The earth hath nought of this: no chance nor change
Ruffles ist surface, and no spirits dare
Give answer to the tempest-waken air;
But o’er its wastes the weakly tenants range
At will, and wound its bosom as they go:
Ever the same, it hath no ebb, no flow;
But in their stated rounds the seasons come,
And pass like visions to their viewles home,
[96]
And come again, and vanish: the young Spring
Looks ever bright with leaves and blossoming;
And Winter always winds his sullen horn,
When the wild Autumn with a look forlorn
Dies in his stormy manhood; and the skies
Weep and flowers sicken when the Summer flies.
— Thou only, terrible Ocean hast a power,
A will, a voice, and in thy wrathful hour,
When thou dost lift thine anger to the clouds,
A fearful and magnificent beauty shrouds
Thy broad green forehead.
Перевод:
У земли ничего этого нет; ни случайности, ни перемены
Не тревожат ее поверхности, и никакие духи не дерзают
Дать ответ разбуженному бурей воздуху;
Но на ее просторах хилые обитатели бродят,
Как хотят, и ранят ее грудь, ступая по ней.
Всегда одна и та же, она не имеет ни отливов, ни приливов.
Но положенными кругами приходят времена года,
И проходят как призраки на свою незримую родину,
И приходят вновь и исчезают: Юная Весна,
Всегда блистательная листьями и цветами.
И Зима всегда трубит в свой унылый рог.
Когда дикая Осень с потерянным взглядом
Умирает в своей бурной зрелости и небеса
Плачут и цветы чахнут; когда отлетает Лето —
Лишь ты, ужасный Океан, имеешь власть,
Волю, голос; и в час твоего гнева,
Когда ты подъемлешь свою ярость к облакам,
Страшная и великолепная красота окутывает
Твое широкое зеленое чело.
