[3]ГЛАВА I
Введение
Древняя историяНа извилистых берегах того внутреннего моря, которое глубоко врезывается в материк, образуя самый большой из заливов океана, и то суживается от островов и от длинных выступов твердой земли, то снова разливается вширь, разделяя и соединяя три части старого света, издревле жили народы, принадлежавшие к разным породам в этнографическом отношении и по происхождению их языка, но в историческом отношении составлявшие одно целое. Это историческое целое и составляет именно то, что принято не совсем правильно называть историей древнего мира; в сущности, это ничто иное как история культуры тех народов, которые жили вокруг Средиземного моря. В четырех главных стадиях своего развития эта история проводит перед нами: историю коптского или египетского племени, жившего на южном побережье, историю арамейской или сирийской нации, занимавшей восточные берега и проникнувшей глубоко внутрь Азии до берегов Евфрата и Тигра, и историю народов-близнецов — эллинов и италийцев, которым достались в удел европейские берега Средиземного моря. Хотя каждая из этих историй представляется в своем начале связанною с иными сферами исторического кругозора и с иными сферами исторической жизни, тем не менее каждая из них скоро принимает свое особое направление. Однако, хотя жившие вокруг этой обширной сферы разнородные или даже родственные по происхождению племена — африканские берберы и негры, азиатские арабы, персы и индийцы, европейские кельты и германцы, — и приходили в частые соприкосновения с теми обитателями берегов Средиземного моря, они не имели значительного влияния на культуру этих обитателей и сами мало подчинялись постороннему влиянию; а те из них, для которых служили вершинами их величия Фивы, Карфаген, Афины и Рим, могут считаться за отдельные единицы в той мере, в какой возможно разграничение
[4]культурных сфер. После того как каждая из этих четырех наций достигла самостоятельным путем самобытной и величественной цивилизации, они вступили в самые разнообразные взаимные отношения и успели придать яркую и обширную обработку всем элементам человеческой натуры, прежде чем была замкнута эта сфера и прежде чем новые народности, до тех пор лишь, подобно волнам, обтекавшие окраину средиземных государств, разлились по обоим берегам и, отделив в историческом отношении южный берег от северного, перенесли центр цивилизации с берегов Средиземного моря на берега Атлантического океана. Таким образом, древняя история отделяется от новой не случайно и не по одной хронологии; то, что мы называем новой историей, в сущности, есть описание новой культурной сферы, которая хотя и соприкасается во многих эпохах своего развития с отживающей или с отжившей цивилизацией средиземных государств, подобно тому как эта последняя соприкасается с более древней индогерманской, но которой также суждено идти ее собственным путем и до дна испить чашу и народного счастья и народных страданий; ей также суждено пережить эпохи возмужания, зрелости и старости, благодатные усилия творчества в сфере религии, государственных учреждений и искусств, безмятежное пользование приобретенным материальным и духовным богатством и, быть может, со временем истощение творческих сил в полном наслаждении достигнутою целью. Но и эта цель будет только временной; самая величественная система цивилизации имеет свои пределы, внутри которых способна выполнить свое назначение, но человеческий род не выполнит его никогда: как только он, по-видимому, уже достигает цели, ему снова приходится разрешать старую задачу на более широком поприще и в более высоком смысле.
ИталияНаша задача заключается в описании последнего акта именно такой великой всемирно-исторической драмы, то есть древней истории среднего из трех полуостровов, которые тянутся от северного материка вглубь Средиземного моря. Его образует та ветвь западных Альпов, которая направляется к югу. Апеннины тянутся сначала в юго-восточном направлении между более широким западным заливом Средиземного моря и узким восточным заливом и, приближаясь к этому последнему, достигают в Абруццах своей наибольшей высоты, которая, впрочем, едва доходит до уровня вечных снегов. От Абруццов горная цепь принимает южное направление, сначала без разветвлений и не утрачивая значительной высоты; но за котловиной, образующей гористый округ, она разделяется на более пологий юго-восточный кряж и на более крутой южный и кончается в обоих направлениях тем, что образует два небольших полуострова. Низменность, которая
[5]тянется на севере промеж Альпов и Апеннинов, расширяясь в направлении к Абруццам, не принадлежит ни в географическом отношении, ни — до позднейшего времени — в историческом отношении к той гористой и холмистой южной Италии, историю которой мы намереваемся изложить. Прибрежная страна от Синигалии до Римини была включена в состав Италии только в седьмом столетии от основания Рима, а долина реки По только в восьмом; стало быть, древней северной границей служили для Италии не Альпы, а Апеннины. Эти последние не тянутся ни в одном направлении крутою горною цепью, а расплываются по всей стране и, вмещая в себе много долин и плоских возвышенностей, соединенных между собою довольно удобными горными проходами, представляют и для людей годную для заселений почву, в особенности на тех склонах и побережьях, которые примыкают к ним с востока, юга и запада. Впрочем, вдоль восточного побережья тянется замыкаемая с севера кряжем Абруццов и прерываемая только утесистыми выступами Гарганских гор Апулийская равнина, которая представляет однообразную плоскость с невыгодными очертаниями береговой линии и с плохим орошением. Но на южном берегу, промеж тех двух полуостровов, которыми оканчиваются Апеннины, примыкает к внутренней гористой местности обширная низменность, которая хотя и бедна гаванями, но имеет воду в изобилии и плодородна. Наконец, западный берег представляет обширную страну, по которой протекают значительные реки, между прочим Тибр, и в которой действие вод и когда-то многочисленных вулканов образовало самые разнообразные формы долин и горных возвышенностей, гаваней и островов, а находящиеся там округи — Этрурия, Лациум и Кампания были сердцевиной италийской земли. К югу от Кампании предгорье мало-помалу исчезает и горная цепь почти непосредственно омывается у своей подошвы Тирренским морем. Сверх того, к Италии примыкает, — точно так же, как к Греции Пелопоннес, — самый красивый и самый большой из островов Средиземного моря — Сицилия, в которой гористая и частью пустынная середина опоясана, в особенности с восточной и с южной стороны, широкой полосой роскошного, большей частью вулканического, побережья, и подобно тому, как в географическом отношении Сицилийские горы составляют продолжение Апеннинов, прерванное лишь небольшой «скважиной» (Ρηγιον) морского пролива, и в историческом отношении Сицилия составляла в древние времена так же неоспоримо часть Италии, как неоспоримо Пелопоннес составлял часть Греции; она была театром столкновения тех же племен, которые сталкивались в Италии, и была центром такого же высокого умственного развития, какого достигла Италия. Италийский полуостров пользуется наравне с греческим умеренною темпера
[6]температурой и здоровым воздухом на склонах своих не слишком высоких гор и вообще в своих долинах и равнинах. В том, что касается развития береговой линии, он уступает греческому; ему в особенности не достает усеянного островами моря, благодаря которому эллины сделались нацией мореплавателей. Зато Италия превосходит свою соседку богатством своих орошаемых реками равнин и плодородием покрытых кормовыми травами горных склонов, — то есть тем, что нужно для земледелия и скотоводства. Она такая же, как Греция, прелестная страна, в которой человеческая деятельность находит для себя и поощрение и награду, и в которой для беспокойных стремлений открываются пути вдаль, а для спокойных — возможность мирных приобретений на родине. Но греческий полуостров обращен лицом к востоку, а италийский — к западу. Как для Эллады эпиротское и акарнанское побережья, так и для Италии побережья апулийское и мессапийское имеют второстепенное значение, и между тем как в Элладе смотрят на восток Аттика и Македония, то есть те области, которые служили фундаментом для ее исторического развития, — в Италии смотрят на запад и Этрурия и Лациум и Кампания. Таким образом, несмотря на то что эти два полуострова находятся в таком близком между собою соседстве и что они связаны между собою почти братскими узами, они как бы отворачиваются один от другого; хотя из Отранто можно видеть невооруженным глазом Акрокераунские горы, однако италийцы и эллины сходились на всех других путях и ранее, и ближе, чем на том самом коротком пути, который идет через Адриатическое море. В этом случае, как это нередко бывает и при других местных условиях, заранее было намечено историческое призвание народов: из двух великих племен, вырастивших цивилизацию древнего мира, одно бросило свою тень и свое семя на восток, а другое на запад.
История Италии
Здесь будет изложена история Италии, а не история города Рима. Хотя по формальному государственному праву римская городская община завладела сначала Италией, а потом целым миром, но этого никак нельзя утверждать в высшем историческом смысле, и то, что обыкновенно называют завоеванием Италии римлянами, было скорее соединением в одно государство всего италийского племени, в котором римляне были лишь ветвью, хотя и самою могущественною из всех. История Италии распадается на два главных отдела: на внутреннюю историю Италии до ее объединения под верховенством латинского племени и на историю италийского всемирного владычества. Поэтому нам предстоит описать: поселение италийского племени на полуострове; опасности, угрожавшие его национальному и политическому существованию, и то, что оно было
[7]местами порабощено народами иного происхождения и более древней цивилизации; отпор, данный италийцами иноземцам, и истребление или покорение этих последних; наконец борьбу двух главных италийских племен — латинов и самнинов из-за преобладания на полуострове и победу латинов в конце четвертого столетия до Р. Х. или пятого столетия от основания Рима. Это будет служить содержанием для двух первых книг. Второй отдел начинается Пуническими войнами; он обнимает стремительно быстрое расширение римского государства до естественных границ Италии и далее этих границ, продолжительное statusquo римской империи и распадение громадного государства. Это будет описано в третьей книге и в тех, которые за нею следуют.
