Бакланов, Яков Петрович, генерал-лейтенант Донского казачьего войска, родился 15-го марта 1809 г. в Гугнинской станице, умер 18-го января 1873 г. Отец его был родом из простых казаков той же станицы, но дослужился до полковничьего чина. Почти неграмотный, Бакланов-сын в 1825 г. поступил на службу урядником в полк Попова, где отец его командовал сотней, и, состоя в полку, прошел курс уездного училища в Феодосии. В 1826 г. он был обвенчан с дочерью Гугнинского священника, Серафимой Ивановной Анисимовой, а в 1828 г., за выслугу лет, произведен в хорунжие. В это время началась турецкая война, и полк, в котором служил Бакланов, выступил к границе. Перед началом похода бывший генерал-губернатор Новороссийского края, граф Воронцов, потребовал от полка офицера для доставления депеш великому князю Михаилу Павловичу в Браилов. Отец Якова Петровича, вступивший за смертью Попова в командование полком, назначил сына. Бакланов прибыл в Браилов в день штурма и, по собственной просьбе, назначен был в команду охотников, шедших впереди штурмовых колонн. В турецкой кампании 1829 г. он участвовал во многих сражениях, но особенно отличился при переправе через реку Камчик, первым бросившись в воду под огнем двенадцати турецких орудий. За отличия в делах с неприятелем Бакланов получил ордена св. Анны 4 степ. с надписью „за храбрость“ и 3 степ. — с бантом; по окончании же войны, до августа 1831 г. стоял с полком на пограничной сторожевой черте по Пруту. В 1834 г., после отдыха на льготе, был снова назначен на службу в Донской казачий Жирова полк, расположенный в то время по Кубани в станицах Кубанского, Хоперского и Ставропольского линейных казачьих полков. Эти четыре полка вместе с 2-мя батальонами пехоты составляли отдельный прочноокопский отряд, наблюдавший весьма значительный кордонный участок на протяжении от Николаевской станицы до земля Черноморского казачьего войска. Первой серьезной экспедицией, положившей начало кавказской известности Бакланова, была экспедиция 1836 г., предпринятая для истребления закубанских аулов между реками Псефиром, Лабою и Белой. Здесь он отличился при штурме одного из аулов, когда получил опасную рану в голову. Вскоре после того отличился еще блистательнее 4-го июля 1836 г., следуя по пятам вчетверо сильнейших горцев, на пространстве 10 верст (между реками Чамлык и Лаба); здесь он выдержал 12 атак, израсходовал все патроны и в заключение, выбрав удобный момент, в свою очередь ударил в пики, опрокинул неприятеля и преследовал более 15 верст, истребив его почти совершенно. Награжденный за это дело орденом св. Владимира 4 степ. с бантом, Бакланов в 1837 г. был переведен в Донской казачий № 41 полк и произведен в есаулы; весною 1839 г. назначен на службу в Донской учебный полк, а в 1841 г. переведен в Донской казачий № 36 Родионова полк, с которым в Польше содержал кордонную линию на границе с Пруссиею. Пребыванием в Польше он воспользовался для своего самообразования, ознакомившись за это время с многими военно-историческими сочинениями и вообще серьезно занявшись толковым чтением. По возвращении из западного края, осенью 1844 г. он был произведен в войсковые старшины, а весною 1845 г. командирован снова на Кавказ в Донской казачий № 20 полк, расположенный на левом фланге кавказской линии в Куринском укреплении, которое составляло передовой оплот наших Кумыкских владений. С этих пор начинается быстрое служебное возвышение Бакланова. Необыкновенные партизанские способности его нашли здесь блестящее применение. Он скоро сделался грозою горцев, название „боклю“ и „даджал“ — дьявол — утвердились за ним и перешли с его именем в народные чеченские предания, где живут до сих пор в песнях и присказках. До 1853 г., командуя Донским казачьим № 20 полком, Бакланов отбил у горцев до 12 тысяч голов рогатого скота и до 40 тысяч овец; ни одна партия, спускавшаяся для набегов с гор на Кумыкскую плоскость не возвращалась безнаказанно, так что горцы вскоре совсем прекратили свои набеги в наши пределы. Вскоре № 20-й полк ушел на льготу, но князь Воронцов, желая сохранить на Кавказе славного партизана, исходатайствовал ему команду над пришедшим на смену полком № 17. — Участвуя с отличием в ряде экспедиций 1848—1851 гг., Бакланов в одной из них был тяжело ранен пулею в бедро с повреждением кости. Рана его возбудила надежды у чеченцев, что они надолго избавились от своего врага, но богатырская натура Бакланова взяла верх над болезнью. В феврале 1852 г. он, по приказанию начальника левого фланга кавказской линии, князя Барятинского, с отрядом из трех батальонов, четырех орудий и своего казачьего полка, окончил просеку от Куринского укрепления к р. Мичик. В это время князь Барятинский выступил из Грозной к Автурам, для дальнейшего следования через Большую Чечню и Маиор-Туп в Куринское. 17-го февраля, Бакланов, распустив перед тем свой отряд на отдых, только с двумя сотнями полка № 17 выехал на Кочкалыковский хребет. Лазутчики принесли известие, что Шамиль, с 25-ю тысячным отрядом, расположился за рекою Мичиком, против просеки, чтобы отрезать Бакланову обратный путь. Сосредоточив к ночи 5 рот пехоты, 6 сотен казаков и 2 орудия, Яков Петрович искусным движением сумел обмануть бдительность Шамиля, пробрался с отрядом сквозь его линию, без дорог, по самой дикой и затруднительной местности и присоединился к князю Барятинскому в тот самый момент, когда последний более всего имел необходимость в поддержке при проходе через леса. Командуя вслед за тем арьергардом князя, он совершил ряд новых подвигов, за что и получил орден св. Георгия 4 степ., а в октябре 1852 г. произведен в генерал-майоры. В феврале 1853 г. князю Барятинскому необходимо было переправиться через р. Мичик в виду Шамиля, расположенного с 40 тысячами человек на левом берегу этой реки. Форсирование переправы, помимо сомнительности успеха, стоило бы огромных потерь, а потому решено было попытаться скрытно обойти неприятеля. Это движение было доверено Бакланову, и он с отрядом из 3 батальонов Донского № 17 полка, дивизиона драгун и 8 орудий, пользуясь густым туманом, лесистой и сильно пересеченной местностью, неожиданно появился на правом фланге неприятеля и заставил его отступить, что дало возможность князю Барятинскому совершить переправу с самой ничтожною лотерею. В 1853 г. генерал Бакланов назначен был начальником кавалерии левого фланга кавказской линии, а с мая 1855 г., по распоряжению генерал-адъютанта Муравьева, командовал иррегулярною конницей в отряде генерал-лейтенанта Бриммера, перешедшего турецкую границу и сосредоточившегося у селения Аджан-Кале (несколько севернее Карса). Казаки Бакланова неотступно находились на стороже, рыскали вокруг крепости — и ни один табун, выгоняемый на пастьбу, ни одна фуражировка, высланная из крепости, не ускользали от них. Сам Бакланов не знал в это время покоя, дни проводя в поле, а по ночам нередко уходя из лагеря и пробираясь сам-друг или сам-третей к турецким укреплениям, проверяя показания лазутчиков и изучая местность. Турки знали страшного для них генерала и, называя его „Баклан-пашою“ и „Батман-Клыч“ (богатырь с полупудовым мечом), рассказывали чудеса о его сверхъестественной силе. Накануне штурма Карса он поступил в распоряжение генерала Базина, колонна которого должна была овладеть Чакмакскими высотами. При штурме на долю колонны Базина выпал наибольший успех, чему энергично содействовал Бакланов; колонна эта овладела последовательно тремя редутами со всею их артиллериею (15 орудий), и только недостаток свежих войск остановил ее дальнейшие успехи. При общем отступлении, Яков Петрович вышел из редутов последним; по его приказанию, казаки подняли на лошадей неприятельские орудия, а остальные заклепали и захватили с собою 2 турецких знамени и 12 значков. Потеря в колонне Базина, сравнительно с общею лотерею, была ничтожна (около 475 человек при общем уроне более чем в 7 тысяч); сам же Бакланов был контужен ядром в голову, но остался в строю. Во время отступления штурмовых колонн, он еще раз доказал свое бесстрашие и находчивость: поднявшись на пригорок, Яков Петрович заметил, что один батальон, под командою подполковника Кауфмана пробившийся через всю неприятельскую линию, идет на соединение с Базиным, но по дороге должен пройти мимо Башибузуцкой горы, где находилась турецкая засада. С Донской батареей Бакланов помчался на выручку Кауфману и открыл такой убийственный огонь по засаде, что турки бежали, а Кауфман благополучно вышел из под выстрелов турецких укреплений, вынеся с собою до 150 раненых. За эти отличия Бакланов получил орден св. Анны 1 степ. Вскоре после сдачи Карса, поселившись в Новочеркаске, он жил некоторое время вдали от дел, но 2-го февраля 1857 г. он был снова назначен походным атаманом Донских казачьих полков, находившихся на Кавказе. Должность походного атамана была исключительно административною и приходилась не по душе Бакланову, однако он и тут продолжал служить с полным усердием, так что князь Барятинский исходатайствовал ему в феврале 1859 г. орден св. Анны с короною, в феврале 1860 г. — аренду на 12 лет по 1500 рублей в год, а в апреле того же года чин генерала-лейтенанта. Последние награды не застали Бакланова на Кавказе: он был уже на Дону, где с 1-го мая 1861 г. состоял окружным генералом II округа Донского казачьего войска. В 1863 г., во время польского восстания, он был поставлен в главе расположенных в Виленском округе Донских казачьих полков. Непосредственного участия в военных действиях ему не пришлось принять, но как начальник Августовского отдела, он был деятельным помощником Муравьева по усмирению мятежа. Появление Бакланова в Польше навело ужас на обывателей: ходили преувеличенные рассказы об его жестокости, а он, между тем, втайне принимал горячен участие в судьбе несчастных семейств после ссылки отцов, и помогал им чем мог. В 1867 г. должность заведующего Донскими казачьими полками была упразднена, и Бакланов был зачислен по Донскому войску. С этого времени он почти безвыездно жил в Петербурге, где и скончался в бедности и был похоронен на счет Донского войска, ассигновавшего вместе с тем 1500 рублей на сооружение ему памятника.
Имя Бакланова до сих пор живет в песнях донских казаков. Это был богатырь ростом, силой и храбростью; талантливый, неутомимый партизан, искусный генерал и необыкновенно честный и бескорыстный человек, любивший родную землю, на служение которой он положил всю свою жизнь. Его свирепая наружность скрывала доброе и благородное сердце, оставившее по себе хорошую память во всех знавших его близко.
Баклановым оставлены любопытные записки, помещенные в „Рус. Старине“ 1870 и 1871 гг.
В. Потто, «Яков Петрович Бакланов» (биографический очерк). С портретом., СПб. 1887 г. — «Русская Старина», 1883 г. т. ХХХVII, март. Биографический очерк. С портретом и 1887 г., т. XX, стр. 677—687. — «Иллюстрированная Неделя», 1873 г. № 45. — «Голос», 1873 г., № 90. — «Домашняя Беседа», 1873 г. № 42. — «Донская Газета», 1873 г. № 43—44 и 1876 г. № 39 и 41 — «Донские Губернские Ведомости», 1873 г. № 43. — «Азовский Вестник», 1873 г. № 89. — «Донские Областные Ведомости», 1874 г. № 99—100 и 1875 г. № 3, 15, 18, 20, 21. — «Русский Инвалид», 1873 г. № 243 и 1863 г. № 155. — «Русский Мир», 1878 г. № 96. — Словари: Березина, Андреевского и Леера.