Въ оны дни, какъ природа въ капризности думъ, вдохновенно
Каждый день зачинала чудовищность мощныхъ породъ,
Полюбилъ бы я жить возлѣ юной гигантши безсмѣнно,
Какъ у ногъ королевы ласкательно-вкрадчивый котъ.
5 Я любилъ бы глядѣть, какъ съ душой ея плоть расцвѣтаетъ,
И свободно ростетъ въ ужасающихъ играхъ ея;
Заглянувъ, угадать, что за мрачное пламя блистаетъ
Въ этихъ влажныхъ глазахъ, гдѣ, какъ дымка, встаетъ забытье.
Пробѣгать на досугѣ всю пышность ея очертаній, 10 Проползать по уклону ея исполинскихъ колѣнъ,
А порой въ лѣтній зной, въ часъ, какъ солнце дурманомъ дыханій
На равнину повергнетъ ее, точно взятую въ плѣнъ,
Я въ тѣни ея пышныхъ грудей задремалъ бы, мечтая,
Какъ у склона горы деревушка ютится глухая.
К. Д. Бальмонтъ. Изъ Міровой Поэзіи — Берлинъ: Изд. Слово, 1921. — С. 175. 