О Тогенбургъ[1], прославленъ ты преданьемъ
За жребій тяжкій; мой еще лютѣй:
Разъ въ день изъ кельи милая своей
Все жъ на тебя глядѣла съ состраданьемъ.
Съ утра вечернимъ впереди свиданьемъ
Ты утѣшался на послѣдокъ дней,
И въ смертный часъ былъ взоръ твоихъ очей
Къ ея окну направленъ съ ожиданьемъ.
Изъ неба глазъ ея, когда на немъ
Остановлю свой взоръ, чета мелькаетъ
Мнѣ херувимовъ съ огненнымъ мечомъ.
Ихъ гнѣвъ меня на бѣгство обрекаетъ
Предъ яснымъ взгляда милаго лучомъ;
Въ мой темный уголъ свѣтъ не проникаетъ.
- ↑ Въ извѣстной балладѣ Шиллера дѣвушка, любимая Тогенбургомъ, идетъ въ монастырь, но для утѣшенія влюбленнаго рыцаря разъ въ день показывается ему въ окнѣ своей кельи.
О Тогенбург[1], прославлен ты преданьем
За жребий тяжкий; мой еще лютей:
Раз в день из кельи милая своей
Всё ж на тебя глядела с состраданьем.
С утра вечерним впереди свиданьем
Ты утешался напоследок дней,
И в смертный час был взор твоих очей
К её окну направлен с ожиданьем.
Из неба глаз её, когда на нём
Остановлю свой взор, чета мелькает
Мне херувимов с огненным мечом.
Их гнев меня на бегство обрекает
Пред ясным взгляда милого лучом;
В мой тёмный угол свет не проникает.
- ↑ В известной балладе Шиллера девушка, любимая Тогенбургом, идёт в монастырь, но для утешения влюблённого рыцаря раз в день показывается ему в окне своей кельи.
