Об авантюризме (Жаботинский)

Об авантюризме
автор Владимир Евгеньевич Жаботинский (1880—1940)

Дата создания: 1932 год. Источник: Газета «Хроники Иерусалима»

Об авантюризме

Язык идиш очень богат, иногда даже сверх меры. Он может иногда вместо одного иностранного слова создать два слова с тройным смыслом, так что трудно дойти до подлинного смысла того, что ты сам произнес. Возьмем, например, слова «приключение» и «авантюра», В Польше под словом «авантюра» подразумевают «скандал», публичную драку. Слово «авантюир» (приключение) я слышал как раз в Бердичеве. Какое из этих двух слов на идиш подходит к тому, что я имею в виду. А я имею в виду положительный смысл этого слова, проповедь в пользу авантюризма, защиту того, что ненавидят серьезные люди и о чем мечтает молодежь. Примеры этому мы можем найти в романах Жюль Верна и Александра Дюма-отца. Что кроется за этим понятием?

Во-первых, это действия одиночек, и даже всего одного лица на собственный страх и риск, ибо большое количество людей не может участвовать в авантюре часто, а только в редких случаях. Во-вторых, это опасное предприятие, у которого больше шансов на провал, чем на успех. И поэтому каждый серьезный человек считает авантюру глупостью и легкомыслием. Но я намерен защитить право авантюры на существование. Серьезный расчет часто имеет меньше шансов на успех, чем авантюризм,

Пример тому мы видим в истории сионизма в последние годы: он был продуманным, избегал риска, всего, что связано с авантюрой, но что вышло из этого? — «Белая книга» Пасфильда. С другой стороны, мы помним времена, когда серьезные люди называли Герцля авантюристом, а до Герцля награждали этой кличкой других выдающихся людей — Гарибальди, Вашингтона, Колумба. Несомненно, еврей, который грозил донести на Моше из-за убийства надсмотрщика в Египте, тоже говорил ему: «Ты авантюрист». Не просто определить границы, где начинается приключение и кончаются осторожные расчеты. Один мыслитель сказал: «Всякое начало выглядит как авантюра до того как оно превращается в успех».

Понятие авантюризма было очень расширено, так что в конце концов слово потеряло четкость. Поэтому я не обязуюсь всегда защищать его и оставляю за собой право в соответствующее время обвинить человека в авантюризме, что я не раз и делал. Все зависит от многих обстоятельств: обстановки, момента, конъюнктуры и от типа авантюры. Иногда авантюризм явление положительное, иногда — вредное, в данный момент я считаю нужным защитить авантюризм, ибо он неизбежно займет свое место. И ничего не поможет, даже если мы будем кричать: «тихо». Тишины, покоя не будет, ибо евреи не умерли, мы живой народ, и сионизм жив, он даже усилился, слава Богу. Поэтому стоит подумать и взвесить, не лучше ли дать ему ход, как нормальному явлению в ненормальных условиях.

А теперь поговорим проблемах репатриации в Палестину. Она запрещена. Как она повлияет на душевную гигиену народа, ведь речь идет о душевном здоровье молодежи. Глаза десятков лучших сынов народа были обращены к репатриации. 2000 человек молодежи были готовы к репатриации, изменить направление в своем образовании, оставить учебные заведения, отказаться от карьеры, связанной с учебой, вступить в конфликт с родителями. Пока была надежда на репатриацию, по крайней мере для двух тысяч молодых людей в год, была жива искра надежды. А что теперь? Никакого утешения даже если в следующем году выдадут несколько тысяч сертификатов, ясно, что власти Палестины не разрешат большой алии, и 90 процентов из тех, кто собирался принять участие в строительстве страны, не имеют и тени надежды приблизиться к желанной цели (пока у власти находятся нынешние правители).

Какой же выход из этого положения? Выход политический я не стану затрагивать в этой статье. Сейчас меня интересует другая сторона этой проблемы. Представьте, что перед вами сидит молодой человек или девушка, ваш сын или дочь, и спрашивает вас: "Что мне делать? Не всем, а мне лично; должен ли я смириться с этим запретом репатриации со стороны англичан? Склонить голову и сказать «хорошо, я выполню приказ, и, до тех пор пока я не получу разрешения, я буду паинькой, останусь дома и помогу тебе, папа, торговать овощами в лавке. Но существует опасность, папа, что это положение затянется и развитие пойдет по другому пути, не ведущему к Сиону, и поэтому не следует ли искать других путей — авантюрных? Где написано, что в страну можно проникнуть только с разрешением в руках? Разве ты не рассказывал мне о временах когда вы нарушали границу?»

Будем осторожны, отвечая молодым людям. Объясним им, что в Палестине гораздо труднее перейти границу, чем в бывшей России. В Палестине есть сложные границы: c одной стороны море, с другой — Суэцкий канал, c третьей и четвертой — враждебное арабское население Это знает даже спрашивающий молодой человек. Но главная опасность состоит в том, что в результате молодой человек может лишиться последней надежды, его собственной мечты, и предстанет перед альтернативой, упомянутой выше: выбрать другие пути, которые не ведут в Сион. Но не стоит переоценивать надежность обдуманных действий. Я хорошо знаю границы Палестины. Они не легки, но не все, что тяжело, непреодолимо. Я не стану входить в детали, но эта авантюра не хуже других, у нее есть как шансы на провал, так и на успех. Одно ясно: народ, и особенно молодежь, не смеют склонять головы и говорить с вздохом: полиция запретила нам стремиться к избавлению откажемся же от него и будем сидеть послушно дома.

Конечно, мы продолжим борьбу за избавление, и где написано, что доказывает, что во имя избавления нельзя использовать авантюру как средство? Уроки истории говорят об этом. История свидетельствует, что даже неудавшаяся авантюра становится иногда средством борьбы, особенно если это предприятие не одиночки, а группы людей. Совсем не страшно, если бы англичанам пришлось бы хватать каждое утро молодых евреев, сажать их в тюрьмы и высылать за пределы Палестины, и повторять это раз за разом. Может, это совсем не опасно, если англичане обнаружат вдруг, что у нас есть организация «контрабандистов», переправляющая нелегально евреев в их национальный дом, и вследствие этого возникнет ряд судебных процессов против этих нарушителей. Кто знает, может, эти суды превратятся в международный суд против самой Англии.

Но я больше не молод и не могу дать совет молодежи. Но если бы я был молод, наплевал бы я на их разрешения и запреты. Вы скажете, что это невозможно. Расскажите своей бабушке, а не мне. Трудно? Да. Очень трудно. Но в этом и есть смысл авантюры. Горы высоки для того, чтобы на них взбираться. Если бы я был молод, я бы избрал новый вид пропаганды и обзавелся бы соответствующим символом: свистком, простым копеечным оловянным свистком, который помогал бы мне освистывать все их законы и запреты. Англия потеряла право требовать уважительного отношения к ее законам на земле Израиля. Вся ее деятельность в Палестине представляет нарушение морали; как мы презирали царские законы, так мы отнесемся и к английским властям в стране. У Англии есть все возможности и средства осуществить свою власть, но она потеряла моральное право продолжать свое господство здесь. Прошло время, когда мы были уверены, что должны поддерживать английские власти, оказывая им моральную поддержку, даже когда это давалось нам нелегко.

В последнее время немногие в Палестине готовы принять участие в авантюре, но их число будет расти, как и само предприятие будет разрастаться в силу обстоятельств и его важности. Ибо не мыслимо, чтобы общество, насчитывающее три поколения людей, одержимых национальной идеей, станет покорно кивать головой в знак согласия с деятельностью банды чужестранцев, право властвовать которой в земле Израиля основано на том, что они не выполняют возложенного на них долга. Они сделали нашу жизнь Палестине невыносимой. Ясно, что в Палестине неизбежно найдутся евреи, которые найдут пути превратить и жизнь англичан в невыносимую, может быть, еще более невыносимую, чем наша. Число таких людей в начале будет не велико, их ряды займет молодежь, и их назовут авантюристами, одного за другим их заключат в тюрьмы Акко, Иерусалима за неуплату налогов, за вызывающее отношение по отношению к полицейским.

Но аресты не такая уж трагедия для сидящих в тюрьме. В одном из журналов «Массуот» я прочел интересное описание ареста членов Бейтара из Рош-Пины, отправленых в тюрьму в Акко за пропаганду бойкота переписи населения. Просто удовольствие читать об этом в наши дни, когда «протест» совершается по указанию свыше, Стучат в дверь и спрашивают: «Вы готовы получить бланк переписи населения?» Им отвечают: «Нет». И тогда следует вопрос:

«Не вы ли тот, кто распространяет прокламации против переписи населения?» — «Да, и еще как». О какой силе духа говорит этот короткий рассказ. И после этого их посылают чистить туалеты в тюрьмах; и эти молодые люди надевают праздничные одежды и идут выполнять работу, каждое пятно на их одеждах клеймит их тюремщиков. Две молодые девушки, Шошана Шиманович и Рая Берман, отказались работать, ибо эту работу могли бы понять как «сотрудничество». Их отправили в тюрьму Бейт-Лехем. Вслушайтесь в звучание названий этих городов: Акко, Бейт-Лехем, связанных с их арестами; даже грязные рабочие не могут уменьшить силу звучания святых слов Иерусалима, горы Скопус. Аресты не трагедия для тех, кто сидит в тюрьме, иногда это трагедия для тех, кто посылает честных людей в тюрьмы.

Англия дошла до того, что господствует на подчиненных ей территориях, сажая в тюрьму честных людей. Каждый патриот Индии стесняется того, что остается дома. «Кто я, — спрашивает он себя, — предатель, не подвергающийся аресту?» А корреспонденты «Таймс» и «Ниар Ист» облизывают пальчики и радуются: «Какие мы сильные». Повремените еще год, слепцы, и увидите, где ваша сила. В наше время это признак не силы, а беспомощности, когда культурный народ пытается удержать власть, только надевая наручники на выдающихся людей культуры подчиненного ей народа. Каждый ребенок в Англии знает, как растет ежедневно влияние Ганди. Каждый день его заключения — победа в битве за его идею.

И то же самое будет на земле Израиля, если мы еще живой народ.