Присутствовали члены коммисіи: Булыгинъ, Гезехусъ, Еленевъ, Краевичъ, Лачиновъ, Менделѣевъ, Петровъ, Петрушевскій (предсѣдательствовалъ), Фанъ-деръ-Флитъ и Хмоловскій.
А. Н. Аксаковъ передъ началомъ сеанса заявилъ, что медіумы получили указанія о томъ, что сегодня имъ слѣдуетъ сидѣть передъ занавѣскою. Коммисія согласилась имѣть засѣданіе передъ занавѣской. Въ совершенно почти темной комнатѣ, медіумы, г. Аксаковъ и 6 членовъ коммисіи просидѣли около часа, но никакихъ особенныхъ явленій не произошло: одинъ разъ только послышался легкій стукъ, какъ бы стуломъ.
Послѣ получасоваго отдыха, медіумы снова были посажены передъ занавѣской, но и на этотъ разъ ничего не произошло въ продолженіи часоваго сидѣнія.
Развѣ такой протоколъ не похожъ на сказку? Въ чемъ состояло ожидаемое медіумическое явленіе не упомянуто, хотя, согласно предшествующему постановленію коммисіи, оно было мною заявлено; какъ устроена была занавѣска, какъ сидѣли медіумы — ни слова. Ясно только то, что никакихъ предосторожностей принято не было, и что никакихъ медіумическихъ явленій при этомъ не произошло; замѣтить это слѣдуетъ, потому что было почти темно, занавѣска была по срединѣ не сшита и къ полу не прибита, и слѣдовательно медіумамъ представлялся самый удобный случай, чтобы ожидаемое медіумическое явленіе — звонъ колокола, поставленнаго на полу за занавѣской — какъ нибудь да произвести.
Послѣ этого г. Аксаковъ предложилъ посадить за столъ младшаго медіума, въ присутствіи котораго появляются капли жидкости. Надъ головою медіума три члена коммисіи держали бумагу, пропитанную трехъ-хлористымъ желѣзомъ. Черезъ нѣкоторое время на нижней сторонѣ бумаги оказались двѣ небольшія капли, которыя приняли слабый розовый оттѣнокъ; затѣмъ получились еще два пятнышка на краю верхней стороны бумаги. Членами при этомъ не было принято никакихъ предосторожностей, а потому появленіе капель въ этомъ случаѣ не можетъ имѣть никакого значенія.
А. Н. Аксаковъ заявилъ по окончаніи засѣданія, что по указанію медіумовъ на слѣдующій разъ нужно будетъ начать сеансъ въ совершенно темной комнатѣ за столомъ, чтобы, такъ сказать, зарядить медіумовъ, а за тѣмъ уже посадить ихъ передъ занавѣской.
Подписали: члены коммисіи и свидѣтели, Аксаковъ и Бутлеровъ.
Я дѣйствительно предложилъ посадить медіума за столъ, но я же предложилъ и держать бумагу надъ его головою, въ видѣ предосторожности, заявивъ при этомъ, что у меня на дому капли получались и при этихъ условіяхъ; но какъ въ предшествующемъ протоколѣ, такъ и здѣсь, объ этой подробности тенденціозно умалчивается.
Для опыта было взято два листа пропускной бумаги, примѣрно вершковъ 10 въ квадратѣ; они были положены другъ на друга, чтобы возможно было опредѣлить на какой именно сторонѣ появятся капли; бумагу эту держали, примѣрно, вершкахъ въ четырехъ надъ головою медіума. Когда медіумъ условнымъ ударомъ руки объ столъ далъ знать, что капли явились, бумагу осторожно осмотрѣли и на нижнемъ листѣ было найдено двѣ капли; но цѣль опыта состояла въ томъ, чтобъ капли эти явились на верхнемъ листѣ; опытъ былъ повторенъ съ удвоеннымъ вниманіемъ, и, при данномъ знакѣ, бумага осмотрѣна съ удвоенной осторожностію: на верхнемъ листѣ оказались двѣ капли. Опытъ этотъ можно считать довольно удачнымъ; ибо если и предположить, что молодой Петти наловчился незамѣтно брызгать слюною на столъ, то сдѣлать тоже самое вверхъ, незамѣтно, подъ наблюденіемъ пяти паръ глазъ, довольно трудно; а за тѣмъ, при повтореніи опыта, попасть на верхній листъ бумаги, средина котораго приходилась надъ самой головой медіума, уже физически невозможно. Коммисія не успѣла еще забыть, что два дня назадъ, при такомъ же опытѣ, была уже получена одна капля; поэтому, въ этотъ разъ, опытъ производился съ должнымъ вниманіемъ; покуда держали бумагу надъ головой медіума, всѣ молчали; руки лицъ, стоявшихъ около медіума и державшихъ бумагу, были вытянуты, чтобъ головы ихъ были дальше отъ бумаги, и чтобъ вмѣстѣ съ тѣмъ, можно было наблюдать за лицемъ медіума; при разсмотрѣніи бумаги, въ минуту рѣшающую значеніе опыта, никто изъ разсматривавшихъ болтливости не предавался; вѣдь всякій очень хорошо понималъ въ чемъ дѣло и въ чемъ состояли естественныя предосторожности этого простаго опыта. Никто потомъ не заявилъ, чтобы страдалъ идіосинкразіею невольнаго метанія слюны… Коммисіи ничего другаго не осталось сдѣлать, какъ принять грѣхъ на себя, заподозрѣть своихъ собственныхъ членовъ въ двоекратномъ произведеніи этихъ капель! И коммисія постановила: «членами не было принято при этомъ никакихъ предосторожностей, а потому появленіе капель въ этомъ случаѣ не можетъ имѣть никакого значенія».
Здѣсь читатель вводится нѣкоторымъ образомъ въ заблужденіе; онъ легко можетъ подумать, что тутъ идетъ рѣчь объ отсутствіи предосторожностей противъ медіума, тогда какъ идетъ рѣчь объ отсутствіи предосторожностей, принятыхъ членами коммисіи противъ самихъ себя. Ниже мы увидимъ въ чемъ состояли эти предосторожности, а именно: «Члены условились отвертываться отъ бумаги во время говоренія»; затѣмъ «условились не разговаривать другъ съ другомъ», и наконецъ, «при разсмотрѣніи бумаги закрывать ее стеклами». Очевидно, что всѣ эти предосторожности принимались впослѣдствіи членами коммисіи противъ самихъ себя, и что слѣдовательно въ настоящемъ случаѣ они приняли грѣхъ на себя.