Атласов, Владимир Васильевич, место и год рождения его неизвестны, убит в 1711 году в Нижнекамчатском остроге. Он происходил из устюжской крестьянской семьи, которую нужда заставила переселиться за Урал. Выросший на дальнем востоке, проведший молодые годы в скитаниях по диким сибирским тундрам в обществе казаков-землепроходцев, Атласов был типичнейшим представителем тех людей, которые всю жизнь проводили в борьбе с сибирской природой и дикими инородцами. Железная энергия, предприимчивость, беззаветная удаль, необыкновенная выносливость с одной стороны, страсть к наживе, жестокость и отсутствие каких бы то ни было нравственных принципов с другой — вот черты, из которых складывался характер Атласова. Кроме того, он обладал недюжинным природным умом и был грамотен, что в те времена, да еще на сибирской окраине, было редкостью В 1672 году он был поверстан на государеву службу в Якутске и затем более 20 лет провел „в дальних заморских службах“, которые исполнял по его собственным словам, „со всяким чистосердечием“. Вероятно, во время этих дальних служб он и ознакомился с краем, лежащим к северу от Камчатки и бывшем тогда уже в русских руках; тогда же узнал он про существование самого полуострова, и у него зародилась мысль завладеть этой землей. В 1695 году Атласов был уже казачьим пятидесятником, и якутский воевода Мих. Аф. Арсеньев назначил его приказчиком в Анадырский острог, как человека бывалого и знающего край. Атласов, еще не выезжая из Якутска, стал готовиться к камчатскому походу. Он занял у подьячего Ивана Харитонова 160 рублей, купил на эти деньги порох, свинец и другие необходимые запасы и роздал их своим людям безденежно. Затем он занял еще пороху и свинцу у торгового человека Михаила Остафьева „в кабалу на 120 лисиц красных“, и это тоже роздал служилым людям, которые впоследствии платили ему за эти запасы „собольми своего промыслу“. Таким образом в камчатском походе Атласову принадлежала не только самая идея, но и затраты по предприятию и весь риск. Приехав в Анадырск, в последних числах августа, Атласов немедленно приступил к выполнению своего плана: в 1696 году он послал казака Морозка с 16 товарищами собрать ясак с коряков, живущих по р. Апуке, и вместе с тем разведать про пути в Камчатку. Морозко проник далеко на юг, погромил один камчадальский острог на реке Тигиле, собрал достоверные сведения о Камчатке и узнал, что за ней есть еще целая гряда островов. Тогда Атласов, собрав в 1696 году ясак с Анадырских юкагиров и отослав его в Якутск, двинулся осенью на Камчатку „на службу великого государя для прииску новых землиц и для призыву под самодержавную великого государя высокую руку вновь неясачных людей, которые под царскою высокосамодержавною рукою в ясачном платеже не бывали“. Атласов взял с собой 60 служилых и промышленных людей, да 60 анадырских ясачных юкагиров для соболиного промыслу. Через 21/2 недели отряд дошел до Пенжинской губы и „ласково и приветом“ взял ясак с живших тут коряков, затем двинулся „в камчатцкой нос“ и, обложив ясаком встретившиеся на пути олюторские юрты, разделил свой отряд на две равные части: сам Атласов пошел по западному берегу Камчатки, а Луке Морозку приказал идти по восточному. В это время произошло возмущение юкагиров, которые осадили Анадырский острог, но неудачно. Шедшие с Атласовым юкагиры тоже взбунтовались на реке Палане, 3 казаков убили и 15 ранили, в том числе и самого Атласова („во три местех“). Тогда Атласов велел Морозку вернуться к себе, и общины силами они усмирили юкагиров. Обложив ясаком, отчасти ласкою, отчасти насилием, все встречные коряцкие и камчадальские острожки, Атласов, по челобитью своих подчиненных, двинулся на реку Камчатку и нашел тут большие инородческие поселения. Здешние камчадалы распадались на несколько враждебных друг другу родов, и Атласов умело воспользовался этим: обещанием помощи привлек на свою сторону некоторые поселения и при их поддержке завладел и остальными. Двинувшись с реки Камчатки далее на юг, Атласов был опять задержан: оленные коряки хотели украсть его оленей, „для того, чтоб им, Володимеру с товарищи, великому государю служить было не на чем“. Атласов погнался за ними и настиг их у Пенжинского моря. „Бились день и ночь, и Божиею милостию и государевым счастием их коряк человек ста с полтора избили и олени отбили“. Двинувшись далее, Атласов нашел у камчадалов на Нане узакинского (т. е. японского) пленника, собрал у него некоторые сведения об Японии и взял его с собой. Налагая ясак на коряков, камчадалов и курильцев, Атласов достиг реки Каланской (теперь Голыгина), т. е. не дошел до Лопатки всего дней на 5 пути. Оттуда он вернулся назад. На реке Иге пали у него все олени, ехать в Анадырск было не на чем, и Атласов принужден был тут перезимовать. Тогда же на реке Камчатке был поставлен Верхнекамчатский острог, в который Атласов отрядил Потапа Серюкова с 15 казаками и 13 юкагирами. Повинуясь челобитью остальных своих подчиненных, Атласов повел их в Анадырский острог, поставив перед уходом при впадении Канучи (Крестовая) в Камчатку крест с надписью: „205 году, июля 13 дня, поставил сей крест пятидесятник Владимир Атласов с товарищи, 55 человек“. Этот крест видел еще Крашенинников. Из Анадырска Атласов с ясачною казною, служилыми людьми и узакинским полоненником пошел на лыжах в Якутск. Но полоненник по дороге „ногами заскорбел“ и вернулся в Анадырск, а Атласов с ясаком благополучно прибыл в Якутск в середине 1700 года и подал там „скаску“ о камчатском походе и о собранном ясаке, который был не особенно велик, так как инородцы „в ясаке упрашиваютца до осени“, говоря, что у них лишних мехов не запасено. Якутский воевода Дорофей Афан. Траурнихт послал покорителя Камчатки с собранным ясаком в Москву, куда Атласов поспел к началу февраля 1701 года; 10 числа того же месяца он подал в Сибирский Приказ „скаску“ о своих подвигах, а 15 — собственноручно челобитную Петру І с просьбой, назначить его „в Якуцком у казаков казачьим головою“. 19 февраля Атласов послал вторую челобитную. В ней он просил возвратить ему 11 сороков соболей, которые собраны были им со своих подчиненных за припасы, а в Москве взяты в казну, так как в 1697 году вышло запрещение частным лицам приобретать в Сибири рухлядь для продажи. Обе просьбы были уважены: Атласов назначен казацким головою с жалованьем по 10 рублей в год деньгами, да по 7 четвертей ржи и овса и по 3 пуда соли, а за соболей велено дать ему 100 рублей да товаров на столько же, так как запретительный указ вышел уже после выступления Атласова на Камчатку. 22 февраля он подает третью челобитную, в которой просит государя пожаловать его за службы и за новоприисканные землицы, „как тебе обо мне Бог известит“. Петр приказывает дать ему еще 100 рублей и на столько же товаров за то, что приискал вновь многих неясачных людей и собрал с них ясак, да и для того, чтобы он и впредь в той камчадальской земле о прииску вновь иных иноземцов наипаче прежнего постарался. В ответ на это увещание, Атласов предложил свой план второго камчатского похода с целью окончательного покорения страны. По его мнению, надо было дать ему 100 казачьих детей: 50 из Тобольска, да 50 из Енисейска и Якутска; если не хватит казачьих детей, то брать и промышленных людей — охотников и в неволю; затем надо дать 100 пищалей, 4 малые пушки, пороху 10 пудов и свинцу на пули столько же, 500 железных ядер, 5 пудов фитиля, знамя полковое, барабанщика и сиповщика, да на подарки инородцам пуд бисеру лазоревого да 100 ножей. Со всеми этими предложениями Атласова в Москве согласились и послали в Сибирь воеводам соответствующие приказы. Атласов поехал в Якутск, но по дороге, на реке Тунгуске, ограбил дощаник с китайскими товарами, принадлежавшими гостю Логину Добрынину. Приказчик этого гостя в Якутске бил челом на Атласова, и его с 10 главными сообщниками посадили в тюрьму, где он и просидел до 1706 года. Между тем, на Камчатке и возле Анадырского острога происходили постоянные бунты инородцев и, по-видимому, начиналось волнение среди казаков. Тогда вспомнили про Атласова и отправили его на Камчатку приказчиком, предоставив ему полную власть над служилыми людьми, и виновных, смотря по делу, батогами и кнутом наказывать; а велено ему прежнюю свою вину, что учинил разбой, заслужить и в приискивании вновь земель и неясашных людей оказать крайнюю ревность, обид и налогов никому не чинить и против иноземцов не употреблять строгости, когда можно будет обойтись ласкою; в противном случае ему грозили смертной казнью. Атласов злоупотребил своей властью: еще не доехав до Анадырска, он своей жестокостью вооружил против себя всех казаков, и те послали на него в Якутск челобитные. Однако он благополучно доехал до Камчатки в 1707 году и в августе того же года отправил на восточный берег полуострова Ивана Таратина с 70 казаками для усмирения инородцев, избивших ясачных сборщиков. Таратин успешно исполнил поручение и 27 ноября вернулся в Верхнекамчатский острог. Между тем, недовольство казаков на Атласова все росло. Раздражаемые его жестокостью и поджигаемые Анцыферовым и Козыревским, которые замыслили устроить на Камчатке вольную казачью шайку, служилые люди, в декабре 1707 года, лишили Атласова команды и посадили его в тюрьму, а в Якутск дали знать, что к такому поступку они вынуждены были жестокостью Атласова, его грабежами, тем, что он камчадалов к бунту подговаривал и государев ясак себе брал. Из Якутска прислали тогда приказчиком Чирикова и велели ему разобрать дело Атласова, который тем временем успел бежать из тюрьмы в Нижнекамчатский острог. Чириков не успел еще справиться со всеми предстоявшими ему на Камчатке делами, как уже на смену ему послан был Миронов, так что в краю очутилось сразу 3 приказчика (Атласов формально не был лишен власти). Смутное брожение среди казаков скоро прорвалось в виде бунта против приказчиков: Миронова зарезали, Чирикова утопили, а 31 человек поехали в Нижнекамчатский острог покончить с Атласовым. Не доезжая 1/2 версты до острога, они остановились и в острог послали трех человек с письмом к Атласову, приказав им убить его, когда он станет читать это письмо; но посланные застали его спящего и зарезали 1 февраля 1711 года. Следствие, произведенное по поводу этих убийств, обнаружило, что причиной их было желание служилых стать вольными казаками с одной стороны и поживиться на счет своих приказчиков — с другой. В бунте оказались замешанными и духовные лица: так, архимандрит Мартиан при дележе добычи получил шубу из собольих лапок, да дворовую девку Атласова — Настасью.
Strahlenberg, Ph. Ioh. «Das Nord- und Ostliche Theil von Europa und Asia». Stokh. 1730, р. 431—438. — Крашенинников, Описание земли Камчатки, т. І, стр. 17; т. IV, стр. 192—207. — Словцов, Историческое обозрение Сибири. 2-е над. (СПб., 1887 г.), кн. 1, 135—137, 193, 203, 204, 243, 244. — Миллер, «Ежемесячные сочинения на 1758 г.», т. I, 299—304. — Спасский. Владимир Атласов, покоритель Камчатки (Вестник Императорского Русского Географического Общества, 1857 г.). — Сгибнев, Исторический очерк главнейших событий в Камчатке с 1650 по 1856 г., стр. 6—17. — Оглоблин. Новые данные о Владимире Атласове (Чтения Московского Общества истории и древностей российских. 1888 г., кн. 1). — Оглоблин, Две «скаски» Вл. Атласова об открытии Камчатки (там же, 1891 г.). — Пушкин А. С., Камчатские дела (VII том полного собрания сочинений, 2-е издание Суворина). — Садовников. Наши землепроходцы, стр. 129—139. — Щеглов. Хронологический перечень важнейших данных на истории Сибири, стр. 137—157. — Андриевич, История Сибири, т. II, 35, 106, 107, 343, 364, 368. — Памятники сибирской истории ХVIII века, книга І, документы под № 104 и 111.