4
править— Нерпы брюхо сушат, скоро лебеди весну привезут, — сказал как-то Яли.
Нярвей, взволнованная, выскочила на улицу. Седой каемкой на горизонте виднелось море. Там на льдинах ожидают весну нерпы. Дует теплый ветер, пахнущий землей и весенними водами. За синими горами Пай-Хоя уже весна. Скоро стают льды, — так сильно печет солнце ослепительно фиолетовые снега. Девочка идет к запряженным в нарты оленям, смотрит — есть ли под шкурой ружье отпугивать волков.
Олени шарахаются от подбежавшего к нартам Харпика. Он, громадный и косматый, похож больше на волка, нем на собаку. У него мощные челюсти, мускулистые ноги коренастый корпус и прямой волчий хвост. От собаки Харпнк унаследовал лишь преданность человеку.
— Охэй! Хоп! — крикнула девочка.
И нарты, описав круг, стремительно унесли ее к сопкам Мчась по льду озера, олени проваливались в пожел Вивший от воды снег. Нярвей радовалась этому. У нее как-то обострились зрение и слух. Она заметила, что небо стало более глубоким и синим, что оранжевыми глазками проглядывают на сопках первые ворюи — проталины, а стебли тундрового тальника покрываются бледно- сизым налетом. Южный ветер крепчал, приятно щекоча обмороженные щеки Нярвей.
Между сопок паслись олени. Широкими копытами они разрывали влажный снег и ели седой ягель. Важенки в кустах яры, мотая головами, сбрасывали белые рога. Рога отставали легко. Это тоже говорило о приближении весны.
К ее нартам подъехал Ванюта. Он пел какую-то неведомую Нярвей песню. Песня состояла из одного слова, меняющегося на разные лады. Он улыбнулся девочке, показал на горы:
— От солнца гуси летели. Волков совсем мало. Поди женятся.
Нярвей, закрыв глаза, подставила лицо солнцу. Нарты покачивались — олени ели снег. Вдалеке отрывисто лаяла собака.
Сон обнял девочку крепкими руками. Она не видела, что солнце уже утонуло в Карском море, что за день появились новые проталины, а наступившая ночь была глубокой, синей и звездной. Такие ночи бывают только ранней весной.
Харпик один пас стадо. Он подгонял отбивавшихся от стада важенок. Осторожно хватал за ноги пугливых телят, когда те слишком близко подходили к озеру. Он внимательно наблюдал за кустами, и когда олени тревожно хоркали, злобно рычал на тальник. . Он по-хозяйски осматривал стадо, деловито обегая его. Успокоенный, подходил к нартам, ложился около отдыхающих оленей и закрывал глаза. Так лежал он долго.
Звезды из Большой земли перекочевали в Малую к острову Колгуева. Над озером, покрытым желтоватым льдом, курился легкий туман. Вдруг олени забеспокоились. Харпик втянул воздух и вскочил, злобно ощерив зубы. Олени сбились в кучу. Быки оттеснили во внутрь стада телят и важенок, наклонили к земле жилистые шеи с еще не сброшенными тяжелыми рогами.
Харпик, осторожно потянув подол малицы, разбуди Нярвей, а сам в несколько прыжков очутился около кустов. Против обыкновения, волк решил принять бой Яростным скачком он сшиб собаку, но, пытаясь схватить ее за горло, тоже свалился. Этого было достаточно, чтобы остаться самому с перекушенным горлом.
Выстрел отпугнул остальных волков, и олени спокойно продолжали пастись. На востоке заалела заря. По-прежнему дул из-за гор, от далеких лесов, теплый ветер. Нярвей нашла волка в кустах.
Кровь пропитала снег вокруг. Волк был крупнее ме- сячного теленка. Его челюсти, способные вырвать живот у важенки и перекусить горло быку, вызывали такой ужас, что Нярвей невольно закрыла глаза. Она подозвала Харпика. Он подбежал, и шерсть вздыбилась у него на загривке. Он зарычал.
— Он мертвый, — сказала Нярвей и вдруг заметила, что морда собаки в крови. Погладив Харпика, она с большими усилиями втащила зверя на нарты.
На горизонте, помахивая хореем, мчались Яли и Ва- нюта. Когда они подъехали к Нярвей, хозяин, осмотрев волка, похвалил: — Молодцы. Хорошие пастухи.
