Существенные усовершенствования в коннице, как и вообще во всём военном деле, были произведены в первой половин XVII ст. шведским королем, Густавом Адольфом, одним из величайших полководцев. В военном искусстве он воскресил идеи великих гениев древности: Александра Македонского, Аннибала, Юлия Цезаря, — идеи, к тому времени уже давным-давно забытые и потому имевшие всю силу новизны, которая даёт искусно применяющему её на войне большой перевес.
В Швеции издавна бо̀льшая часть армии была постоянная и национальная, что составляло большое преимущество сравнительно с другими государствами, где постоянных войск было очень мало и для войны набирались армии посредством найма охотников, нередко чужеземцев. Густав Адольф усовершенствовал организацию своей армии, ввёл в ней такую образцовую дисциплину, о которой тогдашние распущенные западно-европейские войска и понятия не имели, произвёл во всех родах оружия существенные преобразования с целью сделать их более подвижными и способными к решительным действиям, создал боевой порядок, в котором пехота, конница и артиллерия могли действовать в тесной связи между собою, свободнее двигаться, легче применяться к различным обстановкам и имели резервы.
Что касается конницы, то Густав Адольф прежде всего постарался облегчить её, сделать её способною к стремительным ударам, поднять значение холодного оружия и ограничить действие огнём. Шведская конница делилась на тяжёлую, кирасир, и лёгкую, драгун. Кирасирам из предохранительного вооружения были оставлены только кирасы и шлемы, а наступательное оружие их составляли несколько закривлённые сабли, укороченные карабины и пистолеты. Драгуны были вооружены саблями и мушкетами, предохранительного вооружения, кроме касок, не имели и существенно отличались от драгун других армий тем, что составляли не пехоту, посаженную на лошадей, а конницу, которая чаще всего действовала в конном строю и спешивалась только в исключительных случаях.
Важным усовершенствованием, увеличившим подвижность конницы Густава Адольфа, было уменьшение глубины её строя до четырёх, а затем до трёх шеренг. Эскадроны, сила которых доходила до 200—300 коней, располагались на интервалах в две линии. В общем боевом порядке с прочими родами оружия бо́льшая часть конницы образовала его фланги, а некоторое число эскадронов располагалось позади пехоты против интервалов между пехотными частями (черт. 6).
Что касается образа действий шведской конницы, то хотя Густав Адольф и не отказался совсем от огня в конном строю, но ограничил его одним лишь залпом передней шеренги, после чего вся конница должна была стремительно бросаться с холодным оружием на противника. Чтобы ещё больше ограничить огнестрельное действие конницы, не лишая её однако средства для подготовки атаки огнём, Густав Адольф иногда располагал в интервалах между эскадронами части мушкетёров. Но нельзя признать это средство удачным, потому что оно неизбежно должно было уменьшать подвижность конницы, или же теряло всякое значение в тех случаях, когда конница действовала быстро.
Усовершенствования, введённые Густавом Адольфом в коннице, возвратили ей значение рода оружия, способного в руках искусного вождя оказывать решительное влияние на исход сражений. Сам Густав Адольф придавал коннице весьма важное значение и в бою, подобно Александру В., всегда командовал ею.
Во время 30-летней войны (1618—1648 г.) у противников Густава Адольфа, Тилли и Валленштейна, командовавших войсками германского императора, конница сравнительно со шведскою являлась весьма отсталою по своей тяжести и малоподвижности, по значительной глубине боевого строя (тяжёлая конница строилась в восемь или десять, а лёгкая в пять или шесть шеренг) и по способу действий, основанному главным образом на огне, а не на стремительности ударов. В двух главных сражениях, происходивших в 30-летнюю войну между шведскою и германскою армиями, при Брейтенфельде в 1631 г. и при Люцене в 1632 г., конница принимала самое решительное участие.
В сражении при Брейтенфельде Густав Адольф имел в своём распоряжении 40-тысячную армию (24 000 шведов и 16 000 саксонцев), в состав которой было 12 000 конницы. Эта армия развернулась между д. д. Подельвиц и Гебшельвиц (черт. 7), шведы правее, а саксонцы левее. Шведские войска построились в две линии, фланги которых образовала конница, перемешанная с частями мушкетеров. Правофлаговою конницею командовал Густав Адольф. Саксонцы расположились тремя клинообразными массами, имея также пехоту в центре, а конницу на обоих флангах. Артиллерия у шведов и саксонцев находилась перед фронтом, но часть шведской артиллерии была оставлена в резерве.
Армия Тилли, в которой состояло 32 000 человек, в том числе 11 000 конницы, развернулась на холмах между деревнями Брейтенфельдом и Зесгаузеном. И тут тоже пехота была в центре, конница по флангам, а артиллерия перед фронтом.
Поле сражения представляло большею частью открытую, слегка всхолмлённую местность, удобную для действий конницы и артиллерии.
Сражение началось наступлением саксонских войск, которые однако были вскоре опрокинуты конницею и пехотою правого фланга Тилли и обратились в бегство. Но тогда правый фланг имперцев, оторвавшись от своего центра, который не мог его поддержать, был атакован шведскою левофланговою конницею, вовремя усиленною резервом и поддержанною пехотным огнём. После упорного боя имперцы на этом фланге потерпели совершенное поражение и бежали, преследуемые частью шведской конницы. В то же время бой на правом фланге шведов разыгрался следующим образом. Левофланговая конница имперцев под начальством Паппенгейма двинулась по направлению к Подельвицу и бросилась на правый фланг шведов, состоявший тоже из конницы. Сначала Паппенгейм смял первую линию шведов, но, по приказанию Густава Адольфа, поспела на выручку вторая линия конницы, которая опрокинула имперцев и бросилась их преследовать. На помощь коннице Паппенгейма явилась часть пехоты. Она остановила шведскую конницу. Тогда Густав Адольф быстро выдвинул несколько лёгких орудий, которые огнём расстроили неприятельскую пехоту, после чего шведская конница стремительно атаковала и почти совершенно уничтожила её. Около этого времени центр армии Тилли, состоявший из пехоты, выстроился впереди леса Линкельвальда и начал наступление. Густав Адольф, видя, что на обоих флангах победа перешла на его сторону, счёл эту минуту удобною для производства решительной атаки на центр неприятеля. Он приказал выдвинуть из резерва лёгкую артиллерию (кожаные пушки), которая своим огнём с расстояния четыреста шагов сильно расстроила неприятельскую пехоту. Тогда шведский король, став во главе отборной части свой конницы, быстро двинулся вперёд и зашёл в тыл неприятельского центра, захватив там двадцати-орудийную батарею, которая тотчас была обращена против имперцев. Вслед за тем явилась на помощь ещё часть конницы с левого фланга шведов. Имперцы не устояли. Большая часть их бросилась бежать; только четыре батальона, состоявшие из старых солдат, продолжали упорно защищаться, отступая шаг за шагом, пока не были истреблены. К вечеру победа шведов была полная. Остатки армии Тилли бежали, настойчиво преследуемые шведскою конницею; на поле сражения осталось тысяч десять, а шесть—восемь тысяч попало в плен. Шведы потеряли только 1000—1500 человек, но потери саксонцев были значительнее.
Таким образом Густав Адольф выиграл это сражение благодаря своим искусным действиям. Армия Тилли в самом начале боя разорвалась на три части. Правый фланг её, а затем и левый, пошли в атаку, когда центр ещё не кончил своего развёртывания. Такое разделение сил было весьма выгодно для Густава Адольфа, который сумел этим воспользоваться. Сначала оба фланга имперцев имели успех, одно время шведская армия была охвачена неприятелем с обеих сторон. Но, благодаря своевременному прибытию резервов конницы и содействию артиллерии, шведы успевают не только опрокинуть противника на обоих флангах, но и нанести ему совершенное поражение. Густав Адольф пользуется этим успехом, бросается с конницею в тыл последней части неприятельской армии, захватывает у неё артиллерию, обращает остатки её в бегство и довершает победу преследованием.
В этом сражении конница играла главную роль, она начала и кончила бой. Шведская пехота мало помогала своей коннице, но зато Густав Адольф замечательно искусно поддерживал действия конницы огнём своей лёгкой, подвижной артиллерии.
Сражение под Люценом (6 ноября 1632 г.) также замечательно действиями конницы. Восемнадцатитысячная армия императора под начальством Валленштейна построилась к северо-востоку от Люцена вдоль окопанной глубокими канавами дороги в Лейпциг (черт. 8). Пехота образовала центр, конница, которой было около 6 000, стала по флангам, а артиллерия была расположена частью перед центром, частью перед правым флангом. Армия Густава Адольфа (17—20 тысяч, в том числе более 6 000 конницы) выстроилась против армии Валленштейна между ручьями Мюленфлюсом и Флосграбеном в две линии, имея пехоту в центре, конницу, перемешанную с мушкетёрами, по флангам и артиллерию перед левым флангом и центром. Густав Адольф командовал правофланговою конницею.
День был туманный, вследствие чего бой начался только в двенадцатом часу. Шведы начали наступать одновременно центром и обоими флангами. Левофланговая конница не могла далеко продвинуться, удерживаемая сильным артиллерийским огнём имперцев и пересечённою местностью. В центре шведская пехота перешла, хотя не без труда, через глубокий придорожный ров, атаковала центр Валленштейна, овладела артиллерией и разбила по частям три пехотные батальона. Но вскоре имперцы, поддержанные резервами, — тремя кирасирскими полками и одним батальоном, — опрокинули шведскую пехоту, которая отступила назад за ров и потеряла захваченную батарею. Одновременно с этим Густав Адольф повёл первую линию своей правофланговой конницы в атаку на левый фланг Валленштейна и разбил стоявшую там лёгкую конницу (кроатов и поляков), которая своим бегством расстроила остальную часть имперской конницы. В это время Густав Адольф узнал о неудаче пехоты своего центра. Поручив преследование опрокинутой неприятельской конницы генералу Горну, он сам с одним кирасирским полком поспешил на помощь пехоте. Но по своей близорукости и вследствие тумана Густав Адольф слишком близко подъехал к неприятельской линии и был убит. Тогда уже и правый фланг шведов, не поддержанный резервом, был принуждён отступить, а левофланговая конница по-прежнему оставалась на месте. Между тем в тылу шведов произошёл страшный перелолох вследствие того, что лёгкая кроатская конница обошла Шкельзигерский лес и напала на обоз шведов; однако шведские эскадроны второй линии правого фланга быстро двинулись против кроатов и стремительною атакою рассеяли их совершеннно.
В таком положении было дело, когда шведские войска узнали о смерти своего любимого короля. Эта весть возбудила в них страшное озлобление и жажду мщения. Когда около двух часов пополудни возобновлена была общая атака на имперцев, то шведы с такою стремительностью бросились на своих врагов, что оба их фланга были совершенно опрокинуты, центр, охваченный с обеих сторон и атакованный в то же время с фронта шведскою пехотою, принуждён к отступлению, вся артиллерия захвачена. Но в эту критическую минуту прискакал на поле сражения имперский генерал Паппенгейм с восемью полками кирасир и драгун (около 4000 коней), которые врезались в густые и уже расстроенные боем колонны шведов, опрокинули их и отбили потерянную раньше артиллерию. При этом Паппенгейм произвёл во главе своей конницы семь атак, во время которых семь лошадей под ним было убито, он сам получил шесть ран и наконец погиб. С его смертью бой снова принял дурной оборот для имперцев. У шведов оказались ещё свежие резервы, которые вступили в дело; к тому же саксонский герцог Бернгард, принявший после смерти Густава Адольфа начальство над войсками, поспешил с частью левофланговой конницы на правый фланг, теснимый конницею Паппенгейма, которая была уже расстроена боем и смущена смертью своего вождя. Бернгард опрокинул эту конницу, а вслед затем шведы всеми силами произвели наступление и к вечеру окончательно сбили имперцев.
Под Люценом конница, как мы видели, имела решительное влияние на ход и исход боя. Удачная атака шведской конницы под предводительством Густава Адольфа на левый фланг имперцев в начале сражения; затем, атаки трёх кирасирских полков Валленштейна, вследствие которых шведы, ворвавшиеся в центр его позиции, были отброшены; набег кроатов в тыл шведской позиции; блистательные атаки конницы Паппенгейма, сразу давшие бою совершенно другой оборот, когда имперцы, казалось, уже проиграли сражение; наконец, действия шведской конницы, своевременно приведённой герцогом Бернгардом с левого фланга на правый и оказавшей существенное влияние на то, что победа окончательно склонилась на сторону шведов — вот самые замечательные эпизоды из деятельности конницы в этом сражении. Необходимо также обратить внимание на то, что под Люценом особенно ярко проявилось громадное значение вождя конницы. Успехи шведской конницы в начале сражения, а имперской во втором его периоде, в весьма значительной степени зависели от того, что Густав Адольф и Паппенгейм умели водить свою конницу в бой. Наконец, в этом сражении несколько раз обнаружилось значение резерва: первая атака шведской правофланговой конницы, в начале весьма удачная, кончилась отступлением её вследствие того, что она не была поддержана резервом; нападение кроатов на шведский обоз было блистательно отражено своевременно прибывшим резервом шведской конницы; решительные атаки Паппенгейма были остановлены свежими частями шведской конницы, прискакавшими с левого фланга на правый.