Калеб (в рус. переводе Библии — Халев), כלב — сын Иефунне из колена Иудина; был в числе разведчиков, посланных Моисеем из пустыни исследовать Ханаанейскую землю. Из этих 12 разведчиков только К. и Иошуа (см.) дали благоприятный отзыв об Обетованной земле и, подвергая себя при этом опасности, старались смирить раздражение народа. За это лишь К. и Иошуа из всех израильтян того поколения удостоились вступить в Ханаан (Числ., 13, 6, 30; 14, 6—10, 24, 30; 26, 65; 32, 12; 34, 19; Второз., 1, 36). К. за свою верность получил еще при разделе Палестины чрезвычайно плодородный участок — гор. Хеброн с окрестностями (Иош., 14, 13, 14). При завоевании этой области у анаким (см.) Калеб обещал руку своей дочери Ахсы тому, кто овладеет городом Дебиром (см.). Этот подвиг совершил его племянник Отниель, получивший вместе с рукой Ахсы еще участок земли. По просьбе своей дочери, К. предоставил зятю также источники для орошения сухой почвы его участка, находящегося в Негебе (Иош., 15, 13—19; Суд., 1, 12—15). В I Хрон. делается различие между К., сыном Иефунне и дедом Кеназа (I Хрон., 4, 15), и К., сыном Хецрона и братом Иерахмееля (ib., 2, 9, כלובי, 18, 42). Одна из жен этого К. была Эфрот, родившая ему Хура, деда Бецалела. О противоречиях, встречающихся в кн. Хрон. о К., и о других вопросах, связанных с библейскими данными о нем, см. Кенизиты. 1.
Калеб в агаде. — В талмудических источниках К., сын Хецрона, отожествляется с К., сыном Иефунне. Последнее имя толкуется агадистами как эпитет К., данный ему за то, что он отвернулся от совета остальных разведчиков (Темура, 16а; Сота, 11б). Агада отожествляет К. также с Ашхуром, родоначальником Текоа (I Хрон., 2, 24), причем имя אשחור толкуется, как прозвище, данное К. за то, что его лицо почернело (שחור) от постов, а תקוע — тоже как прозвище за то, что он прилепился (תקע) сердцем к Богу (Сота, 12а). Основываясь на несогласовании глаголов в стихе 22 главы 13 кн. Чис.: «И пошли [они] в Негеб и дошел [он] до Хеброна», Талмуд заключает, что, дойдя до этого города, К., чтобы не подпасть влиянию остальных своих товарищей, отделился от разведчиков и на могиле патриархов воспрянул духом. Твердость К. и его верность Обетованной земле агада выражает в следующих словах: «Когда разведчики пришли в долину Эшкол, они не хотели взять с собою от плодов Палестины. К. обнажил оружие и, выбежав вперед, сказал: «Если вы не возьмете от этих плодов, то или убейте меня, или я вас убью» (Bemidbar rabba, XVI). Однако, К. принужден был прибегнуть к хитрости и сначала уверил своих товарищей, что он будет говорить о Палестине в их духе; когда же разведчики позже предложили ему подтвердить свои слова, К. встал на скамейку и призвал народ к молчанию и смирению по отношению к Моисею (Bamid. r., ibidem). Свой призыв он начал словами: «Да разве это одно нам сделал сын Амрама?» Народ думал, что К. говорит против Моисея и дал ему продолжать речь. Но К. обманул их ожидания, сказав: «Ведь он вывел нас из Египта, рассек пред нами Красное море, питал нас манной; если он скажет нам: сделайте лестницы и взбирайтесь на небо, разве мы не должны послушаться его?» (Сота, 35а; Bamidb. r., l. c.). При разделе Палестины К. и Иошуа получили уделы остальных 10 разведчиков (Баба Батра, 117б, 118б). [По Jew. Enc., III, 498]. 3.