_-_%D0%B7%D0%B0%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%B2%D0%BA%D0%B0_5.png)
_-_%D0%B1%D1%83%D0%BA%D0%B2%D0%B8%D1%86%D0%B0_%D0%9F.png){kind=small}
осле побиения от иудеев святаго архидиакона Стефана камнями[2] честно́е тело его лежало без погребения сутки и день: оно было повержено на съедение псам, зверям и птицам; но ничто не коснулось тела, ибо Господь охранял его. На вторую ночь славный законоучитель Иерусалимский Гамалиил[3], упоминаемый в книге «Деяний Апостольских»[4], начавший склоняться к вере Христовой и сделавшийся тайным другом святых Апостолов, послал благоговейных мужей взять незаметно тело первомученика; он отнес его в свою весь, от имени владельца называвшуюся «Кафаргамала», то есть весь Гамалиила; она отстояла за двадцать поприщ[5] от Иерусалима. Здесь Гамалиил совершил честно́е погребение тела святаго Стефана, положив его в пещере в новом своем гробе. Потом Никодим, начальник Иудейский, приходивший ночью к Иисусу Христу[6], преставился, плачась над гробом святаго Стефана; и его похоронил тот же Гамалиил, близ гроба первомученика. Затем и Гамалиил, принявши Святое Крещение вместе с сыном своим Авивом и пожив богоугодно некоторое время в благочестии христианском, скончался; оба они погребены были в той же пещере, при Стефановом и Никодимовом гробе.
По прошествии многих лет, когда погибли мучители, в продолжение долгого времени гнавшие Церковь Божию, и настали с обращения Константина Великого[7] дни царей христианских, — дни церковной тишины и повсюду сияющего благочестия, — тогда обретены были, по Божию откровению, честны́е мощи святаго первомученика Стефана и погребенных с ним богоугодных мужей: Никодима, Гамалиила и Авива.
Они были обретены пресвитером помянутой веси Лукианом после такого видения. В третий час одной ночи с четвертка на пяток Лукиану явился в сонном видении некий святолепный старец, высокого роста, украшенный сединою, с продолговатою бородою, облеченный в белую одежду, украшенную златовидными изображениями крестов; в руке старец имел золотой жезл. Толкнув им в бок пресвитера, он три раза позвал его по имени:
— Лукиан! Лукиан, Лукиан!
Затем стал говорить:
— Иди в Иерусалим и скажи святому архиепископу Иоанну: «Доколе мы будем затворены, — почему не открываешь нас? Ибо во дни твоего святительства нам подобает быть явленными; открой, не медли, наш гроб, где в пренебрежении лежат наши мощи, то мочимые дождем, то попираемые ногами неверных. Я забочусь не столько о себе, сколько о лежащих со мною святых, достойных великой чести; открой указываемые тебе мощи, — да отверзет Бог двери Своего милосердия миру, объятому многими бедами».
Пресвитер Лукиан, исполнившись ужаса, спросил явившегося ему мужа:
— Кто ты, господин? И кого ты разумеешь под находящимися с тобою?
— Я, — отвечал явившийся, — Гамалиил, воспитатель и учитель Апостола Павла, а со мною почивает господин Стефан архидиакон, камнями побитый иудеями и первосвященниками иерусалимскими за веру Христову. Тело его, поверженное на съедение псам, зверям и птицам, я взял ночью, принес в сию весь и положил в моей пещере в приготовленном для себя гробе, желая разделить с ним одинаковую участь в воскресении и благодати Господней. В другом же гробе, в той же пещере, положен господин Никодим, наученный святой вере от Самого Христа Господа и (по вознесении Господнем) приявший от Апостолов Святое Крещение; иудеи, узнав об его вере во Христа и Крещении, исполнились гнева и хотели его убить, как и Стефана; однако они не сделали этого из уважения ко мне, так как Никодим был мне родственник; иудеи отняли у него начальство и имения его присоединили к церковным; затем, прокляв его, они выгнали его из города с бесчестием и укоризнами многими: тогда я взял его в свою весь и кормил до кончины; когда же он умер, я похоронил его близ мощей первомученика Стефана. Там же в третьем гробе, выкопанном в пещерной стене, я похоронил умершего на двадцатом году жизни моего любимого сына Авива, вместе со мною приявшего Святое Крещение от Апостолов Христовых; с ними я, умирая, завещал положить и мое тело.
— Где же мы будем искать вас? — спросил пресвитер.
— Ищите нас, — отвечал Гамалиил, — пред весью на полуденной стороне, на ниве Делагаври (то есть ниве мужей Божиих).
Воспрянув от сна, пресвитер воздал хвалу Богу и так помолился: «Господи Иисусе Христе! Если это явление от Тебя, а не обольщение, то повели повториться ему до трех раз».
И стал Лукиан поститься, вкушая лишь сухой хлеб, до следующего пятка, пребывая в молитве и никому не открывая видения.
В третий час ночи на другой пяток опять явился Гамалиил пресвитеру Лукиану, как и в первый раз.
— Зачем, — спросил он, — ты пренебрег моим повелением идти и передать архиепископу Иоанну всё, сказанное тебе?
— Прости меня, господин мой, — отвечал пресвитер, — я боялся тотчас же по первом видении идти и возвестить, опасаясь как бы не оказаться лживым; посему я молил Господа, — да пошлет Он тебя ко мне и второй и третий раз, чтобы мне увериться в истине.
Гамалиил же, простирая руку, сказал:
— Мир тебе, пресвитер, почивай!
И казался он как бы удаляющимся с глаз священника.
Затем, снова обратившись к нему, сказал:
— Лукиан! ты думаешь о том, как обрести и узнать мощи каждого из нас; так вот, смотри и разумей показываемое тебе.
Сказав это, он принес пресвитеру четыре корзины; три из них по виду были золотые, четвертая же серебряная. Одна из золотых корзин наполнена была красными цветами, вторая и третья — белыми, и четвертая — серебряная — полна шафрана благовонного. Первую золотую корзину, с красными цветами, Гамалиил поставил по правую сторону пресвитера на востоке, другую золотую, с белыми цветами, поставил на северной стороне, а третью и четвертую корзину поставил вместе на западной стороне, против первой, находящейся на восточной.
— Что это значит, господин? — спросил пресвитер показывавшего ему корзины Гамалиила.
Он отвечал:
— Это гробницы наши, в которых мы почиваем: так, первая золотая корзина с красными цветами, поставленная к востоку — гроб святаго Стефана, обагрившегося за Христа мученической кровию; другая золотая корзина с белыми цветами, стоящая на север, есть гроб господина Никодима; третья также с белым цветом, золотая корзина, стоящая к западу — мой гроб; четвертая же корзина серебряная, полная благовонного шафрана и стоящая рядом с моею, — гроб моего сына Авива, который был чист от греха телом и душою от чрева матери и скончался в непорочном девстве.
После этих слов Гамалиил стал невидим, стали невидимы и корзины.
После этого видения пресвитер принес благодарение Богу и усилил пост и молитву до третьего пятка, ожидая сподобиться явления в третий раз. И снова в ночь третьего пятка тот же честны́й и святолепный Гамалиил, представ пресвитеру, сказал с угрозою:
— Почему до сих пор ты не озаботился сходить к архиепископу и открыть ему явленное и сказанное тебе? Неужели ты не видишь, какая засуха и скорбь в поднебесной? Ты же не радишь. Разве нет в пустынях святых мужей, лучших тебя по жизни, достойных сего откровения? Но мы, минуя их, хотим быть явленными чрез тебя. Итак, встань, иди и скажи архиепископу, да откроет место, где мы почиваем, и устроит здесь храм, дабы нашими молитвами Господь стал милостив к Своим людям.
Пресвитер, встав и возблагодарив Бога, отправился с поспешностию в Иерусалим, где и сообщил архиепископу Иоанну о бывшем ему трикратном видении и повелении. Архиепископ прослезился от радости и сказал:
— Благословен Господь Бог Человеколюбец, хотящий явить нам Свою милость откровением святых Своих: и когда мы сподобимся обрести мощи их, то до́лжно мне мощи первомученика Стефана перенести сюда в город, где он подвизался против иудеев, где видел отверстые Небеса и Христа Бога, стоящего во Славе Своей[8]. Ты же, сын мой, — обратился он к пресвитеру, — иди на ту ниву и отыщи место, где лежат святые; прокопав до гроба их, возвести мне.
Пресвитер, возвратившись из города в свою весь, созвал благоговейных мужей и пошел с ними на ниву Делагаври. Среди этой нивы был холм; думая, что здесь почивают мощи святых, он хотел копать, но сначала посвятил всю ночь молитве на том холме. В эту же ночь святый Гамалиил явился одному обитавшему поблизости тех мест иноку Нугетию, говоря:
— Иди и скажи Лукиану пресвитеру, чтобы он не трудился раскапывать тот холм, ибо не там лежим мы; но пусть ищет нас при дебри, на полуденной стороне, там мы погребены; на холме же том нас полагали, когда несли на погребение, и здесь над нами, по древнему обычаю, творили плач, во свидетельство этого плача, бывшего над нами, и насыпан холм.
Восставши, инок отправился по указанию и нашел на помянутом холме пресвитера Лукиана со многими мужами; они уже начали раскопку; тогда инок поведал Лукиану о том, что он видел и слышал. Пресвитер прославил Бога, явившего и другого свидетеля откровению. И направились к дебри, при которой нашли камень с еврейской надписью «Хелиил», то есть рабы Божии; окопав камень и сдвинув с места, они нашли тесный вход в пещеру. Влезши в пещеру со свечою, увидели выкопанные в стенах гробы и в них мощи святых. Вход в пещеру был с полуденной стороны; так что по правую сторону к востоку находился гроб святаго Стефана; против входа, на север, гроб святаго Никодима; на западной же стороне против святаго Стефана почивал святый Гамалиил с сыном, как было это прежде указано пресвитеру видением корзин. Тотчас пресвитер сообщил об обретении святых мощей[9] Иерусалимскому архиепископу Иоанну.
Архиепископ, взяв двух прилучившихся епископов, Елевферия Севастийского и Елевферия Иерихонского, поспешил к месту обретения мощей. Расширив вход пещерный, они вошли внутрь. Когда открыли гроб святаго первомученика, тотчас потряслась земля, и люди, достойные по жизни, услышали вверху голос Ангелов, поющих: «Слава в вышних Богу и на земле мир!»[10] Благоухание же от мощей святаго исходило такое, какого никто из людей никогда прежде не ощущал; это неизреченное благоухание разносилось по воздуху за десять поприщ, и все присутствовавшие думали, что они находятся как бы в раю. Много народа пришло с архиепископом из Иерусалима и окрестных селений; среди пришедших находилось много больных, страдавших различными недугами, — слепые, хромые, мучимые внутренними недугами и бесами, покрытые вередами и язвами; все они получили исцеление. Число исцелевших простиралось до семидесяти трех человек. Итак, взявши мощи четырех угодников Божиих, вынесли их на холм с пением Псалмов и других священных гимнов; люди же прикасались к ним, лобызая их с благоговением. Вскоре архиепископ на том холме создал церковь во имя обретенных святых и положил в ней мощи Никодима, Гамалиила и Авива; мощи же святаго архидиакона Стефана он торжественно перенес в Иерусалим и положил в церкви, находившейся на святом Сионе.
В эти же времена один благородный муж, сенатор Александр, с женою Иулианиею прибыл на поклонение Святым местам из Царьграда в Иерусалим: видев чудеса, совершавшиеся при гробе святаго первомученика Стефана, Александр устроил в городе каменную церковь во имя его и усердно просил архиерея перенести в нее мощи святаго Стефана; архиерей, убежденный усердною мольбою, исполнил просьбу. Спустя некоторое время Александр заболел в Иерусалиме смертным недугом и завещал с клятвою жене своей: пусть она устроит ковчег, подобный ковчегу первомученика, и в том положит его при мощах святаго Стефана. Завещав это, он умер. Жена исполнила предсмертную волю мужа: она устроила ковчег, подобный ковчегу святаго Стефана, и предала мужа торжественному погребению рядом с ковчегом первомученика. И жила она в Иерусалиме при помянутой церкви, не желая разлучаться с умершим мужем; она верила, что он жив для Бога.
Так как жена Александра была еще молода, красива и к тому же богата, то многие из знатных лиц склоняли ее на второй брак. Но она, как целомудренная женщина, никак не хотела вступать во второй брак: она твердо решила сохранять верность первому мужу, надеясь разделить с ним в воскресение одинаковую участь, уготованную праведникам[11]. Когда же один из знатных начальников сильно докучал ей, желая вступить в брак с нею, то Иулиания, желая избавиться от него, умыслила следующее: взявши тело мужа, возвратиться на родину в Царьград, несмотря на то, что уже прошло восемь лет со дня преставления мужа. Она просила архиепископа, чтобы он не запрещал ей взять тело мужа; архиепископ не соглашался; тогда Иулиания сейчас же написала к отцу своему, жившему в Царьграде, прося его исходатайствовать у царя такое повеление, по которому бы она могла беспрепятственно взять тело мужа и придти в Царьград. В скором времени от царя пришло желаемое разрешение, которое она и показала архиепископу. Увидев письмо царя, архиепископ уже не мог более противиться и благословил быть по прошению Иулиании. Она же, открывши с благословением в земле то место, где стояли оба ковчега — святаго первомученика Стефана и ее мужа Александра, взяла ковчег с мощами святаго вместо ковчега мужа: так поступила Иулиания, как бы обманувшись. На самом же деле — по изволению Божию и по желанию первомученика. Возложивши ковчег на колесницу, запряженную мулами, Иулиания отправилась в путь. Был же вечер, когда она оставила Иерусалим; и в ту же ночь над перевозимыми мощами в воздухе послышался голос Ангелов, поющих славословие Богу, а от ковчега исходило великое благоухание, как от мира, излитого в большом количестве. Слышались и крики бесов, издали взывавших:
— Горе нам! Так как идет Стефан и бьет нас.
Слуги Иулиании, слыша всё это, испугались и сказали госпоже своей:
— Что это значит, госпожа, что слышатся различные голоса, называющие имя Стефана? Не везем ли мы ковчег первомученика Стефана вместо ковчега нашего господина Александра?
Она же отвечала со слезами радости:
— Молчите, дети, всё делается так, как угодно Богу и Его святому рабу.
Достигши приморского города Аскалона, они нашли корабль, направлявшийся в Царьград; уплатив корабельщику следуемую плату, они сели в корабль с мощами святаго и начали плавание. Когда корабль находился среди моря, поднялась страшная буря, так что корабль покривился; все испугались, видя вздымавшиеся громады волн. Но вот явился мореплавателям видимо святый первомученик Стефан и сказал:
— Я с вами — не бойтесь!
Сказав это, он стал невидим, и тотчас успокоилось море, и всё дальнейшее плавание было благополучно; над мощами же святаго ночью явился свет, от ковчега исходило сильное благоухание, в воздухе же слышалось пение Ангелов. Когда пристали к Халкидону, то решили пробыть здесь пять дней. Жителям города стало известно о мощах святаго Стефана, они устремились к кораблю, принося с собою и недужных; и все больные, находившиеся в городе, получили исцеление, благодаря пришествию первомученика; отгонялись от людей и бесы, которые кричали при этом:
— Стефан, побиенный камнями от жидов, придя мучит нас жестоко и гонит нас повсюду — на земле и на море.
Отплыв от Халкидона, корабль благополучно достиг Царьграда. Благочестивая Иулиания пошла к отцу и подробно сообщила ему всё о мощах святаго архидиакона Стефана. Затем они отправились вместе с отцом к царю и Патриарху и им сообщили то же; и все исполнились великой радости. Патриарх с клиром и всем народом пошел на пристань в сретение мощей первомученика. Вынесши ковчег из корабля, поставили его на царскую колесницу и повезли с псалмопениями, хотя внести в дворец царя; так приказал царь. Сколь много совершалось в это время чудес при святых мощах и сказать невозможно; словом, все, какими бы ни были одержимы недугами и болезнями, получили исцеление. Когда тожественное шествие достигло до Константиновых бань[12], то мулы, везшие царскую колесницу с мощами, остановились; и как ни били их слуги, заставляя идти дальше, они никак не могли сойти с места. Тогда один мул, приобретя, по Божию велению, дар слова, сказал:
— Зачем понапрасну бьете нас? На этом именно месте святый первомученик Стефан изволяет быть положенным.
Услышав это, все присутствующие исполнились сильного удивления и ужаса, и прославили Бога. Царь же тотчас повелел на этом месте приступить к постройке церкви каменной; и в скором времени создана была прекрасная церковь во имя святаго первомученика и архидиакона Стефана; в ней и положили его честны́е мощи во славу и хвалу Господа и Спаса нашего Иисуса Христа, со Отцем и Святым Духом славимого вместе[13], да будет Ему и от нас грешных честь и слава, поклонение и благодарение ныне и присно и во веки веков. Аминь.
Ца́рскимъ вѣнце́мъ вѣнча́сѧ тво́й ве́рхъ ѿ страда́нїй, ꙗ҆́же претерпѣ́лъ є҆сѝ по хрⷭ҇тѣ̀ бз҃ѣ, мч҃нкѡвъ первострада́льче стефа́не: ты́ бо і҆ꙋде́йское ѡ҆бличи́вый неи́стовство, ви́дѣлъ є҆сѝ твоего̀ сп҃са ѡ҆деснꙋ́ю ѻ҆ц҃а̀. того̀ ᲂу҆́бѡ молѝ ѡ҆ дꙋша́хъ на́шихъ.
Пе́рвый сѣ́ѧлсѧ є҆сѝ на землѝ нбⷭ҇нымъ дѣ́лателемъ, всехва́льне стефа́не. пе́рвый на землѝ за хрⷭ҇та̀ кро́вь и҆злїѧлъ є҆сѝ, бл҃же́нне: пе́рвый ѿ негѡ̀ побѣ́ды вѣнце́мъ ᲂу҆вѧ́злсѧ є҆сѝ на нб҃сѣ́хъ, страда́льцєвъ нача́ло, вѣне́чниче мч҃нкѡвъ первострада́льне.
_-_%D1%80%D0%B0%D0%B7%D0%B4%D0%B5%D0%BB%D0%B8%D1%82%D0%B5%D0%BB%D1%8C_5.png)
_-_%D0%B1%D1%83%D0%BA%D0%B2%D0%B8%D1%86%D0%B0_%D0%A1.png){kind=small}
ей блаженный Василий жил в царствование благоверного царя и Великого Князя Иоанна Васильевича[14] и в правление святейшего Макария, митрополита Московского и всей России. Отца его звали Иаковом, а мать — Анною. Их молитвами он _-_%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%BD%D0%B0_12021_%D0%92%D0%B0%D1%81%D0%B8%D0%BB%D0%B8%D0%B9.png)
был испрошен у Бога и по их вере дан был им. С юных лет он воспылал любовию к Богу и стал жить по Заповедям Его. Оставив затем отчий дом и родных своих, блаженный Василий в надежде на будущие блага переменил тленное достояние на духовное, так как вместо отца у него было отсечение бремени грехов, вместо матери — чистота, вместо братьев — желание стремиться к горнему Иерусалиму, а вместо детей — сердечные воздыхания. И чтобы иметь всё это, он изнурил себя многоразличными суровыми подвигами. Блаженный настолько был беден, что не имел для себя даже малой пещеры и не носил на теле своем одежды, а пребывал всегда без жилища и ходил нагим и летом и зимою, зимою замерзая от холода, а летом страдая от зноя. Находясь постоянно среди шума и криков, но имея душу свою свободною от страстей, он всегда проводил Христа ради жизнь юродивого. Он ничего не говорил и представлялся как бы лишенным дара слова, желая этим скрыть от людей свои добродетели и быть ведомым только Богу. Но не мо́жетъ гра́дъ ᲂу҆кры́тисѧ верхꙋ̀ горы̀ стоѧ̀[15]. Вследствие чистоты жизни блаженного и его несокрушимого терпения слава о нем дошла до слуха благоверного царя и Великого Князя Иоанна Васильевича, всея России самодержца, которому о жизни его рассказал преосвященный митрополит Макарий. Оба они весьма дивились его терпению и прославили Бога за то, что Он даровал в их время такого святаго мужа.
Таким образом, неизменно подвизаясь в трудах и терпении, перенося голод и жажду и ежедневно подвергая себя смертным опасностям, блаженный Василий прожил жизнь свою. Заболев, наконец, он слег в постель. Благоверный царь и Великий Князь Иоанн Васильевич, всей России самодержец, услышав о близком отшествии святаго к Богу, пришел к нему вместе со своею благочестивою царицею и Великою Княгинею Анастасиею и со своими благородными царевичами, Иоанном и Феодором, чтобы посетить его и принять от него благословение. Блаженный, будучи близок к смерти и находясь уже при последнем издыхании, пророчески сказал царевичу Феодору:
— Всё, что принадлежит твоим предкам, будет твоим, и ты будешь их наследником.
После этих слов блаженный предал душу свою в руки Божии. От тела его весь город наполнился благоуханием и множество жителей города стеклось на его погребение. Открылось умилительное зрелище. Царь и князья до святаго храма сами несли на плечах своих тело блаженного, епископы и священники со всем причтом, прославляя его, пели Псалмы и церковные песнопения, а народ со слезами восклицал, говоря:
— Преблаженный Василие! Молись усердно Христу Богу нашему за город наш Москву и за все русские города и селения, за христолюбивого царя нашего, его благочестивую царицу и за благородных детей их, а воинству его будь пособником в победе и одолении супостатов.
Участвуя в погребении блаженного, царь с царицею проливали из очей своих радостные и скорбные слезы, — радостные потому, что в такой кончине святаго они видели доказательство его совершенства и причтения его к лику святых, а скорбные — потому, что лишились такого доблестного подвижника. И уже тогда многие от прикосновения к святым мощам блаженного получали исцеление. Преосвященный митрополит Макарий с Священным Собором, воспевши над телом святаго Псалмы и погребальные песнопения, с почестями похоронили его во 2 день месяца августа 1552 года[16]. Всего жития его было 88 лет, из которых 72 года он провел в юродстве. Господь прославил блаженного чудесами и после смерти его, в 1588 году. Богу нашему слава ныне, всегда и вечно.
Житїѐ твоѐ, васі́лїе, нело́жное, и҆ чистота̀ нескве́рна, хрⷭ҇та̀ ра́ди тѣ́ло твоѐ и҆знꙋри́лъ є҆сѝ посто́мъ и҆ бдѣ́нїемъ, и҆ мра́зомъ, и҆ теплото́ю со́лнечною, и҆ слото́ю, и҆ дожде́внымъ ѻ҆́блакомъ, и҆ просвѣти́сѧ лицѐ твоѐ ꙗ҆́кѡ со́лнце: и҆ ны́нѣ прихо́дѧтъ къ тебѣ̀ рѡссі́йстїи наро́ди, цари́ же и҆ кн҃зи, и҆ всѝ лю́дїе, прославлѧ́юще ст҃о́е твоѐ ᲂу҆спе́нїе. тѣ́мъ хрⷭ҇та̀ бг҃а молѝ, да и҆зба́витъ ны̀ ѿ ва́рварскагѡ плѣне́нїѧ, и҆ междоꙋсо́бныѧ бра́ни, и҆ ми́ръ мі́рови пода́стъ, и҆ дꙋша́мъ на́шымъ ве́лїю млⷭ҇ть.
Дх҃омъ бж҃їимъ води́мь, преблаже́нне васі́лїе, ѿтрѧ́съ є҆сѝ мїрскі́й мѧте́жъ, и҆ житїѧ̀ треволне́нїѧ возгнꙋша́лсѧ є҆сѝ, и҆ совле́ксѧ ѡ҆дѣѧ́нїй тлѣ́нныхъ, и҆ ѡ҆бле́ксѧ въ ри́зꙋ безстра́стїѧ, ᲂу҆бѣжа́лъ є҆сѝ ловле́нїѧ льсти́вагѡ мїроде́ржца, и҆ бы́лъ є҆сѝ стра́ненъ во тво́емъ ꙗ҆зы́цѣ, и҆ па́че земна́гѡ бога́тства и҆збра́въ бога́тство нбⷭ҇ное, ᲂу҆вѧ́злсѧ є҆сѝ вѣнце́мъ терпѣ́нїѧ. и҆ ны́нѣ, пребл҃же́нне васі́лїе, молѝ хрⷭ҇та̀ бг҃а ѡ҆ творѧ́щихъ ст҃ꙋ́ю па́мѧть твою̀, да зове́мъ тѝ: ра́дꙋйсѧ, пребл҃же́нне васі́лїе.
В тот же день память святаго священномученика Стефана, папы Римского, мученически скончавшегося в 257 году 2-го августа в царствование Валериана.
В тот же день память блаженного Василия, подвизавшегося в Спасокаменном монастыре на Кубенском острове Вологодского уезда.
- ↑ Память его совершается Церковию еще 27 декабря; под этим числом см. житие его в Минеи-Четьи за декабрь.
- ↑ Деян., гл. 7, ст. 55—60.
- ↑ Гамалиил — знаменитый законоучитель еврейский, занимавший высокое место в Иерусалимском Синедрионе, уважаемый всем народом, так что его называли «славою Закона». Предание говорит, что он вместе с сыном Авивом крещен Ап. Петром и Ап. Иоанном.
- ↑ гл. 5, ст. 34; гл. 22, ст. 3.
- ↑ Мера расстояния, равна приблизительно 690 нашим саженям.
- ↑ Еванг. от Иоан., гл. 3, ст. 1—2.
- ↑ Константин Великий, Римский император, сын Констанция Хлора, правителя Западной части Римской империи и Елены, родился в 274 г. По смерти отца, войско провозгласило его императором, и он благодаря этому сделался обладателем Галлии и Испании. После продолжительной борьбы с начальниками других областей римского государства, Лицинием и Максентием, Константин объявил себя в 324 г. независимым правителем и объединил под своею властию всю империю. Константин Великий замечателен своею деятельностью на пользу Церкви Христовой; за эту именно деятельность история называет его Великим, а Церковь — равноапостольным. Поворот к христианству в законодательной деятельности Константина Великого начинается с манифеста 313 г. о веротерпимости, изданном в Медиолане за подписью его и Лициния: в этом манифесте, между прочим, разрешался свободный переход в христианство всякому желающему. Вскоре появились указы об освобождении клириков от всех личных повинностей и Церкви от податей; закон 321 г. разрешал делать вклады в христианскую Церковь; в следующем году запрещено было насильственно привлекать христиан на языческие празднества. Сделавшись единодержавным, Константин Великий уничтожил указы и постановления прежних императоров, изданные против христиан; он возвратил права, имущество и свободу всем, лишившимся их в прежнее время за исповедание христианства. Особым указом им было предписано посвящать Богу воскресный и другие праздничные дни; во время праздников закрывались зрелища и суды. В Церкви Константин Великий старался поддерживать мир и согласие; для прекращения арианских смут им был созван Первый Вселенский Собор в Никее (325 г.). Не желая пребывать в Риме, где язычество было особенно сильно, Константин Великий перенес столицу в Византию; здесь он уничтожил идолов и украсил город христианскими храмами. В 337 г. он принял Крещение, после которого вскоре умер на 65 г. жизни. В V в. Церковь причислила Константина к лику святых; память его — 21-го мая.
- ↑ Деян., гл. 7.
- ↑ Это обретение мощей совершилось в 415 году.
- ↑ Сравн.: Еванг. от Луки, гл. 2, ст. 14.
- ↑ Еванг. от Матф., гл. 25, ст. 34.
- ↑ Бани эти основаны Константином Великим, продолжены его сыном Констанцием и окончены в 427 году Феодосием Младшим. Ныне они называются Тсукур-Хамам и находятся на 4 холме.
- ↑ В 1200 году в этом храме был наш русский паломник Антоний; он видел в нем лоб первомученика, избитый камнями и сшитый.
- ↑ Блаженный Василий родился в первые годы княжения московского великого князя Иоанна Васильевича III (1462—1505 гг.) в подмосковном тогда селе Елахове, где ныне находятся Елаховская и Басманная улицы. 16-ти лет от роду он принял на себя подвиг юродства и подвизался в нем 72 года. Известность он приобрел в царствование Иоанна IV Васильевича Грозного, которому стал известен чрез митрополита Макария (1543—1564 гг.), весьма чтившего блаженного.
- ↑ Еванг. от Матфея, гл. 5, ст. 14.
- ↑ Тело блаженного Василия было похоронено близ церкви св. Троицы на Рву, где в 1554 году Иоанн Грозный приказал строить в память покорения Казани Покровский собор, известный более под именем храма св. Василия Блаженного. В 1586 году мощи блаженного Василия стали источать много исцелений и в том же году по повелению царя Феодора Иоанновича над местом погребения блаженного был построен храм во имя его (нынешний Васильевский придел Покровского собора), сооружена серебряная, вызолоченная, украшенная жемчугом и драгоценными камнями рака и установлено праздновать память его 2 августа. Мощи блаженного до настоящего времени почивают в этом храме под спудом.