Три полудницы-дѣвицы
У лѣсной сошлись криницы,
Часъ полдневный въ этотъ мигъ
Прозвенѣлъ имъ въ вѣткахъ, въ шутку,
5 И послѣднюю минутку
Уронилъ въ лѣсной родникъ.
И одна изъ тѣхъ причудницъ,
Свѣтлокудрыхъ дѣвъ-полудницъ
Говоритъ межь двухъ сестеръ:
10 „Вотъ ужъ утро миновало,
А проказили мы мало.
Я съ утра крутила соръ,
Прахъ свивала по дорогамъ,
На утесѣ круторогомъ
15 Отдохнула — и опять,
Все крутила, все крутила,
Утомилась къ полдню сила, —
Послѣ полдня что начать?“
И отвѣтила другая:
20 „Я съ утра ушла въ поля,
Жили тамъ серпы, сверкая,
Желтый колосъ шевеля,
Спѣлый колосъ подсѣкая.
Посмотрѣла я кругомъ,
25 На межѣ лежитъ ребенокъ,
Свитъ въ какой-то тѣсный комъ,
Сжатъ онъ въ саванъ изъ пеленокъ.
Я догадлива была,
Я пеленки сорвала,
30 Крикъ раздался, былъ онъ звонокъ,
Но душа была свѣтла,
Я ребенка унесла,
И по воздуху носила
Утомилась къ полдню сила,
35 А ребенокъ сталъ лѣснымъ, —
Что́ теперь мнѣ дѣлать съ нимъ?“
И послѣдняя сказала:
„Что жь, начните то жь сначала, —
Ты крути дорожный прахъ,
40 Ты, ребенка взявъ отъ нивы,
Закрути его въ извивы,
И качай въ глухихъ лѣсахъ“.
„— Ну, а ты что?“ — „Я глядѣла,
Какъ въ водѣ заря блестѣла,
45 Вдругъ послышались шаги,
Я скорѣе въ глубь криницы:
Для полудницы-дѣвицы
Люди — скучные враги.
Я въ криницѣ колдовала,
50 Я рождала зыбь опала,
Я глядѣла вверхъ со дна,
И глядѣли чьи-то очи,
Путь межь насъ былъ все короче,
Чаровала глубина,
55 Чаровала, колдовала,
И душа позабывала
О намѣченномъ пути,
Кто-то верхнiй позабылся,
Здѣсь, въ глубинахъ очутилсл,
60 Я давай цвѣты плести,
Горло нѣжное сдавила,
Утомилась къ полдню сила,
Вверхъ дорогу не найти.
Я же здѣсь“.
65 И три дѣвицы,
У лѣсной глухой криницы,
Смотрятъ, смотрятъ, зыбокъ взоръ.
Ждутъ, и вотъ прошла минутка,
Вновь звенитъ мгновеній шутка,
70 Внѣ предѣльностей разсудка: —
„Сестры! Дальше! На просторъ!“
