначил атаку Плевны на утро 8 июля и послал с вечера Костромскому полку приказание наступать 8 июля, утром, на Плевну и в 5 ч. утра начать канонаду; Кавказской бригаде от Тученицы наступать левее Костромского полка. Приказание это было получено командиром Костромского полка 8 июля в 2 ч. пополуночи буквально исполнено: к 5 ч. утра, полк подошёл к неприятельской позиции и батарея открыла огонь будучи уже встречена огнём турецких батарей, расположенных позади д. Гривицы.
В то же время (в 4¾ ч. утра) открыл огонь и г.-л. Шильдер, выдвинув против двух неприятельских батарей (одна в центре, другая действовавшая продольно по нашим батареям) сперва 1-ю и 2-ю, а потом и 5-ю батареи 5-й арт. бригады. Левее этих батарей стал один, правее — остальные два батальона 17-го пех. Архангелогородского полка, все в ротных колоннах в две линии. Ещё правее — два батальона Вологодского полка, также в ротных колоннах в две линии, имея за собою в резерве третий батальон.
На крайнем правом фланге казачья цепь уже в 4 ч. утра заметила, что неприятель выходит из города и занимает окопы и батарею. Почти немедленно вслед затем неприятельская батарея открыла огонь. Казаки, стоявшие в сторожевой цепи, тотчас спешились и заняли опушку леса на крайнем правом фланге, к которому направлялась часть неприятельской пехоты. Постепенно усиливая цепь, командир Донского № 9 полка полк. Нагибин всё время до конца боя удерживал неприятеля огнём; часть казачьей цепи даже продвинулась вперёд; несколько раз казаки бросались на неприятеля в шашки; полк Нагибина отступил лишь по получении на то приказания; быстро были подведены коноводы; казаки, пользуясь волнистой местностью, незаметно для неприятеля сели на коней и отошли в ближайшую балку. Затем, по получении приказания от г.-л. Шильдера, прикрыли отступление пехоты, идя уступами посотенно, причём атаковали неприятельских 1½ эскадрона и, ударив на них в шашки, опрокинули их и заставили прекратить преследование. Полк Нагибина потерял в этот день 6 чел. убитыми, 25 ранеными и лошадей: убито 12, ранено 5. Особенно отличились в этот день храбростью, распорядительностью и находчивостью: прикомандированный к полку подполк. барон Криденер, войсковой старшина Смирнов, есаулы: Волошинов и Голубинцев, сотники: Герасимов, Молчевский, Карпов и Машихин и хорунжие: Баулин и Жиров.
В центре: начав канонаду в 4¾ утра, г.-л. Шильдер, ввиду того, что неприятель действовал против наших батарей из крупповских орудий большего калибра, решился в 5½ часов утра двинуться вперёд, начиная с правого фланга, т. е. с Вологодского полка. Стрелки подошли к оврагу, разделявшему наше расположение от турецкого, и открыли огонь. За оврагом, в кустах, сидела густая неприятельская цепь, встретившая наших сильнейшим огнём. Несмотря на это, вологодцы спустились в овраг, с криком «ура» взобрались на высоту и, охватив левый фланг неприятеля, к 6 ч. утра принудили его очистить первую позицию и двинулись вслед за ним; крайние правофланговые роты Архангелогородского полка примкнули к ним[2], выдавшись вследствие этого сильно вперёд. Вологодцы с частью Архангелогородского полка увлеклись преследованием, несколько раз опрокидывали неприятеля штыками и, наконец, частью ворвались в самый город. Но встреченные здесь сильным огнём неприятельского резерва из-за завалов и из домов, потеряв командира 1-й бригады г.-м. Кнорринга раненым и командира Архангелогородского полка полк. Розенбома, убитого в голове полка, вологодские и архангелогородские роты остановились и командир 5-й арт. бригады г.-м. Похитонов, принявший над ними начальство, ограничился отстаиванием занятых уже позиций; это было около 7 ч. утра. До 11½ ч. утра роты удерживались.
Между тем левофланговые роты Архангелогородского полка вели стрелковый бой с усилившимся против них неприятелем. Около 7 ч. утра было получено донесение командира Донского № 9 полка, что против него наступает пехота с артиллерией. Тотчас же была отправлена на крайний правый фланг единственная остававшаяся в резерве батарея (4-я) под прикрытием двух рот, взятых из числа трёх, охранявших перевязочный пункт и обоз бригады. Батарея метким огнём картечных гранат очистила кусты от неприятельских стрелков и заставила его убрать свои резервы, уже переходившие в наступление, за ближайший гребень высот. Таким образом, на крайнем правом фланге наступление неприятеля было удержано.
На левом фланге бой шёл совершенно изолированно: Костромской полк и Кавказская бригада были настолько далеко от 1-й бригады 5-й пех. дивизии, что не слышали ружейных выстрелов, а только пушечную пальбу. Известий друг о друге не получали. Только в 9½ ч. утра г.-л. Шильдер получил донесение, что командир 19-го пех. Костромского полка полк. Клейнгауз убит и полк приостановил наступление. Между тем там происходило следующее:
Подойдя ровно в 5 ч. утра к неприятельской позиции и встреченный огнём неприятельских батарей, расположенных на высотах позади дер. Гривицы (самая дер. лежит в лощине), Костромской полк открыл огонь из своей батареи и построился в ротные колонны, имея в резерве три роты 3-го батальона (две роты этого батальона были оставлены при летучем парке и обозе). После непродолжительной канонады (причём 5-я батарея 31-й арт. бригады метким огнём подбила одно неприятельское орудие) цепь (2-я и 3-я стрелковые роты; последняя выдвинута из резерва) и за нею левофланговые роты (7-я и 8-я) двинулись вперёд, с криком «ура» бросились на неприятеля и выбили его из окопов. Правофланговые роты, под начальством майора Гринцевича, двинувшись вперёд в то же время, были задержаны двумя рядами окопов, из которых пришлось постепенно выбивать неприятеля, так что подошли на одну высоту с левофланговыми несколько позднее. 5-я батарея много способствовала взятию окопов своим огнём во фланг неприятеля. Неприятель, отойдя за следующую линию укреплений, продолжал поддерживать сильнейший огонь. В это время был тяжело ранен майор Гринцевич, вслед за ним младш. шт.- офиц. майор Бельский, майор Цеханович, сброшенный испугавшеюся лошадью, также изранен несколькими пулями и в тот же день умер; наконец, командир полка полк. Клейнгауз, прибывший на правый фланг с тем, чтобы лично вести атаку далее, — сперва ранен пулею, а через несколько минут, в то время, когда ему делали перевязку, убит осколком гранаты в голову. В это самое время подпоручик Шатилов, собрав остатки головных рот правого фланга, бросился на «ура» и занял третий ряд окопов; сидевшие там башибузуки бросились к лошадям и ускакали.
Только два штаб-офицера уцелели: майор Барашев, принявший командование полком, и майор Ксириха. Оба они, приведя в порядок роты, снова двинули их по всей линии вперёд. Тогда турки, бросив укрепления, отступили в город и заняли сады и строения по наружной окраине, а неприятельские батареи направили усиленный огонь с фронта и с фланга на занятую Костромским полком линию окопов. 5-я батарея 31-й артил. бригады, состоявшая при полку, настолько подъехала в сферу действительного ружейного огня, что поражала неприятеля в самом городе, стараясь вместе с тем бороться с неприятельскими батареями. Но удержаться на занятых позициях не было никакой возможности. Полк понёс огромные потери как в людях, так и, в особенности, в офицерах; резерва не осталось никакого; патроны в пехоте и заряды в батарее были почти все расстреляны, подвезти невозможно, а между тем неприятель стал усиливаться. Густая цепь стрелков вышла из Плевны, имея за собою сильные сомкнутые части, и начала подвигаться вперёд. Майор Барашев приказал начать общее отступление под прикрытием огня батареи. Это было около 9 ч. утра.
Кавказская бригада (кроме двух сотен Кубанского полка, находившихся на правом фланге Костромского полка и не принимавших участия в бою) в начале дела была на крайнем левом фланге у Радишева. Действовать в конном строю было нельзя по свойствам местности; полк. Тутолмин попытался, было, действовать во фланг неприятеля огнём своей конно-горной батареи, но снаряды не долетали даже на ½ расстояния. Поэтому он перешёл вправо, в промежуток между Радишевым и Гривицей; но, прибыв туда в начале 10 часа, увидел, что Костромской полк уже отступает и, примкнув к его левому флангу, вместе с ним отошёл сперва по направлению на Сгалевице, а потом к Булгарени. Турки шли вслед только до первой своей позиции позади дер. Гривицы, там остановились и провожали наши отступавшие войска артиллерийским огнём.
Г.-л. Шильдер, получив, как сказано, около 9½ ч. утра известие о том, что командир Костромского полка убит, предвидя отступление этого полка, не имея уже сам никаких резервов, послал начальника штаба дивизии полк. Попова к выдавшимся вперёд войскам правого фланга, чтобы посмотреть, в каком они положении находятся. Убедившись в том, что неприятель всё прибывает и уже подаёт вперёд свой правый фланг, угрожая нашему пути отступления, а войска уже крайне утомлены и понесли громадные потери, в особенности в офицерах, из числа которых ⅔ выбыло из строя, г.-л. Шильдер в 11½ ч. утра приказал начать отступление. Получив в то же время донесение, что к нему подходит со стороны Никополя 20-й пех. Галицкий полк, г.-л. Шильдер приказал выбрать позади позицию для этого полка, с тем, чтобы он мог прикрыть отступление 1-й бригады. Неприятель начал, было, преследовать, но пехота его была остановлена огнём стрелков, а конница — молодецкою атакою казаков. К 6 часам вечера всё смолкло и войска г.-л. Шильдера расположились на ночлег у д. Бресляницы.
Во время отступления было оставлено 1-ю бригадою на поле сражения: 17 патр. ящиков, часть которых была разбита неприятельскими гранатами, а другую часть нельзя было увезти, так как лошади были убиты. Костромской пех. полк, снявший перед наступлением ранцы, отступил по другой дороге и поэтому ранцы остались на поле сражения.
Таким образом, атака Плевны 8 июля не удалась.
После сражения оказалось, что наши 9 батальонов атаковали 40 батальонов неприятельских (так показывали по крайней мере болгары); при такой несоразмерности в силах неудивительно, что атака кончилась неудачею, особенно если принять во внимание, с одной стороны, что неприятель занимал сильно укреплённую позицию, с другой, что атака была ведена двумя отдельными отрядами, удалёнными один от другого на значительное расстояние и не имевшими поэтому никакой связи между собою. И несмотря на это, доблестные войска всё-таки преодолели целый ряд преград и под убийственным огнём отстаивали занятые ими с бою позиции до тех пор, пока не получили приказания отступать. Офицеры подавали собою пример самоотвержения; из трёх полков 74 офицера выбыло из строя, в том числе 22 пало геройскою смертью, а 5 умерло от тяжких ран. Потеря нижних чинов убитыми и ранеными составляет 2.771 чел. Недёшево обошёлся и неприятелю одержанный им успех; по собственному его показанию, потеря доходит до 4.000 чел.
Примечания
править- ↑ Составлено по следующим источникам: рапорт начальника 5-й пех. дивизии командиру IX корпуса от 12 июля № 2312; рапорт командира Донского № 9 полка начальнику 5-й пех. дивизии от 10 июля № 1472, и письмо полк. Тутолмина на имя Е. И. В. Главнокомандующего.
- ↑ Остальные роты остались уступом слева позади, задержанные стоявшими против них и значительно усиленными турецкими стрелками.
