Естьлиб мог ты видеть, как мучусь я,
Кем наполнен дух мой и мысль моя, Тыб досады больше не стал терпеть, О нещастной стал бы ты сам жалеть, 5 Вечно ах твоей нельзя мне быть, А время велит любовь открыть; Злое время минет, Горести покинет; Настанет только мне стыд навек, 10 Взор мой ах напрасно тебя привлек.
Для чего пред очи ты мне предстал,
Для чего любви ты моей искал; Для чего тогда ты стал быть смущен, Что тогда ты думал, как стал прельщен; 15 Безнадежно таешь, забавы нет, Бесполезный пламень приносит вред, Ослепленной в страсти; Ты искал напасти, В грудь свою, и в сердце вонзивши нож, 20 Бедную заставишь терпети тож.
Ты бы жил в веселье, других любя,
Яб жила в покое, не знав тебя, Тыб тогда не слышал слов моих, Я бы не смущала очей своих, 25 Ныне бед не видим своих конца, Хоть и согласим навек сердца; Что любовью вредно, Сделала днесь бедно. Что ты сей любовью себе нашел, 30 Вечную обоим ты грусть навел?
Коль былаб надежда любить престать,
Яб того дня стала с утехой ждать: Но и знать сей пламень злосердной рок, При последнем вздохе назначил срок; 35 Рви мое ты сердце пленив меня, Рвися, где ни будешь, и сам стеня, Очи вы нам дали Радость и печали, За игры и смехи всегдашний стон, 40 Я страдаю смертно равно как и он.
Примечания
↑А. П. Сумароков. Полное собрание всех сочинений, ч. 8. — М., 1781.
