Преподобный Павелъ родился въ Москвѣ отъ благородныхъ родителей[1]. Съ молодыхъ лѣтъ возлюбилъ онъ Господа, усердно ходилъ въ храмъ Божій и благоговѣйно внималъ святому писанію; особенно же не пропускалъ онъ случая — благотворить бѣднымъ; случалось, что не имѣя денегъ, дѣлился онъ съ бѣднякомъ и своею одеждою. Благочестивые родители утѣшались такою добротою сына, но желали, чтобы единственный сынъ ихъ вступилъ въ бракъ. Павелъ 22 лѣтъ тайно оставилъ родительскій домъ, не взявъ съ собою ничего, и скрылся въ приволгскую обитель. Здѣсь, принявъ иночество, проводилъ онъ жизнь строгую, питался хлѣбомъ и водою, трудился днемъ и ночью, первый являлся въ храмъ и былъ слугою каждаго. Ища опытнаго наставника, пришелъ онъ къ преподобному Сергію Радонежскому; прозорливый подвижникъ велѣлъ новому иноку проходить послушанія монастырскія; Павелъ перебывалъ и въ кухнѣ и въ трапезѣ, вездѣ отличаясь безотвѣтнымъ послушаніемъ. По прошествіи нѣсколькихъ лѣтъ, испросилъ онъ у Сергія дозволеніе жить въ уединеніи. Вдали отъ обители поселился онъ въ отшельнической келліи и провелъ въ ней 15 лѣтъ. О пищѣ онъ мало думалъ, пищею служили ему молитва и поученіе въ св. писаніи. Когда стали посѣщать безмолвнаго отшельника братія: это показалось ему тяжко; онъ такъ полюбилъ безмолвіе, — въ немъ видѣлъ онъ для себя надежный путь ко спасенію. Потому просилъ онъ у Сергія благословеніе идти въ пустыню. Великій старецъ далъ ревностному труженнику мѣдный крестъ на благословеніе. Павелъ жилъ нѣсколько времени отшельникомъ въ Кирилловой обители; такую же жизнь хотѣлъ проводить въ Галичской великой пустыни: но это не понравилось привыкшимъ къ общежитію и его выгнали изъ великой пустыни. Переходя изъ одного мѣста въ другое для безмолвія, наконецъ остановился онъ въ Комельскомъ лѣсу[2]. Надъ рѣчкою Грязовицею, дупло старой липы Павелъ избралъ себѣ келіею. Здѣсь прожилъ онъ три года, славя Бога вмѣстѣ съ пернатыми-, сюда не достигалъ уже голосъ человѣческій: отшельникъ свободною душею молился со слезами Господу, несъ суровый постъ и въ безмолвіи очищалъ умъ созерцаніями духовными. За тѣмъ перешелъ онъ на р. Нурму и, полюбивъ мѣсто, сказалъ: «здѣсь — покой мой, здѣсь вселюся!» Построилъ тутъ хижину, не многимъ просторнѣе оставленнаго дупла, и выкопалъ колодезь въ полугорѣ. Въ бдѣніи и молитвѣ проходили дни его. Пять дней въ недѣлю пребывалъ онъ совсѣмъ безъ пищи и только въ субботу и воскресенье вкушалъ не много хлѣба и воды. Злые люди, напавъ, связали ему руки и ноги, избили его, ограбили, что было въ кельѣ, и ушли; Богъ послалъ добрыхъ людей развязать связаннаго пустынника. Звѣри были милостивѣе къ нему, не вредили ему. Разъ, преп. Сергій нуромскій, жившій за 4 версты отъ Павла, пришелъ къ нему и увидѣлъ вотъ что: стаи птицъ вились около Павла, иныя изъ нихъ сидѣли на головѣ и на плечахъ его и онъ кормилъ ихъ изъ рукъ; тутъ же стоялъ медвѣдь, ожидая себѣ пищи отъ пустынника; лисицы и зайцы бѣгали вокругъ, ожидая того же[3]. Вотъ жизнь невиннаго перваго человѣка!
Когда мало по малу разошлась молва о новомъ нуромскомъ отшельникѣ: явились къ нему ревнители благочестія и просили дозволенія жить подъ его руководствомъ. Сперва Павелъ не соглашался на то, считая себя неспособнымъ къ учительству; потомъ, побѣжденный любовію, началъ принимать къ себѣ приходящихъ, но все еще ожидалъ воли Божіей. Въ свѣтлую ночь пасхи услышалъ онъ въ пустынѣ своей звонъ колоколовъ и, открывъ оконце келліи, увидѣлъ свѣтъ на одномъ мѣстѣ, тамъ, гдѣ впослѣдствіи поставленъ храмъ св. Троицы. Какъ это событіе, такъ совѣты духовнаго друга его пр. Сергія заставили его отправиться въ Москву для испрошенія благословенія на основаніе обители. М. Фотій сперва не далъ согласія на просьбу бѣднаго пустынника. Но ночью услышалъ онъ голосъ: «зачѣмъ оскорбилъ ты человѣка Божія? Поспѣши найти старца и выполни желаніе его; — иначе сильно пострадаешь». Фотій провелъ ночь безъ сна, въ страхѣ, и утромъ велѣлъ отыскать пустынника. Его нашли въ одной изъ обителей и святитель принялъ его съ любовію: испросивъ прощеніе у св. старца, выслушалъ подробное извѣстіе его о его жизни и намѣреніяхъ, благословилъ строить храмъ, далъ щедрое подаяніе отъ себя на обитель, выпросилъ у него худую одежду его, а ему въ знакъ любви далъ свою; наконецъ посвятилъ ученика его во священника, послѣ того, какъ самъ Павелъ отказался принять на себя священство. Когда храмъ былъ построенъ по прошенію преподобнаго: святитель прислалъ съ антиминсомъ поучительную грамоту. По содержанію ея видно, что преподобный самъ просилъ святителя преподать письменное наставленіе для иноковъ повой обители его и митрополитъ даже повторяетъ слова и мысли самаго преподобнаго: «ты прислалъ ко мнѣ грамоту, такъ писалъ святитель, прося святаго антиминса на освященіе церкви и благословенія на желаніе устроить святую обитель и собрать братію; ты пишешь сынъ мой, что уже и собралъ ты желающихъ. Не только, не препятствую я сему, но посылаю благословеніе и молю милостиваго Бога, да просвѣтитъ то мѣсто и прославится имя Его въ васъ. Я послалъ антиминсъ для освященія храма Божія. Когда былъ ты у меня: помнишь, сынъ мой, самъ ты много говорилъ, каковымъ надобно быть духовному настоятелю. Ему должно быть образцомъ для всѣхъ: въ день великаго суда онъ будетъ давать отвѣтъ за души ввѣренныя ему. О томъ же пишу и я: будь внимателенъ къ тому, кого и откуда принимаешь къ себѣ. Приходятъ они въ безвѣтренное пристанище, въ святую обитель, принимаютъ на себя ангельскій образъ, обѣщаютъ переносить до послѣдняго издыханія всякую нужду; такое исповѣданіе записывается ангелами, хранится въ рукѣ Творца нашего Владыки Христа, коему даемъ мы обѣщанія, и предъявлено будетъ предъ линемъ нашимъ въ день великаго суда. Пишу любви вашей, собравшіеся тамъ о Христѣ! помните, что подчинивъ временное вѣчному, придя въ безвѣтренное пристанище, принявъ на себя великое иго, вы рѣшились работать небесному Царю. Мы дали обѣщаніе не ангелу и не царю или князю времени, а обѣщались Царю царствующихъ. Съ симъ исповѣданіемъ нашимъ Господь явится въ день суда и воздастъ каждому, чего кто стоитъ. Молю васъ крѣпко внимать сему исповѣданію и ограждать себя словомъ Христовымъ: «никто же, руки возложа на рало и зря вспять, управленъ есть въ царствіи небеснѣмъ». Молю васъ, потщитесь совершать подвигъ свой по званію своему, старайтесь сохранить ризу спасенія и шлемъ нелицепріятія чистыми и васъ самихъ представить непорочными Владыкѣ своему. Будьте неколебимыми воинами Христовыми, мужественно и смѣло боритесь съ крѣпкими борцами. Супостатъ нашъ діаволъ нехочетъ спасенія нашего, раскидываетъ сѣти и козни противъ насъ, ловитъ въ свою волю и не терпитъ того, чтобы возвышались мы надъ тлѣніемъ»....[4].
Собранной братіи своей преп. Павелъ завѣщевалъ сохранять общежительные уставы Пахомія великаго и Ѳеодосія киновіарха и строго наблюдалъ, чтобы все исполнялось по преданію отцевъ, — никто и ничего не называлъ бы своимъ, а все было бы общее. По его наставленію, въ кельѣ ничего не должно быть, кромѣ иконы и книгъ, даже не держать и кваса для утоленія жажды, а пить въ трапезѣ. Въ церкви, въ трапезѣ, на работахъ должно быть наблюдаемо безмолвіе: лучше, говорилъ онъ, пасть съ высоты, чѣмъ согрѣшать языкомъ, — языкъ, много дѣлаетъ вреда другимъ и самому говорливому. Онъ заповѣдывалъ отнюдь не держать въ обители опьяняющаго питія, — содержаніе пріобрѣтать трудами рукъ своихъ и рукодѣліемъ изгонять праздность. Нищихъ не забывайте, говорилъ онъ, не забывайте уже и потому, что сами мы нищіе и душею и внѣшнимъ состояніемъ.
Ученику своему Алексію поручивъ должность начальника обители, самъ преподобный по прежнему жилъ отшельнически на горѣ, въ своей келліи. Онъ приходилъ къ братіи на молитву только по субботамъ и днямъ воскреснымъ. Въ эти дни раздѣлялъ онъ съ братіями трапезу; но вкушалъ только хлѣбъ съ водою и суровымъ растѣніемъ и то мало; ни масла, ни молока, ни рыбы никогда не вкушалъ. Днемъ и ночью поучался онъ въ законѣ Господнемъ и снискалъ богатыя свѣдѣнія. Когда слухъ о немъ распространился: то многіе приходили къ нему для духовнаго назиданія и онъ преподавалъ благоплодныя наставленія. Онъ былъ доступенъ для каждаго и для каждаго готово было у него слово полезное; онъ наставлялъ и словомъ и жизнію. Бесѣдовалъ ли съ нимъ одержимый страстію, получалъ врачевство; приходилъ ли отягченный скорбію, находилъ у него утѣшеніе. Онъ узнавалъ и тайные помыслы и цѣлилъ ихъ благодатнымъ словомъ. Преподобный авва достигъ самой глубокой старости: но не отмѣнялъ своего правила; ученики его просили дать отдыхъ изнемогающему тѣлу, но онъ не хотѣлъ, чтобы плоть одолѣвала духъ. И чудное дѣйствіе жизни духовной! Преподобный достигъ 112 лѣтъ: но все былъ свѣжъ и бодръ; глаза его были свѣтлы, сіяя кротостію и благостію и станъ — не согбенный; борода окладистая была бѣла какъ снѣгъ. Пятьдесятъ лѣтъ провелъ въ разныхъ обителяхъ, послѣ постриженія своего на 22 году и сорокъ лѣтъ прожилъ въ Обнорской пустыни[5]. За нѣсколько времени до кончины, чувствуя близость ея, онъ сталъ еще болѣе безмолвствовать. Въ день Богоявленія, когда пришли къ нему предъ литургіею, онъ вздохнулъ и прослезился. Ученики спросили о причинѣ и онъ сказалъ: «въ сей день и часъ нечестивые татары, взявъ городъ Кострому, предали его огню и мечу, — многихъ увели въ плѣнъ и все это за наши грѣхи, за то, что ходимъ въ воляхъ сердецъ нашихъ». Оказалось, что это дѣйствительность точная[6]. Послѣднія слова св. Павла къ ученикамъ своимъ были: «имѣйте искреннюю любовь между собою, храните правила общежитія». Въ самый часъ исхода своего пріобщившись св. Таинъ, св. Павелъ мирно предалъ духъ свой Господу въ 10 д. января 1429 г.
Въ посмертной жизни пр. Павелъ не разъ являлся строгимъ охранителемъ устава общежительнаго въ своей обители. Такъ два брата Павловой обители, живъ нѣкоторое время въ другомъ монастырѣ, возвратились въ Павлову обитель съ новыми привычками. Они стали варить себѣ пищу въ своей келліи; одинъ изъ нихъ пошелъ взять тайно хлѣба изъ трапезы. Оставшійся въ келліи слышитъ голосъ: «несчастные! за чѣмъ вы разоряете монастырскій уставъ?» Онъ подумалъ было, что это мечта. Но голосъ повторился и братъ, пораженный ударомъ, упалъ въ корчахъ. Возвратившійся товарищъ пришелъ въ ужасъ. «Прости насъ, отче Павле, что преступили заповѣдь твою», сказалъ онъ въ слезахъ раскаянія. Поспѣшно схвативъ горшокъ съ варивомъ, выбросилъ его за дверь келліи. Послѣ усердной братней молитвы, въ которой данъ былъ обѣтъ впередъ не нарушать устава обители, больной пришелъ въ себя и всталъ здоровымъ. Объ этомъ повѣдалъ мнѣ «очевидецъ событія», говоритъ древній повѣствователь.
Въ 1538 году казанскіе татары напали на вологодскую страну. Въ комельскомъ лѣсу сожгли они Иннокентіеву обитель, умертвили трехъ старцевъ, многихъ захватили въ плѣнъ; спасшіеся ея иноки возвѣстили о томъ Павловой обители. Многіе иноки поспѣшили спастись бѣгствомъ, другіе, особенно дряхлые, не хотѣли оставить св. мѣста и обратились къ молитвѣ. Ефремъ, подвижникъ 80 лѣтъ, ночью сидѣлъ въ келліи своей и утомленный молитвою вошелъ въ дремоту и вотъ внезапно видитъ предъ собою святаго старца, который говоритъ ему: «братъ мой Ефремъ! васъ ждетъ тяжкая скорбь отъ нечестивыхъ варваровъ; тебя изрубятъ и также двухъ съ тобой, одинъ поболѣетъ и исцѣлѣетъ. Не скорби, монастырь вашъ хотя и будетъ разграбленъ и сожженъ, по еще лучше выстроится и будетъ обиленъ». Все это исполнилось. Варвары разграбили и сожгли монастырь; старецъ Ефремъ и съ нимъ двое были изрублены; старецъ и одинъ изрубленный умерли: но келейникъ Мина, весь израненный, начиная съ пробитой головы, выздоровѣлъ. Діонисія терзали и лишили головы; Іеронимъ и Исаакій израненные умерли отъ ранъ. Монастырскій служитель Іоаннъ въ 3 верстахъ отъ обители, пронизанный копьями и съ разсѣченною шеею, брошенъ былъ на снѣгу, полумертвый. «Иди отсюда, — здѣсь пропадешь», сказалъ ему кто то. «Какъ мнѣ итти? и поднять ноги не могу», отвѣчалъ очнувшійся Іоаннъ. — «Помолись св. Троицѣ, призови на помощь Павла и приложи бумагу къ ранамъ». Больной, почувствовавшій въ себѣ нѣсколько силы, къ изумленію нашелъ подлѣ себя бумагу и приложилъ ее. Въ легкомъ забытьи увидѣлъ онъ старца, который сказалъ: еще ли не видишь на себѣ милости Божіей? сколько ранъ на тебѣ! и ты на морозѣ. Вѣрь: Богъ воскрешаетъ и мертвыхъ». Въ хижинѣ своей Иванъ еще разъ видѣлъ старца: ему казалось, старецъ рѣжетъ ножемъ въ ранахъ, и на изумленіе старецъ сказалъ: «я отнимаю болѣзнь». За тѣмъ старецъ пошелъ по воздуху къ обнорской обители, что видѣлъ уже вскочившій, какъ не больной, Иванъ[7].
Симонъ лежалъ въ разслабленіи не одинъ годъ и по временамъ бывалъ и голоденъ и холоденъ; христіанское состраданіе помѣстило его въ хижинѣ за оградою Павловой обители. Разъ ночью молился онъ. Внезапно хижина его освѣтилась свѣтомъ дня. Входитъ Пречистая, — отъ лица ея исходили лучи солнечные, ризы ея блистали молніею. За нею въ глубокомъ благоговѣніи шелъ старецъ, держа рукою клобукъ, старецъ святолѣпный, съ бѣлою густою бородою. Разслабленный трепеталъ. Пречистая, ставъ у одра, сказала больному: «что ты лежишь? иди въ церковь и молись; здѣсь не слѣдуетъ лежать, а надобно молиться и работать». Старецъ говоритъ: подними его, Владычица, и пусть идетъ въ церковь. Она взяла за два пальца правой руки и дернула. Больной вскочилъ и побѣжалъ, не понимая, живой ли онъ. Прибѣжавъ въ монастырь и придя въ себя, понялъ, что онъ выздоровѣлъ. Со слезами принесши благодареніе Богоматери и пр. Павлу, разсказалъ онъ братіи, что съ нимъ было.
Въ 1546 году, при копаніи рвовъ для новаго храма, найденъ былъ гробъ съ мощами св. Павла: но явившійся пустынникъ сказалъ настоятелю: «за чѣмъ ты хочешь осмотрѣть мои мощи? огонь сожжетъ васъ, вели скорѣе обдѣлать гробъ». Настоятель немедленно исполнилъ волю преподобнаго. Тогда же обрѣтены были еще 6 мощей не извѣстныхъ угодниковъ, безъ сомнѣнія, учениковъ преподобнаго[8]. Въ слѣдующемъ году Павелъ обнорскій причтенъ былъ вмѣстѣ съ нѣкоторыми другими къ лику святыхъ[9]. Мощи его и нынѣ почиваютъ подъ спудомъ, — но въ каменномъ храмѣ, построенномъ въ 1548 году во имя его. Въ обители его хранятся: крестъ, которымъ благословилъ Павла преп. Сергій, остатокъ того липоваго дупла, гдѣ жилъ преподобный какъ птица, и колодезь, который онъ самъ выкопалъ[10].
«Возлюбивъ жизнь безмолвную, преподобный отче, ты удалился отъ людей, поселился въ пустыни и жилъ со звѣрьми. Нынѣ пребываешь ты во свѣтѣ святыхъ. Поминай насъ, почитающихъ память твою»[11].
- ↑ Ркп. житіе преп. Павла, писано неизвѣстнымъ, который разсказываетъ то, что слышалъ отъ достовѣрныхъ людей и что нашелъ въ запискахъ очевидцевъ; оно помѣщено въ мин. Макарія, въ б. общ. ист. № 54. Въ прологѣ 10 янв. — сокращеніе, во съ нѣкоторыми дополнительными свѣдѣніями.
- ↑ По прологу (ркп. и печат.) изъ великой пустыни «отъиде на Городецъ и на Низу у св. мученика Ѳеодора въ обители пребываше; и оттолѣ во иныхъ мѣстахъ пустыхъ живяше лѣта довольно, отъ міра и отъ человѣкъ удаляяся». Великая пустынь находилась въ галичскомъ уѣздѣ; чухломская покровская обитель на Городцѣ основана была пр. Авраміемъ, ученикомъ пр. Сергія, скончавшимся въ 1375 г. Основаніе покровской обители относилось къ послѣднимъ годамъ жизни Авраміевой. По соображенію времени кончины Авраміевой съ жизнію пр. Павла, оказывается, что пр. Павелъ былъ на Городцѣ еще при жизни Аврамія.
- ↑ Объ этомъ говорится и въ службѣ пр. Павлу. Минея на январь М. 1644 г.
- ↑ Ист. акт. 1, № 257.
- ↑ Обитель основана по благословенію м. Фотія и слѣд. не раньше 1410 г. за тѣмъ до 1429 г. оставалось 19 лѣтъ. Другое дѣло, если сорокъ лѣтъ прошло со времена поселенія въ Обнорской пустыни. Ркп. житіе: «двадцати двухъ лѣтъ отъ рожденія его пріиде въ иноческій чинъ и по разнымъ пустынямъ въ безмолвіи поживе лѣтъ 50; въ томъ же святѣмъ мѣстѣ пребысть лѣтъ четыредесять».
- ↑ Татары опустошили Кострому января 6 1429 г., потомъ тоже сдѣлали съ Плесомъ и Лугою и ушли. Никон. лѣт. 5, 96. Собр. лѣт. 5, 263. 6. 143. Львов. лѣт, 2, 266. 267.
- ↑ Намеки на это нападеніе казанцевъ въ львов. лѣт. 4, 101, 102, Карамзинъ 8. пр. 84. Довольно подробно говоритъ объ этомъ нападеніи современникъ въ житіи пр. Зосимы и Савватія: «иноплеменники нашли для себя удобное время. Когда умеръ умный государь всей Россіи в. к. Василій, потряслось царство его и отягчилось многими бѣдами. Государемъ православія остался сынъ Іоаннъ, еще юный отрокъ. Вельможамъ пришло время для самоуправленія и они нанесли много зла ссорами: многіе умерли отъ гоненій. — Видя это казанскіе татары выползли какъ змѣи изъ тины и жестоко изранили многія области русскаго царства, отъ Мурома даже до Вятки, кромѣ Галича сильно пострадали отъ нихъ Кострома и Вологда; на Сухотѣ даже до Устюга промчалась неукротимая волна, неудержимое войско. И черемисы ходили съ ними вездѣ. Разъ воюя на Сухонѣ пришли изъ лѣса въ деревню, когда не ждали ихъ. Не знали, гдѣ искать спасенія; иные разбѣжались, другіе были схвачены. Вбѣжавъ въ домъ татары хватали топоры, ножи, все желѣзное и мѣдное, изъ дверей цѣпи, пробои, обобрали все въ домѣ». Буслаева христом. 785.
- ↑ Обрѣтеніе мощей было при игуменѣ Протасіѣ; а ему предшествовалъ послѣ Алексія Иларіонъ, потомъ «не бѣ игумена во обители», затѣмъ «игуменъ», но неизвѣстный по имени. Такъ по описанію чудесъ. — Обрѣтенію мощей предшествовало, по описанію, 22 чуда.
- ↑ Акт. э. 1, 203. Ркп. служба пр. Павлу напис. въ 1548 г. у Румянцева № 397. Павелъ обнорскій «святый» — въ грам. 1563 г. Ист. ак. 320. Память его янв. 10 въ святцахъ устава и псалтыри XVI в. у Толстаго 1 № 100. 113.
- ↑ Матеріалы статистики стр. 69.
- ↑ Служба въ минеѣ на 10 янв.