ные урожаи. Громадные аулы встрѣчаются на самомъ незначительномъ разстояніи другъ отъ друга, какъ на нашей, такъ и на персидской сторонѣ. Посты Артыкъ, Каушутъ, Казганъ-Кала расположены въ аулахъ тѣхъ же названій бдительно охраняя этотъ, такъ легко переходимый, участокъ границы. Изъ отстоящихъ недалеко отъ границы персидскихъ городовъ Миръ-Кала и Лютфобадъ привозятся въ громадномъ количествѣ различные товары, для очистки которыхъ пошлиною устроены таможни въ Артыкѣ, Душакѣ и Хивеабадѣ. Господствуя надъ окружающею равниною, вырисовываются на горизонтѣ холмы съ остатками развалинъ старыхъ крѣпостей, устроенныхъ въ отдаленное время для защиты жителей оазиса отъ набѣга аломанщиковъ. Полуразрушенныя башни и стѣны, построенныя на высокихъ, искусственныхъ, насыпныхъ, громадныхъ холмахъ, говорятъ о прежней силѣ и значеніи ихъ владѣльцевъ. Теперь же общій видъ этихъ крѣпостей напоминаетъ собою кладбище. Все въ нихъ мертво и вездѣ, гдѣ еще недавно жизнь била ключомъ, царствуетъ безмолвіе, и лишь призраки былыхъ властелиновъ безшумно носятся надъ этими грудами обломковъ кирпича и камня, да летучія мыши, съ визгомъ нарушая тишину, носятся цѣлыми стаями въ уцѣлѣвшихъ угрюмыхъ старыхъ башняхъ. По ночамъ, стаи шакаловъ, рыская около аула, жалобнымъ лаемъ оглашаютъ окрестности, скрываясь среди развалинъ, да одинокая, не любящая общества, гіена находитъ въ нихъ себѣ пріютъ. Персидскіе отряды, дикія орды хивинцевъ и стальную
ные урожаи. Громадные аулы встречаются на самом незначительном расстоянии друг от друга как на нашей, так и на персидской стороне. Посты Артык, Каушут, Казган-Кала расположены в аулах тех же названий, бдительно охраняя этот, так легко переходимый, участок границы. Из отстоящих недалеко от границы персидских городов Мир-Кала и Лютфобад привозятся в громадном количестве различные товары, для очистки которых пошлиною устроены таможни в Артыке, Душаке и Хивеабаде. Господствуя над окружающею равниною, вырисовываются на горизонте холмы с остатками развалин старых крепостей, устроенных в отдаленное время для защиты жителей оазиса от набега аломанщиков. Полуразрушенные башни и стены, построенные на высоких искусственных, насыпных, громадных холмах, говорят о прежней силе и значении их владельцев. Теперь же общий вид этих крепостей напоминает собою кладбище. Все в них мертво и везде, где еще недавно жизнь била ключом, царствует безмолвие, и лишь призраки былых властелинов бесшумно носятся над этими грудами обломков кирпича и камня, да летучие мыши, с визгом нарушая тишину, носятся целыми стаями в уцелевших угрюмых старых башнях. По ночам стаи шакалов, рыская около аула, жалобным лаем оглашают окрестности, скрываясь среди развалин, да одинокая, не любящая общества гиена находит в них себе приют. Персидские отряды, дикие орды хивинцев и стальную
