|
[247]
1
Он и Она — не два ли разночтенья
Красивого сказания времён?
Два звука, чтоб создать единый звон,
Два атома, в законе тяготенья.
5 Весной в великий праздник всесожженья,
Одною хотью каждый дух взметён.
Друг другом зажжены она и он.
Иль только лишь хотением хотенья?
В весеннее раскрытое окно
10 Со всех сторон доходят к сердцу звуки,
В них сладость упоительнейшей муки.
Сто тысяч дальних звёзд в них зажжено.
И молим мы, ломая розно руки,
Того, что есть по существу одно.
[248]
2
Того, что есть по существу одно,
Хотя бы в ликах нам являлось разных,
Но в скрепах утверждённого алмазных,
Желают все. Кем брошено зерно?
5 Не знаем, и не всё ли нам равно.
Мы быть должны в пленяющих соблазнах.
Средь строгих слов дай лепетов несвязных,
В веках тоски шуми веретено.
Седых времён цветущее сказанье,
10 Как можем не хотеть и не любить?
Опять, скрутив, сплетём живую нить.
И, вновь порвав, для счастья разверзанья,
Направим дух туда, где всё темно: —
Нам таинства разоблачает дно.
[249]
3
Нам таинства разоблачает дно,
Когда мы всем зажжённым страстью телом
Прильнём в любви к безумящим пределам,
И двойственное в цельность сплетено.
5 Хочу. Люблю. Хотел. Всегда. Давно.
Зачем же сердце, с шёпотом несмелым,
Задумалось над сном оцепенелым,
И пьяностью своей уж не пьяно?
Так это-то заветнейшая тайна?
10 Дал силе ход и вот я вдвое слаб.
Тоска ползёт глубинно и бескрайно.
Зачем в любви я через вольность раб?
И скучно мне обычное теченье
Восторга, созерцанья и мученья.
[250]
4
Восторга, созерцанья и мученья
Замкнулась утомительная цепь.
Уж в синюю не выеду я степь,
И слышу колыбельное я пенье.
5 Баю. Баю. Засни для снов, творенье.
Раскрой глаза. Уж кровь сцепилась в лепь.
В комок — мечта. Кипи, душа, свирепь,
И жги себя. Не разомкнёшь сцепленья.
Но я хотел любви, одной любви.
10 Заворожён решеньями заклятья,
Чрез поцелуй я вовлечён в зачатье.
И шепчет дух недобрый: «Нить порви».
Мысль возбраняет жуть посягновенья.
Всё в мире знает верное влеченье.
[251]
5
Всё в мире знает верное влеченье.
Идут планеты линией орбит,
И весел крот, когда всё в мире спит,
И знает путь свой каждое растенье.
5 Бледнеет ландыш в сладкий час цветенья,
Но красный сок им в гроздья ягод влит.
Зачем же ты, тоскующий болид,
Стремишь в ночи бесплодное горенье?
Зачем с лесной колдуньей заодно
10 Ты собираешь призрачные травы?
Вы оба перед Вечностью неправы.
Упорствуешь. Прийти не суждено,
Чрез волчий сглаз и змейные отравы,
К тому, что здесь закончить не дано.
[252]
6
К тому, что здесь закончить не дано,
Но что горит мгновенною зарницей,
Что делает тебя крылатой птицей,
Иди, в нём златоцветное руно.
5 В любви да будет сердце влюблено,
Но, громоздя восторги вереницей,
О, бойся стать как демон бледнолицый,
Не разрушай колосья и гумно.
Безумец, кто дерзает раздробленье.
10 Предвечна цепь. И страшны острия.
И вечно ль слушать «Твой» или «Твоя»?
Нет счастья в самовольи преступленья.
И в звёздный мир, где всё озарено,
К звену идёт ведущее звено.
[253]
7
К звену идёт ведущее звено,
И капля к капле росы заблестели,
Чтоб травам было весело в апреле,
И небо было тучами полно.
5 Огнём верховным будет решено,
Чтоб в должный срок свой молнии запели,
И клочья всей разметанной кудели
Сплетут как мост цветное волокно.
Не скупостью рождается явленье
10 Волшебных грёз, где ярких красок — семь.
Красивы розы после окропленья
Святой водой под знаком искупленья.
Цвет к цвету, к своду радуг всходит темь,
Как буква к букве в слове заключенья.
[254]
8
Как буква к букве в слове заключенья,
Как слово к слову в летописи душ,
Священные слова «Жена» и «Муж»
Не требуют от мира освященья.
5 Луна и Солнце льют свои внушенья
В сомкнутый поцелуй. И почему ж
Превыше гор и всех морей и суш
Не вознести лобзанию хваленье?
На всю ли жизнь, на радость ли минут,
10 Со мной ли ты иль в дальностях разлуки,
Люблю тебя. Ты вечно в сердце. Тут.
Всегда к тебе я простираю руки.
Все звёзды неба — для твоих колец.
Но в чём же завершающий конец?
[255]
9
О, в чём же завершающий конец
Всех вскликов и острийных говорений?
Куда ведут ряды моих ступеней?
Из роз ли я сплетаю твой венец?
5 От тени к тени, вечный в днях беглец,
Окутан дымной мглою, звёздный гений,
Как в песнь солью я разнозвук влюблений,
Я, брат и муж, любовник и отец?
С душой созвездья душу обвенчали.
10 Но звёздный свет горит равно для всех,
Как музыка, как сон, как детский смех.
Мечту с мечтою волны закачали.
И пусть. И пусть. Неведом счастью грех.
Стремленье двух к объятью — не в печали.
[256]
10
Стремленье двух к объятью — не в печали,
И если дух воистину звезда,
Не может тем он ранить никогда,
Что чрез него другие засияли.
5 Игра многообразная — в опале.
Жемчужно-красных млений череда
Засветит рдяным углем иногда.
Но все огни в одном затрепетали.
С тобой горит звезда, и с той, и с той.
10 И хорошо, что в высоте пустыни
Сияют звёзды, изумрудны, сини, —
И злато-алой светят красотой.
И свет, коль сердце с сердцем счастье знали,
Не в том, чтоб близь опять вернулась к дали.
[257]
11
Не в том, чтоб близь опять вернулась к дали,
С тобой ли разлучусь я или с ней,
О, нет, не в умалении огней
Нам мудрые завет высокий дали.
5 Есть пламени в ломающемся вале,
Волна с волной всегда поёт звучней,
Чем больше волн, тем ярче сказка дней,
Не мы, а Норны эту нить свивали.
Сигурд, люблю Брингильд, люблю Гудрун.
10 Я говорю с восторгом и со стоном.
Я восклицаю долгим звоном струн.
Любовь всегда душе была законом.
На наших судьбах вырезал резец
Пасхальную созвёздность всех сердец.
[258]
12
Пасхальная созвёздность всех сердец,
Вселенское объятие сознаний,
Есть лучшее из всех искусств и знаний,
Другое всё — пред золотом свинец.
5 Лишь тот бедняк, кто, пред собою лжец,
Не видит правды истинных желаний,
Судьбинности горений и сгораний,
И в тусклой мгле томится как чернец.
Ты слышал, как осенние шуршали
10 Листы берёз? Ты слышал, в час ночей,
Безгромное стекание дождей?
Любовь, люби. Дойди из чужедали.
Я весь любовь. Любовь для жизни всей
Обещана, занесена в скрижали.
[259]
13
Обещано, занесено в скрижали,
Что любящий, надеясь вновь и вновь,
Как званый гость, в лучах, войдёт в любовь.
Но горе тем, что в час призыва спали.
5 Им место в отлученьи и в опале.
И дом их тьма. И не поёт им кровь.
Душа, светильник брачный приготовь.
Кто любит, он, кто б ни был, звук в хорале.
Любовь моя. Услышь мой правый стих.
10 Ты вся моя. Лишь мне душа и тело.
Но я тебе не изменил в других.
Душа поёт тебя, тобой запела.
Ты свет очей. Ты духов образец.
Любя любовь, творение — Творец.
[260]
14
Любя любовь, творение — Творец.
Приняв Огня высокое веленье —
Запев, пропеть, другими, вознесенье —
Мы звон, что льётся из конца в конец.
5 Смотри, весна. К нам прилетел скворец.
И жаворонка, в жарком взлёте, пенье
Поёт, что Солнцу радостно служенье.
Раскройся, Вечность, и плыви, пловец.
Да будем, счастье, в ласковом апреле.
10 Любовь, любовь, как я люблю тебя.
Любя, мы сердцем радостным сумели
Себя найти, в другом забыв себя.
Нет я, нет ты, одно самозабвенье.
Она и Он — не два ли разночтенья?
[261]
15
Он и Она — не два ли разночтенья
Того, что есть по существу одно?
Нам таинства разоблачает дно
Восторга, созерцанья и мученья.
5 Всё в мире знает верное влеченье
К тому, что здесь закончить не дано.
К звену идёт ведущее звено,
Как буква к букве в слове заключенья.
Но в чём же завершающий конец
10 Стремленья двух к объятью? Не в печали.
Не в том, чтоб близь опять вернулась к дали.
Пасхальная созвёздность всех сердец
Обещана, занесена в скрижали.
Любя любовь, творение — Творец.
|
|
См. также одноимённые страницы.
К. Д. Бальмонт. Сонеты Солнца, мёда и Луны. — Берлин: С. Ефрон, 1921