«Скажи мне, госпожа, красавица моя,
Открой, зачем грустишь ты и тоскуешь вечно?
Чего желаешь ты, и в чём твоя забота?
Ты так стройна, лицо сияет красотою; 5 Ты вся окутана и бархатом, и шёлком;
Один твой только взгляд, — и верные служанки
Уже спешат твои желанья все исполнить.
И днём, и в час ночной пленительные звуки
Твой услаждают слух. Роскошные ковры 10 Разостланы у ног твоих. В твоём покое
Устроен для тебя цветник благоуханный.
Прекрасные плоды твой украшают стол,
А пред тобой стоит кальян великолепный…
О, не завидуй ты и ангелов блаженству! 15 Твоя роскошная обитель — тот же рай!
Не стала ты женой простого человека, —
Супругой стала ты могучего паши.
Печалиться, грустить — то было б неразумно!»
В гареме старая рабыня говорила 20 Так госпоже своей, армянке Рипсимэ,
Которую враги свет истины Христовой
Принудили забыть и стать магометанкой.
В ответ не молвила ни слова Рипсимэ
И только в сторону с печалью отвернулась. 25 Её лицо дышало грустью. Тихо слёзы
Из чудных, нежных глаз красавицы катились…
Она взглянула вверх, на дальний небосклон,
И, горе тяжкое в своей душе скрывая,
Смотрела, как неслись по небу грозно тучи, 30 В которых молнии заснувшие таились,
Как и в её душе… И вспомнилось ей детство,
Её родители, и братья, и родные,
И время чудное, когда жилось ей дома
Так мирно, беззаботно, — и тот день ужасный, 35 Когда в их дом, — на Пасхе это было, —
Турецкий офицер с кавасами[1] ворвался
И объявил паши безжалостного волю:
Что Рипсимэ должна вступить в его гарем…
Без чувств упала мать, убитая той вестью, 40 Любимой дочери пришёл отец на помощь,
Но вот блеснула сабля, — и, рукой каваса
Сражённый, мёртвым пал отец на землю!..
И увлекли её в гарем… И отреклась
Она от веры христианской, от армян, 45 И сделалась паши супругою любимой…
Но никогда с тех пор ни смеха, ни улыбки
Не видно было на лице её. Ни танцы,
Ни игры шумные иль пышные наряды, —
Её в тоске ничто, ничто не веселило!.. 50 Но гневные слова проклятья злым врагам
С невинных уст её ни разу не слетели;
И только всё она шептала с удивленьем:
«О, что ж меня спасти не явятся армяне?..»