О людоѣдахъ.
править…Быть можетъ, вы полагаете, что людоѣдовъ больше нѣтъ и что ихъ, вообще никогда не существовало? Дѣйствительно, многіе склонны считать ихъ миѳическими символами сочетанія силы съ жестокостью, — глупости съ кровожадностью. Вспомните, только, какъ, не смотря на сапоги-скороходы, которыми обладалъ людоѣдъ, ему не удалось догнать даже Мальчика съ пальчикъ, и какъ онъ позволилъ этому мальчику себя перехитрить. Сказочные людоѣды оказывались до такой степени глупыми, что попадались въ самыя безхитростныя ловушки. Доказательствомъ этому служитъ извѣстный людоѣдъ, который, увидѣвъ, что Яша приложилъ къ животу пирогъ и разрѣзалъ его ножемъ, поторопился произвести ту же операцію надъ собственнымъ своимъ непотребнымъ брюхомъ. Вообще эти людоѣды, съ длинными и острыми зубами, громадными ножами и страшными голосами — были грубыми, жестокими и отвратительными извергами, но въ концѣ концовъ ихъ всегда побѣждалъ Мальчикъ съ пальчикъ или иной, столь же ловкій, маленькій горой. Несомнѣнно, что въ концѣ концовъ имъ всегда предстояла такая участь. Они съ страшными ругательствами валились стремглавъ въ какой-нибудь колодезь или въ глубокую яму, куда потомъ спускался шустрый маленькій мальчикъ и ловко отрѣзалъ имъ охотничьимъ своимъ ножемъ глупую, какъ пробка, голову. Они были не прочь полакомиться хорошенькими дѣвушками, но въ ту самую минуту, когда какой-нибудь красавицѣ грозила неминучая гибель, всегда подвертывался ей на выручку рыцарь въ золоченныхъ или, по крайней мѣрѣ, ярко вычищенныхъ доспѣхахъ, случайно проѣзжавшій по лѣсу.
Затѣмъ, разумѣется, происходила между людоѣдомъ и рыцаремъ схватка, въ которой кровожадный извергъ падалъ во прахъ, пронзенный насквозь острымъ рыцарскимъ копьемъ. Все это, разумѣется, совершенно вѣрно и справедливо, но прошу съ другой стороны вспомнить, что близъ пещеры людоѣда вся земля на многія сотни шаговъ кругомъ была усѣяна костями жертвъ, которыхъ ему удалось къ себѣ заманить. Сколько рыцарей и очаровательныхъ благородныхъ дѣвицъ попались къ нему были зарѣзаны, съѣдены и обглоданы до косточки! Быть можетъ, людоѣды и драконы являются представителями одного и того же типа чудовищъ, жившихъ въ пещерахъ и укрѣпленныхъ замкахъ, откуда они, закованные въ крѣпкую броню, устремлялись съ своими клевретами на грабежи и разбои. Чудовища, хищные звѣри, жадные тираны и разбойники, безъ сомнѣнія, оказываются подъ конецъ низвергнутыми во прахъ, но это не мѣшаетъ имъ быть до чрезвычайности зловредными; прежде чѣмъ истребятъ такого изверга, онъ успѣваетъ надѣлать массу зла; поэтому-то сосѣдство ихъ пещеръ такъ изобилуетъ человѣческими костями.
Было бы величайшей ошибкой предполагать, что волшебницы, странствующіе рыцари, бѣдствующія благородныя дѣвицы, а слѣдовательно также и людоѣды, — больше уже не существуютъ. Съ моей стороны, пожалуй, не особенно людоѣдолюбиво указывать на этотъ фактъ, но я обязанъ выполнить прежде всего долгъ обозрѣвателя, а потому повторяю еще разъ, что совершенно ошибочно утверждать, будто людоѣдовъ теперь уже нѣтъ. Напротивъ того, каждый изъ насъ знаетъ, безъ сомнѣнія, нѣсколькихъ людоѣдовъ; ихъ пещеры окружаютъ насъ со всѣхъ сторонъ. Неподалеко отъ того мѣста, гдѣ я живу, расположены замки нѣсколькихъ людоѣдовъ; нѣкоторые изъ живущихъ тамъ изверговъ, по всѣмъ вѣроятіямъ, считаютъ и меня за людоѣда, но они ошибаются: я не принадлежу къ ихъ братіи, хотя какъ нельзя лучше знаю каннибальскія ихъ наклонности. Мнѣ случается навѣщать многихъ людоѣдовъ. Не стану утверждать, чтобы видѣлъ собственными глазами, какъ они вынимаютъ изъ буфета заднюю четверть зажаренаго принца и пожираютъ ее въ моемъ присутствіи, но тѣмъ не менѣе я вижу кости на дорогахъ къ ихъ логовищамъ, а также въ самомъ ихъ жильѣ и прилежащихъ садахъ. Вѣжливость, разумѣется, не дозволяетъ мнѣ въ такихъ случаяхъ дѣлать какія-нибудь замѣчанія, а тѣмъ болѣе задавать нескромные вопросы, но я все-таки же какъ нельзя лучше понимаю, что имѣю дѣло съ людоѣдами. Однимъ изъ вѣрнѣйшихъ средствъ къ распознаванію ихъ служитъ для меня несчастный, подавленный и запуганный видъ ихъ женъ и дѣтей. Дѣйствительно, эти бѣдняжки ведутъ самую злополучную жизнь; имъ приходится быть очевидцами ужасающихъ жестокостей; вмѣстѣ съ тѣмъ людоѣды зачастую приходятъ въ бѣшенство и тогда убиваютъ не только постороннихъ людей, которымъ случается къ нимъ зайти и остаться на ночлегъ, но увѣчатъ, убиваютъ и крошатъ въ мелкіе куски даже собственныхъ своихъ родственниковъ и родственницъ. Всѣ мы, какъ уже упомянуто, знаемъ людоѣдовъ и зачастую бываемъ въ ихъ логовищахъ. Приглашая на званый обѣдъ, людоѣды вовсе не считаютъ себя обязанными непремѣнно сервировать гостямъ свое любимое блюдо; имъ не всегда удается заманить въ свои сѣти цѣлую семью Мальчика съ пальчикъ: поэтому имъ случается ѣсть говядину, баранину, домашнюю птицу, дичь, рыбу и т. п. Они отправляются въ гости пить чай и приглашаютъ къ себѣ на чай. Во всякомъ случаѣ я готовъ подтвердить моимъ честнымъ словомъ и подъ присягой, что по бѣлу свѣту слоняется до сихъ поръ масса людоѣдовъ.
Заручившись такимъ моимъ словомъ, а также сопровождавшими его намеками и указаніями, вы, почтеннѣйшій читатель, безъ сомнѣнія, сможете и сами разыскать людоѣдовъ въ окружающемъ васъ обществѣ. Надѣюсь, что оно пріобрѣтетъ для васъ при такихъ условіяхъ больше, чѣмъ когда либо, интереса.
— Что вы этимъ хотите сказать? — спрашиваетъ госпожа Правдива, имѣющая привычку серьезно относиться даже и къ шуткамъ.
— Я хочу этимъ сказать, сударыня, что въ обществѣ, собирающемся въ собственной вашей изящной гостиной, — среди мужчинъ, щеголяющихъ своими бѣлыми галстухами и безукоризненностью костюмовъ, имѣются и такіе, которые достаточно ловко расчищаютъ себѣ путь на жизненномъ поприщѣ, но оказываются въ домашнемъ быту настоящими людоѣдами: злыми, лживыми, хищными, льстивыми. Жестокіе самодуры дома, они улыбаются сильнымъ міра сего и ползаютъ передъ ними во прахѣ. жена, дѣти, прислуга и бѣдные родственники трепещутъ передъ ними, а они прикидываются овечками, стараясь заманить неосторожнаго посѣтителя къ себѣ въ логовище. Да, говорю я вамъ, многіе изъ людоѣдовъ, посѣщающихъ ваши гостиныя, обглодали на своемъ вѣку кости безчисленныхъ жертвъ. Если обыскать тайники ихъ замковъ, то въ нихъ, безъ сомнѣнія, найдется не одинъ скелетъ, обглоданный до чиста. Вы, разумѣется, понимаете, что, являясь въ общество, эти людоѣды считаютъ неудобнымъ выставлять на показъ свои ножи и большущіе зубы. Они предпочитаютъ облачаться въ бѣлый галстухъ и веселую, слегка заискивающую улыбку; ихъ выдаетъ до нѣкоторой степени мертвенно-блѣдное лицо и зловѣщая усмѣшка, но при всемъ томъ я зналъ людоѣдовъ, пользующихся общимъ уваженіемъ. Если я вздумаю сказать кому-нибудь изъ моихъ знакомыхъ: «Милостивѣйшій государь! Мистеръ Острозубый, къ которому вы имѣете такую симпатію, страшнѣйшій людоѣдъ!» онъ, безъ сомнѣнія, возразитъ мнѣ: — Вздоръ! Чортъ не такъ черенъ, какъ его малюютъ! Острозубый, безъ сомнѣнія, не хуже своихъ сосѣдей. — Вообще мы, англичане, обнаруживаемъ во многихъ случаяхъ замѣчательную, всепрощающую снисходительность: мы извиняемъ, при извѣстныхъ условіяхъ, рѣшительно все: обманъ довѣрія, фальшивость, лесть, жестокое обхожденіе съ домашними, звѣрство и плутовство. У каждаго изъ насъ въ числѣ знакомыхъ имѣются людоѣды, грабители и насильники, виновные въ безчисленномъ количествѣ преступленій, а между тѣмъ мы, зная ихъ провинности, все-таки обмѣниваемся съ ними рукопожатіями, приглашаемъ ихъ къ себѣ обѣдать и ходимъ сами къ нимъ на обѣды. Можете быть увѣрены, что и въ тѣ времена, когда жили настоящіе, заправскіе людоѣды въ настоящихъ пещерахъ и замкахъ и когда они прекраснѣйшимъ образомъ пожирали настоящихъ рыцарей и дѣвственницъ, то наши предки, жившіе по сосѣдству съ этими людоѣдами, обращались съ ними въ высшей степени вѣжливо и воздерживались отъ всякихъ намековъ на маленькія, всѣмъ извѣстныя ихъ слабости. Представьте себѣ, что вы были бы современникомъ какого-нибудь Змѣя Горыныча и онъ осчастливилъ васъ посѣщеніемъ. Вы непремѣнно встрѣтили бы его привѣтствіемъ: «Какъ! Это вы, почтеннѣйшій Горынычъ! Сердечно, радъ, что вы, наконецъ, про меня вспомнили! Ну, какъ живете, можете?! Вы, признаться, выглядите такимъ богатыремъ, что любо дорого глядѣть. Видно, что въ вашихъ мѣстахъ корма хорошіе». Тѣмъ временемъ ваша супруга вѣжливо освѣдомилась о состояніи здоровья жены Змѣя Горыныча, Ехидны Удавовны, и милѣйшихъ маленькихъ ихъ змѣенышей. Или же вы обратитесь къ нему съ предложеніемъ: «Дорогой мои Горынычъ! Не отвѣдаете-ли вы этого поросенка подъ хрѣномъ? Онъ у насъ доморощенный! Съ позволенія сказать, собственнаго производства и выпоенъ сливками! Быть можетъ, онъ напомнитъ вамъ ваше любимое кушанье! Иванъ! Стаканъ бургундскаго, превосходительному Горынычу!» Понятное дѣло, что никто не рѣшится намекнуть сколько-нибудь обстоятельнымъ образомъ на всѣмъ извѣстные сорта мяса, особенно нравившіеся Горынычу. Также точно и теперь всѣ мы пожимаемъ руки нынѣшнимъ людоѣдамъ и обѣдаемъ съ ними. Если какой-нибудь неудобный моралистъ вздумаетъ обозвать насъ по этому поводу малодушными трусами, мы возразимъ ему побѣдоноснымъ «tu quoque» или же объявимъ, что не вмѣшиваемся въ чужія дѣла, — что чертъ не такъ черенъ, какъ его малюютъ и что вообще не слѣдуетъ осуждать ближняго. Извѣстно, вѣдь, что половина графства бываетъ на вечерахъ въ замкѣ Змѣя Горыныча. Пасторы считаютъ для себя за особое удовольствіе прочесть у него за столомъ предъобѣденную молитву, матери привозятъ своихъ дочерей танцевать съ молоденькими змѣенышами. Если ея превосходительству Ехидну Удавовну постигнетъ безпременная кончина и если она будетъ водворена на лоно Авраамово, иначе сказать, — если Змій Горынычъ овдовѣетъ, развѣ вы можете поклясться, положивъ руку на сердце, что почтенныя матери семействъ не поспѣшатъ предложить юныхъ своихъ дочерей въ замѣстительницы превосходительнѣйшей его Ехидны? Безъ сомнѣнія, такія дамы окажутся склонными объявить мои заявленія лживыми и мизантропическими, но тѣмъ не менѣе, милѣйшій мой Змѣй Горынычъ, я раскусилъ тебя какъ нельзя лучше. Я знаю досконально, что у себя дома ты людоѣдъ, хотя въ обществѣ извиваешься змѣйкой и раскланиваешься съ ловкостью танцмейстера. Напрасно пытаешься ты одѣть на себя маску веселья и скрыть притворнымъ смѣхомъ страхъ, что я разоблачу тебя, какъ говорится, передъ всей почтеннѣйшей публикой! Ты, вѣдь, теперь благоденствуешь и пользуешься всеобщимъ уваженіемъ, а между тѣмъ прекрасно знаешь, что.всегда былъ тираномъ и разбойникомъ, — грабилъ и обижалъ слабыхъ и беззащитныхъ — насильственно завладѣвалъ имуществомъ невинныхъ и довѣрчивыхъ, обращавшихся къ твоему покровительству, — жестоко и сурово обращался даже съ собственными своими родственниками и оказывался просто напросто чудовищемъ! Какъ бы мнѣ хотѣлось, чтобы ты поскорѣе встрѣтился съ маленькимъ Джономъ, которому суждено отрѣзать поганую голову отъ мерзостнаго людоѣдскаго твоего туловища!
Раскланиваясь направо и налѣво, людоѣдъ проходитъ мимо меня, останавливается въ уголку, чтобы побесѣдовать съ епископомъ и все время посматриваетъ изъ подлобья на мою милость.
Нынѣшнимъ людоѣдамъ нѣтъ ни малѣйшей надобности быть великанами. Въ прежнія времена и въ дѣтскихъ книжкахъ, гдѣ нравоученіе печатается большими буквами для того, чтобы оно бросалось въ глаза и не могло подать повода къ какимъ-либо сомнѣніямъ, людоѣдамъ необходимо слѣдовало обладать характерной громадной пастью съ здоровенными острыми зубами, такъ что они могли бы, кажется, глотать грудныхъ младенцевъ цѣликомъ, не прибѣгая къ помощи большого кухоннаго ножа, неизмѣнно торчавшаго у нихъ за поясомъ. Теперь они слишкомъ хитры для того, чтобы показываться публично въ такомъ откровенномъ видѣ, напротивъ того, они очень часто притворяются худенькими, тоненькими, одѣтыми скромно и прилично и не обнаруживаютъ даже за обѣдомъ особеннаго прожорства. Во времена моей молодости водились людоѣды-спеціалисты зеленаго поля, способные въ одинъ присѣетъ цѣликомъ съѣсть попавшагося въ ихъ когти молокососа, не оставивъ у него на костяхъ ничуточки мясца. Они производили впечатлѣніе замѣчательно милыхъ, веселыхъ, но скромныхъ джентльменовъ. Заманивъ какого-нибудь юнца въ свою пещеру, они принимались угощать его шампанскимъ, страсбургскими пирогами и разными другими вкусными блюдами, а затѣмъ съѣдали его самого. Будемъ надѣяться, что эта порода людоѣдовъ исчезла съ лица земли столь же всецѣло, какъ и та, съ которою приходилось имѣть дѣло Мальчику съ пальчикъ. Не подлежитъ, однако, сомнѣнію, что существуютъ многія другія породы людоѣдовъ: такъ есть людоѣды между биржевиками и банкирами, старающіеся заманить несчастливца въ свои пещеры. Нѣкоторые изъ нихъ учреждаютъ акціонерныя компаніи, увлекаютъ въ свои вертепы не только молодыхъ людей, но даже и старцевъ и обгладываютъ ихъ тамъ до костей. Людоѣды прибѣгаютъ теперь часто для достиженія коварныхъ своихъ цѣлей къ содѣйствію періодической печати: въ газетахъ появляются иногда цѣлые столбцы объявленій отъ людоѣдовъ. Въ этихъ объявленіяхъ они выказываютъ большую изобрѣтательность но части выдумыванія болѣе или менѣе благовидныхъ предлоговъ; такимъ образомъ цивилизація, очевидно, коснулась даже и ихъ, въ былое время дурацкихъ головъ. Иногда, впрочемъ, въ стремленіи усыпить бдительность своихъ жертвъ, людоѣды хватаютъ, какъ говорится, черезъ край. Такъ, напримѣръ, мы читаемъ въ одной изъ распространенныхъ лондонскихъ газетъ слѣдующее извѣщеніе:
«Купецъ, въ продолженіи уже семидесяти лѣтъ торгующій въ Сити, — пользующійся довѣріемъ и уваженіемъ такихъ солидныхъ банкирскихъ фирмъ, какъ Ротшильды и Бэринги, нуждается въ трехъ фунтахъ стерлинговъ до будущаго четверга. Въ обезпеченіе ссуды предоставляются цѣнныя бумаги на полмилліона фунтовъ стерлинговъ, а въ качествѣ процента уплачено будетъ сорокъ тысячъ и т. д.»
Такое же недовѣріе способны вызывать и объявленія нижеслѣдующихъ типовъ:
«Нѣсколько крупныхъ капиталистовъ собираются учредить общество долженствующее производить громадные обороты и получать соотвѣтственно громадные барыши. Общество это ищетъ секретаря на жалованье въ 2,000 фунтовъ стерлинговъ. Знаніе грамотѣ не обязательно. Хорошія же манеры безусловно необходимы. Въ доказательство своего довѣрія къ обществу онъ долженъ представить залогъ и т. д.».
«Молодая вдова (пріятной наружности и обладающая хорошими манерами) безотлагательно нуждается въ четырехъ фунтахъ десяти шиллингахъ на трехъ-недѣльный срокъ. Въ обезпеченіе предлагаетъ свой концертный рояль Эрара, оцѣненный въ триста гиней, брилліантовый крестъ, стоимостью въ восемьсотъ фунтовъ стерлинговъ и квартиру со столомъ въ своей изящной дачѣ близъ Бенбюрлсйскаго перекрестка. Можетъ представить о себѣ наилучшія рекомендаціи и т. д.»
Я лично подозрѣваю, что такія объявленія исходятъ отъ людоѣдовъ. Какъ уже упомянуто, людоѣды могутъ быть самыхъ разнообразныхъ видовъ и типовъ. Извѣстный циклопъ, Полифемъ былъ высокимъ, рослымъ, одноглазымъ завѣдомымъ людоѣдомъ, хватавшимъ своихъ жертвъ изъ пещеры, гдѣ онѣ были заперты, и пожиравшимъ ихъ одну за другой. Относительно людоѣдовъ такого типа, очевидно, не можетъ имѣться никакихъ недоразумѣній, но вѣдь существуютъ также людоѣды въ образѣ сиренъ, хорошенькихъ голубоглазыхъ дамочекъ, ласково выглядывающихъ на васъ изъ воды, мелодически распѣвая заманчивую пѣсенку. Замѣтьте себѣ, что окрестности ихъ пещеръ до чрезвычайности изобилуютъ костями. Реберъ, череповъ, берцовыхъ костей и позвонковъ найдется тамъ гораздо болѣе чѣмъ по сосѣдству съ вертепомъ грубаго людоѣда Полифема.
Безстрашный Рыцарь Пера подъѣзжаетъ къ воротамъ замковъ этихъ злодѣевъ, смѣло трубитъ въ рогъ, висящій у него на цѣпочкѣ, входитъ въ сѣни замка и бросаетъ грозный свой вызовъ чудовищному его владѣльцу. Да-съ! мы вызываетъ его на бой, этого грубаго великана, и ничуточки не страшимся свирѣпаго его рева. Мѣстомъ для поединка должна служить изящная лужайка передъ его замкомъ. Неудивительно, что на ней трава такая свѣжая и зеленая! Земля тамъ удобрена человѣческими костями. Заставивъ нашего волшебнаго коня сдѣлать нѣсколько граціозныхъ вольтовъ и курбетовъ, мы становимся на отведенное для насъ мѣсто и на мгновеніе наклоняемся надъ сѣдломъ, — чтобы поцѣловать медальонъ, въ которомъ хранится локонъ волосъ дамы нашего сердца. Затѣмъ, забрало опускается, и вѣрное копье, заостренное стальнымъ перомъ № 86, Blanzy-Poure et С-іе, берется на перевѣсъ. Коснувшись слегка шпорами боковъ нашего волшебнаго коня, мы, съ мѣста въ карьеръ, бросаемся на свирѣпое чудовище…
— Отруби этому издохшему злодѣю противную голову и водрузи ее на колу, надъ воротами его замка, вѣрный мой конюшій, Газетчиковъ! Пойдемъ теперь освобождать несчастливцевъ, томившихся въ заключеніи у подлаго людоѣда. Выпустимъ изъ его вертепа красныхъ дѣвушекъ и прелестныхъ вдовицъ, юныхъ пажей и сѣдовласыхъ старцевъ, которыхъ этотъ извергъ заставлялъ такъ долго томиться въ цѣпяхъ.
О, витязи Пера! Да будетъ честь для васъ надежнымъ щитомъ, а истина — острымъ копьемъ! Оставайтесь кротки и незлобивы съ тѣми, кто самъ незлобивъ и кротокъ! Помните, что рыцарскій долгъ обязываетъ васъ держать себя скромно съ дамами и оказывать любящее покровительство дѣтямъ. Что касается до людоѣдовъ и шарлатановъ, то при встрѣчѣ съ ними — мечи на голо! и рубите съ плеча!