1. Действия передового отряда г.-л. Гурко. Вечером получено следующее донесение от г.-л. Гурко с бивака у д. Паровцы от 2-х ч. пополудни сего 1 июля:
«Стою на привале и варю пищу; в 5 часов подымаюсь и иду на перевал, до которого только час пути. Завтра (2 июля) надеюсь с Божьей помощью занять выход в долину Тунджи. В Хаинкиой стоит 1 табор без орудий, пришедший из Твардицы; что стоит в Казанлыке — узнать не мог. Для того, чтобы мне, заняв Хаинкиой, без опасения за свой путь отступления идти на Казанлык, желательно занять подъём от Хаинкиой войсками VIII корпуса, около одной бригады. Путь от Средн. Колибы до Паровцы, за исключением двух крутых подъёмов (одного при выходе из Средн. Колибы, другого при выходе из Войнешти), хорош. Выставив на эти два подъёма буйволов, можно поднять и 9-ти ф. орудия. Желательно было бы иметь отряд от VIII корпуса в Хаинкиой 3 вечером. Тогда я могу, с надеждою на успех, 4 июля продвинуться до Маглижа, а 5, утром, атаковать Казанлык. Проходу Шипка с фронта следовало бы угрожать 4 и 5 июля. Занятие двух проходов и Казанлыка неминуемо будет иметь очень сильное нравственное влияние на турецкое население: впечатление это отразится и на войске. Не воспользоваться этим впечатлением и не продвинуться далее на Филиппополь или Керманли (узел железной дороги) было бы грешно; а не обеспечив за собой проходы, сего сделать невозможно. А раз в долине, и не опасаясь за проходы, я с довольно сильною кавалерию и артиллериею не опасаюсь за свои действия. Буду стараться прежде всего лишить турок возможности высаживать войска в Ени-Загра. Заняв передовыми войсками VIII корпуса балканские проходы, можно будет в этом положении оставаться до прихода главных сил, употребив это время на приведение в удовлетворительное состояние прохода на Хаинкиой. На пройденном мною до сих пор пути надо будет устроить 1 новый подъём от Средн. Колибы и объезд другого подъёма от Войнешти, что возможно. Войска, которые пойдут на Хаинкиой, должны будут иметь на людях 5-дневный запас сухарей, ибо форменный наш обоз прежде исправления пути следовать по этой дороге не может.
Если Ваше Высочество одобрите мои соображения, то благоволите поставить меня в известность.
Стоял я 5 дней в Тырнове и сам исполнял обязанности своего интенданта; на 5-й день он соблаговолил явиться; с выступления моего из Тырнова, он вновь исчез и посему я опять исполняю его обязанности, отчего я выбился из сил. Прошу присылки живого интенданта. По сие время недостатка в мясе не ощущалось; свежий хлеб ели в Плякове, а некоторые части и в Войнешти. Но если бы был интендант, то можно было бы организовать, чтобы последущие войска имели бы не только мясо, но и хлеб. Санитарное состояние войск хорошо.»
2. На это донесение г.-л. Гурко был немедленно, ночью, послан следующий ответ (№ 6300):
«Великий Князь Главнокомандующий, обсудив соображения ваши, приказал сообщить: как ни блестящи могли бы быть последствия быстрого движения вверенного вам отряда на Филиппополь и Керманли, но так как это движение возможно предпринять, на основании ваших же соображений, только при надёжном занятии Балканских проходов войсками VIII корпуса, для чего потребуется около дивизии пехоты (полк на Шипку; бригада на Хаинкиой), — то, по необходимости, нужно от него отказаться до прибытия к Тырнову XI корпуса, так как ослабление VIII корпуса в таком размере может подвергнуть наше положение в Тырнове крайней опасности в том случае, если бы турецкая армия выступила из Шумлы и предприняла решительное наступление через Осман-Базар.
Великий Князь находит, что невозможно выделить из VIII корпуса более того полка пехоты с батареею, который посылается на Габрово и Шипку.
Поэтому, если ваше превосходительство, по прибытии в Хаинкиой, найдёте, что при той обстановке, которую вы застанете, идти на Казанлык слишком рискованно, то Великий Князь разрешает вам остановиться в Хаинкиой, прочно утвердиться у выхода из горного прохода и ограничиться только кавалерийскими набегами, предметом которых может быть как Казанлык, так и Ени-Загра, при нём порча железной дороги; наконец, путь на Сливно. Имея в своих руках один проход, мы будем иметь всегда возможность, перед началом решительных действий, для наступления за Балканы, угрожать с тыла и фланга турецким войскам, занимающим другие проходы, и взять эти последние с фронта. Если это решение Великого Князя и та обстановка, которую вы найдёте по прибытии в Хаинкиой, заставят вас решиться не идти на Казанлык (чтобы угрожать с тыла войскам, занимающим Шипку), то прошу об этом сообщить не позже вечера 3 июля, для того, чтобы соответственно этому дать направление отряду, посылаемому на Габрово для атаки Шипки.
Отряд этот будет состоять из 36-го пех. Орловского полка, 4-х фунтовой батареи и 30-го Донского казачьего Орлова полка. Отряд выступит из Тырнова 2 июля; 3 займёт Габрово (4 сотни Донск. каз. № 30 полка уже там), а 4 июля начнёт наступление на Шипку. Одна сотня № 30 Донского полка направлена через Балван к Сельви, где начинают свирепствовать башибузуки.
Со стороны Шумлы никаких сведений нет, но нельзя сказать, чтоб это означало полное спокойствие. Недостаток кавалерии, конечно временный, лишает возможности выслать такие отряды, какие необходимы для разузнания о неприятеле. Перед Рущуком всё спокойно. От IX корпуса сведений ещё не получено.
В заключение прибавляю, что Великий Князь полагает и ещё раз приказал сообщить вашему превосходительству, что, каковы бы ни были последствия вашего движения за Балканы, временно вы должны ограничиться занятием проходов и высылкою только кавалерийских отрядов для набегов. Только тогда, когда армия сосредоточится и двинется вперёд, Великий Князь разрешит и особо прикажет вам начать движение вперёд с главными силами вашего отряда. Подписал г.-адъют. Непокойчицкий.»
Предписание это послано 2 июля рано утром.
