Работница.
Вьется нитка, снуетъ по основѣ челнокъ,
Девятнадцатый годъ мнѣ идетъ.
Пара огненныхъ глазъ, и любовь, и станокъ…
Я пою, и не знаю заботъ…
Если жъ косы свои я разсыплю волной
И пройдусь среди бѣлаго дня, —
Кто увидитъ меня, залюбуется мной,
Какъ безумный полюбитъ меня.
Но я мимо пройду, усмѣхнувшись въ отвѣтъ
Обольстительнымъ дерзкимъ рѣчамъ:
Для него берегу я свой вешній расцвѣтъ,
Цѣлый міръ за него я отдамъ.
Я люблю кузнеца… Словно царь, — не кузнецъ,
Онъ за молотомъ тяжкимъ своимъ.
Онъ прекрасенъ, могучъ, удалой молодецъ,
Я ребенкомъ кажусь передъ нимъ.
И когда у огня онъ желѣзо куетъ,
Нанося за ударомъ ударъ,
И на шеѣ его крупный выступилъ потъ,
И лицо разъѣдаетъ загаръ, —
Въ тѣ минуты я имъ безконечно горда,
Для него забываю весь міръ;
Я хочу имъ владѣть безраздѣльно тогда,
Онъ мой демонъ, мой властный кумиръ.
Если жъ я кузнеца, жду въ свѣтелку свою
И проходитъ назначенный срокъ, —
Сколько муки тогда я на сердцѣ таю,
Словно камень на сердце мнѣ легъ…
Вдругъ я слышу шаги, кто то всходитъ ко мнѣ,
Кто-то дверь растворилъ второпяхъ…
Я на встрѣчу лечу, я горю, какъ въ огнѣ,
И предательскій трепетъ въ рукахъ.
Утомленный работою, сажей покрытъ
Торжествуетъ, сіяетъ кузнецъ…
Вотъ онъ обнялъ меня — и въ восторгѣ стучитъ
Нераздѣльная пара сердецъ.
