Закатилось красно Солнце, за морями спать легло,
Закатилося, а в мире было вольно и светло.
Рассадились часты звёзды в светлом Небе, как цветы,
Не пустили Ночь на Землю, не дозволя темноты.
5 Звёзды, звёзды за звездами, и лучист у каждой лик.
Уж и кто это на Небе возрастил такой цветник?
Златоцветность, звездоцветность, что ни хочешь — всё проси.
В эту ночь Вольга родился на святой Руси.
Тихо рос Вольга пресветлый до пяти годков.
10 Дома больше быть не хочет, манит ширь лугов.
Вот пошёл, и Мать-Земля восколебалася,
Со китов своих как будто содвигалася,
Разбежалися все звери во лесах,
Разлеталися все птицы в небесах,
15 Все серебряные рыбы разметалися,
В синем Море трепетали и плескалися.
А Вольга себе идёт всё да идёт,
В чужедальную сторонку путь ведёт.
Хочет хитростям он всяким обучаться,
20 Хочет в разныих языках укрепляться.
На семь лет Вольга задался посмотреть широкий свет,
А завлёкся — на чужбине прожил все двенадцать лет.
Обучался, обучился. Что красиво? Жить в борьбе.
Он хоробрую дружину собирал себе.
25 Тридцать сильных собирал он без единого, а сам
Стал тридцатым, был и первым, и пустились по лесам.
«Ой дружина, вы послушайте, что скажет атаман.
Вейте петли вы шелковые, нам зверь в забаву дан,
Становите вы верёвочки в лесу среди ветвей,
30 И ловите вы куниц, лисиц, и чёрных соболей.»
Как указано, так сделано, верёвочки стоят,
Только звери чуть завидят их, чуть тронут — и назад.
По три дня и по три ночи ждали сильные зверей,
Ничего не изловили, жди не жди среди ветвей.
35 Тут Вольга оборотился, и косматым стал он львом,
Соболей, куниц, лисиц он заворачивал кругом,
Зайцев белых поскакучих, горностаев нагонял,
В петли шёлковы скружал их, гул в лесу и рёв стоял.
И опять Вольга промолвил: «Что теперь скажу я вам: —
40 Вы силки постановите в тёмном лесе по верхам.
Лебедей, гусей ловите, заманите сверху ниц,
Ясных соколов словите, да и малых пташек-птиц.»
Как он молвил, так и было, слово слушали его,
За три дня и за три ночи не словили ничего.
45 Тут Вольга оборотился, и в ветрах, в реке их струй,
Он в подоблачьи помчался, птица вольная Науй.
Заворачивал гусей он, лебедей, и соколов,
Малых птащиц, всех запутал по верхам среди силков.
И опять Вольга промолвил, возжелав иной игры: —
50 «Дроворубные возьмите-ка теперь вы топоры,
Вы судёнышко дубовое постройте поскорей,
Вы шелковые путевья навяжите похитрей,
Выезжайте в сине Море, наловите рыбы мне,
Много щук, белуг, и всяких, много рыбы в глубине.»
55 Как он молвил, так и было, застучал о дуб топор,
И в путевьях во шелковых возникал мудрён узор.
Выезжали в сине Море, много рыб во тьме его,
За три дня и за три ночи не словили ничего.
Тут Вольга оборотился, щукой стал, зубастый рот,
60 Быстрым ходом их обходит, в верный угол их ведёт.
Заворачивал белугу, дорогого осетра,
Рыб плотиц, и рыбу сёмгу. Будет, ладно, вверх пора.
Тут-то в Киеве весёлом пировал светло Вольга,
Пировала с ним дружина, говорили про врага.
65 Говорил Вольга пресветлый: «Широки у нас поля.
Хлеб растёт. Да замышляет против нас Турец-земля.
Как бы нам про то проведать, что задумал-загадал
Наш лихой давнишний ворог, этот царь Турец-Сантал?
Если старого послать к ним, долго ждать, а спешен час,
70 А середнего послать к ним, запоят вином как раз,
Если ж малого послать к ним, заиграется он там,
Только девушек увидит, не дождаться вести нам.
Видно, надобно нам будет, чтоб пошёл к ним сам Вольга,
Посмотрел бы да послушал да почувствовал врага.»
75 Тут Вольга оборотился, малой пташкой полетел,
Против самого оконца, пред царём Турецким сел.
Речи тайные он слышит. Говорит с царицей царь: —
«Ай царица, на Руси-то не растёт трава как встарь,
И цветы-то на Руси уж не по-прежнему цветут.
80 Нет в живых Вольги, должно быть». — Говорит царица тут:
«Ай ты царь, Турец-Сантал мой, всё как есть цветок цветёт.
На Руси трава густая всё по-прежнему растёт.
А спалось мне ночью, снилось, что с Восточной стороны
Пташка малая несётся, звонко кличет с вышины.
85 А от Запада навстречу чёрный ворон к ней летит,
Вот слетелись, вот столкнулись, ветер в крылья им свистит
В чистом поле бой зачался, пташка — малая на взгляд,
Да побит ей чёрный ворон, перья по-ветру летят».
Царь Турец-Сантал подумал, и беседует с женой:
90 «Так я думаю, что скоро я на Русь пойду войной.
На святой Руси возьму я ровно девять городов,
Шубку выберу тебе я, погощу, и был таков».
А Турецкая царица говорит царю в ответ:
«Городов не покоришь ты, не найдёшь мне шубки, нет».
95 Вскинул очи, осердился, забранился царь Сантал.
«Ах, сновидица-колдунья!» И учить царицу стал.
«Вот тебе! А на Руси мне ровно девять городов.
Вот тебе! А шубка будет. Погощу, и был таков».
Тут Вольга оборотился, примечай не примечай,
100 Только в горницу ружейну впрыгнул малый горностай,
Все луки переломал он, зубом острым проточил,
Тетивы все перервал он, прочь из горницы скочил.
Серым волком обернулся, на конюший прыгнул двор,
Перервал коням он глотки, прыг назад — и чрез забор.
105 Обернулся малой пташкой, вот в подоблачьи летит,
Свиснул, — дома. Светел Киев, он с дружиною сидит.
«Ой дружина, собирайся!» И дрожит Турец-земля.
На Руси чуть дышит ветер, тихо колос шевеля.
И склонилися пред силой молодецкою
110 Царь-Сантал с своей царицею Турецкою.
Проблистали и упали сабли вострые,
Развернулись чудо-шали ярко-пёстрые,
И ковры перед дружиною узорные,
Растерял пред пташкой ворон перья чёрные.
115 И гуляет, и смеётся вольный, светлый наш Вольга,
Он уж знает, как коснуться, как почувствовать врага.
