1.
(Этотъ портретъ былъ доставленъ одной дѣвушкѣ: она въ немъ думала узнать
меня,—вотъ за какого эгоиста принимаютъ обыкновенно поэта).
Онъ не красивъ, онъ не высокъ,
Но взоръ горитъ, любовь сулит;
И на челѣ оставилъ рокъ
Средь юныхъ дней, печать страстей.
Власы на немъ, какъ смоль, черны,
Блѣдны всегда его уста,
Открыты ль, со̀мкнуты ль они,
Ліютъ безъ словъ языкъ боговъ...
И пылокъ онъ, когда надъ нимъ
Грозитъ бѣдой перунъ земной!
Не любитъ онъ и славы дымъ.
Средь тайныхъ мукъ, свободы другъ,
Смѣется рѣдко; чаще—вновь
Клянетъ онъ міръ, гдѣ, вѣчно сиръ,
Коварность, зависть и любовь...
Все проклялъ он какъ лживый сонъ,
Как призракъ дымныя мечты;
Холодный умъ средь мрачныхъ думъ,
Не тронутъ слезы красоты.
Вездѣ одинъ, природы сынъ,
Не зналъ он друга межъ людей:
Такъ бури токъ сухой листокъ
Мчитъ жертвой посреди степей!..
2.
Довольно толстъ, довольно тученъ,
Нашъ полновѣсистый герой
Нерѣдко веселъ, чаще скученъ,
Любезенъ, гордъ, сердитъ порой.
Онъ добръ, членъ нашего Парнаса,
Красавицамъ Москвы смѣшонъ,
На крыльяхъ дряхлого Пегаса
Летаетъ въ міръ мечтанья онъ.
Глаза не слишкомъ говорливы,
Всегда по модѣ онъ одѣтъ,
А щечки—полненькія сливы,—
Такъ говоритъ докучный свѣтъ.
3.
Лукавъ, завистливъ, золъ и страстенъ,
Отступникъ Бога и людей;
Холоденъ, всѣмъ почти ужасенъ,
Своими ласками опасенъ,
А въ заключеніе—злодѣй!
4.
Все въ мірѣ суета, онъ мнитъ, или отрава,
Возвышенной души предметъ стремленья—слава.
5.
Всегда онъ съ улыбкой веселой,
Жизнь любитъ и юность румяну,
Но чувства глубоки питаетъ,—
Не знаетъ он тайны природы.
Онъ скрытенъ всегда, постояненъ;
Не знаетъ горячихъ страстей.
6.
Онъ любимецъ мягкой лѣни,
Сна и низкихъ всѣхъ людей,
Онъ любимецъ наслажденій,
Врагъ губительныхъ страстей!
Русы волосы кудрями
Упадаютъ средь ланитъ,
Взоръ изнѣженъ, и устами
Он лишь рѣдко шевелитъ.
.jpg)
