В глубоких, глухих и безлюдных ущельях, в расстоянии пятнадцати вёрст друг от друга и в десяти верстах от полотна железной дороги, расположены посты Ходжа и Ак-су. По неимоверно скверной дороге, то поднимаясь, то опускаясь, двигались мы шаг за шагом по этим ущельям. Небольшие источники воды разработаны около каждого поста, но вода в них имеет невыносимо неприятный запах и вкус сероводорода. Лишь после долгого времени люди, и в особенности лошади, привыкают к её употреблению. Ни малейшего признака растительности нет в этих заброшенных ущельях, и лишь следы старых арыков, проведённых от верховьев источника, указывают, что и здесь когда-то была жизнь, прекратившая своё существование вместе с прекращением деятельности источника, сочащегося в настоящее время капля по капле. Жизнь местного населения умерла, осталась лишь жизнь слуг земли русской, по обязанности службы живущих в этих всеми забытых уголках. Новые здания казарм в обоих ущельях как-то особенно уныло стоят среди общего безмолвия.
Молодой текинец, состоящий на службе джигитом на посту пограничной стражи, служил нам проводником, указывая дороги на эти посты. Высокий, статный, плечистый, в огромной бараньей папахе, он имел вид хорошо дисциплинированного, выправленного военного. Порядочно говоря по-русски и отвечая очень обстоятельно на все наши вопросы, он занимал всех нас во время долгого и утомительного пути.
Превосходный конь текинской породы заставлял каждого, понимающего толк в лошадях, невольно обратить на себя особенное внимание. Хорошо сложенный, вершка три с половиной роста, с тонкими ногами и богато развитою мускулатурою, этот конь являлся типичным представителем лошадей текинской породы.
— Не правда ли, чудный конь под Магомою? — обратился ко всем вообще штаб-ротмистр, большой любитель лошадей. — Какая досада, что эта порода постепенно уничтожается. Главною причиною этого, конечно, прекращение аломанства. Пока текинцы занимались набегами и грабежом, нужен был обязательно хороший конь, могущий пробегать огромные расстояния. Когда же разбойничать сделалось нельзя, так надобности в таком коне уже не встречалось. Население постепенно переходит к земледелию и скотоводству, поэтому на лошадь начали смотреть лишь как на перевозочное средство. Ездят преимущественно, шагом, перевозят на лошадях тяжести и только. Скакуны, могущие пройти большие расстояния, теперь встречаются редко. Ведь вот, например, такой конь, как у Магомы, может свободно пройти галопом до пятидесяти вёрст и не особенно устанет. Прежде были случаи, когда на хорошем коне делали до ста вёрст. Если подсчитать всё количество текинских лошадей чистой крови, находящихся в области, то их не наберётся и сотни, благодаря чему их стоимость возросла до восьмиста — тысячи рублей за каждую. Текинская лошадь, в сущности, произошла не от арабской, как думают многие, а она представляет собою совершенно самостоятельную породу, водившуюся в пределах Средней Азии задолго до появления здесь арабских производителей. Было время, когда лошади были так хороши, что производителей отсюда выводили в Персию. Часть персидской кавалерии во время войны Александра Македонского сидела на лошадях этой породы. Ведь если вглядеться, то в этих лошадях мало вы увидите сходства с типом арабской лошади. Начиная с Тамерлана, часть этих лошадей стала скрещиваться с арабами. Обыкновенно паломники, совершавшие священный ходж в Мекку, при возвращении из путешествия приводили из Аравии чудных скакунов, служивших производителями… Выводились же жеребцы кровные, ведущие своё происхождение от пяти кобылиц Магомета, потомство которых записывается в особые книги. После всех войн эмиры дарили туркменам лучших производителей. По преданиям же текинцев родоначальником их коней была лошадь, принадлежащая пророку Али и называвшаяся Дюль-Дюль. Судя по их о ней рассказам, лошадь эта была колоссальных размеров. Около Меручака и теперь указывают место на высокой горе, где стоял этот мифический конь, который, не сходя с горы, мог наклонять свою голову к Мургабу, чтобы пить воду из этой реки. На противоположной горе стояли ясли, из которых Дюль-Дюль ел ячмень. Надо полагать, что величина его шеи была по крайней мере в пятьдесят сажен, если не больше.
Теперь государственное коннозаводство признало необходимым поддержать текинскую породу и не дать ей выродиться, для чего устроило заводские конюшни в Асхабаде и Байрам-Али. В эти конюшни были приобретены лучшие представители текинской породы, оставшиеся у кое-кого из населения. Платили за них большие деньги. Ну, теперь дело это понемногу начинает налаживаться. Стремление к спорту вообще у населения очень большое, поэтому здесь очень многие принимают участие в скачках, устраиваемых скаковым обществом. Государственное коннозаводство назначает в тех же видах поощрения с своей стороны призы. При правильной постановке всего этого дела, можно надеяться, что коневодство, пришедшее временно в упадок, снова разовьётся. В настоящее время лишь кое-где около Тахта-базара да Асхабада можно видеть хороших лошадей, а то больше встречаются одни клячи. Ещё на Атреке есть разновидность текинской лошади, носящей название иомудской, но та всё же хуже, так как менее породистая, да и, кроме того, гораздо мясистее и с более худшей мускулатурою, чем текинская. Но всё же эти лошади представляют собою чудный материал для кавалерии. Покойный генерал Скобелев придавал огромное значение развитию здешнего коневодства, считая текинских лошадей отличными во всех отношениях. Между прочим, предполагая в начале своего похода вступить в переговоры с текинцами, он наметил в числе условий, которые должны быть им предложены, это выдача одной тысячи жеребцов и кобыл для нашего коннозаводства.
— А скажите кстати, ротмистр, почему имя Скобелева так редко или, вернее, совсем не упоминается в крае?
— Да как вам сказать, уже давно известно, что ни один пророк в своём отечестве не признавался… Так и с ним… В Асхабаде назвали площадь Скобелевскою да на том и успокоились… Ещё один посёлок носит его имя… А ведь, по правде, следовало бы поставить ему памятник в крае, который он покорил России. Инициатива этого дела должна бы была идти из Асхабада и, наверно, вся Россия поддержала бы эту мысль… Хотя, впрочем, потомки, вероятно, будут к Михаилу Дмитриевичу справедливее современников.
— Кстати, — добавил штаб-ротмистр после долгого молчания, указывая на струившуюся из реки воду с сильным запахом сероводорода, — по преданиям тех же текинцев, появлением воды с таким дурным запахом все источники обязаны тому же Дюль-Дюлю. Очевидно, по характеру это была очень своенравная лошадь. Как только вода в источнике, из которого он пил, ему не нравилась, он тотчас же портил её. Что же касается до самого Али, то это был по их верованиям богатырь страшной силы и роста. Достаточно вам сказать, что он ездил всегда на своём Дюль-Дюле по прямому направлению без всяких дорог, и если на пути ему попадалась гора, то он рассекал её своею саблею и тогда образовывалось удобное для проезда ущелье. Таким образом, все ущелья в области образовались лишь благодаря его сабле.
От поста Ак-су граница спускается с горного хребта и направляется по низменной равнине, называемой Аттекским оазисом, часть территории которого была получена от Персии в обмен на Фирюзинское ущелье. Значительная площадь плодородной земли, изрезанной арыками с проведённою водою, вся покрыта аулами, окружёнными самою разнообразною растительностью. Обработанные поля тянутся сплошною полосой вдоль линии железной дороги. Весь этот оазис считается самою лучшею местностью в Закаспийской области. Население здесь издавна занимается земледелием, поэтому слава житницы всего края упрочилась за оазисом. Большое количество воды из горных речек даёт возможность почти всему населению заниматься посевами хлебов, дающих здесь отличные урожаи. Громадные аулы встречаются на самом незначительном расстоянии друг от друга как на нашей, так и на персидской стороне. Посты Артык, Каушут, Казган-Кала расположены в аулах тех же названий, бдительно охраняя этот, так легко переходимый, участок границы. Из отстоящих недалеко от границы персидских городов Мир-Кала и Лютфобад привозятся в громадном количестве различные товары, для очистки которых пошлиною устроены таможни в Артыке, Душаке и Хивеабаде. Господствуя над окружающею равниною, вырисовываются на горизонте холмы с остатками развалин старых крепостей, устроенных в отдалённое время для защиты жителей оазиса от набега аломанщиков. Полуразрушенные башни и стены, построенные на высоких искусственных, насыпных, громадных холмах, говорят о прежней силе и значении их владельцев. Теперь же общий вид этих крепостей напоминает собою кладбище. Всё в них мертво и везде, где ещё недавно жизнь била ключом, царствует безмолвие, и лишь призраки былых властелинов бесшумно носятся над этими грудами обломков кирпича и камня, да летучие мыши, с визгом нарушая тишину, носятся целыми стаями в уцелевших угрюмых старых башнях. По ночам стаи шакалов, рыская около аула, жалобным лаем оглашают окрестности, скрываясь среди развалин, да одинокая, не любящая общества гиена находит в них себе приют. Персидские отряды, дикие орды хивинцев и стальную щетину русских штыков видели крепости эти под своими стенами, но всё это прошло и осталось далеко в прошлом. Как могучие исполины лежат они теперь поверженные в прах и, подвергаясь постепенному разрушению, развеваются ветром.
Резкою противоположностью с этою прекратившеюся жизнью являются новые казармы пограничных постов и в особенности здания таможен, представляющих собою целые небольшие городки с кипящею ключом жизнью. Пролегая невдалеке от границы по однообразной ровной и цветущей долине, дорога проходит мимо нескольких ущелий, а затем снова поднимается по склону горного хребта и направляется к посту Хивеабаду. Горы в этих местах уже имеют вид высоких холмов, покрытых небольшою травою. Кое-где здесь попадаются колодцы киризной системы, при которой вода из горы выводилась подземным тоннелем на поверхность; на расстоянии трёх — четырёх сажен друг от друга устраивались колодцы, сообщавшиеся с тоннелем и доставлявшие воздух, дававший возможность проводить подобную систему на расстояние нескольких вёрст.
Снова по склонам холмов стали нам попадаться огромные стада баранов, привольно пасшихся под наблюдением одного-двух пастухов и целой стаи овчарок. Пологие лощины мелькали перед нами одна за другою, утомляя глаза своим однообразием. Среди значительной долины, невдалеке от небольшой реки, разбросанные на большом пространстве виднелись развалины города Хивеабада, окружённые высокою, но осыпавшеюся стеною с башнями, уныло глядевшими своими когда-то грозными бойницами. Город Хивеабад, пришедший в настоящее время в полное разрушение, кипел жизнью в конце XVIII и начале XIX столетия. Построенный как крепость, он был заселён пленными хивинцами, от которых и получил своё название.
За Хивеабадом начинаются снова обработанные поля, воду для которых доставляет небольшой арык, отведённый от незначительной реки, выходящей из персидских пределов. Въехав в долину, по которой течёт река, мы всё время шли вверх по её течению, направляясь к посту Хивеабаду. Небольшие заросли ежевики покрывали берега реки, образуя совершенно непроходимые преграды. Невысокие таловые и ивовые деревья кое-где группами поднимались среди этих зарослей. Пост Хивеабад, расположенный на склоне горы, обсажен несколькими чахлыми деревьями, не успевшими ещё, вследствие недавней посадки, разрастись, как следует. Казарма и офицерский дом недавно ещё построенные, вместе с предполагаемым к постройке зданием таможенной заставы, временно помещающейся в настоящее время в Каахка, в будущем образуют в этом глухом пункте новый русский посёлок с несколькими русскими интеллигентными людьми, а пока местный пограничный офицер ведёт свою жизнь здесь одиноко с своею семьёю.
По лощине, имеющей направление из Персии к Каахка, постоянно тянутся караваны верблюдов с товарами, оживляющие эту глухую местность.
— Текинцы появляются весною со своими стадами, и тогда мой уголок здесь оживает, — рассказывал нам местный офицер, — а теперь они по случаю наступивших жаров откочевали дальше в горы, потому что частью бараны съели траву, а частью солнце её сожгло. У многих есть огромные стада, а вообще нужно признать, что народ очень зажиточный. Недаром они с особым уважением относятся к пророку Моисею, который у них считается покровителем овцеводства. В сущности, это племя по своему характеру и качествам очень симпатично. Главное его достоинство то, что, несмотря на их принадлежность к мусульманству, в сущности, они плохие мусульмане. Мусульманство вообще везде отличается фанатизмом и нетерпимостью, чего нельзя сказать про текинцев, которые к делам религии относятся вполне индифферентно, выполняя лишь некоторые обряды. Поэтому молодёжь очень охотно изучает русский язык и чувствует большие симпатии ко всему русскому. Здесь мусульманское духовенство не имеет никакого значения, и мулы и ишаны, появляющиеся иногда из Хивы и Бухары, встречаются с большим недоверием. Даже благочестивый ходж в Мекку и тот у них иногда не выполняется. Но твёрдый народ по своему характеру. Если уж что обещает, так сделает непременно, во что бы то ни стало. А уж если примет присягу, так это крепче крепкого, потому что по их понятиям, если принявший присягу её не выполняет, то божий гнев будет не только на нём, но и на всех присутствовавших при принесении присяги. Вследствие этой причины в судах, когда приводят кого-нибудь из свидетелей к присяге, обыкновенно все присутствующие текинцы стараются под каким-нибудь предлогом уйти, чтобы не быть ответственными перед богом за показание принявшего присягу.
— А скажите, кстати, нам, ведь вы уже старожил в области, — обратился к говорящему кто-то из присутствующих, — вот вы упомянули про суды, ведь здесь в этом отношении у них своё особое судоустройство?
— Ну по этой части я, положим, кое-что знаю, а всё же это дело вам лучше меня расскажет вот Александр Иванович, — указал он на подъехавшего к посту местного пристава капитана Н., который через несколько минут уже сидел среди нашего общества, охотно посвящая нас в детали своей административной деятельности по отношению управления текинцами Атекского оазиса.
— Вас интересуют существующие специальные постановления для туземного населения. Кроме Асхабадского уезда, где есть особые аульные суды с выборными судьями из текинцев, везде установлены приставские или уездные суды, составляющие собою первую инстанцию. В них судьи выборные из населения, а председательствует в этих судах пристав или помощник начальника уезда, причём в них для толкования шариата приглашается мулла или ишан. Этим судам подсудны дела почти те же, которые разбираются мировыми судьями. Вторая инстанция — это чрезвычайный съезд народных судей, открываемый раз в год на известное время в г. Асхабаде, под председательством особого лица из администрации края, по назначению начальника области. В судьи в этот съезд назначаются от каждого племени по одному представителю, и кроме того участвует несколько знатоков шариата, то есть мусульманского закона и в частности корана и адата, то есть права обычного. Вызов судей от всех племён необходим ввиду того, что по тому же обычному праву только то решение считается законным, которое сделано кем-либо из принадлежащих к составу своего племени. Высшей же властью и окончательною по всем делам является начальник области. Во всех тяжебных делах суд руководствуется обычным правом, которое выработано у населения и во многом не согласуется с нашими понятиями и законами. Например, по адату за изнасилование женщины полагался штраф, и в то же время потерпевшая имела право убить того, кто это с нею сделал. За убийство платился также штраф и, кроме того, полагалось тюремное заключение. Целый ряд преступлений, наказываемых по нашему уложению, совершенно не наказывается адату. Таким образом, эти суды очень своеобразны.
— По отношению же преступлений, совершённых в районе русской оседлости, а также при участии нетуркмен, виновные привлекаются к ответственности и судятся общим Асхабадским окружным судом. Но правду сказать, суд этот чужд по духу и поэтому не пользуется популярностью среди населения, которое не привыкло и долго ещё не освоится со многими формами нашего судопроизводства. По адату каждый обвиняемый должен на суде сам оправдываться от возводимого на него преступления, между тем у нас назначается защитник. В числе превратных понятий, совершенно невольно являющихся у полудиких кочевников, побывавших в суде и знающих порядок нашего судопроизводства понаслышке, образовалось понятие о защитнике как о лице, принадлежащем к составу суда, и поэтому в мало-мальски сомнительном деле текинец готов дать какой угодно гонорар защитнику, вполне убеждённо считая, что он сам поделится с остальными судьями и те постановят затем приговор в его пользу. Всё же всякий поживший среди этих кочевников признает, что наши суды для текинцев введены слишком рано, и, правду сказать, они во многом принесли значительный вред текинцам, поселив в них крайне несимпатичное кляузничество и действуя в значительной степени развращающим образом на эти честные по своей натуре племена.
В двадцати верстах от Хивеабада на линии железной дороги находится довольно значительное местечко Каахка, населённое частью персами и частью оседлыми текинцами. В настоящее время оно имеет торговое значение, так как лежит сравнительно близко от Машхеда…