Въ теченьѣ семнадцати долгихъ вѣковъ,
Отъ синихъ морей до сыпучихъ песковъ,
Съ усильемъ влача утомленныя ноги,
Вездѣ исходилъ онъ пути и дороги. 5 Пустынею дикой, во мракѣ пещеръ,
Гонимый проклятьемъ, бѣжалъ Агасферъ.
Своимъ появленьемъ прохожихъ пугая,
Весь міръ обошелъ онъ, отъ края до края,
Не зная покоя, не вѣдая сна. 10 На сѣверѣ дикомъ, гдѣ плещетъ волна,
Однажды, печальныя очи понуря,
Онъ шелъ по сугробамъ, и снѣжная буря,
Казалось, ему повторяла:—Иди!
И вырвался вопль изъ усталой груди. 15 — О, еслибъ найти мнѣ для отдыха ложе
Межъ этихъ утесовъ! Повѣдай, о Боже!
Что долженъ я сдѣлать, чтобъ тягостный путь
На вѣки окончить и въ мирѣ уснуть?—
Покуда молилъ онъ о жалости небо, 20 Старикъ, не имѣющій крова и хлѣба,
Шелъ мимо,—и, чувствуя жалость къ нему,
Онъ нищему отдалъ свой плащъ и суму.
И это исполнивъ, онъ въ тоже мгновенье
Почувствовалъ ясно конца приближенье, 25 И кроткая смерть улыбнулась ему.
См. также одноимённые страницы.
