Кони

  1. «Когда еще не вѣдали оковъ…»
  2. «Коварный ли то былъ полуребенокъ…»
  3. «Ихъ было десять тысячъ жеребцовъ…»
  4. «Предъ ликами, что сгрудились въ аравахъ…»
  5. «Какъ вѣетъ вѣтеръ въ звонахъ ковыля…»

Цикл на одной странице


[242]
КОНИ.


1.

Когда еще не вѣдали оковъ,
И не было живымъ—хлыста съ уздою,
Звѣзда перекликалась со звѣздою,
Задолго до молчанія вѣковъ.

Въ пространствахъ нескончаемыхъ луговъ
Кормились, въ числахъ, кони, съ красотою
Горячей. Словно тучи надъ водою,
Рождали гулъ копыта безъ подковъ.

Охотились за тѣми косяками
10 Стрѣлки кремневыхъ стрѣлъ. Здѣсь каждый юнъ.
Застрѣленъ, пожранъ тысячный табунъ.

Но тотъ да будетъ вѣчно славимъ нами,
Кѣмъ огненная схвачена волна,
Кто въ первый разъ вскочилъ на скакуна.

[243]
2.

Коварный ли то былъ полуребенокъ,
Которому удѣлъ былъ гордый данъ
Забросить петлей мѣткою арканъ,
Въ которой, взвывъ, забился жеребенокъ?

Былъ юный голосъ звѣря остръ и звонокъ,
Былъ юный звѣрь отъ изумленья пьянъ.
А юноша прямилъ свой сильный станъ,
Начавъ тысячелѣтья дикихъ гонокъ.

А, можетъ-быть, то былъ ужь зрѣлый мужъ,
10 Который притаился надъ откосомъ,
Отъ конскихъ глазъ укрытъ сѣдымъ утесомъ.

Вдругъ на коня онъ соскользнулъ какъ ужъ.
И былъ какъ духъ. Летѣлъ, схватясь за гриву,
Стремя коня къ истомѣ, по обрыву.

[244]
3.

Ихъ было десять тысячъ жеребцовъ,
Тринадцать тысячъ кобылицъ красивыхъ.
Въ разметанныхъ и своевольныхъ гривахъ
Свистѣли вѣтръ степей и вѣтръ луговъ.

Цвѣтъ вороной у жаркихъ былъ самцовъ.
У самокъ красный. Съ клекотомъ, на срывахъ
Орлы садились. О разливныхъ нивахъ
Еще не встала мысль въ ночахъ умовъ.

Въ ночахъ ли? Только въ зоряхъ сердца рдяныхъ
10 Всѣ были существа. Но вотъ вѣка
Сомкнулись. Изъ другого косяка

Явился бѣлый конь въ тѣхъ страстныхъ странахъ.
И вмигъ, его завидя, вся орда
Заржала, гуломъ, какъ въ разливъ вода.

[245]
4.

Предъ ликами, что сгрудились въ аравахъ,
Предъ красно-вороной рѣкой коней,
Гдѣ въ числахъ ночь, и въ числахъ жаръ огней,
Въ вѣкахъ начальныхъ, временахъ не ржавыхъ,—

Въ горѣньи крови, въ пламенныхъ забавахъ,
Гдѣ жеребецъ, съ кобылою своей
Любясь, порой хребетъ ломалъ у ней,
Въ невозвратимыхъ полновластныхъ славахъ,—

Въ веселіи играющихъ погонь,
10 Съ косящимися черными очами,
Съ дрожащими и дымными ноздрями,—

Откуда всталъ тотъ страшный бѣлый конь?
И въ чемъ былъ страхъ? Принесъ ли вѣсть онъ злую?
Но кони всѣ бѣжали вразсыпную.

[246]
5.

Какъ вѣетъ вѣтеръ въ звонахъ ковыля,
Какъ небо высоко надъ ширью степи.
Но древній сонъ замкнутъ въ безгласномъ склепѣ.
Забыла пламя марева Земля.

Какъ шепчетъ вѣтеръ, пылью шевеля.
Но порваны златыя звенья цѣпи,
Духъ полюбилъ быть въ запертомъ вертепѣ,
Межи углами врѣзались въ поля.

Въ тотъ страстный край, гдѣ черный цвѣтъ и красный,
10 Пріявши бѣлый, стихли въ пестротѣ,
Пути заглохли. Лики всѣ не тѣ.

Лишь въ часъ Войны, лишь въ боѣ, въ часъ опасный,
На мигъ въ возвратѣ къ прежней красотѣ,
Есть въ ржаньи звукъ, съ огнемъ временъ согласный.




Примѣчанія

  • Циклъ из пяти стихотвореній.