Повсюду листья жёлтые, вода
Прозрачно-синяя. Повсюду осень, осень!
Мы уезжаем. Боже, как всегда
Отъезд сердцам желанен и несносен!
5 Чуть вдалеке раздастся стук колёс, —
Четыре вздрогнут детские фигуры.
Глаза Марилэ не глядят от слёз,
Вздыхает Карл, как заговорщик, хмурый.
Мы к маме жмёмся: «Ну зачем отъезд? 10 Здесь хорошо!» — «Ах, дети, вздохи лишни».
Прощайте, луг и придорожный крест,
Дорога в Хорбен… Вы, прощайте, вишни,
Что рвали мы в саду, и сеновал,
Где мы, от всех укрывшись, их съедали… 15 (Какой-то крик… Кто звал? Никто не звал!)
И вы, Шварцвальда золотые дали!
Марилэ пишет мне стишок в альбом,
Глаза в слезах, а буквы кривы-кривы!
Хлопочет мама; в платье голубом 20 Мелькает Ася с Карлом там, у ивы.
О на крыльце последний шёпот наш!
О этот плач о промелькнувшем лете!
Какой-то шум. Приехал экипаж.
— «Скорей, скорей! Мы опоздаем, дети!»
25 — «Марилэ, друг, пиши мне!» Ах, не то!
Не это я сказать хочу! Но что же?
— «Надень берет!» — «Не раскрывай пальто!»
— «Садитесь, ну?» и папин голос строже.
Букет суёт нам Асин кавалер, 30 Суёт Марилэ плитку шоколада…
Последний миг… — «Nun, kann es losgehn, Herr?»[1]
Погибло всё. Нет, больше жить не надо!
Мы ехали. Осенний вечер блёк.
Мы, как во сне, о чём-то говорили… 35 Прощай, наш Карл, шварцвальдский паренёк!
Прощай, мой друг, шварцвальдская Марилэ!
Примечания
↑нем. «Nun, kann es losgehn, Herr?» — «Так можно отправляться, господин?»
См. также одноимённые страницы.
