Румовский, Степан Яковлевич, академик и Вице-президент Имп. Академии Наук; родился 29-го октября 1734 года в селе Старом-Погосте, Владимирской губернии, где отец его был священником. После переезда отца, в 1739 году, вместе со всею семьею на службу в Петербург, Румовский поступил в Невскую Семинарию, где и получил свою фамилию: отец его не имел фамилии и в официальных бумагах назывался обыкновенно „попом Яковом Борисовым“. В апреле 1748 года Румовский вместе с тремя другими товарищами был переведен из Семинарии в Гимназию при Академии Наук и 10-го мая того же годя вступил в учрежденный при Академии Университет. Из наук, преподаваемых в последнем, Румовский избрал в 1750 году для специальных занятий математику.
Руководителем его в деле изучения высшей математики был профессор Рихман. На экзамене в конце 1752 года Румовский представил экзаменаторам свое первое математическое сочинение: „Нахождение прямой линии посредством тангенсов такой, которая бы равна была кривой эллиптической линии“; им, по словам экзаменаторов (проф. Рихмана, Брауна и Попова), Румовский „довольно показал, что он в математике и в выкладках изрядный успех имеет, и ежели он с таким же прилежанием и ревностью в математике и физике вдаль происходить будет, с какою упражнялся поныне, то по общему согласию достоин он повышения из студентов по академическому Регламенту“. Пребывание Румовского в академическом Университете окончилось возведением его в звание адъюнкта, состоявшимся 13-го декабря 1753 года на основании представленного им „специмена“ под заглавием: „Solutio problematis Kepleriani ex dato sectore invenire semiordinata“. Так как в это время между академиками не было представителя высшей математики, то специмен Румовского посылали в Берлин на рассмотрение Л. Эйлеру, который дал о нем вполне удовлетворительный отзыв, найдя, что сделанные в нем выкладки стоили большого труда и несомненно доказывают способность автора к математическим вычислениям.
Весною 1754 года Румовский был послан в Берлин для дальнейшего изучения математики под руководством Эйлера. Недостаточность суммы, ассигнованной на этот предмет Академиею, не позволила, однако, Румовскому пробыть в Берлине столько времени, сколько было нужно для окончательного достижения поставленной цели. В августе 1756 года он возвратился в Петербург. Здесь с редким в современной академической среде рвением он принялся за отправление своих обязанностей, как члена Академии и профессора академического Университета. В заседании 20-го января 1757 года он прочел свой первый мемуар: „De dracone volante“, оставшийся, впрочем, ненапечатанным. В этом же году появился в свет и его первый печатный труд научно-популярного характера: „Рассуждение о кометах“ („Ежемесячные Сочинения, к пользе и увеселению служащие“, часть II, июль 1757, 8°, стр. 40—53). В Университете Румовский читал (по-видимому, с 1757 г.) лекции математики на русском языке и, кроме того, для некоторых особо назначаемых студентов — теоретическую и практическую астрономию. Для руководства своих слушателей, ввиду „недостатка на Российском языке до наук касающихся книг“, Румовский издал в 1760 году „Сокращения математики часть первая, содержащая начальные основания арифметики, геометрии и тригонометрия“ (СПб., 8°, 20+458+4 стр. и 10 таблиц).
Оратором в торжественных публичных собраниях Академии Румовский выступал три раза со следующими речами на русском языке: „Изъяснение наблюдений по случаю явления Венеры в Солнце, в Селенгинске учиненных, читанное в публичном собрании Императорской Академии Наук сентября 23 дня 1762 года“ (СПб., 4°, 24 стр.); „Речь о начале и приращении оптики до нынешних времен, при Высочайшем присутствии ее Императорского Величества Екатерины Вторыя, Императрицы и Самодержицы Всероссийския и прочая, и прочая, и прочая, говоренная в публичном собрании Императорской Академии Наук июля 2 дня 1763 года Астрономом и Профессором Экстраординарным Степаном Румовским“ (СПб., 4°, 2+26 стр.); „Содержание сочинений о сутошном земли обращении, удостоенных награждения от Санкт-петербургской Императорской Академии Наук, читанное в публичном собрании октября 10 дня 1783 года“ (СПб., 4°, 20 стр.) или во французском переводе: „Precis des mémoires couronnés par l'Académie sur le mouvement diurne de la terre“ („Nova Acta Academiae Scientiarum Imperialis Petropolitanae“, t. I, Hist. Acad., р. 122—140). С французского перевода эта речь была снова переведена на русский язык и напечатана в „Академических сочинениях, выбранных из первого тома Деяний Императорской Академии Наук под заглавием: „Nova Acta Academiae Scientiorum Imperialis Petropolitanae“ (часть І, 1801, стр. 168—194).
Экстраординарным профессором Румовский был избран по предложению Президента Академии, графа Разумовского, с 1-го января 1763 года. В 1766 году он же, несмотря на свою сравнительную молодость, был назначен членом Комиссии, поставленной во главе Академии и в течение многих лет заведовавшей ее управлением; затем с 1767 года они был уже ординарным профессором астрономии, с 1800 года (3-го ноября) назначен был Вице-президентом Академии Наук и с 1767 г., сверх того, состоял ее почетным членом.
О качествах профессорской деятельности Румовского можно судить по блестящим успехам в изучении практической астрономии, оказанным, благодаря его руководству, несколькими моряками-астрономами, командированными Адмиралтейством с целью этого изучения в Академию Наук. В награду за труды, приведшие к таким результатам, Румовский получил в 1799 году (10-го июля), по представлению Морского ведомства, чин действительного статского советника. Кроме этого, в XVIII столетии очень редко даваемого чина, Румовский получил от правительства еще ордена Св. Анны 2-го класса (25-го марта 1802 г.) и Св. Владимира 3-ей степени (23-го января 1809 г.).
Ученая деятельность Румовского в области физико-математических наук разделялась главным образом между чистою математикою и астрономиею с геодезиею. Первой принадлежали следующие мемуары: „Solutio problematis cujusdam ad maxima minimave pertinentis“ („Novi Commentarii Academiae Scientiarum Imperialis Petropolitanae“, Tomus VIII pro annis 1760 et 1761, Petropoli. 1763, 4°, р. 189—194), бывший первым напечатанным в академических изданиях мемуаром автора; „Methodus investigandi integrale aequationis dp(1−р)(nn−ss)+ds(nn+p3+ps+pps)=0“ („Acta Academiae Scientiarum Imperialis Petropolitanae“. Pro anno 1781. Pars prior, Petropoli. 1784, 4°, р. 147—154); „Summatio seriei 1n−2n+3n−4n+5n−6n+7n−8n+ etc. denotante n numerum quemcunque integrum“ (читано 5-го октября 1789 года) („Nova Acta Academiae Scientiarum Imperialis Petropolitanae“, Tomus VI, Petropoli. 1790, 4°, р. 114—122); „Integratio formulae
![{\displaystyle \mathrm {\frac {dz}{(3-zz){\sqrt[{3}]{(1+zz)}}}} }](https://wikimedia.org/api/rest_v1/media/math/render/svg/3ccfc931017a35ae74b1c81c112e28a58d4c6e8a)
aliarumque nonnullarum“ (чит. 22-го января 1795 г.) (там же, т. X, СПб. 1797, р. 126—136); „Integratio formularum
![{\displaystyle \mathrm {\frac {dx}{(1+x){\sqrt[{3}]{(1-z)^{3}}}}} }](https://wikimedia.org/api/rest_v1/media/math/render/svg/e69b0da931770928b6734ea47ae6b4318f567278)
![{\displaystyle \mathrm {\frac {dx{\sqrt[{3}]{(1-x)^{3}}}}{1+x}} }](https://wikimedia.org/api/rest_v1/media/math/render/svg/ed70e9ab2f0dd5f4f7023d60130f76c1973938fb)
(чит. 3-го декабря 1795 г.) (там же, т. XI, СПб. 1798, р. 213—219); „Integratio formulae p3vvdv=nvdp+npdv(1−р)(2−р)“ (чит. 14-го ноября 1797 г.) (там же, т. XII, СПб. 1801, р. 192—195); „Integratio formularum
![{\displaystyle \mathrm {\frac {dz(1-zz)^{2}}{(1+zz){\sqrt[{4}]{(1+6zz+z^{4})^{3}}}}} }](https://wikimedia.org/api/rest_v1/media/math/render/svg/75f8a79584e4aa9af6f530569adf49443284e7c7)
![{\displaystyle \mathrm {\frac {dz(1+zz)^{2}}{(1-zz){\sqrt[{4}]{(1+6zz+z^{4})^{3}}}}} }](https://wikimedia.org/api/rest_v1/media/math/render/svg/dbac0720121777cb3ce649aa10e7cfd80c7b3d2e)
(читано 2-го августа 1807 г.) („Mémoires de l'Académie Impériale des Sciences de St-Pétersbourg“, T. II 1810, 4°, р. 84—94). Главным предметом занятий Румовского в области чистой математики был таким образом Анализ бесконечно малых и в частности интегральное исчисление.
В астрономии и геодезии работы Румовского были главным образом практическими. Для наблюдения Прохождения Венеры по солнцу 26-го мая (6-го июня) 1761 года он был послан Академиею Наук в Селенгинск. Вследствие пасмурной и дождливой погоды ему удалось наблюдать только прикосновение западного края Венеры с западным краем солнца, да и то вследствие ветра и облаков недостаточно точным образом. Соединяя свои наблюдения в Селенгинске с наблюдениями того же явления в других местах, Румовский нашел средний горизонтальный параллакс солнца равным 8″, 33. Чтобы вознаградить себя и Академию за неудачу в отношении главной цели своей поездки, Румовский сделал все, что дозволяли находившиеся в его распоряжении средства: он определил долготу Селенгинска, произвел в нем наблюдения над маятником и делал метеорологические наблюдения. Отчет о всех произведенных им в Селенгинске работах представляет его сочинение: „Brevis expositio observationum occasione transitas Veneris per solem in urbe Selenginsk anno 1761 institutarum“ (СПб. 1762, 4°, 28 стр.; также в „Novi Commentarii Academiae scientiarum Imperialis Petropolitanae“, T. XI, pro anno 1765, Petropoli. 1767, р. 443—486). Тому же явлению и связанным с ним наблюдениям были посвящены еще следующие два сочинения Румовского: „Investigatio parallaxeos solis ex observatione transitus Veneris per discum solis Selenginski habita, collata cum observationibus alibi institutis“ (Petropoli. 1764, 4°, 32 р.; также в „Novi Commentarii“ etc., T. X, pro anno 1765, Petropoli. 1767, р. 487—538); „Animadversiones in supplementum cel. Pingre ad dissertationem ejus de parallaxi Solis. Cum additamento: Disquisitio errorum tabularum lunarium Maieri ex observatione eclipseos Solis anno 1761, 23 maii (3 iunii) instituta“ („Novi Commentarii“ etc., t. XII, pro annis 1766 et 1767, Petropoli. 1768, 4°, р. 575—586).
Для наблюдения следующего, второго прохождения Венеры по солнцу — 23-го мая (3-го июня) 1769 года — Румовский ездил в Колу. Эта поездка была удачнее прежней: благодаря более благоприятной погоде, ему удалось наблюдать первые три фазы явления, то есть, первое наружное прикосновение краев Венеры и солнца и первое и последнее внутренние их прикосновения. Ускользнула от него только последняя фаза — последнее наружное прикосновение краев обоих светил. Величина среднего горизонтального параллакса солнца, выведенная Деламбром из сочетания наблюдений Румовского с наблюдениями других астрономов, равнялась 8″, 47. По выражению Бесселя, Румовский в Коле более угадывал, чем видел. Второму прохождению Венеры по солнцу и относящимся к нему своим наблюдениям Румовский посвятил „Observationes spectantes transitum Veneris per discura solis et eclipsin solarem die 23 maii (3 iunii) 1769 Kolae in Lapponia institutae“ (Petropoli, 1769; 4°, 22 р.; также в „Novi Cominentarii“ etc., t. XIV pro anno 1769, Petropoli. 1770, р. 111—153) и „Наблюдения явления Венеры в солнце в Российской Империи в 1769 году учиненные с историческим предуведомлением, сочиненным Степаном Румовским, Академии Наук членом“ (СПб. 1771, 4°, 8+165 стр. и 1 таблица). В Коле, так же как и в Селенгинске, Румовским были произведены определения долготы и широты и наблюдения магнитные и метеорологические.
С 1763 года, после смерти академика Гришова, астрономическая обсерватория при Академии Наук была передана в фактическое заведование Румовского, хотя первое время и „под дирекциею“ академика Эпинуса. В течение своего многолетнего, продолжавшегося до 1803 года, управления обсерваториею Румовский произвел на ней ряд наблюдений, составивших содержание следующих его мемуаров: „Observatio eclipseos lunaris die 19 (30) august. 1765 habita in observatorio Imperiali Petropolitano“ („Novi Commentarii“ etc., t. XI pro anno 1765, Petropoli. 1767, р. 567—568). „Observationes nonnullae in observatorio Imperiali Petropoli habitae“ (там же, т. XII pro annis 1766 et 1767, СПб. 1768, стр. 587—596). „Observationes nonnullae observatorio Petropoli institutae“ (там же, т. ХV pro anno 1770, СПб. 1771, стр. 565—570). „Observationes astronomicae Petropoli anno 1772 institutae“ (там же, т. ХVII pro anno 1772, СПб. 1773, стр. 681—685). „Observationes astronomicae Petropoli habitae“ („Acta Academiae Scientiarum Imperialis Petropolitanae. Pro anno 1779. Pars prior“, Petropoli. 1782, 4°, р. 340—348). „Locus lunae ex occultatione γ Virginis anno 1780 die 9 (20) martii observata determinatur“ (там же, pro anno 1780, р. pr., СПб. 1783, стр. 399—403). „Comparatio observationis eclipsis lunae anno 1783 die 7 (18) martii in urbe Charkow habitae cum observatione Petropoli et Parisiis instituta“ (там же, pro anno 1781, р. posterior, СПб. 1785, стр. 380—383). „Commentatio de eclipsi solis anno 1779 die 3 (14) junii observata“ (там же, pro anno 1782, р. pr., СПб. 1786; стр. 344—356). „Commantatio de transitu Mercurii per discum solis anno 1786 die 23 apr. (4 maii) tempore civili Petropoli observato“ (чит. 6-го ноября 1786 г.) („Nova Acta Academiae scientiarum Imperialis Petropolitanae“, t. I, Petropoli. 1783, 4°, р. 376—388), или в русском переводе — „Рассуждение о явлении Меркурия в Солнце в 1786 году апреля 23 (мая 4) дня примеченном“ („Академические Сочинения“, часть I, 1801, стр. 75—78). „De momento conjunctionis Mercurii cum Sole nec non latitudine illius tempore transitus per discum solis anno 1786“ (чит. 18-го октября 1787) (там же, т. II, СПб. 1788, стр. 267—274). „De transitu Mercurii per Solem anno 1786 die 23 april. (4 maii) Bagdati observato“ (чит. 22-го ноября 1787) (там же, стр. 275—280). „Observatio eclipsis Solis anno 1787 die 4 (15) junii habita in observatorio Petropolitano“ (чит. 22-го нояб. 1787) (там же, стр. 281). „De eclipsi solis anno 1787 die 4 (15) junii observata“ (чит. 6-го ноября 1788 г.) (там же, т. IV, СПб. 1789, стр. 293—305). „De eclipsi solis anno 1788 die 24 maii (4 junii) observata“ (чит. 29-го апр. 1790) (там же, т. VI, СПб. 1790, стр. 322—329). „Observatio eclipsis solis anno 1791, die 23 Mart (3 April.) Petropoli habita“ (чит. 25-го апр. 1791) (там же т. VII, СПб. 1793, стр. 363—364). „De eclipsi Solis anno 1791 die 23 Mart. (3 April). Petropoli observata“ (чит. 1-го дек. 1791 г.) (там же, стр. 382—387). „Observationes nonnullae astronomicae Petropoli habitae (Emersiones et immersiones satellitum Jovis 1775, 1778—1785)“ (чит. 2-го дек. 1793) (там же, т. VIII, СПб. 1794, стр. 379—383). „Commentatio de eclipsi solis anno 1791 die 23 Mart. (3 april.) observata“ (чит. 25-го авг. 1796 г.). „Additamentum“ (чит. 27-го окт. 1796 г.) (там же, т. X, СПб. 1797, стр. 463—469 и 470—473). „Tentamen investigandi parallaxin Lunae ex eclipsi Solis, quae contigit anno 1793 die 23 mart. (3 april.)“ (чит. 31-го авг. 1797 г.) (там же, т. XII, СПб. 1801, стр. 415—447). „Observatio transitus Mercurii per discum Solis, habita in observatorio Petropolitano anno 1799 die 26 aprilis (7 maii) tempore civili“ (чит. 31-го окт. 1799 г.) (там же, стр. 493—496). „De transitu Mercurii per Solem. Anno 1799, die 26 April.7 Maii Petropoli expectando“ (чит. 13-го авг. 1798) (там же, т. ХІV, СПб. 1805, стр. 603—608). „Observatio eclipsis Solis anno 1802, die 1628 Augusti habita in Observatorio Petropolitano“ (чит. 19-го сент. 1802) (там же стр. 728). К этим мемуарам должен быть присоединен и еще один, написанный при соучастии Лекселля: „Observationes astronomicas ab astronomis Academiae Imperialis scientiarum Stephane Rumovski et Andr. J. Lexell. anno 1773 institutas, recensuit And. J. Lexell“ („Novi Commentarii“ etc., t. XVIII pro anno 1773. Petropoli. 1774, р. 602—630).
Геодезические труды Румовского состояли, главным образом, в определении положения различных мест Российской Империи на основании наблюдений, произведенных частью им самим во время его поездок в Селенгинск и Колу, частью другими астрономами.
Изложению результатов этих трудов были посвящены следующие мемуары Румовского: „Experimenta circa longitudinem penduli simplicis minuta secunda Kolae et Archangelopoli oscillantis“ („Novi Commentarii“ etc., t. XVI pro anno 1771, Petropoli. 1772, р. 567—585). „Determinatio latitudinis et longitudinis quorundam Sibiriae locorum deducta ex observationibus а Domino Islenieft institutis anno 1770“ (там же, т. XVII pro anno 1772, СПб. 1773, р. 686—703). „Determinatio longitudinis et latitudinis quorundam Moldaviae et Walachiae locorum deducta ex observationibus а Johanne Islenieff institutis“ (там же, t. ХVIII pro anno 1773, СПб. 1774, р. 631—646). „Determinatio longitudinis et latitudinis quorundam Imperiae Russiae locorum [anno 1773] deducta ex observationibus а Johanne Islenieff institutis“ („Acta Academiae scientiarum Imperialis Petropolitanae“, Pro anno 1777, Pars II, Petropoli. 1780, р. 359—380). „Animadversio in longitudines urbium Neschin, Lubny et Kiowiae“ (там же, Pro anno 1781, Р. II, СПб. 1785, р. 373—379). „Observationes astronomicae in Chersoneso Taurica anno 1785 institutae а Theodoro Tchernoi. Referente Stephano Rumovski“ (там же, Pro anno 1782, Р. II, СПб. 1786, р. 329—341). „Determinatio latitudinis et longitudinis fortalitii Mosdok deducta ex observationibus anno 1785 а Theodoro Tchernoi institutis“ (чит. в заседании Академии 5-го мая 1788 г.) — „Nova Acta Academiae scientiarum Imperialis Petropolitanae“, T. III, Petropoli. 1788, р. 298—301). „Determinatio differentiae meridianorum Petropolis, Gothae et Lilienthal ex occultatione а luna binarum stellarum δ Tauri“ (чит. 2-го марта 1797 г.) (там же, t. XI, СПб. 1798, р. 511—519). „Meditatio de figura tellutis exactius cognoscenda“ (чит. 11 марта 1799 г.) (там же, t. XIII, СПб. 1802, р. 407—417). Широты и долготы разных мест России, найденные в этих мемуарах, а также и почерпнутая из трудов других ученых, Румовский соединил в таблицы, появившиеся первоначально в „Месяцеслове на лето от Рождества Христова 1780“ под заглавием „Таблицы с показанием широты и долготы мест Российской Империи чрез наблюдения определенные“ (стр. 52—58). Дополненные новыми определениями, эти таблицы были еще раз напечатаны в 1786 г. и, кроме того, помещены в двух иностранных изданиях: в Берлинских „Эфемеридах“ и в „Connaissance des temps, а l'usage des astronomes et des navigateurs, pour l'année commune 1789, avec des additions, publiée par ordre de l'Académie Royale des sciences, par M. Méchain, de la même Académie“ (Paris. 1786, pp. 328, 346—348 etc.).
Геодезические работы, произведенные Румовским во время его поездки в Селенгинск и обнаружившие в нем искусного геодезиста, были едва ли не главною побудительною причиною передачи в 1766 году в его заведование учрежденного при Академии Наук Географического Департамента. Деятельность Румовского по этой должности, непрерывно занимавшейся им до 1803 года, состояла в течение долгого времени главным образом в составлении, поверке и изданий географических карт, то есть, в той работе, которая в 1730-х годах стоила Леонарду Эйлеру потери правого глаза.
В области физических наук Румовскому принадлежали обработка труда Исленьева: „Observationes meteorologicae anno 1768 et 1769 а Johanne Islenieff in Jakutsk institutae, quarum potiora momenta recensuit Steph. Rumovsky“ (чит. в заседании 25-го июня 1795 года) („Nova Acta“ etc., t. X, р. 474—485) и собственное сочинение „Methodus exactior declinationem acus magneticae observandi“ („Acta“ 1781, pars I, р. 191—195).
Неоднократно избираемый в члены комиссий, назначаемых для рассмотрения представляемых в Академию сочинений и новых изобретений, Румовский участвовал в составлении следующих докладов о результатах этих рассмотрений: Румовского, Николая Фусса и Лекселля „Rapport fait а l'Académie au sujet d'un ouvrage de M. l'Abbé Rochon qui а pour titre: Recueil de mémoires sur la mécanique et la physique“ (чит. 30-го июня 1783 года) („Nova Acta“, t. I, hist, р. 115—119), или в русском переводе „Донесение Академии о сочинении аббата Рошона под заглавием: „Собрание механических и физических размышлений“ („Академические сочинения“, ч. І, 1801, стр. 38—44). Румовского, Крафта и Лекселя „Rapport au sujet d'un nouvel instrument nautique envoyé et soumis а l'approbation de l'Académie, par. M. de Magellan“ („Nova Acta“, t. I, hist., р. 141—150), или в русском переводе „Мнение о новоизобретенном корабельном орудии, представленном от г. Магеллана на рассмотрение Императорской С.-Петербургской Академии Наук, читанное в публичном собрании 10 октября 1783 года“ („Академические сочинения“, ч. І, стр. 45—58). Румовского и Крафта „Rapport sur un mémoire de Mr. Jonathan Williams „On the use of the thermometre in navigation“ („Nova Acta“, t. XII, hist, р. 40—42). Котельникова и Румовского „Sur une machine pour mater les vaisseaux. Extrait du rapport sur un mémoire de Mr Polet“ (там же, t. XIII, hist., р. 35—36).
В 1775 году Румовский, в прибавление к лежавшим уже на нем обязанностям, должен был взять на себя, по предложению Академии, еще новую, состоявшую в издании академических календарей и исполнявшуюся им затем до 1801 года. Дело этого издания перед его переходом в руки Румовского представлялось ежегодным составлением и печатанием на следующий год девяти календарей: „Месяцеслова на лето от Рождества Христова, сочиненного на знатнейшие места Российской Империи“, „Исторического месяцеслова“, „Географического месяцеслова“, „Месяцеслова в пользу домостроительства“, „Месяцеслова с наставлениями“; „Придворного календаря“; „Стенного Календаря“; „Месяцеслова с росписью чиновных особ в государстве“ и „Дорожного Месяцеслова“. Все эти календари вышли и в первый год заведования ими Румовским; но уже в следующем году он нашел возможным соединить „Месяцеслов в пользу домостроительства“ и „Месяцеслов с наставлениями“ в один, имеющий заглавиями: на 1777 год — „Месяцеслов с разными наставлениями, а паче служащими к домостроительству“ и на следующие годы — „Месяцеслов с наставлениями“. Та же участь постигла в следующем году „Месяцеслов исторический“ и „Месяцеслов географический“, которые вышли на 1778 год уже в соединенном виде под заглавием: „Месяцеслов исторический и географический“. Позднее все эти, преобразованные Румовским календари были совсем прекращены: „Месяцеслов с наставлениями“ с 1787 года, а „Месяцеслов исторический и географический“ с 1798 года. Труды самого Румовского в деле издания календарей состояли главным образом в составлении астрономического отдела, в группировке материала, получаемого Академиею из различных источников и от разных ведомств, и в общем редактировании. Что касается астрономического отдела, то его содержание в „Месяцеслове, сочиненном на знатнейшие места Российской Империи“, составляли: долгота дней и ночей, восхождение и захождение солнца в главных городах России, явление планет, кульминации луны и „Выписка учиненным при Санктпетербургской Академии Наук наблюдениям о погодах и воздушных приключениях“. К этому постоянному содержанию отдела Румовский в первые годы своего заведования изданием календарей находил иногда нужным прибавлять еще небольшие астрономические статьи, обыкновенно не подписанные автором и, по-видимому, принадлежащие самому Румовскому. Этими статьями были: в „Месяцеслове“ на 1779 год „Способ по горизонтальным солнечным часам находить время посредством луны“ (стр. 54—57); в „Месяцеслове“ на 1780 год — упомянутые уже таблицы географических положений мест; „Таблицы, по которым, по данному году, месяцу и числу, можно находить день недели, в которой то число было или впредь будет, вычисленные по „Иулианскому счислению“ (стр. 58—61); „Как боевые и карманные часы ставить исправно“ (стр. 62—65); „Уведомление о Комете, в 1780 и 1781 ожидаемой“ (стр. 66—70) и в „Месяцеслове“ на 1781 год — „Собрание разных астрономических знаний“ (20 стр.). Также Румовскому принадлежало, по-видимому, и помещенное рядом с последнею из названных сейчас статей „Собрание разных знаний о законах рождения и смертности в роде человеческом“ (21 стр.).
Деятельность Румовского, как популяризатора науки, не ограничилась календарными работами и произнесением общедоступных речей в торжественных собраниях Академии, но распространилась также и на издаваемые Академиею периодические издания популярного характера. Он был редактором двух из них: „Академических Известий“ (1779—1781, 8 частей, 8°) и „Новых ежемесячных сочинений“ (1786—1796, 20 частей, 8°). Первое он редактировал только некоторое время; во втором поместил следующие свои статьи: „Рассуждение о предсказании погоды“ („Новые ежемесячные сочинения“ 1786, Часть І, стр. 1—13); „Рассуждение о вопросе, убывает ли на шаре земном количество воды, или постоянно одно и то же количество ее сохраняется?“ (Там же, ч. V, стр. 12—39; продолжение — 1787, ч. VII, стр. 83—114). Обе эти статьи подписаны буквами С. Р. Кроме них, были, вероятно, и другие из числа не подписанных авторами, также принадлежащие Румовскому. В XIX столетии он поместил в изданиях Академии Наук под своею подписью следующие статьи популярного характера: „Известие о новой планете“ — „Ученые Известия“ прибавление к „Санктпетербургским Ведомостям“ 1802, стр. 3—5); „О различии Юлианского и Григорианского счисления времени“ (там же, стр. 59—62; „Технологический Журнал“ (прибавление), 1806, часть І, стр. 1—11); в нем же была помещена и статья „Известие о новой планете“ (на стр. 19—26). Кроме собственных популярных статей, Румовскому принадлежат еще следующие переводы иностранных сочинений того же рода: „Известие о новейших опытах в Англии, учиненных в рассуждении определения долготы места. Из Астрономического Парижского календаря“ („Ежемесячные сочинения и известия о ученых делах“ 1764 г., Часть І, стр. 347—377); „Письма о разных физических и филозофических материях, писанные к некоторой немецкой принцессе“ (8°; часть I, 14+319 стр. и 1 таблица, СПб. 1768; ч. II, 12+339 стр. и 3 табл., СПб. 1772; ч. III, 14+406 стр. и 9 табл., СПб. 1774; 2-ое издание, СПб. 1785; 3-е изд., СПб. 1790—91; 4-ое изд., СПб. 1796). „Письма“ были написаны Леонардом Эйлером к его ученице, принцессе Ангальт-Дессау из Прусского Королевского Дома; „Всеобщая и частная Естественная История графа де Бюффона“. Часть I, переведенная Румовским и Лепехиным (СПб. 1789, 4°, 378 стр. и 5 листов. Изд. 2-ое, СПб. 1792). „Похвальная речь покойному Леонгарду Эйлеру, сочиненная на французском языке и читанная в собрании Академии октября 23 дня Николаем Фуссом“ („Академические сочинения“, ч. І, 1801, стр. 97—167). Из специальных сочинений Румовским было переведено только одно „Руководство к астрономическим наблюдениям, служащим к определению долготы и широты мест, в пользу офицеров Генерального Штаба по Высочайшему повелению сочиненное Фридериком Федором Шубертом“ (СПб. 1803, 8°, ІV+113 стр. и 1 таблица).
Приобретенное Румовским еще в молодости многостороннее образование позволило ему развить свою учено-литературную деятельность не только в области физико-математических наук, но и в некоторых других отраслях литературы и науки. Так, в издании французского ученого Робине „Dictionnaire universel des sciences morales, économiques, politiques et diplomatiques, ou bibliothèque de l'homme d'état et du citoyen“ (Londres — Neuchatel). 1777—1783, 30 volumes) Румовский, по поручению Академии Наук, вызванному обращением к ней издателя, поместил статью „Des divers changements arrivés dans les lois Russes jusqu'а ce jour et de la rédaction d'un nouveau Code Russe“ (t. XXVIII, 1783, pp. 40–69). По мысли Академии, эта статья должна была составлять простое извлечение из речи академика Штрубе-де-Пирмонта: „Discours sur l'origine et les changements des lois russiennes, lu dans l'assemblée publique de l'Académie Impériale des sciences le 6 septembre 1756, а l'occasion de l'anniversaire du jour du nom de sa Majesté l'Impératrice de toutes les Russies etc. par Mr Strube de Piermont“. Но Румовский не нашел возможным ограничиться одним извлечением и ввел в статью много своего: он изменил несколько порядок изложения, вновь сообщил подробные сведения о Наказе Екатерины II и рассмотрел законодательную деятельность Петра Великого с обстоятельностью и подробностями, далеко превосходящими оригинал. Еще более самостоятельными были работы Румовского, как члена Российской Академии.
Основанная в 1783 году, эта Академия, согласно ее Уставу, должна была иметь своими целями „очищение и обогащение русского языка, установление употребления слов, свойственное русскому языку витийство и стихотворство“. Вмененными ей в обязанность средствами достижения этих целей были составление и издание русской грамматики, русского словаря, риторики и правил стихотворства. В списке первых членов Академии, назначенных ко дню ее открытия 21-го октября, находился и Румовский. Кроме исправного посещения заседаний и деятельного участия в прениях, в них происходивших, деятельность Румовского, как члена Российской Академии, имела и разнообразные другие проявления. Для толкового Словаря, изданного Академиею в шести томах (in 4°), выходивших соответственно в 1789, 1790, 1792, 1793 и 1794 (V-й и VІ-й) годах под заглавием „Словарь Академии Российской“, Румовский доставил приведенное в порядок собрание слов на букву E, объяснения математических и астрономических терминов и слова, выбранные из „Новгородского Летописца“. Примерами данных Румовским объяснений терминов могут служить: „Звездоблюститель — Обсерватор, наблюдающий светила небесные“ (т. III, стр. 32); „Наблюдалище — Строение, место, где делаются наблюдения“ (I, 236); „Геометрия — Наука, имеющая предметом все то, что измеряемо быть может в длину, ширину и вышину, и служит основанием другим частям математики“ (II, 33); „Числословие — Арифметика“ (VI, 779). За свои труды по составлению и изданию Словаря Румовский получил от Российской Академии золотую медаль. При деятельном участии Румовского происходило также и издание Академиею другого Словаря, отличавшегося от первого как расположением слов в алфавитном порядке, а не по корням, так и многими изменениями и дополнениями. Он вышел в свет в 1806—1822 годах в шести частях под заглавием „Словарь Академии Российской, по азбучному порядку расположенный“ (in 4°). Для него Румовский сообщил и привел в алфавитный порядок объяснения слов и речений на букву О и вместе с Озерецковским перед началом издания составил его план.
Из сочинений, представляемых в Российскую Академию для напечатания или для соискания премий, Румовский, по ее поручению, дал письменные разборы и отзывы о „Glossaire Russe“ академика Штрубе-де-Пирмонта; о „Правилах русского правописания“, собранных членом Академии В. Г. Григорьевым; о „Руководстве к логике“ И. С. Рижского; о русском переводе „Образцового расположения человеческих познаний“; о плане риторики академика Озерецковского и об одном из конкурировавших на премию похвальных слов Царю Иоанну IV.
Участие Румовского в переводческой деятельности Российской Академии выразилось в стоившем ему больших трудов и даже неприятностей переводе „Анналов“ Тацита с латинского языка и в переводе речи Геллерта с немецкого языка. К первому из этих переводов, напечатанному вместе с латинским подлинником в четырех томах (СПб. 1806—1809) под заглавием „Летопись К. Корнелия Тацита“, Румовский приложил две помещенные в начале I тома собственные статьи: „Известие о жизни Тацита“ и „Краткое изъяснение некоторых слов, встречающихся в летописи Корнелия Тацита“. Второй перевод, под заглавием: „Речь Геллерта о причинах преимущества древних писателей пред новейшими, особливо в стихотворстве и красноречии“, был напечатан в возникшем при деятельном участии Румовского периодическом издании „Сочинения и переводы, издаваемые Российскою Академиею“ (7 частей, 1805—1823 годы).
Румовский не отстранялся также и от участия в хозяйственных делах Российской Академии, Избранный в члены Комитета, заведовавшего постройкою академических зданий, он много способствовал успешному окончанию этого дела. С 16-го января 1812 г. Р. был почетным членом Общества любителей Российской словесности при Московском Университете.
Педагогическая деятельность Румовского не ограничивалась исполнением профессорских обязанностей, но распространялась также на средние и низшие школы. В 1776—83 годах он был инспектором учрежденной в Петербурге для „чужестранных одноверцев“ и в особенности Греков Гимназии, а с 1803 года сделался и затем оставался до конца жизни членом Главного Правления Училищ и был первым Попечителем Казанского Учебного Округа (с 20-го июня 1803 по 9-е июля 1812 г.). В Гимназии учебное дело было поставлено Румовским так хорошо, что в обществе стали смотреть на нее, как на одно из лучших учебных заведений Петербурга. Следствием этого взгляда было вступление в пансионеры Гимназии многих детей из русских дворянских фамилий. Открыв Казанский Университет, Румовский употребил много труда и усилий для привлечения к нему лучших профессоров. В какой степени был удачен в некоторых случаях сделанный им выбор, показывает приглашение из-за границы таких выдающихся профессоров, как математик Бартельс и астроном Литтров. Однако, новейший историк Университета находит в деятельности Румовского в Казани много отрицательных черт. В своей деятельности в Главном Правлении Училищ Румовский являлся сторонником постепенного, свободного от скачков, прогрессивного движения. Так, взяв на себя вместе с Озерецковским и Фуссом рассмотрение учебников для средних и низших школ, он всегда руководился мыслью, что прежние учебники должны быть только тогда заменяемы новыми, когда последние превосходят их в чем-нибудь существенном.
Свобода слова не занимала Румовского и даже, по-видимому, как это ни странно в писателе, не имела его своим сторонником. По его настоянию, например, редакции издаваемых Академиею Наук „С.-Петербургских Ведомостей“ были в 1790 году запрещены всякие сообщения, которые могут умалить значение Академии в глазах русского общества.
Имя Румовского, главным образом как астронома, получило, благодаря его работам, известность и за границею. Он был избран в члены Стокгольмской королевской Академии Наук, а его биография вместе с портретом появилась в 1800 году под заглавием „Stephan von Rumovski, russisch-kaiserlicher wirklicher geheimer Staats-Rath, kaiserl. Astronom, Mitglied der St.-Petersburger und anderer Academien der Wissenschaften“ в журнале барона Цаха: „Monatliche Correspondenz zur Beförderung der Erd und Himmelskunde“ (Erster Band, S. 281—291). Эта биография, в составлении которой принимал участие и сам Румовский, как находившийся в переписке с Цахом, послужила для появившихся после нее справочных иностранных изданий, а также и для сочинений по истории астрономии, главным, если не единственным, источником сведений о жизни и деятельности Румовского. Упомянутыми справочными изданиями были: J. J. Lalande: Bibliographie astronomique avec l'histoire de l'astronomie depuis 1781 jusqu'а 1802. (Paris, 1803, р. 479—480); Meyer's Conversation-Lexicon, VI Band, zweite Abtheilung (1851, S. 621) и Biographisch-literarisches Handwörterbuch zur Geschichte der exacten Wissenschaften von Poggendorff, II Band (1863, S. 720). Из сочинений по истории астрономии можно указать, как на содержащие сведения о Румовском и его астрономических работах, на Geschichte der Astronomie von Rudolf Wolf (München. 1877, S. 644) и на Geschichte der Himmelskunde von Dr. Mädler (2 тома, Braunschweig. 1873).
Румовский умер в Петербурге 6-го июля 1812 года, от припадка паралича. Его смерть вызвала появление трех посвященных ему некрологов, далеко, впрочем, уступающих по точности и обстоятельности сообщаемых сведений биографии в журнале Цаха. Первый из них был напечатан в № 57 от 16-го июля 1812 г. „Санктпетербургских Ведомостей“; второй, почти тождественный по содержанию с первым, появился на французском языке в „Mémoires de l'Académie Impériale des sciences de St.-Pétersbourg“ (t. V, 1815, Histoire de l'Académie pour l'année 1812, р. 3—6) и третий — в № XXXIV „Периодического сочинения о успехах народного просвещения“ (1813 г., стр. 154—156). Биографические очерки, посвященные Румовскому в более позднее время, появлялись частью в словарях, частью в сочинениях, посвященных истории науки и литературы в России. Из первых достаточно назвать „Словарь русских светских писателей“ митрополита Евгения (т. II, 1845, стр. 156—158), а из вторых — „Опыт краткой истории русской литературы“ Греча и „Казанский Университет в Александровскую эпоху“ Н. Н. Булича („Известия и ученые записки Императорского Казанского Университета“ 1875, № 1, стр. 20—40 и 45—48) и его же книга „Из первых лет Казанского Университета“ (т. I, Каз. 1887). Единственная подробная и довольно полная биография Румовского, занимающаяся главным образом его деятельностью в Российской Академии, написана академиком Сухомлиновым и напечатана в его „Истории Российской Академии“ (вып. II, 1875, стр. 3—157 и 389—451).
В печати появились не все написанные Румовским сочинения. Кроме его, уже упомянутых выше студенческих работ, как на оставшиеся ненапечатанными можно указать на „Examen observationum occasione transitus Veneris а Popovio Irkuzki habitarum“ (представлено в заседании Академии 8-го марта 1764 года); „Положение государства Российского на земном шаре“ и „Климаты Российские, судя по наблюдениям погоды“. Последние два сочинения автор приготовлял для задуманного Академиею Наук в 1777 году, по предложению ее Директора Домашнева, но не вышедшего в свет издания под заглавием: „Начертание общего топографического и физического описания Российской Империи, предпринятого Императорскою Санктпетербургскою Академиею Наук“.
К сочинениям Румовского может быть причислена также еще и не подписанная автором статья „О системе мира“, напечатанная в издававшемся Академиею Наук „Собеседнике Любителей Российского слова“ (1783 г., часть II, стр. 166—191; ч. V, стр. 173—185); основанием для этого причисления служит упоминание в двух письмах Румовского к Миллеру о составляемой первым статье по предмету системы мира.
Перечисленные выше источники, а также: „Чтения Моск. Общ. Истории и Древн.“ 1865, III, 190; Справочный Энциклопедический Словарь Крайя, под ред. Старчевского, т. IX, ч. 2, стр. 228; А. Н. Пыпин, История Русской Этнографии, т. І; „Словарь членов Общества Любителей Российской словесности“, М. 1911, стр. 244; Г. Геннади, Словарь, т. III, М. 1908, стр. 281; Н. П. Загоскин, История Имп. Казанского Университета, т. І—IV, Казань. 1902—1906, pass. (с портр.); Сорок семь портретов членов Имп. Российской Академии. С исторической справкой Б. Л. Модзалевского, СПб. 1911; Протоколы Конференции Имп. Академии Наук, т. II — IV, СПб. 1899—1911 гг., pass.