Викитека

НЭС/Ожешко, Элиза

< НЭС

Ожешко (Orzeszko, Orzeszkowa), Элиза — выдающаяся польская писательница (1842—1910), дочь богатого помещика Гродненской губ. Отец ее, Бенедикт Павловский, в молодости был масоном и собрал значительную библиотеку. В школе при монастыре Сакраменток в Варшаве О. могла получить очень мало серьезных знаний. Сейчас по выходе из школы, 16 лет от роду, она вышла замуж за Петра О., зажиточного помещика Кобринского у., и в его имении с увлечением предавалась светским забавам и праздности. Под влиянием политического и общественного переворота, явившегося следствием польского восстания и его усмирения в 1863—64 гг., совершился переворот в мировоззрении и образе жизни О. Она стала искать отрады в усиленном чтении и самообразовании, и в ней проснулся врожденный творческий талант. Встречая препятствия со стороны мужа, к которому она вообще не могла относиться с уважением, она расстается с ним и принимается за литературную деятельность. Овдовев, уже немолодою, она вышла второй раз замуж за гродненского адвоката Нагорского (Nahorski) и вскоре, в 1896 г., вторично овдовела. Первые пробы ее пера (три больших романа и пространный этюд о Мирабо) не увидели света; сама О. сожгла их. В печати она выступила с стихотворением «Tęsknota» и небольшим рассказом «Obrazek z lat głodowych» («Tygodnik illustr.» за 1866 г.). Не созерцательное искусство, не знакомление читателей с тайниками «нагой души», а посильное служение народу, обществу и человечеству, с подчинением эстетического элемента этическому — вот лозунг всей литературной деятельности О.; иногда это шло в ущерб художественности в строгом смысле слова. Примкнув к польскому «позитивизму», О. понимала его не как «буржуазный» отказ от идеальных стремлений, а как равновесие между чувством и умом, между интересами индивида и интересами общества. Под этим углом зрения она решала вопросы, выдвигаемые жизнью, прежде всего — «женский вопрос». О. проповедывала разумную эмансипацию женщины. Пока женщина, особенно в так назыв. средних классах, зависит от мужчины в материальном отношении, до тех пор нечего говорить о равноправии; оно может быть достигнуто лишь при общественной самостоятельности женщины и должно обнимать собою не только равенство прав, но и равенство обязанностей в области труда и экономической производительности. Этими мыслями проникнуты «Pamiętnik Wacławy» и «Marta», вызвавшая живой отклик в Германии, где ее сравнивали с «Хижиной дяди Тома» Бичер-Стоу и с «Эмилем» Руссо. Основываясь на собственных переживаниях, воспроизведенных отчасти в рассказе «Pan Graba», О. протестует против нерасторжимости брака. В тесной связи с «женским вопросом» стоят у О. вопросы воспитания, в обширном смысле этого слова. Она борется с бессилием, с безволием, с пассивным отношением к окружающему, со всякого рода упадочностью и вырождением, с предрассудками и дурными привычками. Как настоящая гражданка, она скорбит о растрачиваемых понапрасну силах, о без толку погубленных жизнях. Ее глубоко возмущала общественная несправедливость, сказывающаяся в сосуществовании без вины обездоленных и без заслуги привилегированных. В некоторых ее произведениях («Czciciel potęgi», «Argonauci», «Australczyk» и др.) звучит горячий протест против преклонения перед силой и властью, против погони за богатством и почестями в чужой, враждебной и, вместе с тем, разъедающей, деморализующей среде. О. ясно сознавала вредное влияние опошляющего и мертвящего карьеризма, погони за «казенным пирогом», наносных модных веяний, хотя бы и облеченных в форму радикальных фраз. Гуманистка, проникнутая уважением к человеческому достоинству, она боролась с крепостничеством и рабовладельчеством в каком бы то ни было виде: в области личной, в области отношений между полами, в областях экономической, политической, государственной, международной. Сознавая всю нелепость классовых предрассудков, О. проповедывала сближение «высших» и «низших» классов общества, хотя в самой ее проповеди демократизма слышались иногда отголоски снисхождения «старших братьев» к «младшим братьям». Оставаясь верною демократическим идеалам, она не могла отрешиться вполне от аристократических привычек. Она верила, что нет преступников, а есть лишь несчастные жертвы «рока», наследственности, воспитания и предрассудков. Красоты природы О. изображала с большим мастерством, как настоящая художница. Мастерски она умела передавать и народные сказания о «делах давно минувших дней» (напр., легенда о предках Богатыровичей в «Nad Niemnem»). В ее произведениях выступают польские и белорусские крестьяне, польская и польско-белорусская мелкая шляхта, польские колонии в исторической Литве, городская прислуга, польские мещане, учащаяся молодежь, «интеллигенты», помещики средней руки, польская знать, евреи, караимы. Белорусскому крестьянину О., кажется, первая отвела видное место в ряду своих героев. Любовное изображение приниженной души как белорусского, так и польского «хлопа» сближает О. с русскими писателями-народниками. Вообще она глубоко проникает в душу лиц, принадлежащих к разным классам и общественным группам, и умело их характеризует. В «Bene Nati» изображены разные представители крестьянства и мелкой шляхты, с их предрассудками и роковыми антагонизмами. В повести «Cham» (1888) развертывается перед нами высокоблагородная душа «мужика», старающегося спасти от гибели испорченную душу городской прислуги. «Nad Niemnem» — настоящая эпопея мелкой шляхты, в ее соприкосновении с дворянами-помещиками. Средний класс польского общества (преимущественно помещичья среда) изображен О. с замечательной полнотой: перед читателем проходит вереница самых разнообразных типов, начиная с интеллигента, наводящего ужас на родную глушь своими новшествами («Na prowincji»), и кончая заурядным помещиком-обывателем, забывшим порывы молодости и не желающим ничего знать, кроме своего поля и сенокоса («Nad Niemnem»). О. чутко следила за господствовавшими в разное время «веяниями времени». Она изображает глухую борьбу старо-шляхетских понятий с свежими и молодыми силами, склоняясь на сторону тех, кто словом и делом будит общественную мысль. О. добросовестно изучила еврейский быт, еврейское книжное предание, еврейское мировоззрение. «Еврейскому вопросу», кроме мелких рассказов, посвящены две большие ее повести: «Eli Makower» и «Meir Ezofowicz», величественная поэма в прозе, которая, появись она на одном из более распространенных языков, составляла бы украшение мировой литературы. В последний период своей деятельности О. создала целый ряд типов из породы нытиков или «меланхоликов» («Melancholicy»). Особняком стоит «Аскетка», посвященная блестящему и глубокому психологическому анализу женской души, в которой происходит мучительная борьба двух настроений: ожесточения от личной обиды и всепрощающей любви. Одно время О. черпала материал для своих рассказов из классического мира и из первых веков христианства, но лишь как средство освещать жгучие вопросы современности и всечеловечности. Она была «реалисткой», в возвышенном смысле этого слова; она читала в душах человеческих и извлекала из них все характеризующее их как с дурной, так и с хорошей стороны. О. написала более 60 больших романов и повестей, не считая мелких рассказов. Из мелких рассказов особенно выдается «Silny Samson» (1877). Сборники и циклы рассказов, связанных одною общею мыслью, вышли под заглавиями: «Z różnych sfer» (1880—82), «Stare obrazki», «Powieści wiejskie» (1886), «Niziny», «Melancholicy» (1888—1890), «Iskry» (1898), «Chwile» (1901), «Przędze» (Варш., 1905). Ее публицистические и научно-популярные сочинения: «О kobiecie» (1870), «Kilka słów о kobietach» (Львов, 1873), «O wpływie nauki na rozwój społeczeństwa» (1876), «O patryjotyzmie i kosmopolityzmie» (Вильна, 1880), «O Żydach i kwestji żydowskiej» (Вильна, 1882), «Ernest Renan» («Ateneum», 1886). О. принимала деятельное участие в общественной жизни. После гродненского пожара 1885 г. она разослала в газеты воззвания о помощи и, благодаря приливу пожертвований, прокормила немало пострадавших бедняков. Она пробовала открыть в Вильне идейное издательское товарищество и книжную торговлю, но, подвергшись гонениям со стороны администраторов муравьевского пошиба, должна была прекратить это предприятие, была интернирована в Гродне и попала под надзор полиции. В память ее 25-тилетней деятельности (1866—1891) издан сборник «Upominek» (Краков, СПБ., 1893) с трудами и портретами почти всех польских писателей. В 40-летний ее юбилей петербургские поляки преподнесли ей сборник «Jako lecące na wyraj żórawie… Elizie Orzeszkowej Polacy z nad Newy» (1906). — Произведения О. вышли в 44 томах в Варшаве (1884—1888), избранные сочинения («Pisma E. O-j») — в 4 томах, под редакцией и с введением П. Хмелевского (P. Chmielowski; Варшава, 1899). После смерти О. отрывки из ее «Мемуаров» («Pamiętniki») напечатаны А. Дрогошевским в журн. «Sfinks» (Варш., 1911), Л. Мэетом в «Kurjer Warszawski» и в «Bibljoteka Warszawska» (1910). Переводы сочинений О. появились на языках французском, мадьярском, чешском и больше всего на немецком. На русский язык соч. О. переводились много раз; некоторые из них (напр., «Мейр Езофович», «Над Неманом», «Хам», «Могучий Самсон») появлялись в нескольких переводах. Собрания русских переводов сочинений О. вышли под загл.: «Собрание сочинений Э. О.» (под ред. С. С. Зелинского, 12 т., СПБ., 1905—1908); «Собрание сочинений Э. О.» (3 т., СПБ., 1899); «Собрание соч. Э. О.» (в 12-ти томах, под ред. С. С. Зелинского, Киев, 1902; 1904); «Полное собрание сочинений Э. О.» (в 8-ми томах, с портретом автора, пер. А. Броновицкой, Киев, 1902—1911); «Повести и рассказы» (пер. В. М. Лаврова, М., 1898); «Повести и рассказы» (пер. Вукол Лавров, М., 1906); «Повести и рассказы» (пер. под ред. С. С. Зелинского, Киев, 1902). — См.: «Е. О.», предисловие П. Хмелевского (P. Chmielowski) к изданию «Bene Nati»; «Kraj» (СПБ., 1891, № 50); «Kłosy» (Варш., 1881, №№ 812—814; очерк Косцялковской); В. А. Гольцев, «О повестях Э. О.» («Русская Мысль», 1891, сент.); М. К. Цебрикова, «Романы и повести Э. Ожешковой» («Русская Мысль», 1894, VI и VII); Р. Бодуэн-де-Куртенэ, «Э. О.» («Северный Вестник», 1892, № 12); Е. Колтоновская, «Поборница справедливости. Э. О.» («Библиотека юного читателя», СПБ., 1906); E. Jerlicz («Ateneum», Варш., 1896, III, IV); J. Nitowski, «E. O.» («Ksiąžki dla wszystkich», Варш., 1893); A. Drogoszewski («Bibl. Warsz.», 1900, III, IV); A. Drogoszewski («Sfinks», Варш., 1910); H. Galle («Bibl. Warsz.», 1911); Chmielowski, «Swieży zwrot…» («Ateneum», 1896, I); Bem, «E. O.» («Studja», Варш., 1904).

И. А. Бодуэн-де-Куртенэ. ‎

Источник — https://ru.wikisource.org/w/index.php?title=НЭС/Ожешко,_Элиза&oldid=4149617