«В виду усердия, с каким ты занимаешься учением, я не должен был бы нарушать твоего философского покоя, если бы доверие к друзьям и старинным союзникам не поколебало моей безопасности на склоне лет. Но так как рок судил, чтобы меня потревожили как раз те самые люди, на которых я особенно полагался, то я поневоле должен призвать тебя на помощь людям и имуществу, которые по естественному праву подлежат твоей охране. Ибо насколько бессильно оружие в поле, если в доме нет совета, настолько бесплодно учение и бесполезен совет, если в нужную минуту добродетель не подкрепит его и не поможет выполнить. Я хочу не задирать, но умиротворить, не нападать, но обороняться, не завоёвывать, но сохранить своих вассалов и наследственные земли. В них вторгся врагом Пикрошоль, без всякого повода и оказии, и день за днём продолжает своё безумное предприятие, с насилием, для свободных людей нестерпимым.
Я поставил себе в обязанность утишить его тиранический гнев и предлагал ему всё, чем, думал, его можно удовлетворить: несколько раз дружески посылал я его спросить, чем, кем и каким образом он находит себя оскорблённым, но в ответ получил лишь дерзкий вызов и заявление, что он намерен распоряжаться моими землями, как ему вздумается. Тогда я познал, что Бог предоставил его собственному усмотрению и разумению, которые могут быть только злыми, если благодать Божия не руководит ими непрерывно, и чтобы проучить его и вернуть ему разум, наслал его на меня при таких прискорбных обстоятельствах. Ты же, сын мой возлюбленный, как можно скорее, по прочтении этого письма, возвращайся помочь не столько мне, — хотя по естественному состраданию ты и это обязан сделать, — сколько твоим подданным, которых разум велит спасти и сохранить. Подвиг надо совершить с наименьшим, по возможности, кровопролитием. И по возможности мы посредством более совершенных орудий, уловок и военных хитростей, спасём все души и отправим их радостных по домам. Возлюбленнейший сын, мир Господа нашего Искупителя да будет с тобою. Поклонись от меня Понократу, Гимнасту я Евдемону.
Сего двадцатого сентября.