[1]Три булки.
Жилъ былъ пономарь, и былъ онъ горькій пьяница, а доходу почти ничего не имѣлъ, потому что храмъ былъ въ глухомъ и безлюдномъ мѣстѣ. Надоѣло этому пономарю сидѣть безъ денегъ. Взялъ онъ ключи, заперъ храмъ, ключи-же бросилъ въ бурьянъ и пошелъ куда глаза глядятъ. Вотъ идетъ онъ путемъ и дорогою, да думаетъ, куда ему лучше идти? только вдругъ и слышитъ, что кто то тихонько, ударилъ его по плечу рукою. Пономарь оглянулся и видитъ, что сзади его стоитъ старичекъ сѣдинькой и говоритъ: «Послушай добрый человѣкъ, скажи мнѣ куда ты идешъ?
— Да и самъ не знаю, иду куда глаза глядятъ, былъ я въ пономаряхъ, да наскучило жить мнѣ, доходу ничего нѣтъ, такъ вотъ я бросилъ
[2]запертый храмъ и пошелъ куда глаза глядятъ, не раздобудусь-ли гдѣ деньгами. «Пойдемъ со мною вмѣстѣ, я тоже иду, куда глаза глядятъ, куда вѣтеръ понесетъ.
— Пожалуй пойдемъ, ты отъ меня моего хлѣба не отобьешъ. Вотъ они и пошли, шли, шли и подошли къ рѣкѣ, а ужъ начинало меркнуть на небѣ, вотъ старикъ и говоритъ пономарю: «Будетъ[1] сего дня идти, пойдемъ завтра съ утра, а теперь вотъ сядемъ на бережку, у меня есть три булки; по одной мы съѣдимъ сегодня, а одну оставимъ на завтра; на вотъ тебѣ одну булку, а вотъ другую мнѣ, а третью завтра съѣдимъ. Вотъ сѣли они на берегъ рѣки, поѣли булокъ, да и легли спать; старикъ скоро заснулъ, а пономарю не спалось, онъ вертѣлся, вертѣлся, нѣтъ, не спится ему, вотъ и пошелъ онъ прогуляться. Гулялъ, гулялъ, старикъ спитъ, будить его еще рано, а ѣсть ему хочется. Вотъ онъ походилъ, походилъ, подумалъ, подумалъ, да потомъ и подошелъ къ старику, видитъ, что старикъ спитъ крѣпко, взялъ третью булку, да и съѣлъ. Потомъ и легъ спать, какъ будто ничего не знаетъ. Старикъ проснулся, и сталъ его будить. Пономарь всталъ и пошелъ умываться вмѣстѣ со старичкомъ къ рѣкѣ. Тогда ему старичекъ и говоритъ: «Ну, мы теперь раздѣлимъ съ
[3]тобою булку, которая осталась, поѣдимъ да и опять въ путь; намъ надо будетъ эту рѣку переходить. Поѣдимъ пожалуй, говоритъ старичку пономарь, а самъ думаетъ, хватился ужъ, я давно булку то и одинъ съѣсть успѣлъ. Вотъ старикъ и сталъ искать булку, гдѣ же булка, ты бралъ? Нѣтъ, не бралъ. Такъ гдѣже она? Незнаю, ей Богу незнаю. Смотри, бралъ, больше дѣтся некуда? Да вѣдь я же говорю, что не бралъ. Бралъ, смотри, признайся, все вѣдь равно ужь. Да говорятъ, что небралъ и божусь тебѣ, что небралъ, ну, говоритъ старичекъ, небралъ, такъ небралъ; пойдемъ въ путь, иди за мной черезъ эту рѣку, она не глубока кажись, вотъ старичекъ и пошелъ, а за нимъ и пономарь, а какъ стало мѣсто глубокое, тогда старичекъ и поплылъ и пономарь поплылъ; только онъ плавалъ худо, доплылъ до середины и сталъ тонуть, тутъ онъ испугался и закричалъ старичьку: спаси меня, тону! Старичекъ подплылъ къ нему и говоритъ: если хочешъ, чтобъ я тебя спасъ отъ смерти, то скажи теперь, откройся, вѣдь ты съѣлъ третью булку. Неѣлъ, право неѣлъ, и пономарь сталъ клясться. Ну, ну ладно не клянись, сказалъ старичекъ и вытащилъ пономаря на берегъ. Посидѣли они немного на берегу и пошли въ дорогу. Шли, шли, ужъ ночь стала становится и приходятъ
[4]они въ городъ. Походили по городу, попросились кое гдѣ ночевать, никто ихъ не пускаетъ и приходятъ они къ одному дому, постучались, ночевать попросились, ихъ и впустили. Хозяинъ дома былъ золотыхъ дѣлъ мастеръ и дѣлалъ драгоцѣнные запястья[2] царской дочерѣ къ ея свадьбѣ. Вотъ наши путники переночевали, а утромъ поблагодарили хозяина и пошли опять въ дорогу. Только они отошли нѣсколько отъ дома, какъ вдругъ бѣжитъ хозяинъ, схватилъ ихъ и закричалъ «стража». Стража подошла, тогда хозяинъ объявилъ, что они у него сегодня ночевали и украли запястье, которое онъ дѣлалъ царской дочерѣ. Стража тотчасъ обыскала пономаря и нашли у него въ сапогѣ запястье. Пономарь и клялся и отговаривался всячески, что онъ небралъ запястья и незнаетъ, какъ оно къ нему въ сапогъ попало, его не стали слушать и повели въ темницу, а старичька отпустили. Скоро узналъ самъ царь, что было украли запястье его дочери и приказалъ вора на огнѣ сжечь. Пономарь сидитъ въ темницѣ и горько плачетъ, что пропадаетъ за напрасно, а ему осталось жить только три часа. Вдругъ, темница отворилась и къ пономарю пришелъ старичекъ, его спутникъ. Послушай, сказалъ старичекъ, тебѣ не долго жить осталось, признайся мнѣ съѣлъ третью булку!
[5]
Отойди ты отъ меня съ твоей булкой, не ужели ты думаешъ, что я бы тебѣ давно несказалъ что я съѣлъ. Послушай, сказалъ старичекъ, булкѣ дѣться больше было некуды, если бы ты не взялъ; ты только признаться не хочешъ, а если ты признаешся то я тебя отъ смерти избавлю. Избавь меня отъ смерти, будь отецъ родной, я задаромъ пропадаю, такъ сталъ пономарь молиться старичьку. Ладно, изволь, сказалъ старичекъ, только признайся, съѣлъ вѣдь третью булку? Ахъ какой ты, клянусь тебѣ, что я неѣлъ. Ну, ну ладно неклянись, сказалъ старичекъ, пойдемъ вонъ; старичекъ взялъ пономаря за руку и вышелъ съ нимъ изъ темницы. Вотъ идутъ они путемъ дорогою и приходятъ въ другое царство, было уже ночное время, постучались они къ хижинкѣ, попросились на ночлегъ, старушеночка старенькая впустила ихъ, накормила, и стала разсказывать, что у ихъ царя дочь нездорова, всякія доктора и лечить отказались и царь сулитъ тому кто ее вылечитъ половину своего царства. Вотъ наши путешественники выслушали старуху, да и спать полегли, а утромъ встали, поблагодарили старушку и пошли вонъ. Старичекъ и говоритъ пономарю: пойдемъ возмемся у царя дочь лечить полцарства получимъ. Да какъ же мы возмемся, вѣдь я
[6]пономарь а не знахарь какой, вотъ развѣ ты можешъ, такъ другое дѣло? Могу, ладно, говоритъ старичекъ, пойдемъ. Вотъ приходятъ они къ царю и объявляютъ, что берутся его дочь отъ болѣзни излечить. Царь обрадовался, повелъ ихъ къ дочери, та лежитъ какъ мертвая, старичекъ посмотрѣлъ на нее и говоритъ: царь, намъ нужно съ нею однимъ остаться. Царь ушелъ а старичекъ вынулъ изъ кармана ножикъ и отрезалъ голову царской дочерѣ, потомъ и всю ее разрѣзалъ. Пономарь смотрѣлъ, смотрѣлъ, да какъ пустился бѣжать, а старичекъ его и удержалъ: нѣтъ, говоритъ, не бѣги, а подожди, что дальше будетъ. Потомъ, взялъ онъ, собралъ всѣ кусочьки, перемылъ, сложилъ какъ слѣдуетъ, дунулъ и царица встала совсѣмъ здоровою; пономарь чуть плясать не пустился съ радости. Старичекъ взялъ царицу подъ руку и повелъ къ царю. Царь обрадовался, поцѣловалъ старичка и говоритъ: проси чего хочешь. Вотъ старичекъ и говоритъ, дай ты мнѣ царь три мѣшка съ золотомъ, и чтобы во всѣхъ ихъ поровну было положено. Царь сейчасъ велѣлъ дать золото и отпустить съ честію лекарей. Вотъ старичекъ и далъ всѣ три мѣшка съ золотомъ нести пономарю и приходятъ они къ той самой рѣкѣ и къ тому самому берегу на которомъ пономарь третью
[7]булку съѣлъ. Тутъ и говоритъ старичекъ: садись будемъ золото дѣлить. Вотъ видишъ ли этотъ мѣшокъ мнѣ, этотъ мѣшокъ тебѣ, а этотъ мѣшокъ тому, кто третью булку съѣлъ. Разбѣжались у пономаря глаза, повалился онъ старичьку въ ноги, батюшка, отецъ родной признаюсь, тебѣ я, съѣлъ третью булку. Тогда старичекъ и сказалъ ему ладно, прощаю тебѣ, ступай настарое свое мѣсто, гдѣ ты преждѣ служилъ, и служи у храма, а всѣ три мѣшка возми себѣ, съ ними можешъ жить и безъ доходу, да поминай меня. Тутъ старичекъ пропалъ, а пономарь пошелъ на старое мѣсто и уже никому не жаловался, что доходу нѣтъ, даже и вино пить пересталъ.
Русскія простонародныя легенды — СП.: 1861 