Джероламо Роветта
править
Роветта один из немногих итальянских писателей, раз на всегда составивший себе определенное понятие об искусстве. Это лучшее и худшее, что можно сказать про него, каким он был двадцать лет тому назад, когда издал свой первый роман — Mater Dolorosa, — таким он остался и в настоящее время, когда многое изменилось вокруг него. Его идеалы, манера писать, стиль и понимание жизни принадлежать к тому несчастному периоду истории Италии, когда в государстве царило сильное политическое неустройство, финансы были в печальном состоянии и пессимистический дух вытеснил светлые надежды на будущее; школы романтиков и реалистов старались в то время задушить друг друга в слепой борьбе, так как каждая желала взять верх над другою. С тех пор в течение этих двадцати лет характер произведений Роветта оставался всегда неизменным.
Ни политика, ни школа, ни журнализм не отвлекали его от раз избранного пути. Он оставался всегда повествователем и драматическим писателем, будучи одновременно и реалистом и романтиком и не примыкая ни к какой литературной школе.
Большим достоинством его произведений является изображение в них настоящей итальянской жизни. Один критик вполне справедливо видел в его романе La Baraonda (Столпотворение) отражение современной Италии. И то же самое можно сказать о другом романе Роветта — Слезы ближнего — и о последнем его романе-- Супруга Его Превосходительства.
Перечисление всех его произведений заняло бы слишком много места, потому что это один из самых плодовитых писателей. Следует сказать только, что он писал и романы, и повести, и драматические произведения. Первый его роман сразу привлек внимание публики, но про драмы этого нельзя сказать. Итальянская публика больше интересовалась в то время приключениями, чем душою, и психологические драмы Роветта без интересной фабулы были ей не по вкусу. Еще что не нравилось и не нравится публике в драмах Роветта, это его пессимистический взгляд на жизнь. Толпа легче верит в человеческую добродетель на сцене, чем в порочность людей, а, если и не верит, то любит создавать себе иллюзии. Роветта же пессимист. Правда он верит в добродетель, но находит ее обыкновенна в очень скудных дозах, и в редких случаях она торжествует у него, а, если и торжествует, то большею частью после того, как омылась в грехе. В его творчестве люди слепы, глупы, неблагодарны и не различают, кто любит и кто ненавидит их. Они низкопоклонничают перед сильными мира сего и жестоки с падшими.
Роветта не держится никакой философской системы и не проводит в своем творчестве никакой руководящей идеи. Он только глубокий наблюдатель, недовольный тем, что видит; он видит, что мир плох, но не знает, что сделать для улучшения его.
Источник текста: Итальянские сборники / Пер. с итал. с критико-биогр. очерками Татьяны Герценштейн; Кн. 1. — Санкт-Петербург: Primavera, 1909. — 20 см.