Когда, качнувъ орарь[1], діаконъ знакъ даетъ,
Что пѣвчимъ время пѣть, народу—мигъ моленья,
Въ высотахъ Божескихъ, въ то самое мгновенье,
Кто вѣренъ, слышитъ звонъ и ангельскій полетъ.
5 Когда на сотнѣ верстъ чуть слышно хрустнетъ ледъ
Въ одной проталинѣ, тотъ звукъ и дуновенье
Тепла весенняго вѣщаютъ льду крушенье,
И въ Солнцѣ въ этотъ мигъ есть явно зримый медъ.
И вѣтка первая на вербѣ златоносной, 10 Пушокъ свой обнаживъ, сзываетъ вѣрныхъ пчелъ.
Воскресенъ благовѣстъ ихъ ульевидныхъ селъ.
Когда жь, когда мой духъ, тоскующій и косный,
Увидитъ вербный свѣтъ и вѣющій орарь.
И Богу пѣснь споетъ. Какъ въ оны дни. Какъ встарь.
Примечания
↑Орарь — принадлежность богослужебного облачения диакона и иподиакона — длинная узкая лента из парчовой или иной цветной ткани. (прим. редактора Викитеки)
См. также одноимённые страницы.
К. Д. Бальмонтъ. Сонеты Солнца, Меда и Луны. — Берлинъ: С. Ефронъ, 1921