О Тогенбургъ[1], прославленъ ты преданьемъ
За жребій тяжкій; мой еще лютѣй:
Разъ въ день изъ кельи милая своей
Все жъ на тебя глядѣла съ состраданьемъ.
Съ утра вечернимъ впереди свиданьемъ
Ты утѣшался на послѣдокъ дней,
И въ смертный часъ былъ взоръ твоихъ очей
Къ ея окну направленъ съ ожиданьемъ.
Изъ неба глазъ ея, когда на немъ
Остановлю свой взоръ, чета мелькаетъ
Мнѣ херувимовъ съ огненнымъ мечомъ.
Ихъ гнѣвъ меня на бѣгство обрекаетъ
Предъ яснымъ взгляда милаго лучомъ;
Въ мой темный уголъ свѣтъ не проникаетъ.